💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Либаний

(№ 1865). «Ввиду того, что распространились злые слухи насчет отношений его [ Либания ] к юношам, о каких мне непозволительно было бы писать, так как я выпускаю свой труд для достойных памяти вещей». (Евнапий [Либаний 1912-16, т.1, с.XI]

Либаний говорит о колебании посылать речь свою туда, где молодые люди все мнят себя Гиакинфами, а прочих считают Ферситами. (Письмо 1522. Руфину [Либаний 1912-16, т.1, с.474])

Речи

(№ 1866). «В то время как я проводил время среди декламаций … юноша, много съевший обедов, получая крупную плату за [ с.35 ] тело, прибежав к этому государю [ Констанцию ], заявил, что я владею головами двух женщин, отрезав их от туловища … Наградою за ложь было соложничество с каким-то плясуном, повиновавшимся кружку вышеупомянутого софиста…» (Либаний. Автобиография (№ 1) 98 [Либаний 1912-16, т.1, с.34-35])

(№ 1867). «…хотя подстраивая это при посредстве Мартирия, одного уроженца Писидии, который услаждался атлетами, в других отношениях был безупречным, а Фесту представлялся чародеем вследствие приверженности его к борцам». (Либаний. Автобиография (№ 1) 158 [Либаний 1912-16, т.1, с.55])

(№ 1868). «…юноша, получающий от отца деньги с тем, чтобы снести их софисту, и одни из них употребляющий на кутеж, другие на игру в кости, третьи на удовлетворение половой страсти, иной раз выходящей из мерила законности». (Либаний. К юношам о слове (№ 3) 6 [Либаний 1912-16, т.2, с.74])

(№ 1869). «…дела любимых людей, каковы бы они не были, кажутся прекрасными их поклонникам и, отказываясь от критики, они кличем выражают свое восхищение пред ними». (Либаний. Приветственная Юлиану (№ 13) 3 [Либаний 1912-16, т.2, с.246])

(№ 1870). «…считаете старое заблуждение великою необходимостью для постоянного пребывания в таковом, как если бы кто, в юности торгуя красотою, сохранил недуг свой и во все прочие возрасты». (Либаний. К антиохийцам о гневе царя (№ 16) 47 [Либаний 1912-16, т.2, с.268])

(№ 1871). «(138) Притом они [ чиновники при дворе Констанция ] пугали добропорядочных людей бесчестием, подсылая к ним пригожих отроков… - таковыми двумя способами добывали они себе сверхурочные доходы» (Либаний. Надгробное слово по Юлиану 138, пер. Е.Г.Рабинович [Ораторы Греции 1985, с.380])

(№ 1872). «И вот, по пословице, любящий человек становится более рабом, чем мессеняне, считая пустяками друзей, родителей, попреки со стороны людей, служа предмету любви, и, чем больше рабствует, тем больше услаждается, радуясь расходам, трудам, просиживанию по близости больше, чем добыткам и развлечениям, в случае удачи ухаживая с радостью, при неудаче гоняясь за предметом любви со всею хитростью и раболепством, (27) и любимый не попросит ничего настолько невозможного, что выполнить не является уязвленному полною необходимостью. Если же нет способов выполнить, он скорее умрет, чем откажет заранее». (Либаний. О рабстве (№ 25) 26-27 [Либаний 1912-16, т.2, с.405])

(№ 1873). «А теперь этот доход обращен в пользу сцены, чтобы на те деньги, что ремесленник плачет, да вносит, роскошествовали плясуны и мимы, которые развращают свободных, развращают рабов, и юношей, и стариков». (Либаний. К Икарию (№ 26) 23 [Либаний 1912-16, т.1, с.95])

(№ 1874). «…В городе Берое была медная статуя, Асклепий в образе красивого сына Клиния, где искусство воспроизводило природу. В нем было столько красоты, что даже те, кому представлялась возможность видеть его ежедневно, не могли насытиться его созерцанием». (Либаний. К имп.Феодосию в защиту храмов (№ 30) 22 [Либаний 1912-16, т.1, с.206])

(№ 1875). «…Кто не знает, что под влиянием самих притеснений, коим они [ язычники ] подверглись, они больше, чем в прежних условиях, преклоняются перед богами? Так поклонники физической красоты от помехи в любви сильнее увлекаются ею и становятся поклонниками более упорными». (Либаний. К имп.Феодосию в защиту храмов (№ 30) 26 [Либаний 1912-16, т.1, с.207])

