Активная фаза «культурной революции» и Кан Шэн 7 страница

По указанию Цзян Цин член ГКР Ци Бэньюй потребовал доставить из Сычуани маршала Пэн Дэхуая для «борьбы» против него. Требование Ци поддержал Кан Шэн. Ци Бэньюй лично позвонил руководителю одной из хунвэйбиновских организаций, заявив, что «культурная революция» сейчас углубляется и вы можете из Сычуани доставить «Хай Жуя» для расследования в Пекин. Хунвэйбины из «специального боевого полка по поимке Пэн Дэхуая» ворвались 25 декабря 1966 г. в дом Пэн Дэхуая, связали его и увезли, заявив, что они были посланы Цзян Цин и выполняют ее приказ. 27 декабря Пэн Дэхуай был доставлен в Пекин и посажен в тюрьму. Он подвергся избиениям, старого маршала таскали по улицам со связанными руками и большой доской с надписью на шее, выкручивали руки.

В конце декабря усилились нападки на другого маршала, одного из основателей Красной армии Китая Чжу Дэ, которого в дацзыбао и плакатах называли «крупным милитаристом», а также Хэ Луна, как человека, замышлявшего совершить «военный переворот» и «узурпировать власть в армии». Усилились нападки на Чэнь Юня, Дэн Цзыхуя, Ван Жэньчжуна, Ли Цзиньцюаня и Бо Ибо.

Члены ГКР пытались активизировать движение хунвэйбинов в Шанхае. Туда в октябре 1966 г. по приказу Цзян Цин для организации разгрома горкома партии была направлена Не Юаньцзы. 6 октября Ван Хунвэнь, работавший на 17-й текстильной фабрике, и его сторонники начали подстрекать массы «сосредоточить атаки на Шанхайском горкоме», ими был создан «Штаб революционных цзаофаней — рабочих Шанхая».

Справка. Ван Хунвэнь (1935—1992), уроженец Чанчуня (провинция Цзилинь). Служащий 17-й текстильной фабрики в Шанхае.

После публикации в печати первой дацзыбао Не Юаньцзы Ван Хунвэнь и шесть его сторонников с 17-й текстильной фабрики написали в свою очередь дацзыбао, обвинив руководство фабрики в том, что оно «идет по капиталистическому пути». Шанхайский горком направил на фабрику «рабочую группу», которая назвала действия Ван Хунвэня и его соавторов «контрреволюционными». В октябре, когда рабочие группы в Шанхае уже были распущены, Ван Хунвэнь отправился в Пекин, где был принят членами ГКР — Чэнь Бода, Цзян Цин, Чжан Чуньцяо. Его также приняли Мао Цзэдун и Линь Бяо и оказали ему поддержку, после чего он вновь вернулся в Шанхай.

Созданный Ван Хунвэнем штаб цзаофаней в начале 1967 г. захватил власть в Шанхае. В 1972 г. после гибели Линь Бяо Мао Цзэдун выбрал его своим очередным преемником. В 1973 г. стал заместителем Председателя КПК и третьим по рангу партийным чиновником. Арестован вместе с Цзян Цин и двумя другими членами «банды четырех» через месяц после смерти Мао. В 1981 г. приговорен к пожизненному заключению «за политические преступления». Умер от рака желудка в 1992 г.

Таким образом, в Китае появилась новая, вскоре ставшая массовой, организация цзаофаней (бунтарей). Она формировалась из молодых рабочих, недавно пришедших на производство, из категории лиц «рабочий и крестьянин» (крестьяне, на время отпускавшиеся из коммун в города для работы по найму), из выпускников техникумов и производственных школ при крупных заводах и фабриках, а также из служащих и некоторых рядовых деятелей партийно-государственного аппарата. Данную новую массовую организацию инициаторы «культурной революции» пытались активно использовалась для раскола рабочего класса и желания распространить движение «культурной революции» на заводы и фабрики.

Чтобы активизировать создание новых организаций бунтарей по всей стране, Цзян Цин, Чэнь Бода, Кан Шэн, Чжан Чуньцяо, Ци Бэньюй приняли в Пекине делегатов Всекитайского главного корпуса красных (цзаофаней и потребовали прекратить деятельность Всекитайской федерации профсоюзов, закрыть ее печатный орган — газету «Гунжэнь жибао».

