Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






  • Как продвинуть сайт на первые места?
    Вы создали или только планируете создать свой сайт, но не знаете, как продвигать? Продвижение сайта – это не просто процесс, а целый комплекс мероприятий, направленных на увеличение его посещаемости и повышение его позиций в поисковых системах.
    Ускорение продвижения
    Если вам трудно попасть на первые места в поиске самостоятельно, попробуйте технологию Буст, она ускоряет продвижение в десятки раз, а первые результаты появляются уже в течение первых 7 дней. Если ни один запрос у вас не продвинется в Топ10 за месяц, то в SeoHammer за бустер вернут деньги.
    Начать продвижение сайта
  • Прошедшее время






    Память Ивана Денисовича хранит очень немного значительных воспоминаний из собственной жизни. Первое и определяющее историческое событие в жизни Шухова была коллективизация – всё в его памяти разделяется на «до коллективизации» (она началась в 1929 году) и «после коллективизации», а также на «до» и «после» ссылки в лагеря. Это «до» и «после» грандиозных репрессий, «до» и «после» уничтожения привычного, веками складывавшегося крестьянского уклада жизни.

    В рассказе Солженицына время коллективизации предстает в воспоминаниях самого Ивана Денисовича. «До»– это когда сытно ели, когда крестились, когда вели хозяйство. «После» – это голод по ту и по эту сторону колючей проволоки, это преобладающий аморальный характер человеческих отношений отноошений – опять-таки по ту и по эту сторону колючей проволоки, когда порядок жизни даже в ее мелочах диктуется и навязывается властью.

    Именно коллективизация изменила масштабы репрессий: «после» нее счет политическим заключенным стали вести уже не сотнями тысяч, а миллионами. Именно коллективизация качественно изменила социальный состав репрессированных. Письма из дома, полученные Шуховым, сообщали о бесконечной смене председателей колхозов, об укрупнении и затем разукрупнении колхозов, о постоянном недоедании крестьян.

    Память о «до» и «после» 1929 года, года раскулачивания и создания колхозов, запечатлелась в памяти вечно голодного Шухова прочно:

    «Тогда достал хлебушек в белой тряпочке и, держа тряпочку в запазушке, чтобы ни крошка мимо той тряпочки не упала, стал помалу-помалу откусывать и жевать. Хлеб он пронес под двумя одежками, грел его собственным теплом – и оттого он не мерзлый был ничуть». В лагерях Шухов не раз вспоминал, как в деревне раньше ели: «Картошку - целыми сковородами, кашу - чугунками, а еще раньше, по-без-колхозов, мясо - ломтями здоровыми. Да молоко дули - пусть брюхо лопнет. А не надо было так, понял Шухов в лагерях. Есть надо - чтоб думка была на одной еде, вот как сейчас эти кусочки малые откусываешь, и языком их мнешь, и щеками подсасываешь - и такой тебе духовитый этот хлеб черный сырой. Что' Шухов ест восемь лет, девятый? Ничего. А ворочает? Хо-го!»

    Воспоминания о прошлом Ивана Денисовича непосредственно связаны с настоящим, если воспоминания носят очень личный, ощутимый оттенок - мы чувствуем вкус этого духовитого черного хлеба. Рассказ о прошлом сводится к одной мысли: «До чего же мы дожили сегодня, до чего нас довели!»

    Прошлое в рассказе Тюрина предстает совсем по-другому – как развернутое свидетельство многократно повторенной трагедии участника страшных событий.

    Зачем нужен рассказ Тюрина, эта вставная новелла, вроде бы никакого отношения к Шухову не имеющая? Целостная картина прошлого позволяет обнажить причины и истоки того, чем живут герои рассказа.

    Во-первых, понятно, что если самые сильные, умные, волевые, незаурядные, беззаветно преданные власти отторгнуты этой властью, если власть их гноит и никак не может сгноить в лагере, то грош цена такой власти. Правда, историческая ценность «Одного дня…» в том, что писатель разоблачает наивное утверждение, что будто бы в лагере могли оказаться только лучшие, по-настоящему проявившие себя на свободе. В бригаде Тюрина оказывается бывший значительный московский чиновник, полное ничтожество, – Фетюков. Откровенным подонком предстает Дэр, пытающийся «привлечь» Тюрина за украденный толь, тоже, кстати, в прошлом важный московский начальник.

    Во-вторых, в воспоминаниях Тюрина намечен дан ответ на вопрос Ивана Денисовича, почему он попал в плен, а потом в лагерь, почему накануне очевидной войны советская власть разоружала и истребляла Красную армию – от скромных комвзводов до командующих и полководцев.

    В-третьих, и это, по-моему, главное, рассказ Тюрина – не только о подлости и недальновидности начальников, многие из которых оказывались на месте преследуемых ими «врагов народа» уже через несколько месяцев, а то и дней после того, как выносили приговоры. Он рассказывает и о неистребимом человеческом благородстве, о том, как возвращается добро тому, кто когда-то нечаянно и бескорыстно в трудную минуту оказал помощь попавшему в беду.

    Эта вставная новелла – композиционный и одновременно смысловой центр рассказа «Один день…».

     






    © 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
    Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
    Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.