Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Глава 5. Головокружительный человек
Петропавел в новеньком спортивном костюме шел бодро и всердце своем громил Пластилина Мира. Человек не бывает тем жесамым и другим. Ничто не может быть одновременно так и эдак. Наодин и тот же вопрос нельзя ответить " да" и " нет" сразу. Этоабсурд. Дорога круто повернула вправо, когда в конце ееПетропавел увидел движущуюся точку. Следя за движением, он, какни странно, все не мог понять, большое удаляется или маленькоеприближается. Пока он соображал, ситуация, вроде бы, прояснилась сама собой: точка приобрела очертания человека.Однако смотреть на него Петропавлу было почему-то трудно: возникало ощущение, что смотришь в перевернутый сильный бинокльс очень близкого расстояния. -- Гуллипут! -- издалека представился человек и немногоприблизился. У Петропавла закружилась голова, он чуть не упал.Пришлось опустить глаза и дождаться, пока человек подойдетсовсем близко. -- Не смотрите на меня! -- с приличного еще расстояниякрикнул тот и по мере приближения продолжал: -- От меня вглазах неудобство, потому что я одновременно очень большой иочень маленький. Петропавел недоверчиво вскинул глаза и отлетел в сторону. -- Вы повернитесь ко мне спиной, чтобы не искушаться, --так и будем разговаривать, -- участливо предложил Гуллипут. -- Как же это может быть, что Вы очень большой иодновременно очень маленький, когда так не бывает! -- неудержался от вопроса Петропавел, даже стоя спиной к Гуллипуту. -- Да вот так... -- непонятно отозвался Гуллипут. -- Васэто удивляет? По-моему, это может раздражать, но не удивлять.Если размеры зависят от того, с чем их сравнивать, то неудивительно, что человек может быть и большим, и маленьким. -- Да, но не большим и маленьким сразу! -- спинойупорствовал Петропавел. -- Именно сразу, почему же нет! Вы, например, большой поотношению к камешку на дороге и в то же время -- обратитевнимание: в то же время! -- маленький по отношению к дубу наполяне. Может быть, от Вас тоже у кого-то голова кружится.Более или менее. -- От меня ни у кого голова не кружится, -- обоснованнозаявил Петропавел. -- Я не меняю размеров каждую минуту. -- Но и я не меняю их каждую минуту, -- уже простовозмутился Гуллипут. -- Я не становлюсь то большим, томаленьким: я есть большой и маленький сразу! Петропавла начинало подташнивать. -- Так не бывает, -- упрямо повторил он. -- Бывает, не бывает!.. Тоже мне, следопыт! Вы вообще неимеете права на подобные обобщения. Вы, наверное, не все насвете видели? А если даже видели, то не все, наверное, поняли? И наконец, если же все поняли, то не все, наверное, помните?..Кроме того, взглянув на меня лишний раз, Вы можете прямо сейчасубедиться, что так бывает. Более или менее. Петропавел обошелся без " лишнего раза"; он напрягся ичерез продолжительное время воскликнул: -- Я знаю, в чем Ваша несуразность! -- Мерси, -- по-французски поблагодарил Гуллипут. -- Я неподозревал, что во мне есть несуразность. -- Есть-есть! -- бестактно подчеркнул Петропавел. -- И вотв чем она состоит... По отношению к единичному наблюдателю, а яв данном случае такой наблюдатель, любой предмет, должен иметьодин и тот же размер! -- Должен? -- ухмыльнулся Гуллипут и тут же живопоинтересовался: -- Это кто ж его обязал единичный Ваш предмет? -- Не дождавшись ответа он продолжал: -- Ладно... начнем стого, что я не предмет, а полноправное живое существо. И крометого, чтобы Ваши рассуждения были справедливыми, наблюдательсам должен тогда иметь один и тот же размер, кто б его к томуни обязывал! -- Вот