Старшая реальность

Отус шел по коридору на экзамен. Значительно отличавшийся организм обладал мощным источником энергии, словно внутри находилось маленькое солнце. Нашивки на комбинезоне обозначали специфический статус бойца. В нем присутствовала моральная подготовленность к экзамену, естественная ярость и качество, которое можно выразить как «энтузиазм завоевателя миров».

Включение Дориана в параллельную реальность проходило с перебоями. Картина переживаний размывалась и пропадала. Приходилось цепляться за частоты материального мира и вторым вниманием постоянно двигаться по дорожке в эту ветвь. Фигурально эта работа была похожа на карабканье по скале, когда от прикосновения каждый камушек слетал в бездну.

Совместившись с Отусом, Дориан чувствовал полевой компьютер. Работа этого устройства также отличалась. Привычные интерфейсы, приспособленные для тотального контроля окружающего пространства, присутствовали, но функционировали иначе. Эти интерфейсы были направлены на определение законов, организующих материю, и манипулирование ими.

Отус вошел в большой светлый зал, в котором присутствовало порядка дюжины инженеров. Существ его квалификации, с подобными нашивками, было еще трое. Их экипировали, подготавливали и инициировали системы. Испытуемый занял нужное положение в капсуле, и несколько специалистов начали готовить аппаратуру.

В полевой компьютер загружалось представление об операции. На этом странном языке нагромождение сфер, спиралей, осей этих спиралей и множества мелких деталей выглядело бессмысленной фрактальной пульсацией. Это представление информации было настолько непривычным Дориану, что поначалу он ничего не понимал.

Категория этих смыслов и акцентов была неузнаваемой, но залипнув на ментале Отуса, он опытным путем разбирался в происходящем. Новое знание само по себе кардинально меняло сознание, давая познать мироздание в значительно искаженном варианте.

Представьте себе сфокусированность мира вокруг фигуры значимого политика и сравните эту фокусировку вокруг, скажем, тунеядца. Такой полевой компьютер был ориентирован на способность объекта организовать вокруг себя пространство. Это свойство влияния раскрывалось сферами, внутреннее устройство которых полностью описывало характер, специфику и категорию взаимодействия с миром. Через такую призму мир выглядел значительно иллюзорнее и податливее, чем в привычном человеческом восприятии.

Пока данные по миссии загружались сложными представлениями в сознание Отуса, Дориан адаптировался к такому интерфейсу и рассматривал через него окружающий мир. Он смотрел на панель какого-то устройства, которое, казалось, просто излучает тепло. Интерфейс полевого компьютера формировал представление. Самый глубокий философский смысл этого процесса был прост и очевиден. Его можно было наблюдать в виде нагромождений окружностей, заменявших буквы, слова и целые предложения.

Он смотрел на инженеров, хлопотавших вокруг техники. Через призму полевого компьютера они выглядели, как темно-фиолетовые вьющиеся пятна, резво скачущие между установками оборудования, то и дело соприкасаясь своим сознанием с принципами устройств. Эти соприкосновения вызывали искривление окружностей, заменявших буквы, и формировали весьма и весьма специфический вербальный смысл.

Пространство в целом было похоже на одну пульсирующую объемную микросхему, в которой дугами и полукругами пульсировала вьющаяся энергия значимости и качества влияния на материю. Глубже совместившись с сознанием Отуса, Дориан понял, что техники во всей этой системе являются лишь дополнением к оборудованию, такому же высокотехнологичному и узкоспециализированному, как они сами в этот момент времени.

– Муфарум, напомни мне, пожалуйста, поискать в этой реальности момент осознавания этого языка... уж очень он... особенный!

– Не волнуйся, мимо этого не пройдем, – не отрываясь от работы, отвечал союзник. Сам Муфарум также осознавал увиденное и трансформировал свою личность в неизведанных для Дориана областях подсознания.

В голове Отуса начался процесс, который можно назвать обратным отсчетом. Если счет цифр представить в виде мелькающих по порядку крючков, то в этом представлении вербальной информации обратный отсчет был выражен как вытаскивание конца нити из центра спирали, и момент окончательного выхода нити явился отмашкой.

Отус оказался на экзамене. Броня, в которую он был одет, была пестро-золотистой. Ее плотные листы имели изящные формы, местами напоминая о готическом стиле. Пластинчатый нагрудник свисал немного ниже пояса. От пояса вниз висела пластинчатая юбка, ноги были закованы в толстенную броню. Красные матерчатые вставки на броне были украшены золотыми узорами. Привычная маска на голове в этом мире венчалась красным хохолком.