(№ 1876). «[ Ельпидий утверждал, что император Юлиан отравил свою жену ]. Тут я возопил и пораженный в сердце тем словом сказал: «Но не стал бы клясться Ельпидий, что в молодости был жертвою разврата». И я сказал то же, что римский сенат и народ, как сообщалось сюда людьми, долго там жившими, и что он заменил наложницу человеку, дельному в остальном, но в этом несчастному. Были и такие, что утверждали, будто он и до смерти не освободился от этого недуга. И вот до чего ты был подавлен истиной, что и сам признавался, что слышал подобное от одного из его асессоров. Итак, я заявил, что такой человек, по доброй воле преображавшийся в женщину, лишен прав, и образом жизни его у него отнята возможность злословить другого». (Либаний. К Поликлу (№ 37) 3 [Либаний 1912-16, т.2, с.174])

(№ 1877). «…И даже если бы я сказал, что он продал свою юность, а ты тоже, отправление, по приказу такого-то, в Рим, разделить ложе, не было бы делом Поликла, и также, если тому после этого следовало сковать язык, от тебя мы не требовали молчания. Но мне кажется, я вижу причину гнева. Общею против обоих, как кажется, была та молва: «Одни и те же у вас взятки, одни и те же ночи. Одинаковы ваши добытки, одинаковы ваши угождения». Ты, следовательно, думал, что слышишь это столько же о нем, сколько о себе». (Либаний. К Поликлу (№ 37) 14 [Либаний 1912-16, т.2, с.178])

(№ 1878). «Отдавшись в распоряжение любителям красивых для услуг им, и с одними знакомясь вне, с другими внутри и многими ходами доставляя ответы тех и других упомянутых лицам, становясь участником в дележе даров любви, многие дома он сделал несчастными, дни и ночи наполнив своим непотребством, когда не был в состоянии привести другого, предоставляя к услугам себя самого, сам и жертва разврата, и сводник». (Либаний. Против Сильвана (№ 38) 8 [Либаний 1912-16, т.2, с.182])

(№ 1879). «Недавно он подошел к кому-то из красивых и пытался уговорить, а тот отскочил. Он же, наступая на него, тащил, схватив его, и побил. Когда же родственники юноши, узнав о дерзком поступке, быв сильны и немалочисленны, обступили его и пустили в ход против него руки, честный отец, узнав, не разразился против них, как обидчиков, криком и не наказал его как за дурные поступки». (Либаний. Против Сильвана (№ 38) 11 [Либаний 1912-16, т.2, с.183])

(№ 1880). «(5) Ведь этот Миксидем, начав с детства предаваться пороку, а честным не быв никогда хоть бы несколько дней, в крайней безнравственности достиг старости. Он брал доход своим телом в Египте, сам приглашая к себе тех, кто мог дать, брал такой и в Палестине, причем и борода не служила к тому препятствием. Принявшись же за ремесло адвоката, он не прекратил прежнего заработка, но ему можно было вдвойне получать вознаграждение. ***

(6) … был тем же учеником и адвокатом, смешавшим обычаи Афродиты, рожденным мужчиной, но прибавившим к тому другое и, многих опозорив, еще большему числу предоставив себя». (Либаний. Утешающая Антиоху (№ 39) 5-6 [Либаний 1912-16, т.2, с.427])

(№ 1881). «За то, что в темноте друг с другом все делали друг другу и давая, и получая, плодом этого является наследство». (Либаний. Утешающая Антиоху (№ 39) 15 [Либаний 1912-16, т.2, с.430])

(№ 1882). «Был здесь некий юноша с Кипра, белый и красивый, из богатого дома, у этого человека пользовавшийся несколькими комнатами. … Так поступал он, желая обирать плоды с острова и еще кое-чего другого. Это последнее заставило юношу удалиться отсюда, не снесши покушений этого человека, одного в маленькой бане, другого в разных местах дома. Имея его под рукою, он не отставал». (Либаний. Утешающая Антиоху (№ 39) 17 [Либаний 1912-16, т.2, с.431])

(№ 1883). «Ведь чем Филипп был для сына Фринона, тем сам он был своему, и при том, несмотря на громкий протест брата жены, причем жена присутствовала и слышала, ни взглянул прямо, ни возразил, но пребыл безгласен, глядя в землю, лишь потом дав признание своего непотребства. Страшно преступление Фиеста, а это нынешнее еще ужаснее, насколько ужаснее быть таким преступником в отношении сына, чем дочери». (Либаний. Утешающая Антиоху (№ 39) 22 [Либаний 1912-16, т.2, с.432])

(№ 1884). «Далее, будучи детьми, они снискивали пропитание на счет самой своей юности, а, достигши зрелого возраста, с прекращением этого источника заработка, удалившись с родины, они поспешили сюда в видах на заработок от здешнего театра …