25 ноября 1966 г. на «массовом митинге» Не Юаньцзы призвала молодежь разгромить Шанхайский горком партии. 30 ноября была сделана попытка штурмом взять редакцию «Цзефан жибао» — орган Шанхайского горкома КПК. Более 200 молодых людей ворвались в редакцию газеты и вынудили сотрудников прекратить ее издание и напечатать свою газету с призывом Не Юаньцзы. Горком партии мобилизовал членов партии на защиту своего печатного органа. Десятки тысяч шанхайцев окружили здание газеты с засевшими там «штурмовиками». После девятидневной борьбы они были изгнаны из здания, где находилась редакция.

В декабре 1966 г. в Пекине из детей высших кадровых работников средних школ столицы была создана новая хунвэйбиновская организация — Комитет объединенных действий (сокращенно «Ляньдун»), которая выступила против ГКР. Организация была довольно сильной и имела поддержку в различных районах страны. С комитетом координировали свои действия члены другой организации («Патрульные отряды столицы». Этими организациями было вывешено довольно много лозунгов и воззваний в поддержку Лю Шаоци, с критикой членов ГКР, с требованием, чтобы хунвэйбиновские организации страны были поставлены под контроль КПК. В начале декабря хунвэйбины патрульных отрядов Пекина выступили с резкой критикой членов ГКР. В Пекине появились даже дацзыбао, обращенные против Мао Цзэдуна. Так, учащиеся и преподаватели Пекинского института лесного хозяйства писали в дацзыбао, что Мао Цзэдун не может представлять все руководство ЦК КПК, а тем более узурпировавшая власть ГКР. Они предлагали «вышвырнуть» ГКР и самим осуществлять революцию. В их поддержку выступили хунвэйбины ряда других учебных заведений. Цзян Цин и ее сторонники дали указание Куай Дафу и Не Юаньцзы с помощью подконтрольных им хунвэйбинов вузов атаковать «сборища» участников «Ляньдуна», с помощью силы бороться с лидерами этой организации. Члены ГКР использовали верные им части армии и органы общественной безопасности (Се Фучжи издал специальный приказ о необходимости схватить и арестовать костяк организации «Ляньдун») для роспуска неугодных им отрядов молодежи. 17 декабря 1966 г. в Пекине органы общественной безопасности арестовали и посадили в тюрьму 139 руководителей этих организаций⁴⁴⁴. Среди них были арестованы сын Хэ Луна, 36 детей кадровых работников в ранге министра и заместителя министра, 20 детей кадровых работников в ранге начальника отдела. Более 70% из них были в возрасте до 20 лет. Самым младшим было по 13 лет. Их поместили в концлагере под условным названием «Учебных курсы для детей кадровых работников». Арестованные были лишены каких-либо контактов с внешним миром, подвергались побоям и издевательствам, кормили их впроголодь, заставляли выполнять тяжелые физические работы, отказывали в элементарном медицинском уходе, провоцировали драки в среде заключенных⁴⁴⁵.

На промышленных предприятиях страны при поддержке парткомов стали создаваться отряды рабочих. В главном индустриальном центре Китая — Шанхае из рабочих были сформированы отряды чивэйдуев («красной гвардии»). Отряды чивэйдуев стали создаваться 26 ноября 1966 г. и состояли из членов комсомола, КПК, партийного актива, старых рабочих, передовиков труда. Они были недовольны возглавляемыми Ван Хунвэнем действиями шанхайских цзаофаней, создающими разрушения, хаос и анархию в городе, и в связи с этим встали на защиту КПК и партийных организаций), сформированные горкомом партии, насчитывавших к декабрю более 400 тыс. человек. Представители шанхайских цзаофаней признавались, что «их путь на заводы полон серьезных препятствий», что «горком партии их не поддерживает».

К этому времени в Шанхае сложилась очень острая ситуация. После побоища, устроенного 28 декабря 1966 г. отрядами Ван Хунвэня, в результате которого был убит и ранен 91 человек, 28 декабря 1966 г. рабочие с согласия горкома КПК прекратили работу. В городе была прекращена подача электроэнергии, воды, не работал транспорт, бездействовали и порт, и железная дорога.

