💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Англия в ХIУ-ХУ вв.

Экономические и социальные сдвига в английской деревне. Во второй четверти XIV в. в английской деревне все большее рас­пространение получает коммутация ренты и продолжается про­цесс личного освобождения крестьян. Крестьянское хозяйство на­чинает успешно конкурировать с домениальным хозяйством крупных феодалов, основанным на малопроизводительном под­невольном труде вилланов. Под давлением экономической необ­ходимости и усиливающейся борьбы крестьянства многие даже крупные феодалы к середине XIV в. все чаще и чаще отказываются от барщины. В связи с этим значительно возрастает спрос на на­емную рабочую силу, необходимую как в домениальном хозяйстве феодалов, так и в хозяйстве зажиточных крестьян. Предложение наемной рабочей силы начинает отставать от спроса отчасти вслед­ствие общей убыли населения, вызванной тяжелой эксплуатаци­ей и хроническим недоеданием крестьянства, отчасти вследствие отлива крестьянской бедноты в города и северные районы стра­ны, где зависимость крестьянства была слабее. Малая производи­тельность барщинного труда там, где он сохранялся, слабая приспособляемость домениального хозяйства к условиям рынка, на­конец, нехватка наемной рабочей силы в хозяйстве феодалов, коммутировавших барщину, уже к середине XIV в. создали пред­посылки для упадка домениального хозяйства, обозначившегося в конце XIV и в XV в.

Противоречия в деревне еще более обострились в связи с эпи­демией чумы, в 1348 г. обрушившейся на Англию. Чума, остав­шаяся в памяти людей как «черная смерть», унесла не менее тре­ти населения, преимущественно из трудящихся слоев. Спрос на рабочие руки возрос еще больше, резко выросла и заработная плата. На помощь феодалам, а в городах — богатым купцам и мастерам, эксплуатировавшим наемный труд, пришло феодальное государство, которое во второй половине XIV в. издало ряд законов, из­вестных под общим названием «рабочего законодательства».

Первый из этих законов — ордонанс 1349 г., изданный Эдуар­дом III (1327—1377), — предписывал всем людям обоего пола в возрасте от 12 до 60 лет, не имеющим собственной земли и других средств к жизни, наниматься на работу за ту плату, которая существовала до чумы. За отказ от найма и за уход от нанимателя до истечения срока рабочему грозила тюрьма. Наниматели и рабочие, договорившиеся о более высокой оплате, наказывались штрафом. Затем последовал ряд статутов (1351, 1361, 1388), подтверждав­ших эти постановления и усиливавших наказания за их нарушения.

Целью «рабочего законодательства» было обеспечение феода­лов и городской верхушки дешевой рабочей силой с помощью внеэкономического принуждения. Мелкие и средние феодалы пы­тались с помощью «рабочего законодательства» восполнить нехватку рабочей силы. Те же, главным образом крупные, феодалы, которые вели еще барщинное хозяйство, искали выхода из соз­давшегося положения средствами так называемой сеньориальной реакции, восстанавливая барщину даже там, где она уже много лет была коммутирована, возвращая в свои маноры вилланов, ушедших в города и другие места на заработки.

Обострение социальной борьбы в деревне и в городах. Сеньориальная реакция, «рабочее законодательство», рост государственных налогов привели к значительному обострению борьбы кре­стьянских масс. От «рабочего законодательства» страдала главным образом крестьянская беднота — не только вилланы, но и сво­бодные. Для полнонадельных вилланов, часто уже отвыкших от барщины, сеньориальная реакция представлялась особенно нетерпимой. Вилланы устраивали «заговоры», отказывались выпол­нять барщину и платить повышенную ренту. Вопреки запрещениям статутов создавались тайные союзы сельскохозяйственных рабочих для борьбы за повышение заработной платы. Сплошь и рядом коттеры и батраки по взаимному сговору отказываются наниматься за установленную статутами заработную плату.

