Глава 30. Медленно Гальф поднялся на ноги

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Медленно Гальф поднялся на ноги. Так же медленно он попятился от раскачивающегося трупа своего отца. Восставший из мертвых король стоял с вытянутыми руками, а его разрубленная голова свесилась набок, как будто он к чему-то прислушивался. Внутри его открытой грудной клетки корчилось что-то отвратительное. Красные языки пламени в его глазах пульсировали.

Гальф сделал еще шаг назад. Почему Брутан остановился? Эти гигантские птицы отбросили первые ряды его армии, но на самого короля они не нападали. Почему же он не приближается к Гальфу, чтобы схватить его за горло, как он это проделывал с другими?

Почему сейчас Брутан отворачивается от Гальфа?

Его ноги споткнулись о вытянутую руку упавшего солдата и он взглянул вниз, не желая снова упасть из-за кандалов. Он видел сжатую в кулак руку мертвеца, блеклую землю и… больше ничего.

Его взгляд скользил по пустоте. Он провел пальцами по рукавам – там должны были находиться его руки.

Какой-то живой мертвец промчался мимо Брутана, направляясь прямо к упавшему Оссилиусу. Но капитан уже твердо стоял, подняв щит, который он подобрал с земли, и отражал им удары противника. В то же время он потерянно оглядывался вокруг.

– Гальф! – крикнул он, глядя прямо туда, где стоял Гальф. – Гальф! Где ты?

Гальф вспомнил мальчика, который летал вместе с гигантскими птицами. Как раз когда они налетели, птица, на которой он сидел, выпустила свои когти… затем внезапно убрала их. Гальф не успел хорошо разглядеть лицо мальчика, так как он пролетел мимо на большой скорости, но он был уверен, что парень широко открыл рот от удивления.

Он меня не видел. И никто меня не замечает. Я теперь невидимка!

Он сплюнул. У него было чувство, что его рот полон песка, хотя там ничего не оказалось. Голова была горячей и сухой. Он уже чувствовал себя так раньше, в обеденном зале замка Тор, вскоре после того, как…

Он вспомнил выражение лица Пип, когда они столкнулись в те ужасные секунды после смерти короля. Удивленный взгляд, как будто бы она его и не заметила.

Он тогда почувствовал себя именно так, как сейчас: ощутил своеобразное сухое жжение в носу и в горле.

Понемногу под градом ударов капитан стал отступать.

Когда атаковавший Оссилиуса воин поднял голову и посмотрел на него, Гальф схватил камень. Странно было глядеть, как он плыл прямо по воздуху. Размахнувшись, мальчик швырнул камень во врага. Он попал прямо в щеку живого мертвеца, пробив его гнилую плоть с отвратительным хлюпающим звуком.

Воин поднял голову и издал жуткий крик. Он неуклюже двинулся к Гальфу, сверкая своими красными глазами. Гальф стоял неподвижно… а затем с ужасом увидел, что его рука материализовалась прямо перед его глазами. Показались кости, затем вены и окружавшие кость мускулы. Наконец рука обросла кожей, а потом на ней появилась одежда.

Гальф содрогнулся. Это было ужасное напоминание о том, что на самом деле он тоже просто ходячий мешок плоти.

«Исчезай, исчезай», – лихорадочно повторял он про себя, но ничего не происходило.

Воин открыл рот, чтобы еще раз закричать, но замер. Его опухший язык вывалился, и он выплюнул камень, который бросил Гальф. Гальф с трудом подавил тошноту.

Затем с громким треском меч капитана Оссилиуса разрезал шею живого мертвеца. Голова существа накренилась и скатилась на землю. Тело же неуклюже побрело прочь, вслепую размахивая руками.

Гальф оглянулся, вновь охваченный страхом. Не подверг ли он себя новой опасности, вызволяя Оссилиуса?

К своему облегчению, он увидел, что Брутан отступил под напором легионеров.

– Ты! – воскликнул Оссилиус, нерешительно направляясь к Гальфу. – Пророчество! Наконец-то я понимаю!

– Я не знаю, о чем вы говорите, – неуверенно произнес Гальф.

– Что бы вы ни думали, это неправда. Я просто…

– Ты один из трех! – Улыбнувшись, Оссилиус упал на колени и схватил Гальфа за руки, которые сейчас стали нормальными. – О, как я ждал этого дня!