В последние несколько дней уходящего 1966 г. Мао Цзэдун утверждал, что следующий год будет годом «развертывания всесторонней классовой борьбы в масштабах всей страны», планируя закончить в будущем году «культурную революцию». 1 января 1967 г. эту идею озвучила «Жэньминь жибао» в своей редакционной статье «Довести до конца великую пролетарскую культурную революцию». В ней призывали «развернуть генеральное наступление» и «одержать решающие победы в деле разгрома облеченных властью в партии и идущих по капиталистическому пути» и захвате у них власти. Мао Цзэдун дал указание сосредоточить усилия на «захвате власти» прежде всего в Пекине, Шанхае, Тяньцзине, Северо-Восточном Китае. С этой целью предусматривалось увеличить ряды бунтарей вдвое. Период «захвата власти» был назван инициаторами новой политической кампании «январской революцией», которая связывается с событиями в Шанхае. «Захват власти» в Шанхае начался с попыток отрядов цзаофаней и хунвэйбинов овладеть центральными городскими газетами «Вэньхуй бао» и «Цзефан жибао». 1 января 1967 г. бунтари «Вэньхуй бао» получили команду сверху «захватить власть» в своей газете. Немедленно последовали атаки на редакцию этой газеты (с осени 1966 г., когда Мао Цзэдун уехал из Шанхая, а шанхайские деятели Чжан Чуньцяо и Яо Вэньюань стали проводить большую часть времени в Пекине, «Вэньхуй бао» постепенно утрачивала роль «застрельщика» и «глашатая» «культурной революции», и контроль над газетой начал переходить в руки руководителей Шанхайского горкома КПК) и «Цзефан жибао». К вечеру 3 января редакция «Вэньхуй бао» оказалась под контролем нескольких шанхайских цзаофаневских и хунвэйбиновских организаций. Редакция была обвинена в том, что она «активно проводила реакционную буржуазную линию секретарей Шанхайского горкома партии Чэнь Писяня и Цао Дицю». 4 января Чжан Чуньцяо и Яо Вэньюань срочно прибыли из Пекина в Шанхай. В тот же день было официально объявлено о «захвате власти» в «Вэньхуй бао». Газета приступила к публикации передовых статей, посвященных «культурной революции».

4 января 1967 г. 11 организаций «бунтарей» выступили с «Обращением ко всем жителям Шанхая», которое было опубликовано 5 января в «Вэньхуй бао». «В нем вина за серьезную обстановку, сложившуюся в результате подстрекательских действий Чжан Чуньцзяо и Яо Вэньюаня в отношении цзаофаневских организаций, которые своими действиями создавали обстановку паралича на производстве, затора на транспорте, сеяли черный вихрь экономизма, была переложена на плечи руководящих кадровых работников Шанхайского горкома партии и городского народного правительства, — говорилось в одном из вариантов «Лекций по истории КПК», вышедших в КНР в 1982 г. — Тем самым они обманывали Центр, вводили в заблуждение массы»⁴⁴⁶. Данное «Обращение» было высоко оценено Мао Цзэдуном.

5 января вечером под контроль цзаофаней была взята газета «Цзефан жибао». Захват газет провозглашался в печати как «подвиг», совершенный цзаофанями Шанхая. В передовой статье «Вэньхуй бао» «Да здравствует правота революционного бунта» действия бунтарей были названы «революцией и бунтом», а «бунт, — заявляла газета, — дело правое».

6 января Чжан Чуньцяо и Яо Вэньюань от имени цзаофаневских организаций Шанхая с помощью Ван Хунвэня организовали миллионный митинг, транслировавшийся по местному телевидению, на котором в присутствии руководителей прежнего горкома было заявлено, что бунтари больше не признают Цао Дицю секретарем горкома КПК и мэром города и что Чэнь Писянь снимается со всех постов в горкоме, что необходимо «полностью разгромить» горком партии и «вести борьбу» с его секретарями. На митинге были подвергнуты критике также сотни кадровых работников Шанхайского горкома, Бюро ЦК КПК по Восточному Китаю и различных отделов городского правительства. После митинга закрылись учреждения и канцелярии, подчинявшиеся горкому КПК и народному правительству Шанхая.