От локальных стихийных выступлений английские крестьяне во второй половине XIV в. переходят к более массовым и организованным движениям в масштабе крупных районов. Происходит рост самосознания английского крестьянства, отразившийся также в народном творчестве и литературе той эпохи. В середине XIV в. возникают народные баллады о благородном разбойнике Робин Гуде. Робин Гуд и его сподвижники, люди, в силу разных обстоятельств бежавшие в леса и поставленные «вне закона», изобража­ются в этих балладах как защитники бедных и непримиримые враги обидчиков простого народа — светских и духовных лордов и королевских чиновников.

С ростом населения, разделением труда и богатства во всех наиболее крупных городах, в частности в Лондоне, в XIV в. наблюдается также заметное обострение и усложнение социальной борьбы.

Это время решающих битв между цехами и олигархической верхушкой за допущение цеховых представителей в муниципальное управление. В XIV в. проявляются и новые противоречия — внут­ри самих цехов: между «старшими», в основном торговыми, и «младшими», преимущественно ремесленными, цехами, между богатыми и бедными мастерами внутри отдельных цехов. Наконец, со второй половины XIV в. заметную роль в жизни наиболее значительных городов начинают играть противоречия между масте­рами и подмастерьями. В связи с замыканием цехов, которое происходит в этот период, для подмастерья особую остроту приобретает вопрос о размерах заработной платы, о длине рабочего дня. На этой почве между ними и мастерами-нанимателями происходят частые столкновения, значительно обострившиеся в результате «рабочего законодательства».

Бедствия народных масс усиливались Столетней войной (см. гл.. 10). Война требовала больших расходов, которые восполнялись за счет все возраставших налогов и реквизиций, падавших в ос­новном на трудящиеся слои населения и вызывавших их постоянный протест.

Движение за реформу церкви. Во второй половине XIV в. в Англии развертывается широкое движение за реформу католи­ческой церкви. Различные общественные группы, участвовав­шие в нем, были заинтересованы в церковной реформе по разным причинам.

Королевская власть в Англии еще с конца XIII в. тяготилась зависимостью от папства, признанной Иоанном Безземельным. Враждебная по отношению к Англии политика пап, которые, на­ходясь с 1309 г. в Авиньоне, поддерживали Францию в Столетней войне, активизировала действия английских королей в этом нап­равлении. Король и парламент стремились освободить англий­скую церковь из-под влияния пап и наложить руку на ее земель­ные владения. Придворная знать и крупные феодалы рассчиты­вали расширить свои владения и увеличить доходы за счет конфискации церковных земель. Короля и феодалов энергично поддерживали рыцарство и горожане, враждебно смотревшие на богатства церкви. Эти слои населения порицали духовенство, осо­бенно монахов, за тунеядство, расточительство. Они стремились не только освободить церковь от влияния Рима, но и упростить обряды, лишить ее богатств и прежде всего земельных владений, рассчитывая со своей стороны также поживиться при конфиска­ции церковных имуществ.

Особенно глубокое недовольство католической церковью нарас­тало в 60—70-е годы XIV в. в среде крестьянства и городской бед­ноты. Церковные феодалы упорно держались за барщину и лич­ную зависимость крестьян. Церковь взимала с крестьян десятины и другие поборы.

В этой атмосфере всеобщей антицерковной оппозиции в сере­дине 70-х годов XIV в. выступил профессор Оксфордского уни­верситета Джон Виклиф (1320—1384). Виклиф доказывал, что па­па не имеет права взимать поборы с Англии и вообще вмеши­ваться в дела светской власти, а, напротив, церковь и ее глава во всех гражданских делах должны подчиняться светским государям. Из этого он выводил право английского короля на конфискацию церковных имуществ. Английское правительство полностью под­держало Виклифа, взяв его под защиту, когда папа потребовал церковного суда над ним. На защиту Виклифа встали и лондон­ские горожане.

Почувствовав поддержку, Виклиф стал выступать более реши­тельно, требуя коренной реформы церкви и отвергая ряд основ­ных догматов католицизма: учение о «благодати» — особых сверхъ­естественных «дарах», которыми в отличие от мирян обладает духовенство и которые дают ему силу отпускать грехи и «спасать» души верующих; материальный характер так называемого пресу­ществления[11]. Он поставил под сомнение право папы и еписко­пов давать грамоты на отпущение грехов (индульгенции), право на тайную исповедь и замахнулся на необходимость самого института папства. Единственным источником вероучения Виклиф провозгласил Священное писание и, чтобы сделать его доступ­ным мирянам, содействовал переводу Библии с латинского языка на английский. Однако дальше требования церковной реформы Виклиф не шел. Он ни в чем не посягал на существующий социальный строй, напротив, призывал верующих к покорности светской власти, вилланов — к повиновению феодалам.