(7) … Всякие зазорные поступки делают они одинаково и днем, и по ночам, и честолюбие их в том, чтобы превзойти друг друга в чрезмерности этого бесстыдства, так что тогда более всего считают они себя закрепляющими свое положение, когда легко для них сделать такое, о чем добронравным людям и слышать невыносимо». (Либаний. К Тимократу (№ 41) 6-7 [Либаний 1912-16, т.2, с.500])

(№ 1885). «…сперва сами себя развратив, они вкрадываются в дома людей благородного воспитания, уловляя, сколько могут, юношей и убеждая увлекаться одним с ними предметом и, если отцы у них живы, превращая их, сколько возможно, в воров отцовского достояния, а, если они умерли, прямо в изменников». (Либаний. К Тимократу (№ 41) 9 [Либаний 1912-16, т.2, с.501])

(№ 1886). «Есть некто Сабиниан, сводник красивых юношей, переменивший на это свои занятия вследствие старости, а пока был безбородым, сам нуждавшийся в услугах сводников. Послужив в этом многим во многих городах, ни для кого он столько не потрудился, сколько для этого Оптата, делая несчастными отцов, несчастными и детей, несчастными и матерей. (29) Вот это занятие заставило его проезжать и через наш город и, дерзнув проникнуть в толпу учеников, он был замечен в то время, как, пытаясь совратить некоторых, отводил их в сторону и беседовал с ними у одной колонны, дозволяя себе при этом и несколько вольное обращение, был удален, с внушением, что следует вести себя скромно, а если не может, отправляться на свою охоту к другим». (Либаний. За Фалассия (№ 42) 28-29 [Либаний 1912-16, т.1, с.190])

(№ 1887). «[ Оптат ] Это он-то, который непременно был бы заклан, если бы бог провещал во время какого-либо народного бедствия принести в жертву последнего негодяя, так как и тогда, если бы предстояло почтить верх порока, он был бы увенчан. Он являет важный признак своей нелюбви к городу в своей ненависти к своей жене. … (50) Два у нее источника рыданий, девицы и юноши, из-за коих он не был отцом многих детей». (Либаний. За Фалассия (№ 42) 49-50 [Либаний 1912-16, т.1, с.197])

(№ 1888). «Между тем ему следовало бы, по примеру правителей доброй памяти, схватить некоторых из оскорбителей, проявить свой гнев на них, живущих за счет разврата плясунов, не считать клеветы надежнее фактов». (Либаний. Против Флоренция (№ 46) 5 [Либаний 1912-16, т.1, с.153])

(№ 1889). «И педагог, и дядька, и слуга остаются за дверями, а он вращается среди взрослых, приучаясь пить или по уговору, или даже взрослый насильно влагает кубок в руку мальчика. Заходя дальше и доводя каждого до состояния полного опьянения, эти отношения известно к чему клонятся». (Либаний. О приглашениях во время праздников (№ 53) 6 [Либаний 1912-16, т.2, с.2-3])

(№ 1890). «Иной, хворая сам, случается, посылает своего сына, некий новый Фринон, который знает, что в настоящее время сильно господствует недуг педерастии, но впитывает яд в души юношей, еще неспособных к твердому убеждению, что есть нечто предпочтительнее разнузданных представлений. (11) Итак, мне кажется, неправо поступают и приглашающие, причем они входят в противоречие и сами с собою, когда, в письменных приговорах выдворяя в другое место людей порочной жизни, устраивают, чтобы другие, и притом дети самых знатных людей, подвергались тому же соблазну». (Либаний. О приглашениях во время праздников (№ 53) 10 [Либаний 1912-16, т.2, с.4])

(№ 1891). «Так я слышал слова одного человека, любившего одного красивого мальчика, но не имевшего возможности поговорить, потому что не было благовидного предлога для беседы. Итак, он говорил друзьям и себе самому: «Вот настанут Олимпии, которые обнажают атлетов, обнажают и мальчика в небольшом кругу сотрапезников. Можно будет, отведя его немного в сторону от стола, смотреть на его ноги, когда он потягивается или тянется к кушаньям». Мы слышим, как, например, Демосфен рассказывал, что юноша вращается на пирах среди выпивших взрослых, и он пользуется этим обстоятельством, как сильнейшим свидетельством против образа жизни Эсхина». (Либаний. О приглашениях во время праздников (№ 53) 18 [Либаний 1912-16, т.2, с.6])

(№ 1892). «Я не мог бы, однако, сказать, чтобы был у него недостаток хвалителей, но кто они были? Те, кому пашня задняя часть плясунов, а скорее и та, и другая, и зад, и перед». (Либаний. Против Лукиана (№ 56) 15 [Либаний 1912-16, т.1, с.264])