6 января, видимо опасаясь стихийных грабежей и погромов с непредсказуемым результатом, армейские части заняли здания банков и других важных учреждений Шанхая.

8 января «захват власти» в Шанхае поддержал Мао Цзэдун, назвав его законной акцией и заявив, что «это свержение одного класса другим, это великая революция». «Если поднимутся революционные силы в Шанхае, то будут хорошие перспективы для всей страны. Шанхай не может не оказывать влияния на весь Восточный Китай, на все провинции и города страны». По словам Чжан Чуньцзяо, термин «захват власти» и «январская революция» были предложены Мао Цзэдуном, таким образом, ясно, кто был режиссером этого красочного «спектакля».

9 января 1967 г. шанхайские цзаофани при поддержке армии ринулись на штурм горкома КПК, который продолжался неделю до 14 января. Здание защищали рабочие отряды чивэйдуев. 10 января хунвэйбины схватили и водили по улицам двух заместителей мэра Шанхая.

Современные публикации КНР приоткрывают завесу над секретом победы бунтарей во время уличных беспорядков в Шанхае. Оказывается, достижение успеха оказалось возможным в результате того, что сторонникам Мао Цзэдуна удалось обезглавить руководство воинскими частями, дислоцированными в городе, которые поддерживали Чэнь Писяня. В частности, такую роль играл заместитель командующего ВМС НОАК, командующий флотом Восточного моря, заместитель командующего Нанкинским военным округом Тао Юн. Известно, что Тао Юн на некоторое время укрыл в расположении штаба флота Восточного моря первого секретаря горкома КПК Шанхая Чэнь Писяня и Председателя народного комитета Шанхая Цао Дицю. 21 января 1967 г. Тао Юн трагически погиб при невыясненных обстоятельствах. Его труп был найден в канализационном колодце на территории штаба флота в Шанхае. Вскоре погибла и его жена, которую до этого долго допрашивали.

ГКР была недовольна тем, что ей не подчиняются все армейские части, часть армейского руководства на местах поддерживает местных партийных функционеров, выступает в их защиту от наскоков хунвэйбинов и цзаофаней. Понимая, что без армии в сложившихся условиях не удастся полностью захватить власть в стране, видимо, с их подачи Мао Цзэдун решил произвести новую чистку и реорганизацию Всеармейской группы по делам культурной революции (ВГКР). 5 января 1967 г. был опубликован «самоанализ» руководителя этой группы Лю Чжицзяня. В тот же день было сообщено о «10 его преступлениях». К этому времени уже был изолирован заместитель Председателя Военного совета ЦК КПК Хэ Лун. 11 января 1967 г. Военный совет ЦК КПК издал уведомление о «реорганизации» ВГКР, утвержденное Мао Цзэдуном. Она была подчинена теперь не только Военному совету ЦК КПК, но и непосредственно ГКР при ЦК КПК. Руководителем группы был назначен маршал Сюй Сянцянь, советником Цзян Цин. От ГКР в группу были введены в качестве заместителей главы — Гуань Фэн и Се Танчжун, а также жена Линь Бяо — Е Цюнь (член группы). Чтобы устранить своих «оппонентов» в армейских частях, 10 января 1967 г. руководители ГКР выдвинули лозунг: «Вытащить горстку в армии». 13 января дочь Мао Цзэдуна Ли На вывесила в редакции армейской газеты «Цзефанцзюнь бао» дацзыбао «Куда идет «Цзефанцзюнь бао»?» с нападками на газету. А уже 14 января 1967 г. в передовой статье этой армейской газеты указывалось, что объектом «культурной революции» в армии «является главным образом горстка облеченных властью и идущих по капиталистическому пути, а также ничтожное число твердолобых, упорно проводящих буржуазную реакционную линию». 19 января Чэнь Бода обвинил НОАК в «обуржуазивании». К этому времени были отстранены со своих постов четыре заместителя начальника Генштаба и 20 его высокопоставленных работников были арестованы, отстранены начальники ряда его отделов и их заместители, позднее 52 кадровых военных работника выше полкового уровня Генштаба подверглись репрессиям, четверо скончались. В Главном управлении тыла НОАК подверглись репрессиям 3224 человека, среди них 143 были доведены до смерти⁴⁴⁷.