Взгляды Виклифа отражали главным образом интересы и настроения рыцарства и горожан. Придворные круги, сначала под­держивавшие Виклифа, испугались его более поздних выступле­ний и отвернулись от него. В 1381 г. учение Виклифа было осуж­дено как еретическое.

Однако оно нашло широкий отклик в простом народе, так как еще до Виклифа народные проповедники, так называемые лолларды, или бедные священники, выступали против официальной церкви. Они сами вели полунищенское существование и понимали народные нужды. Поэтому, используя учение Виклифа, они придавали ему социальное звучание, соответствовавшее заветным стремлениям угнетенных народных масс. Лолларды выступали не только против официальной церкви и духовенства, но и против феодалов, королевских чиновников, обличая несправедливость су­ществующего строя. Их излюбленная поговорка — «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был тогда дворянином?» — выражала стремление народных масс к уравнению сословий и ликвидации дворянских привилегий.

Среди народных проповедников особенно выделялся талантом и силой убеждения Джон Болл. Он требовал отменить церковную десятину, отобрать у церкви ее имущества и призывал не только к ликвидации сословного неравенства, но даже к общности иму­ществ. Он говорил: «...дела в Англии пойдут хорошо только тогда, когда все станет общим, когда не будет больше ни вассалов, ни лордов, когда лорды перестанут быть господами и будут такими же, как мы». Проповедь Джона Болла и других «бедных священ­ников» выражала интересы крестьянства и городской бедноты.

Восстание крестьян под руководством Уота Тайлера. К концу XIV в. положение английского крестьянства значительно ухудша­ется. Особое возмущение его вызывали новые налоги, введенные при короле Ричарде II (1377-1399) в связи с возобновлением Сто­летней войны. В 1377 г. парламент ввел единовременный пого­ловный налог, взысканный снова в 1379 г., а затем — в утроенном размере — в 1380 г. Этот налог и злоупотребления при его взима­нии послужили непосредственным поводом к восстанию.

Оно вспыхнуло весной 1381 г. на юго-востоке Англии, в граф­стве Эссекс. Крестьяне прогнали сборщиков податей и некото­рых из них убили. Восстание сразу же приняло ярко выраженный антифеодальный характер. Оно быстро охватило 25 из 40 графств Англии. Крестьянские отряды громили монастыри и феодальные поместья и жгли документы, фиксировавшие крестьянские по­винности. Особую их ненависть вызывали церковные феодалы - епископы и аббаты, а также королевские судьи и другие предста­вители государственного аппарата; их крестьяне считали главны­ми виновниками бедствий народа. Крестьян поддерживала город­ская беднота соседних городов.

Наибольшей организованностью восстание отличалось в сосед­них с Лондоном графствах — Эссексе и Кенте. Кентские крестья­не освободили из тюрьмы Джона Болла, незадолго до этого арес­тованного церковными властями, и сделали его одним из своих вождей. Предводителем восстания стал деревенский кровельщик Уот Тайлер, по имени которого обычно и называют это восстание. Он был знаком с военным делом, обнаружил способности хоро­шего организатора и пользовался авторитетом среди восставших.

Двумя большими отрядами крестьяне Эссекса и Кента подсту­пили к Лондону. Их целью было встретиться с Ричардом II и попросить его облегчить их положение. Крестьяне в массе вери­ли в «доброго короля» и приписывали все свои беды его дурным советникам. Вопреки приказу мэра городская беднота не позво­лила запереть ворота перед восставшими. Лондон оказался во вла­сти крестьян. Король фактически стал их пленником. Они преда­ли казни как «изменников» особенно ненавистных вельмож, в том числе и главу английской церкви архиепископа Кентерберийского Седбери, который был одновременно канцлером Англии.