Его лицо преисполнилось спокойного уважения и смирения.

– Я твой слуга, Гальф. Я всегда им был. Просто никто из нас не знал этого до сих пор.

– Не всякий молодой человек может сделаться невидимым.

– В этом мире еще осталось достаточно магии, Гальф. Но тебе она передалась по наследству. Видишь ли, твоя мать была колдуньей. Когда я думаю о твоем брате и твоей сестре… какими силами они могут обладать? – Он вздрогнул. – На что вы будете способны, если объединитесь?

Мимо пробежали еще несколько легионеров, в то время как к ним приближалась небольшая группа живых мертвецов.

– Сюда, – сказал Оссилиус, подталкивая Гальфа за развалившиеся остатки каменной стены. – Эта стена на какое-то время нас защитит.

– Я не могу поверить, что вы и в самом деле на моей стороне, – сказал Гальф, когда они присели за разрушенной каменной кладкой. – Я хочу сказать, что я просто путешествующий артист. Мне не было на роду написано стать королем.

– Нет, было. Помнишь, я упоминал моего сына, Фессана? Он помогал мне хранить веру в пророчество в течение многих лет. В тот день, когда он оставил Идиллиам, чтобы собрать свою повстанческую армию, я вновь дал клятву привести тройню на престол. С тех пор я делал все для достижения этой славной цели.

– Я знал, что вы на самом деле никогда не были на стороне Нинуса.

– Не спеши меня хвалить. Я помогал Магритт и Нинусу свергнуть Брутана. Я действительно верил, что заговор поможет избавить королевство от этого дьявола раз и навсегда.

К облегчению Гальфа, когда Оссилиус снова поднял взгляд, он улыбался.

– И я верю сейчас, что это было правильно, – сказал он. – Заговор Магритт и Нинуса был ужасен, но он закончился тем, что ты водрузил отравленную корону на голову Брутана. Они покончат с королем проклятым… Пророчество начало сбываться. Мне стоило уже тогда догадаться, кто ты на самом деле.

Гальф содрогнулся, вспомнив ужасную сцену в Парадном зале, но не мог отрицать правдивости слов Оссилиуса. Лиммони говорила ему почти то же самое.

– Если бы не вы, меня бы здесь не было. Уж это я знаю точно. Я рад, что вы мой друг, Оссилиус.

Звуки сражения опять стали ближе. Легионеры, проследовавшие мимо них несколькими минутами ранее, отступали перед новой волной живых мертвецов. Посреди наводящих ужас воинов с горящими глазами возвышалась фигура короля Брутана – узнать его было нетрудно.

– Один враг сбежал, но есть еще! – закричал восставший из мертвых король отвратительным скрипящим голосом. – Где Нинус? Сфера небесная была слишком хороша для тебя! Мне следовало убить тебя, когда у меня была такая возможность!

Брутан направился к кучке легионеров рядом с башней. Когда он приблизился, размахивая мечом, который он отобрал у одного из своей когорты живых мертвецов, солдаты отступили. А за ними оказался никто иной, как сам Нинус. Он жался к каменной кладке.

– Не подходи! – кричал он через золотую маску. – Помогите мне. Кто-нибудь, помогите мне!

Но никто не пришел ему на помощь. Гальф печально наблюдал, как солдаты Нинуса разбегались в разные стороны. Верность поддерживалась в них жестокостью и силой. Сейчас, перед лицом смерти, их собственные жизни стали для них ценнее, чем жизнь их короля.

Гальф не мог оторвать глаз от маски и от золотой короны над ней. Что случилось с тощим любителем чтения, с которым он подружился в Черной камере?

От него ничего не осталось. Он стал чудовищем.

– Защищайте его! – Голос принадлежал вдовствующей королеве Магритт. – Защищайте моего сына! Защищайте своего короля!

Гальф видел ее – или думал, что видит, как она плывет в своем белом платье в стороне от поля битвы, точно привидение. Ее голос приносило и уносило с ветром. В отличие от солдат, она хотела, чтобы ее сын остался в живых.

Но не настолько, чтобы рисковать собственной жизнью.

– Нет! – тут же отозвался Оссилиус. – Он сам навлек на себя беду!

– Для меня это не важно. Не смогу спокойно смотреть, как он гибнет.