В руках Отуса находилось орудие. Роясь в ассоциациях нового Отуса, Дориан выяснил, что это орудие вполне способно было растворить противника в пыль. Сюрреалистичный черный луч был способен превратить материю в ничто. Тот самый аннигилятор, которого так не хватало на экзамене в привычном мире. Также на поясе и в складках брони присутствовали вспомогательные устройства.

После высадки некоторое время Отус стоял, не двигаясь, как статуя. Пространство хаоса вокруг разрывалось в истерике. Полевой компьютер интерпретировал среду – сферы и полусферы переливались, крутились, образовывались, ускользали, менялись в попытке описать окружающий мир чистого хаоса. Было ясно, что присутствие Отуса в этом пространстве, и уж тем более движение его тела, будоражило рассыпанную реальность, вызывая в нем проявления обрывков форм.

Внимательно исследуя этот момент, Дориан постепенно понимал происходящее. Такой сложный интерфейс мира, казавшийся абсолютно бесполезным и чересчур сложным в обыденном пространстве, тут был единственно возможной формой представления данных. Мир чистого хаоса постепенно становился понятным даже ему, Дориану. Прошло некоторое время, и в хаотическом наборе кругов и сфер начали попадаться повторения. Одни и те же кружочки проявлялись все чаще, становясь все более и более внятными.

Когда выуженный круг начал обретать действительно четкие формы, на него то и дело накатывали обрывки, которые, казалось, терзают скромное порождение порядка. Отус откинул вниманием этот объект в сторону, и тут же его разорвали тысячи бесформенных субъектов, игра образов продолжалась.

Этот импульс вызвал своего рода раскачивание среды, если такое слово применимо к подобному пространству. В момент наибольшей амплитуды полевой компьютер Отуса выдал мощный импульс, и вокруг бойца кольцом начала собираться реальность, казавшаяся самым родным пространством во вселенной.

Чистый хаос, окруживший зону порядка, накатывал невыраженными импульсами энергии. Эту энергию полевой компьютер усваивал посредством аннигилирующей пушки, тем самым уплотняя и усиливая родное пространство, укрепляя его в остров реальности.

Работа Дориана по совмещению давала о себе знать. Теперь суть протекающего процесса была абсолютно ясна. Процесс воспринимался как «обыкновенное» структурирование пространства хаоса в левой границе. Мертвая стойка Отуса целиком оправдывалась тем, что любое его движение автоматически порождало инерционные вибрации. Постепенное развитие движения порождало отклики пространства, которые последовательно усваивались аннигиляционной установкой. И на данном этапе было абсолютно не ясно, зачем она была представлена в виде оружия.

Шло время, и пространство хаоса структурировалось, обретая привычные и понятные черты реальности. Теперь Отус стоял на зеленой травке, и кое-где пробивались белые цветочки. Создавалось впечатление идиллии, находящейся нигде. Пространство хаоса теперь колыхалось на удалении от Отуса порядка 20 шагов.

Полевой компьютер перешел в новый режим, и на лужайке начало пробиваться дерево. Одновременно с этим из пространства мира хаоса выскочила химера. Передвигаясь на четвереньках и зачем-то обхватывая свое туловище дополнительными руками, она неслась прямо на Отуса. Из живота монстра слышался его истошный вопль, рта у существа не было, голова была вдавлена в туловище, что казалось крайне противоестественным.

Ствол аннигилятора сфокусировал импульс черной субстанции, и Отус выстрелил. С огромной дыркой в теле существо свалилось на расстоянии в 15 шагов и начало рассыпаться под влиянием бушующего рядом хаоса. Плоть, столкнувшаяся с аннигилирующей плазмой, растворилась до наносырья, после чего начала абсорбироваться в оазисе, сформированном Отусом.

– О-хо-хо… – протянул Муфарум, от которого никак нельзя было ожидать реакции уныния.

Теперь становилась понятной суть испытания и то, с чем предстояло столкнуться Отусу. Нужно отметить, что Зурсун постарался на славу, выловив в мирах именно этот вариант. Было бы сложно себе представить более точные условия испытания, в которых боец тренировался бы проводить в хаосе сложный закон Империума.