Первое свидание крестьян с королем состоялось в лондонском пригороде Майл-Энде. Они предъявили королю требования, по­лучившие название «Майл-Эндская программа». В ней они доби­вались отмены вилланского статуса и барщины, установления единообразной невысокой денежной ренты (4 пенса с акра), сво­бодной торговли во всех городах и местечках Англии и амнистии для участников восстания. Программа отражала интересы более зажиточной и умеренно настроенной части крестьянства. Королю пришлось согласиться на эти требования. Часть крестьян по­верила королевскому слову, покинула Лондон. Но многие из восставших, особенно бедняки Кента, не удовлетворенные этими уступками, вместе с Уотом Тайлером и Джоном Боллом остались в Лондоне. Они потребовали нового свидания с королем.

Король был вынужден вторично явиться на свидание с крестья­нами в Смитфилд. Требования, известные как «Смитфилдская программа», шли значительно дальше майл-эндских. Теперь крестьяне потребовали от короля отмены «всех законов», т. е. «рабочего законодательства», изъятия земель у церкви и дележа их между крестьянами, настаивали на возвращении захваченных сеньорами общинных угодий. Они выдвинули требование отмены всех при­вилегий сеньоров и уравнения сословий, а также всех форм личной зависимости. Эта программа была направлена против феодальной эксплуатации, крестьянской зависимости и сословного строя.

Путем обмана и вероломства феодалам удалось справиться с восстанием. Во время переговоров лондонский мэр предательски убил Уота Тайлера. Вооруженный отряд рыцарей и богатых горожан прискакал на выручку короля. Крестьян убедили разойтись по домам. Лишенные своего вождя, они вторично дали себя обма­нуть и ушли из Лондона.

Рыцарские отряды направились вслед за крестьянами и разгромили их. Во всех районах восстания королевские судьи произвели жестокую расправу. Мучительной казни подверглись вожди восстания, в том числе и Джон Болл. Король, отказавшись от всех своих обещаний, разослал приказ о беспрекословном выполне­нии крестьянами всех повинностей в пользу сеньоров, которые они несли до восстания.

Восстание 1381 г. потерпело поражение в силу тех же общих причин, что и Жакерия. Стихийность, недостаточная организованность восстания, преобладание у его участников локальных интересов привели к тому, что повстанцы большинства районов страны не приняли участия в походе на Лондон. Наивная вера в «доброго короля», присущая большинству крестьянства, погубила Уота Тайлера и облегчила феодалам разгром восстания. Способ­ствовало его поражению и предательство лондонской городской верхушки. К этим общим причинам добавилось еще и то, что интересы зажиточного и среднего крестьянства, с одной сторо­ны, и бедноты — с другой, не совпадали. Поэтому в Лондоне крестьяне не действовали заодно, не сумели воспользоваться победой, одержанной в первые дни, и оказать организованное со­противление феодалам, когда те оправились от испуга.

Вместе с тем это было одно из крупнейших и наиболее органи­зованных крестьянских восстаний средневековья, в котором пов­станцы показали относительно высокий уровень сознательности не только в своих экономических и социальных, но и в политических требованиях. Несмотря на свирепую расправу, крестьянские волнения продолжались в разных частях страны. Непрекращающееся брожение крестьянства выразилось и в росте влияния в его среде еретического учения лоллардов. Под давлением этих обстоятельств феодальное государство вынуждено было пойти на уступки — несколько облегчить тяжелые налоги, смягчить «рабочее законодательство». Наиболее существенным результатом восстания было то, что оно устрашило феодалов и тем ускорило освобождение вилланов от личной зависимости, которое подготовлялось всем ходом экономического развития Англии в XIV в. В конце XIV в. | и в XV в. большинство вилланов выкупилось на волю.

Восстание 1381 г. нанесло последний удар по барщинной системе хозяйства. Оно покончило с явлениями сеньориальной реакции и определило победу того более прогрессивного пути в развитии английской деревни, который вел к укреплению мелкотоварного крестьянского хозяйства и к разложению барщинного манора.