– Я сделаюсь невидимым. Они меня не увидят. Оттолкнув удерживавшую его руку Оссилиуса, Гальф помчался через поле боя. Железные оковы волочились по земле, замедляя его движение и натирая его кровоточащие лодыжки, но было кое-что важнее боли.

Пока он бежал, он старался вызвать у себя те самые странные ощущения сухости и жжения. Но ничего не получилось. Он попытался снова.

«Сделайте меня невидимым! – думал он, отчаянно взывая к неведомым силам, которые даровали ему невероятные способности. – Что толку в магии, если я не могу ею воспользоваться?»

Но фокус по-прежнему не удавался. Сколько бы он ни старался, его тело оставалось абсолютно видимым.

Пара восставших из мертвых воинов вышла, пошатываясь, из-за низкой стены. Останавливаться было слишком поздно, поэтому Гальф подпрыгнул вверх. Сделав сальто над их головами, он перевернулся ногами вниз – как раз вовремя, чтобы благополучно приземлиться.

Хорошо, что мои трюки еще хоть на что-то годятся.

Впереди шеренга легионеров скрыла Нинуса от его взора. Прорвавшись сквозь них, он выскочил на арену, которая образовалась у подножия башни. С одной стороны стояли солдаты из Идиллиама, с другой стороны стояли живые мертвецы, каким-то образом понимавшие, что их король хочет, чтобы они остались пока в стороне.

Нинус прижался к стене башни, распластав бледные руки по серым камням. Золотая маска, курьезное сочетание красоты и ужаса, бесстрастно взирала на надвигавшийся кошмар.

С балкона на самой верхушке каменной лестницы, которая вилась по внешней стороне башни, смотрела вниз вдовствующая королева Магритт. Ее лицо тоже превратилось в маску.

Шаг за шагом король Брутан надвигался на своего хныкавшего сына. Рваные сапоги поднимали за собой пыль. Широкий меч был зажат в лишенной плоти руке. Горящие глаза отбрасывали красные отсветы пламени на стену башни.

Подойдя к Нинусу, Брутан остановился. Свободной рукой он взялся за маску. Голые кости громко стукнули по сверкающему золоту.

– Умри, – сказал он коротко и вонзил меч в грудь Нинуса.

Вытащив свой меч, Брутан повернулся и направился назад к шеренгам живых мертвецов.

Нинус сполз по стене, оставляя красный кровавый след на камнях.

Гальф бросился к нему и зажал рукой рану на груди Нинуса. Другой рукой он снял маску с лица мальчика. Солнечный свет коснулся бледной кожи Нинуса, но на этот раз он не вздрогнул. В уголке его рта пузырилась кровь. Его широко открытые от страха глаза бегали из стороны в сторону.

– Все в порядке, – сказал Гальф, зная, что это не так. – С тобой все будет в порядке.

Нинус закашлялся, и на губах его показалась новая струйка крови.

Он услышал звон мечей неподалеку и, обернувшись, увидел, что капитан Оссилиус в одиночку сражается на поле боя с беспорядочно двигающейся группой живых мертвецов. Ни один из остальных солдат не пришел ему на помощь.

– Выручайте его! – завопил Гальф. – Почему вы ему не помогаете?

Его крик не имел никакого эффекта. Отвратительные воины наступали, прижав Оссилиуса к стене башни. Гальф был готов снова закричать, когда врагов заставил остановиться внезапный громкий рев.

Вдалеке Гальф увидел Брутана. Тот стоял на груде тел, размахивал ужасными руками и призывал своих воинов к какому-то новому сражению рядом с Идиллиамским мостом. При звуках его голоса восставшие из мертвых воины развернулись и покинули поле битвы. Измотанный Оссилиус рухнул на стену.

Наступившая тишина была внезапной и глубокой.

– Почему? – спросил Нинус. Его голос звучал тише шепота, тише дыхания. Гальф склонился над ним, стараясь расслышать его слова.

– Я не могу помочь тебе, Нинус, – сказал он. – Ты умираешь.

– Ты… здесь, – прохрипел Нинус. – Этого… достаточно.

– Где же мне еще быть? – Гальф с трудом произнес эти слова, так тесно ему сдавило горло. Из глаз закапали слезы.

Слезы Гальфа теперь лились ручьем. Что-то зародилось внутри него: рыдание или, может быть, крик. Нинус имел право узнать правду.

– У меня не было другого выбора, кроме как помочь тебе. И я рад этому. Я твой брат.