Теория об инерции мироздания гласит, что каждое наше действие неизбежно влечет обратное действие, что и происходило на экзамене. Действие по структуризации хаоса привело к ответной реакции: пока Отус справлялся с мыслями, ответная реакция мира была незрима; когда пространство уплотнилось до растений, ответная реакция мира была их растворение; когда пространство уплотнилось до более сложных форм жизни, мир ответил несусветным существом, стремящимся разрушить оазис.

Та часть несусветного существа, которая усвоилась орудием Отуса, по сути фиксировала полученный результат как окончательный и преодолевший силы инерции. Если быть точным, силы инерции теперь начинали действовать на сохранение образованного конгломерата.

Отус продолжал работу. Из маленького росточка в центре оазиса мощными рывками пробивалось дерево. Область хаоса разверзлась ужасами – крики, вой, шепот, клацанье зубов и прочие кошмары плоти. Из бурлящей пыли выскакивали один за другим жуткие существа, размахивая конечностями, разевая уродливые пасти. Отус накрывал одного за другим из своей пушки. Пораженные части тела притягивались к оазису, укрепляя его. На этом этапе существа были ужасными, бесформенными, но не представляли опасности, кроме как психического подавления.

Дерево раскрылось и начало давать плоды. Из хаоса посыпалась туча мелких ползущих существ, которых можно было бы назвать насекомыми, но они ими не являлись. Отусу пришлось долго выводить эту мелочь из пространства оазиса. Одновременно по периметру постепенно формировался холм, который в конечном итоге круглой стеной окружали корневое древо.

Из хаоса проявились существа с метательными орудиями, похожие на кентавров. Поначалу в оазис летели обыкновенные камни, но в конце волны простые технические приспособления метали ядра, а сопровождающие существа стреляли из арбалетов. Эти импульсы делали бреши в стенах и доставляли массу хлопот.

Пространство оазиса, контролируемое через полевой компьютер, защищалось. Из дерева поползли почти насекомые. Направившись к дырам, они заделывали бреши. По окончании атаки пространство хаоса – неоднозначные вихри, бушующая стихия – отошло на значительное удаление, вдалеке стали виднеться леса и поля, из которых и появлялись новые и новые группы вторженцев.

Стена приобрела вид боевого укрепления, на котором уже занимали места защитники. Постепенно корневое древо превратилось в сложный бункер, тянущийся не столько ввысь, сколько в другое измерение.

В ответ на такую трансформацию к оазису начали подтягиваться группы существ, облаченных в серьёзные доспехи. Отус словно пылесосом втягивал плоть нападающих в аннигиляционную пушку, продолжая укреплять гомеостаз оазиса.

Бункер уплотнялся, внутри него происходили сложные процессы вычислений. Вдалеке призраками появлялись и исчезали города. Затем показался темный строй механизированных войск. Полевой компьютер, к этому моменту орудующий уже на всей территории оазиса, как в голове Отуса, включил режим экспансии вторичных волн взаимодействий, вследствие чего защитная стена ощетинилась аннигиляционными орудиями, которые открыли огонь по приближающемуся противнику.

Таким образом, даже не разглядев наступающих, защищающиеся войска превратили их в хлам. От темного месива чудных машин золотой рекой двигалась тягучая субстанция. Её вливание укрепляло бункер с большей и большей силой, и влияние полевого компьютера вышло за пределы оазиса. Вместе с тем тело Отуса превратилось в статую, на которую проецировались все процессы.

Над Отусом образовался мощный энергетический столб. По этому лучу сверху спустились трое бойцов, подобных Отусу. Группа выдвинулась за границы оазиса и начала выстраивать второй круг обороны, пуская корни, подобно укреплению Отуса.

Идиллия окружающего мира раскололась молниями. Ночь окутала мир, и с диким громом разразился ливень. Из тьмы вырывались глубокие ужасающие крики. На оазис обрушились три огромных существа. Закованные в броню и размахивающие топорами, они крушили и ломали укрепления. Появившиеся собратья в свою очередь месили гигантов врукопашную. Брызги крови и ужасные рычащие вопли грозили превратить родной оазис в бессмысленный хаос.

Демоны не реагировали на глубокие ранения, вырванные куски плоти и порубанные конечности, вкладывая всю волю в аннигиляцию порядка. Бой продолжался до тех пор, пока каждый из монстров не был порублен на куски.