я один и тот же размер и имею, -- с некоторой дажегордостью подытожил Петропавел. -- Это по отношению к чему же Вы имеете один и тот жеразмер, если минуту назад мы договорились считать Вас большимпо отношению к камешку и маленьким по отношению к дубу? -- Я... -- начал запутываться Петропавел, -- я имею один итот же размер по отношению... к другому единичному наблюдателю! -- Но Вас же сейчас никто не наблюдает! -- воскликнулГуллипут. -- Если, конечно, не наделять способностью кнаблюдению камешек или дуб. Меня лучше оставить в стороне: я-тоуж точно Вас не наблюдаю, мне дела нет до Вас. -- И, вероятнодля того, чтобы добить Петропавла, он закончил: -- А если быВас наблюдали, то следовало бы определить размер Вашегонаблюдателя по отношению к третьему наблюдателю, размертретьего -- по отношению к четвертому... и так добесконечности. Возникает вопрос: кто же станет последнимнаблюдателем и будет ли кто-нибудь наблюдать его? Петропавелчуть не разрыдался в ответ. -- Оставьте меня в покое, -- еле выговорил он. -- Мнеплохо от Вас. -- Нет, это Вы оставьте меня в покое и дайте мне право неиметь определенного размера -- хотя бы только потому, что его, как выяснилось, вообще никто не имеет! -- выкрикнул Гуллипутужасно гневно, а Петропавел вдруг вяло подумал: " Дался мне этотГуллипут!.. Чего уж я так пекусь о его размерах? " -- а вслухсказал: -- Да будьте Вы каким угодно! Мне все равно. -- Действительно! -- подхватил Гуллипут. -- Вы же необязательно должны иметь обо мне одно мнение. Имейте два: " Гуллипут -- очень маленький" и " Гуллипут -- очень большой" --что Вам мешает? -- Противоречие! Противоречие мне мешает! -- С чего Вы взяли, что это противоречие? Нет тут никакогопротиворечия, если употреблять слова " большой" и " маленький" втак называемом реляционном значении... относительном значении, -- пояснил он, заметив недоумение Петропавла. -- Слова вообщенельзя употреблять в абсолютном значении: абсолютному значениюничто не соответствует в мире, где все относительно. Нет нибольшого, ни маленького, нет ни прямого, ни обратногонаправления, нет ни правой стороны, ни левой, ни верха, ниниза! И ни завтра, ни вчера -- тоже нет! Ничего нет. Вздохнитеже Вы наконец свободно! Более или менее. Петропавел поднял голову кверху, потом опустил вниз: -- Верх и низ есть. Не надо меня дурачить. -- Вам это ка-жет-ся! -- Гуллипут орал уже благим матом.-- Ка-жет-ся! Будь на моем месте Тридевятая Цаца, Вам бы так неказалось. -- Еще и Тридевятая Цаца!.. -- Петропавел совсем сник. -- Воспряньте, -- произнес Гуллипут с мрачным сочувствием.-- Лучше расставаться с предубеждениями весело, поверьте мне: явырос в гоготе и хохоте. -- Мне домой надо, -- буркнул, проглотив комок Петропавел.-- Тут у Вас с ума можно сойти. -- Можно, -- согласился Гуллипут, -- если обращатьвнимание на частности. Вы не обращайте... Кстати, многое изтого, что происходит. Вам не обязательно оценивать, как Вы этопостоянно делаете. Оценки Ваши ничего не меняют в мире: онсуществует независимо от них. Вы же согласились, например, называть Шармен -- Шармен, а не Кармен. -- Мне никто не предлагал выбирать, -- Петропавла поразилаосведомленность Гуллипута. -- Из мелочей не нужно выбирать. Важно правильно сделатьБольшой Выбор. До него Вам еще далеко. Что же касается Шармен иКармен... -- А это одно лицо? -- озаботился Петропавел. -- Нет, но допустимо определить одно через другое, --вздохнул Гуллипут за его спиной. -- Кармен есть Кармен. АШармен... Она все-таки гораздо последовательнее. Интересная, между прочим, особа шальная! Влюбляется в каждого, ктопопадается ей на глаза, и любит его до тех пор, пока на глазане попадется кто-нибудь другой: тогда она начинает любитьдругого, а прежнего забывает. И когда через любое времявстречает уже забытого, всякий раз влюбляется в него заново.