Экономическое развитие английской деревни в XV в. Перестройка экономики английской деревни после восстания Уота Тайлера не привела к ликвидации феодальных отношений. В Англии сохранялась монополия феодальной земельной собственности, крестьянство в основном не имело собственной земли, платило феодальную ренту и оставалось сословно неполноправным. Но анг­лийский феодализм с начала XV в. вступил в новую фазу развития. Домениальное хозяйство было почти полностью ликвидировано, а домениальные земли сдавались в держания или в аренду. Крестьянское землевладение, напротив, укреплялось, росла его товар­ность, оно становилось главным поставщиком сельскохозяйствен­ных продуктов на рынок. Там, где сохранилось домениальное хозяйство, оно велось наемным трудом батраков.

На первых порах крестьянские хозяйства не могли возместить свертывания домениального производства. В связи с этим в стране с конца XIV в. становятся заметными некоторые признаки экономического упадка: общее сокращение обрабатываемой земли, рост пастбищ за счет пашни, снижение товарной продукции деревни, в частности сокращение экспорта шерсти. Вследствие падения численности населения, которое начало снова расти толь­ко к концу XV в., а также роста крестьянского землевладения несколько сокращается спрос на продукцию сельского хозяйства. В силу этого цены на сельскохозяйственные продукты упали, а за­работная плата наемных рабочих осталась относительно высокой. Однако отмеченные явления конца XIV—XV вв. не могут рассматриваться как признак общего экономического кризиса или общего кризиса феодализма в Англии. Они отражали борьбу между отживающим и новым в развитии самих феодальных производст­венных отношений. Порожденные кризисом старого барщинного

манора, эти явления сосуществовали с усиливающимися, более прогрессивными формами производства — мелкотоварным кре­стьянским хозяйством, а также помещичьим хозяйством нового типа, послужившими в дальнейшем базой для зарождения капи­талистических отношений в деревне.

Положение английского крестьянства. Одним из важнейших прогрессивных сдвигов в жизни английской деревни XV в. было лич­ное освобождение основной массы вилланов. Крестьяне делились теперь в юридическом отношении на две основные категории. Потомки прежних вилланов назывались копигольдерами (держате­лями по копии), так как документом на владение наделом у них была выписка, или «копия», из протоколов манориального суда. Они были лично свободными людьми и за свои наделы платили лорду невысокую фиксированную денежную ренту и несли неко­торые повинности. Главным пережитком несвободного происхождения копигольдеров было то, что их права на надел не охранялись королевскими судами и они оставались сословно неполноправными.

Более благоприятным было положение свободных держателей - фригольдеров. Они были фактически собственниками земли и уп­лачивали за нее лишь незначительную, часто номинальную, де­нежную ренту. Фригольдерское владение пользовалось защитой королевских судов, а его держатель имел право участвовать в выбо­рах в парламент, тогда как копигольдеры этого права были лишены.

И среди копигольдеров, и среди фригольдеров в XV в. наблюда­лось уже сильное расслоение. Разбогатевшие крестьяне обеих ка­тегорий широко эксплуатировали наемный труд, скупали земли обедневших крестьян, арендовали в дополнение к своим наделам помещичью землю. Такие богатые крестьяне из числа свободных получили название йоменов. В то же время продолжала отслаи­ваться и группа малоземельных крестьян, пополнявших ряды сель­скохозяйственных рабочих.