В результате «вытаскивания» и борьбы «с горсткой облеченных властью в армии» в период «культурной революции» репрессии коснулись свыше 70% командных кадров (многие попали в тюрьмы, были изувечены или убиты, более 40% из них были незаконно арестованы, остальные сосланы в деревни на трудовое воспитание»). По официальным, далеко неполным китайским данным, в обвинительном документе по делам «четверки» и Линь Бяо признавалось, что «на основании надуманных обвинений» в НОАК от клеветы и травли пострадали 80 тыс. человек, 1169 высокопоставленных военных погибли⁴⁴⁸.13 января ЦК КПК и Госсовет издали «Некоторые установки по усилению работы в области общественной безопасности» в период «культурной революции». В них заявлялось, что все, кто «обрушится с нападками и клеветой» на Мао Цзэдуна и Линь Бяо, будут наказаны по закону. Вскоре в список тех, кого запрещалось критиковать, были включены также Цзян Цин, Кан Шэн и Чэнь Бода. Данные «установки» служили основным «документом», на основании которого в период «культурной революции» в широких масштабах осуществлялись гонения, люди арестовывались по ложному доносу, на них заводились дела.

Вслед за пропагандой «захвата власти» в Шанхае в крупных городах страны спешно стали создаваться отряды цзаофаней, которые совместно с хунвэйбинами приступили к «захвату власти». По образцу Шанхая его начинали с захвата печатных органов того или иного района, провинции, города. 7 января 1967 г. бунтарями был взят под контроль печатный орган парткома Гуанси-Чжуанского автономного района газета «Гуанси жибао», а уже 10 января следующие партийные газеты: орган Шаньдунского парткома «Дачжун жибао», Чжэцзянского парткома — «Чжэцзян жибао», орган парткома Тибетского автономного района «Сицзан жибао», газеты «Наньтун жибао», «Наньцзин жибао», «Циндао жибао». На следующий день, 11 января, органы парткома провинции Гуандун — «Нанофан жибао», 12 января — «Хэйлунцзян жибао» и «Харбин жибао», 15 января — «Хубэй жибао» «Цинхай хибао». 12 января в Пекине стали появляться сообщения, что сменено руководство в редакциях «Жэньминь жибао», «Цзефанцзюнь бао», агентстве Синьхуа, на радиостанции и в других учреждениях. В тот же день дацзыбао сообщили, что Ван Ли стал заведующим Отделом пропаганды ЦК КПК.

Во второй декаде января 1967 г. началась так называемая «январская революция», то есть цепь «захватов власти» в провинциальных центрах Китая.

Информация о «захвате власти» в Шанхае была широко распространена по личному указанию Мао Цзэдуна, который предложил транслировать по всей стране «Обращение ко всем жителям Шанхая» от 5 января и «Экстренное уведомление» 32 «бунтарских организаций» от 9 января 1967 г. 11 января ЦК КПК, Госсовет КНР, Военный совет ЦК и ГКР направили «Поздравительную телеграмму» «организациям революционных цзаофаней Шанхая», призывая «все партийные организации и органы власти, армию и народ всей страны» перенимать их «опыт» и «приступить к активным действиям». Данная телеграмма вместе с призывами Мао Цзэдуна способствовала «раздуванию ветра по захвату власти на всю страну».

Члены ГКР и Линь Бяо также призывали активно включиться в этот процесс бунтарей. Чжан Чуньцяо 22 января 1967 г., выступая в Шанхае, говорил, что «культурная революция от начала до конца — это захват власти от низовых организаций до ЦК, захват партийной, административной, финансовой власти, власти в сфере культуры и т. д.» «Мы должны захватить всю имеющуюся власть», — констатировал он. 23 января Линь Бяо заявил: «Независимо от того, верхние слои, средние слои или низшие слои, у всех надо захватывать (власть)… У некоторых захватывать раньше, у некоторых позже… и вверху захватывать, и внизу захватывать, и сочетать захват власти сверху и снизу».