Вот характер! -- А Тридевятая Цаца -- кто такая? -- со всевозможнойосторожностью спросил Петропавел. -- Очень уж имя странное... -- Не более и не менее странное, чем любое другое. Имя, темя, племя, стремя... Связь между именем и объектомтаинственна. Семя, вымя... Вы есть, наверное, хотите. --Петропавел даже не успел осмыслить последнее заявление, аГуллипут уже скомандовал: -- Спуститесь в долину и идите ккусту, который на отшибе. -- На отшибе дерево, -- возразил Петропавел. -- Хорошо, идите к нему. Я пойду следом. Короткой колонной они спустились в долину. Возле деревастоял транспарант: " Яблоня. Куст". " Почему куст? -- подумалПетропавел. -- Когда это явно дерево! " Вблизи дерево оказалосьлипой. -- Угощайтесь, -- предложил Гуллипут из-за спины. --Только пройдите немного вперед, я тоже поем. Более или менее. Петропавел прошел вперед и поинтересовался: -- Чем тут угощаться? -- Как чем? Плодами! Плодами воображения. -- И Гуллипутаппетитно зачмокал. Петропавел пристально вгляделся в липу. -- Тут одни листья. Вы листья, что ли, едите? -- спросилон наконец. -- Значит, у Вас нет воображения. Было бы воображение --были бы и плоды. -- Почмокиванье Гуллипута не прекращалось. -- Вы бы хоть не чмокали так! -- укорил его Петропавел, страдая. -- Мне от этого тоскливо. Сбоку, из-за спины Петропавла протянулась рука, державшаянечто невообразимое -- огромный оранжево-голубой шар, оченьотдаленно напоминавший мандарин, арбуз, дыню, ананас и гранат. -- Нате, -- сказал Гуллипут, -- ешьте тогда плод моеговоображения. Голодный Петропавел не задумываясь впился зубами в плодвоображения Гуллипута и в три присеста уничтожил этот плод. -- Спасибо, очень вкусно, -- честно сказал он. -- Непонимаю только, как такое могло вырасти на липе. -- На яблоне, -- поправил Гуллипут. -- Это липа. Зачем вводить людей в заблуждениенеправильной надписью? -- Чтобы было о чем подумать во время еды. Ничто не должностановиться привычным: привычное превращается в обыденное иперестает замечаться. Этак можно вообще все на светепроглядеть: ведь нет ничего, что рано или поздно не стало быпривычным. Лучше всего, когда мы пытаемся выяснять суть дажетого, что кажется очевидным. Интересные, доложу я Вам, случаются открытия. -- Какие же, к примеру? -- не без сарказма спросилПетропавел. -- К примеру, такое: все верно и ничто не верно. Если, конечно. Вас это устроит... Более или менее. Но Вас это вряд лиустроит: в Вашей голове сложилось представление о должном -- сэтим представлением Вы и идете в мир. И что же Вы о нем знаете? А вот: яблоня -- это яблоня, липа -- это липа, большой -- этоне маленький, маленький -- это не большой. Не слишком-томного... А жизнь подкрадется -- и щелк по носу!.. Вы вотобъясните этому кусту, что он -- дерево. Прикажите ему бытьтаким, как надо Вам: эй, куст, цыц! Ты -- дерево! Но ему, видите, ли, все равно, одобряете Вы его как куст или нет. Он неспрашивает Вашего мнения, не нуждается в Ваших рекомендациях, предписаниях, не нуждается в том, чтобы Вы отсылали его кстандарту, к норме... Вы для него -- никто... Емупросто-напросто плевать на Вас. Как, впрочем, и мне. Более илименее. Забыв о мерах предосторожности, Петропавел возмущеннообернулся, но увидел только, как по дороге удаляется что-тобольшое или приближается что-то маленькое...
Данная страница нарушает авторские права?