«Старое» и «новое» дворянство. Борьба нового со старым в XV в. происходила и среди феодалов. Крупнейшие землевладельцы во главе с титулованной знатью, в XIII и XIV вв. наиболее упорно державшиеся за барщину и крестьянскую зависимость, теперь ока­зались вынужденными свернуть свое домениальное хозяйство. Фиксированная невысокая рента, которую они получали со своих держателей, не могла обеспечить им привычный расточительный образ жизни. Эта часть феодалов, состоявшая из потомков прежней знати, получила название «старого дворянства». В его состав входи­ла и значительная часть рыцарства — те мелкие и средние феодалы, которым кризис барщинной системы нес разорение и которые жили за счет службы в свитах и при дворах феодальных магнатов, всегда готовые к войне и грабежу. Обреченное на гибель «старое дворянство», однако, было еще достаточно сильным и не хотело сдавать своих позиций. Его представители с конца XIV в., особенно же в XV в., пытались пополнить свои доходы за счет получения доли государственных налогов. Борьба за власть и влияние при дворе с целью расхищения государственной казны определяет политику различных феодальных клик в Англии XV в. Другим игточником дохода для старой знати был военный грабеж Фран­ции в Столетней войне и даже прямые грабежи на большой дороге. Вместе с тем в среде английских феодалов росла и укреплялась другая группа, связанная с новыми прогрессивными явлениями в экономике страны, — так называемое «новое дворянство». Оно формируется в XV в. отчасти из мелко- и средневотчинных землевладельцев — рыцарства ХШ-ХУ вв., которые и в новых условиях занимались активной хозяйственной деятельностью; отчасти из разбогатевших крестьян и горожан, вкладывавших деньги в землю и получавших дворянские звания. «Новое дворянство», собирательно — джентри, умело приспосабливалось к новым условиям. Его представители округляли свои владения, скупая земли «старого дворянства» и разоряющихся крестьян, сдавали их в крат­косрочную аренду за более высокую плату. Они занимались осушением болот, расчисткой лесных участков, строили мельницы, сукновальни, пивоварни, стараясь всячески повысить доходность своих владений. «Новое дворянство» было тесно и повседневно связано с рынком. Социальный вес джентри особенно возрастает во второй половине XV в.

Развитие английской промышленности и торговли в XV в. Борьба нового со старым характерна и для английской промышленности и торговли. С одной стороны, с середины XIV в. начинается упадок некоторых старых городов, который становится особенно за­метным к концу XV в. Признаками этого упадка является отлив населения из городов и запустение многих из них, замедление роста товарного производства и обмена. Характерно, что в XV в. богатые купцы и крупные ремесленные мастера многих городов зачастую вкладывают накопленные ими деньги не в расширение производства и торговли, а в приобретение земли, стремясь полу­чить дворянское звание. Все эти явления были связаны с упадком цехового строя и усилением цеховой монополии, препятствовав­шими расширению и совершенствованию производства.

Но наряду с этим в XV в. в ремесле и торговле наблюдаются и прогрессивные явления. Сохраняется и даже возрастает значение ряда старых крупных городов (Лондон, Норидж, Йорк, Бристоль), возникают и новые, в частности мелкие города, активно участвовавшие в развитии внутреннего рынка и в формировании новых, прогрессивных форм промышленного производства. В обход цеховых ограничений в Англии еще с середины XIV в. в сельских местностях и мелких городках развивается производство на ры­нок сначала грубых, а затем и более тонких сукон. С конца XIV в., особенно в XV в., организаторами этого производства становятся купцы и богатые мастера. На них работают крестьяне-кустари городской округи, которых они снабжают сырьем и у которых скупают готовое сукно. Таким образом, вне старых городов с их цеховыми ограничениями зарождаются первоначальные формы ка­питалистического производства в виде рассеянной мануфактуры.

Внешняя торговля Англии после временного упадка (во второй половине XIV в.) с начала XV в. несколько оживляется. Главным предметом экспорта становится теперь уже не сырье — шерсть, а промышленная продукция — сукно. Одновременно возрастает доля английских купцов в экспортной торговле, которая раньше в зна­чительной мере находилась в руках иностранцев. В начале XV в. создается первая английская торговая компания «купцов-авантю­ристов», успешно конкурирующая с Ганзой.