Тогда же 22 января 1967 г. на заседании Политбюро ЦК КПК было принято решение о лишении права участия в его заседаниях Лю Шаоци, Дэн Сяопина, Тао Чжу, Чэнь Юня, Хэ Луна. Члена Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Тао Чжу члены ГКР клеветнически называли «самым крупным защитником императора» (читай Лю Шаоци. — В. У.).

После призывов ГКР и Мао Цзэдуна одного за другим сместили с занимаемых постов первых секретарей комитетов КПК многих провинций. В обвинительном заключении (ноябрь 1980 г.) по делам групп Линь Бяо и Цзян Цин отмечалось, что были сфабрикованы дела и по ним оклеветаны «более 30 секретарей горкомов КПК, Председателей народных комитетов и их заместителей».

Однако не все шло так гладко, как планировали инициаторы «культурной революции». Мао Цзэдун считал, что в связи с «захватом власти» во второй половине января положение в стране становится крайне напряженным. Как в центре, так и на местах усилилась фракционная борьба, переходившая в вооруженные столкновения. К власти рвались различные молодежные группировки, ее не хотели отдавать кадровые работники, военные должны были также принимать одну из соперничавших «за захват власти» сторон. «Революционные бунтари», начав со штурма учебных заведений, перешли к атакам на СМИ, а затем на партийные и правительственные учреждения на местах, подстрекаемые сверху, далее они уже стали осаждать армейские учреждения; одно за другим возникали серьезные беспорядки в ходе этой смуты и хунвэйбиновского разгула, принимавшие все большие размеры. Во многих местах то и дело вспыхивали разного рода инциденты с применением оружия⁴⁴⁹.

Было приостановлено производство, не работал транспорт, был нарушен общественный порядок. Усилились нападки на членов ГКР (персонально на Цзян Цин, Кан Шэна), а также на Линь Бяо, Чжоу Эньлая и Се Фучжи. Так, рядом организаций учащихся был создан «пункт связи по проверке Кан Шэна». Хунвэйбины 26-й средней школы Пекина атаковали в своих материалах членов ГКР, министерство общественной безопасности, предлагали «зажарить» Се Фучжи, Куай Дафу, требовали ниспровергнуть Чжоу Эньлая, кричали, что в феврале «утопят Пекин в крови». Увеличилось число организаций, которые по заявлениям членов ГКР и некоторых других руководителей заносились в разряд «контрреволюционных» либо «реакционных». Активнее стали действовать члены организаций «Ляньдун» и ряда других. Линь Бяо в это время открыто заявлял, что в стране складывается ситуация «настоящей гражданской войны». Приезд иногородних хунвэйбинов и цзаофаней создавал хаос в крупных городах. Инициаторы «культурной революции» стали срочно решать, как изменить ситуацию в стране в лучшую сторону и более действенно осуществлять контроль за положением на местах. «Контроль за властью неизбежен, — изрек Мао Цзэдун. (Так называемое невмешательство — это вещь ложная, (армия) уже давно включилась (в борьбу)». После таких заявлений 23 января 1967 г. ЦК КПК, Госсовет, Военный совет ЦК и ГКР приняли решение «относительно решительной поддержки революционных левых масс Народно-освободительной армией». В нем упоминалось недавнее указание Мао Цзэдуна и говорилось о недопущении «невмешательства» армии в «культурную революцию», о том, что «впредь следует удовлетворять просьбу подлинных революционеров, когда они обращаются за помощью и поддержкой к НОА». В документе делался акцент на то, что «армия не должна быть убежищем для горстки облеченных властью и идущих по капиталистическому пути» (видимо, имелось в виду, что некоторые партийные и государственные деятели скрывались от преследований хунвэйбинов и цзаофаней в местах расположения Пекинского и других военных округов и гарнизонов. Известно, что в дальнейшем, несмотря на эти «директивы», на территории размещения Пекинского военного округа находились такие опальные руководители КНР, как Чэнь И, Хэ Лун, Сюй Сянцянь, Пэн Чжэнь и другие).