(№ 1893). «В самом деле, они [ учителя ] стражи цветущего возраста, они охранители, они стена, они отгоняют похотливых поклонников, отталкивают, не впускают, не позволяют вступать в общение, отражают приступы, лают, словно собаки на волков». (Либаний. К юношам о ковре (№ 58) 7 [Либаний 1912-16, т.2, с.38])

(№ 1894). «…Может явиться, пожалуй, и учитель, восхищающийся юностью ученика и приказывающий ему угодить своим просьбам. Неужто и в этом окажем угождение? Но это было бы возмутительным. Ведь учитель, раз он потребовал того, чего не следовало, теряет свое право власти над юношей». (Либаний. К юношам о ковре (№ 58) 30 [Либаний 1912-16, т.2, с.44])

(№ 1895). «(38) По какому праву ты говоришь, что все плясуны предавались непотребству? Слышав ли это от гадателей или видя приговор, вынесенный судьями, или получив их собственное признание? …

(39) … Есть некоторые из тех, кто сидят в комнате, пользующиеся естеством для низкой цели и не отрицающие наименования жертв позорнейшей страсти. Им, в случае, если бы кто-либо их побил и, клянусь Зевсом, порубил, нельзя ни бежать в суд, ни [ с.444 ] поднять крик, ни воззвать к законам, ни потребовать правосудия. Это понятно. В тот день, когда они извратили природу, они лишили себя этого. …

(40) Если же подобает составлять суждение на основании слухов, относительно одних можно слышать отзывы, что они не охранили своей красоты, но есть такие, которых даже весьма хвалят за их целомудрие. …» (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 38-40 [Либаний 1912-16, т.2, с.443-444])

(№ 1896). «(43) Как же тогда все плясуны развратники? Пока хоть один человек этой профессии окажется сохранившим целомудрие, не является какой-то необходимости, чтобы танцор продавал свою красоту.

(44) … Ведь если бы кто, изучая риторику, пустился бы торговать своим телом, или кто, будучи возницей, предоставлял в распоряжение любовникам свою юность, один опозорил дар Посидона, другой – дар Гермеса, но они – злосчастны, искусства же не потеряли своего достоинства». (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 43-44 [Либаний 1912-16, т.2, с.445])

(№ 1897). «(48) Я знаю некоторых, красотою превзошедших Гиакинфа, ставших независимыми от родителей, свободных от педагогов, провожатыми не располагающих, [ с.447 ] привлекавших взоры своим телом, но ни разу ни на кого не взглянувших и стоявших среди охотников, но, словно птицы, унесшихся от всех». (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 48 [Либаний 1912-16, т.2, с.446-447])

(№ 1898). «(54) Поэтому случалось, и иной атлет, шагающий большими шагами и обрызганный маслом … признаваем был в отправлении женского дела». (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 54 [Либаний 1912-16, т.2, с.448])

(№ 1899). «(83) «Они, - говорит он, - погибель и зараза городам». Прежде чем явиться этой пляске, скажи, все жили жизнью жрецов и пророков? И от них стали жертвами разврата Клисфен, Филоксен, Аминий, Аристодем, Бафилл, Диогнет, Дим, Клиний, Агафон, Хрисипп, Полипед, Гармодий, Ктесипп, Филипп, Тимарх, множество других? Что же? Ими обучены были гоняться за мужчиной Евмнест, Фрасилл, Лай, Аристогитон, Паммен, Демократ, Хабрий, Мисгол, Каллий, Критий, Павсаний, Архидам, цари лакедемонян, цари восхваляемого города?

(84) Да к чему перечислять всех – дело целого пятилетия, - но не сказать того, что если, с этими плясунами, произошла беззаконная Афродита, обвинения софиста были бы своевременны!

(85) … А беотийцам какой плясун учредил скверный закон, что самое честное угодить поклоннику? А кто убедил Элиду применить эти самые и открыть погоню за юношами людям, увлеченным [ с.458 ] красотою? …

(86) Итак, где этот порок одобряется, там он распространен, где умеренно наказуется, умеренно и дерзают на него. А где справедливость надлежащим образом получила вес, там ему воздвигается преграда. С той же поры, как явились плясуны, говорю о нынешних, совершающим такой проступок наказанием служит смертная казнь. Поэтому если у беотийцев отсутствие страха всех толкало одних гореть страстью, других удовлетворять ей, нынешняя угроза высшим возмездием одних, юношей, блюдет в их целомудрии, а других достаточно удерживает от проступка, так как постыдный позыв преодолевается любовью к жизни». (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 83-86 [Либаний 1912-16, т., с.457-458])