Особенности социально-политического развития Англии в XV в. В социально-политическом развитии Англии XV в. также сталки­ваются интересы слоев, связанных с развитием более прогрессив­ных форм производства, с интересами наиболее реакционных об­щественных групп. Джентри, крестьянская верхушка, горожане были заинтересованы в дальнейшем укреплении центральной вла­сти для обеспечения нормальной хозяйственной деятельности, под­держания мира в стране, защиты их торговых интересов за грани­цей, наконец, для подавления сопротивления эксплуатируемых. Иной была позиция «старого дворянства». Чем больше оно теряло свое экономическое значение, тем больше отстаивало свою политическую самостоятельность, препятствуя дальнейшей централи­зации государства. Магнаты Англии обладали значительным по­литическим весом на местах и располагали немалыми средствами и военной силой в виде своих свит — «ливрей», состоявших из наемников, родственников и вассалов. Феодальные клики, нередко с помощью прямого насилия, оказывали давление на выборах в палату общин, заполняя ее своими ставленниками и устраивая побоища во время заседаний. На протяжении всего XV в. эта наи­более консервативная часть феодалов вершила судьбы страны, ввергая ее в феодальные смуты и династические войны, которые опустошали Англию и тормозили ее прогрессивное развитие. Так крушение барщинного манора отозвалось в политической жизни Англии временным возрождением феодальной анархии и поли­тическим господством феодальной аристократии.

В 1399 г. по инициативе баронов северных графств был низло­жен Ричард II, последний король из династии Плантагенетов. На престол бароны посадили своего ставленника Генриха IV Ланкастера (1399-1413). Под давлением феодальной аристократии сын Генриха IV — Генрих V (1413-1422) возобновил Столетнюю вой­ну, затухшую в конце XIV в.

После смерти Генриха V корона перешла к его сыну Генриху VI (1422-1461), которому в это время не было и года. Вокруг престола завязалась борьба крупнейших феодалов Англии за влияние и власть. Между тем война во Франции приняла для англичан плохой оборот: к 1453 г. из всех своих завоеваний Англия сохранила только Кале. Хозяйничанье феодальных клик, непомерный рост налогов, расхищение казны и позорные неудачи в войне вызывали недовольство «нового дворянства», горожан и особенно крестьян.

Восстание Джека Кэда. В 1450 г. на юге Англии вспыхнуло боль­шое народное восстание, центром которого стало графство Кент, возглавил восстание зажиточный фригольдер, опытный солдат Джек Кэд. Основную массу восставших составили крестьяне, к ним присоединилось много рыцарей и горожан. Во главе двадцатитысячной армии Джек Кэд двинулся на Лондон и вступил в столицу. В манифесте, изданном Кэдом, повстанцы требовали облегчения налогового бремени, прекращения вымогательств королевс­ких чиновников, особенно при сборах податей, а также прекраще­ния незаконного давления баронов на парламентских выборах. Они требовали возвращения королю расхищенных феодалами королевских доменов, устранения дурных королевских советников и включения в состав Королевского совета герцога Йоркского, в котором рыцарская верхушка повстанцев видела своего вождя и защитника. Среди этих, в основном политических, требований было лишь одно социального характера — требование отмены «ра­бочего законодательства». Оно свидетельствует об участии в восстании крестьянской бедноты, батраков и городских подмастерьев.

Восстание сначала развивалось успешно. Джек Кэд предал суду и казни самых ненавистных королевских советников, которых удалось захватить в Лондоне. Но затем городская верхушка, напуган­ная действиями повстанцев и лондонской бедноты, взялась за ору­жие и с помощью гарнизона Тауэра вытеснила повстанцев из го­рода. Король обещал повстанцам полную амнистию, если они разойдутся. Кэд поверил этому обещанию и, видя колебания сво­их сторонников, распустил отряды. После этого началась жесто­кая расправа с участниками восстания. Кэд был схвачен и казнен. Разрозненные попытки восстания в других графствах были быст­ро подавлены.

Война Алой и Белой розы. Разгром восстания Кэда заставил бо­гатых горожан и «новое дворянство» оставить надежду на широ­кое народное движение как на средство борьбы с господством крупных феодалов. Теперь они, возлагая свои упования на смену династии, в противовес Ланкастерам стали поддерживать Йорков - родственников королевского дома, также крупнейших землевла­дельцев Англии. С другой стороны, окончание в 1453 г. Столетней войны значительно сократило доходы феодальной аристократии от оплаты их военных услуг, пожалованных им во Франции земель, выкупов за пленных, мародерства. Теперь ее внимание больше, чем прежде, сосредоточилось на борьбе за власть и доходы при дворе.