В Военном совете ЦК КПК была создана специальная «группа по поддержке левых», руководителем которой был назначен кооптированный туда Се Фучжи. Аналогичные группы были созданы в каждом округе. Се Фучжи немедленно выезжал в те районы, где борьба за «захват власти» принимала особо ожесточенный характер и где он решал конфликты от «имени и по поручению ЦК КПК». В случае необходимости туда бросались части особого назначения, либо специальная воинская часть № 8341, которые решали исход борьбы силой оружия.

Справка. Воинская часть № 8341 подчинялась непосредственно Военному совету ЦК КПК и несла охрану наиболее важных учреждений ЦК КПК и района, где жили руководители КПК. С декабря 1960 г. командиром этой части стал Ван Дунсин, бывший телохранитель Мао Цзэдуна. Мао Цзэдун всегда уделял пристальное внимание этой части и предъявлял самые суровые требования к отбору кандидатов в свои будущие телохранители. В эту часть набирались полуграмотные солдаты, которых Мао Цзэдун лично обучал грамоте. Он требовал от солдат, чтобы после посещения родных и близких они докладывали ему обстановку на местах, чтобы солдаты раз в два месяца посылали домой письма и давали ему читать ответы. Это была самая надежная воинская часть Мао Цзэдуна. В руках Ван Дунсина оказалась и Канцелярия ЦК КПК. «Мао Цзэдун развернул и возглавил культурную революцию, — писал Ван Дунсин. — Он лично следил за этим движением в ряде промышленных предприятий и вузов, посылал туда группы товарищей из воинской части № 8341 и Канцелярии ЦК, чтобы выполнить задачи по оказанию поддержки… широким массам левых, по осуществлению военного контроля и военно-политического обучения, для уяснения обстановки, а также чтобы сообщить о существующих проблемах, претворять в жизнь политические установки и налаживать борьбу, критику и преобразования»⁴⁵⁰.

Следует отметить, что инициаторы «культурной революции», пользуясь тем, что в прошлых документах не было ясности насчет того, как осуществлять «культурную революцию» в армии, требовали более широких чисток в НОАК и развертывания в ней активной кампании. Против этого выступил ряд опытных военных руководителей, которые требовали стабилизации положения в армии, запрещения формирования «боевых отрядов» типа хунвэйбиновских и цзаофаневских, запрещения смычек в армии, проведения так называемой «широкой демократии» в войсках. Они требовали, чтобы армия действовала на основе приказов и уставов, а не директив ГКР.

На совещании Постоянного комитета Военного совета ЦК КПК несколько заместителей Председателя совета прямо заявили: «Если в армии создать хаос, в Поднебесной создать хаос, на что тогда будешь опираться ты — министр обороны?» В результате острых дискуссий было принято решение, в котором говорилось, что «нельзя проводить широкую демократию в полевой армии, но можно в военных академиях и училищах, однако в последних не разрешается осуществлять смычку». Это положение нашло отражение в приказе Военного совета ЦК КПК от 28 января 1967 г., видимо принятом под давлением военных, где «запрещалось предпринимать штурм, а также осуществлять смычку в армейских подразделениях, обеспечивающих боеготовность и секретность».

13—16 февраля 1967 г. в Пекине в зале Хуайжэньтан Чжуннаньхая под руководством Чжоу Эньлая состоялось совещание с участием, с одной стороны, таких членов Политбюро ЦК КПК, Военного совета ЦК КПК, Госсовета КНР, как Тань Чжэньлинь, Чэнь И, Е Цзяньин, Сюй Сянянь, Не Жунчжэнь (четыре последних — бывшие маршалы КНР), Ли Фучунь, Ли Сяньнянь, Юй Цюли и Гу Му, а с другой — членов ГКР в составе Чэнь Бода, Кан Шэна, Чжан Чуньцяо, Яо Вэньюаня, Ван Ли, Гуань Фэна, Ци Бэньюя. Первая группа лиц, которая была ответственной в тот период за те или иные участки повседневной работы в партии, правительстве и армии, и испытывая «опасения за перспективы государства и нации», считая, что «Родина в опасности», выступила открыто с резкой критикой «культурной революции», решительно осудив действия ГКР, которая подстрекала хунвэйбинов и цзаофаней на создание хаоса в стране, подстрекала атаковать армию и ряд ее руководителей.