Изрубленная в мелкую крошку плоть впитывалась землей. Дождь закончился, и начало пробиваться солнце. Впитанная плоть позволила поступившим бойцам достроить укрепления без ответной инерции. То и дело стоны этих существ раздавались из земли, меняя атмосферу благозвучного оазиса на место казни и пыток. Экспансия продолжалась.

С набором массы структура укреплений начала обретать готические формы имперского мира. На это действие окружающий хаос отозвался высокотехнологическими цивилизациями. Их армии бомбили стены укреплений из сложных тепловых орудий. Лучи плавили укрепления, и в провалы ломились бронированные машины с бойцами поддержки. Помощники управляли обороной, и стражи, закованные в готическую броню, отбивали вероломные атаки.

Технологическая волна казалась бесконечной. Все большее и большее количество существ наваливалось на стены укрепления. Все сильнее и сильнее их орудия пробивали стены, которые приходилось латать в очень стесненных условиях. Через сотню лет непрерывного боя накал был невероятным. В конце концов, существа окружили оазис со всех сторон и одновременно прорвали все линии обороны.

Оазис накрыла волна атакующих, защитники перемешались с нападавшими, умерщвленные уже не впитывалась в реальность, а оставались лежать на поле брани. Оазис стальной хваткой впаялся в живых существ, представлявших окрестности. Когда казалось, что вся реальность уже готова вновь превратиться в бушующий хаос, напор неожиданно прекратился, ситуация зависла, словно в пузыре воды.

Атакующие войска отступили и прибыли делегаты, объявившие перемирие. После длительных войн и сражений с чужаками, постоянно появлявшимися из внешнего мира, бывший враг являлся буфером между оазисом и пространством чистого хаоса.

Насыщаясь тысячелетним переживанием, Дориан наблюдал происходящее взглядом параллельного Отуса, который для этого мира являлся полноценным Богом, созерцающим свое детище. В голове выстраивались сложные ассоциации и акценты в понимании мира. Теперь отделить истинный свет от самого материала Хаоса становилось весьма естественным и понятным действием.

Основную работу выполнял полевой компьютер в старшей реальности. Здесь он описывал мир бесконечным переплетением окружностей, искривлениями и их фокусированием. Силовую работу по удержанию мироздания выполняло тело Отуса, давно превратившееся в статую.

Сознание усложнялось, и многие события, раскрывавшие свою последовательность в бездне времени, оставались не поняты или субъективно криво интерпретированы исследователем. В конце концов, Дориан сорвался с сознания Отуса и воспринимал происходящее как удаляющуюся игру образов.

Светлый луч корневого древа начал выдавать новые вибрации, так что остров Империума охватила пульсация плодородия, умножающая изысканную реальность по фрактальному принципу. В ответ на это бывшие враги стали засылать послов, единственная цель которых была отхватить увесистый кусок плодородия. Несколько успешных сделок позволили союзным городам источать благополучие жизни в такт пульсации основного закона Империума.

Когда прояснились основные принципы договоренностей, появились цивилизации, следующие лишь логике сотрудничества. Затем из глубин Хаоса стали появляться грабители, рейдеры, а позже и армии мародеров.

Плодородие Империума увеличивалось, и цивилизации, с которыми уже были договоренности, стали присылать армии защитников, свято верящих в иллюзорные идеалы, навеянные экспансией Империума.

Вокруг корневого дерева постепенно формировалась свалка из дружеских защитников и новых порождений хаоса. Неожиданно открывались целые миры, жаждущие вступить в альянс с защитниками. Отступники же откалывались в острова реальности, как самостоятельные миры, некоторые из которых погибали в бушующем хаосе.

Когда союзные миры самостоятельно выстроили окружение вокруг Империума, корневое дерево перешло на следующий этап, продолжая планомерное развитие срединного мира…

В результате многих тысячелетий бессмысленного процесса жизни весь свободный хаос мироздания превратился в одну сплошную реальность. В ответ на это действие яркий мир Отуса окутала столь же всеобъемлющая тьма. Столкнувшись наконец с собственным альтер эго, Отус параллельного мира принимал вызов и безвозвратно менялся.

Произошел неописуемый коллапс, и остров реальности вновь обрел гомеостатический баланс, выходя на новый уровень реальности. Сознание Отуса, а вместе с ним и Дориана, оказалось в тягучей глубине фиолетового пространства. Изнутри стало абсолютно ясно, с чем именно он имеет дело. Это было вселенское сознание, позволившее свершиться столь наивной игре реальностей.