Поводом для феодальных междоусобиц явились династические споры Ланкастеров и Йорков. В 1455 г. между сторонниками вра­ждебных династий произошло военное столкновение. Оно поло­жило начало долгой междоусобной войне, получившей в истории название войны Алой и Белой розы (в гербе Ланкастеров была алая роза, а в гербе Йорков — белая). За Ланкастеров стояло боль­шинство крупных феодалов, особенно феодалы Севера, привык­шие к политической самостоятельности и обладавшие большими вооруженными силами. Йорков поддерживали крупные феодалы экономически более развитого юго-востока, их родственники и вассалы, оттесненные от власти Ланкастерами. Вместе с тем их поддерживало большинство джентри и горожан, стремившихся к установлению сильной королевской власти. Впрочем, для многих феодалов эта война была лишь предлогом для разбоя и усиления своей политической самостоятельности. Они легко переходили из одного лагеря в другой.

После ряда кровавых столкновений Эдуард Йоркский занял Лондон и был провозглашен королем. Воцарение Эдуарда IV (1461—1483) не прекратило войну Алой и Белой розы, которая неоднократно возобновлялась во время его правления. Эдуард IV жестоко расправился с баронами-ланкастерцами. Но он не дове­рял и баронам-йоркистам, приближал к себе людей из среднего слоя рыцарства, раздавал им титулы и владения. Недоверчиво от­носился Эдуард IV также и к парламенту, выборы в который по-прежнему находились под влиянием феодальной аристократии. Он старался по возможности обходиться без парламента, особен­но в финансовых вопросах, предпочитая прибегать к так называемым добровольным дарам и принудительным займам с горо­дов. Он заставил парламент предоставить ему пожизненное право сбора таможенных пошлин. Все это давало королю значительные средства, делало лишним созыв парламента и развязывало ему руки в вопросах управления и законодательства. Эдуард IV проводил политику поощрения отечественной торговли и промышленно­сти. Он запретил вывоз из Англии наиболее ценных сортов шерсти, стимулируя этим развитие сукноделия, принимал меры для обеспечения вывоза английских сукон в Нидерланды и Италию без посредничества ганзейских и венецианских купцов.

После смерти Эдуарда IV его брат Ричард, по приказу которого были убиты в Тауэре законные наследники престола — малолет­ние сыновья Эдуарда, захватил власть и стал править под именем Ричарда III (1483—1485). Против него объединились ланкастерцы и часть йоркистских баронов. Они подняли восстание и выдвинули нового претендента на престол — Генриха Тюдора, представителя младшей ветви Ланкастерского дома. В 1485 г. в битве при Босворте Ричард III потерпел поражение и был убит. Этой битвой закончилась война Алой и Белой розы. Генрих Тюдор под именем Генриха VII был провозглашен королем Англии.

Генрих VII — основатель новой династии Тюдоров (1485—1603) — продолжал последовательную борьбу с самостоятельностью ба­ронов, за укрепление королевской власти. Ему тем легче было проводить эту политику, что война Алой и Белой розы привела к гибели значительной части феодальной аристократии и подняла социальное значение нового дворянства и зарождавшихся бур­жуазных элементов, заинтересованных в усилении королевской власти. В конце XV в. создаются уже предпосылки для перехода Англии к новой форме государства — абсолютизму.

Предпосылки складывания английской нации. В Англии XIII— XV вв. продолжался процесс развития английской народности, послужившей основой формирования будущей английской нации. В этот период определяется в основном языковая и территори­альная общность англичан.

По мере складывания в Англии единого национального рынка с центром в Лондоне и централизации феодального государства языковые различия, имевшие место в XI—XII вв., постепенно сти­раются. На основе лондонского среднеанглийского диалекта, обо­гащенного влиянием французского и латинского языков, складывается общеанглийский язык. В XIV в. он становится общеупот­ребительным, разговорным и литературным языком во всех слоях общества. С 1362 г. на нем ведутся прения в парламенте и официальные судебные разбирательства. На английский язык по ини­циативе Виклифа переводится Библия, на нем во второй полови­не XIV в. пишут свои поэмы крестьянский поэт Уильям Ленгленд и один из создателей литературного английского языка, автор зна­менитых «Кентерберийских рассказов» поэт Джеффри Чосер.