Е Цзяньин, обращаясь к сидевшему напротив него Чэнь Бода, тогда заявил: «Вы внесли смуту в партию, внесли хаос в правительство, в работу заводов и фабрик; этого вам недостаточно, вы непременно хотите внести сумятицу и в армию! Что же вы замыслили, поступая таким образом?» «Армия — это опора диктатуры пролетариата: если вы вносите сумятицу в армию, — продолжил Сюй Сянцянь, — то спрашивается, нужна ли вам такая опора? Неужели мы все уже ни на что не годимся, и вы хотите, чтобы армией командовали люди типа Куай Дафу?». Кан Шэн стал атаковать Ли Фучуня, который помогал Чжоу Эньлаю руководить производством в Китае, называя его «заведующим антипартийным клубом». Последний заявил, что «если он в дальнейшем не будет заниматься этой работой, то нагрузка на Чжоу Эньлая будет еще большей», а если у Кан Шэна появились какие-то подозрения в его адрес, то пусть создает комиссию по проверке его «дела». Тань Чжэньлинь, Не Жунчжэнь, Ли Сяньнянь и их сторонники выступили в защиту подвергшихся репрессиям детей высокопоставленных работников, указав, что 17—18-летние юнцы из организации «Ляньдун» не могут рассматриваться как контрреволюционеры и консерваторы. «Вы наносите по ним удары, осуществляете в отношении них репрессии, подстрекаете других, не разбирающихся в подлинной картине событий, молодых людей на то, чтобы вести борьбу против них, а некоторых из них даже арестовываете, — заявил Ну Жунчжэнь. — Такой метод действий, при котором «не учат, а наказывают», является крайне ошибочным! Вы не можете, исходя из желания свергнуть отцов, хватать их детей и вести борьбу против детей, наказывать членов семей, жестоко притеснять тем самым старых кадровых работников; бросать их в колодец и швырять в этот колодец камни; именно это и называется отсутствием добросердечия»⁴⁵¹. Далее они указали, что борьба, которая велась в то время, «является самой жестокой по сравнению с борьбой, имевшей место в прошлом, что она превзошла по жестокости любой вид борьбы, имевшей место в истории!» Примечательно, что со стороны ГКР самую активную роль в этом «противостоянии» играли Кан Шэн и Чжан Чуньцяо, а затем уже другие члены ГКР. С другой стороны наиболее активными были Тань Чжэньлинь и бывший министр иностранных дел Чэнь И. Тань Чжэньлинь предложил новым после «захвата власти» руководителям Шанхая Чжан Чуньцяо и Яо Вэньюаню обратиться к своим хунвэйбиновским и цзаофаневским организациям, потребовав от них, чтобы они «защитили» прежнего партийного руководителя Шанхая Чэнь Писяня. При обсуждении этого вопроса новых шанхайских лидеров «обвинили в том, что они в Шанхае нанесли удар по большой группе кадровых работников, осуществили контрреволюционный захват власти», изменили наименование органа власти, назвав его «Шанхайской коммуной». «Но ведь это очень большой вопрос, он касается структуры государства, и вот, не обсудив его на заседании Политбюро, самовольно изменяется наименование, и тут возникает вопрос о том, — говорили они, — чего же тут добиваются, что хотят сделать?». Далее Тань Чжэньлинь прямо заявил: «Я не согласен с тем, что избивают столь многих старых кадровых работников, рубят головы, исключают из партии. Неправильно, что все дела вершатся хунвэйбинами… Кто такой Куай Дафу? Он контрреволюционер»⁴⁵². Обращаясь к членам ГКР 16 февраля 1967 г., Тань Чжэньлинь вновь повторил: «Ваша цель состоит в желании скинуть всех кадровых работников, выбивая одного за другим». «Если все старые кадры будут ниспровергнуты, — поддержал его Ли Сяньнянь, — на что же будет опираться революция?» Опальные маршалы заявили, что они вполне хорошо «уяснили», зачем нужна критика в их адрес, в адрес кадрового состава армии, который «ведет солдат в бой!». «Может быть, позовем таких молодчиков, как Куай Дафу, командовать армией», — задавал риторический вопрос, в частности, Сюй Сянцянь, обращаясь к Чэнь Бода и его сторонникам.