Сквозное действие и контрдействие 4 страница

В.В.Лужский. Я совсем не потому, Константин Сергеевич…

Видно, что Василий Васильевич глубоко взволнован горячей речью К.С., но остановить последнего в таких случаях нелегко.

К.С. Нет, потому, именно потому! Поэтому и действовать, идти по линии конкретных действий всем так не хочется, потому что это конкретность на сцене, реальное ощущение жизни и путь к перевоплощению. Это не отвлеченные рассуждения, а действия! Вот и пускают по театру легенду, что Станиславский сошел с ума и требует бог знает чего от актеров: чтобы они все время действовали! А хорошие актеры испокон веку действовали и перевоплощались. И пьесы были действенными, а не " философствующими". А вы разучились действовать и перевоплощаться, потому что привыкли за столом три месяца сидеть и " обсуждать" то, что надо сделать, а теперь, когда я вас хочу вернуть к действию, вы, видите ли, не знаете, как " жаться" к девушке! Не умеете действовать, скажите - разучились! Этому я поверю!

В.В.Лужский. Разучился! Вы правы во всем, Константин Сергеевич, только не волнуйтесь так…

К.С. Я не волнуюсь… Идите садитесь на мое место. Я попробую сам действовать так, как указал Грибоедов, а вы из-за стола скажете мне, вульгарно ли, неприлично, грубо ли то, что я буду делать с Лизой. Уступите мне только ваш халат для самочувствия.

Василий Васильевич покорно сошел со сцены - со ступенек между " онегинскими" колоннами, отдал Станиславскому свой фамусовский халат и с искренне огорченным видом сел в его режиссерское кресло.

Станиславский прошелся раза два по сцене, ушел на несколько секунд в соседнюю комнату, вышел из нее, разглядывая обстановку комнаты, затем опять ушел… Было ясно, что он примеряется к сценическому пространству и как-то " вводит" себя в образ, вспоминает роль. В зале все с интересом следили за его действиями. Лужский мрачно над чем-то раздумывал, склонив по своей привычке голову набок.

О.Н.Андровская. Начать с боя часов, Константин Сергеевич?

К.С. (появляясь снова на сцене). Нет, нет, не надо…

Взгляд его был устремлен на Андровскую уже совсем с другим выражением. Что-то лукавое; игривое сквозило в нем…

Ведь экая шалунья ты, девчонка, …

Улыбаясь, произнес он и, засунув руки за крученый пояс халата, остановился против, снова занявшей свое место у притолоки двери в спальню Софьи, - Андровской.

" …я… лишь невзначай…" - сымпровизировала последняя, " подыгрывая" Станиславскому.

К.С. придвинулся еще ближе к ней. Лицо его приняло необычайно довольное выражение. Только один-два осторожных взгляда на дверь Софьи, указывали на то, что Фамусов помнит, что рядом спальня дочери.

Вот то-то невзначай, …

негромко произнес К.С. Своей большой фигурой он совсем закрыл от зрителей Лизу - Андровскую.

Так верно с умыслом.

Станиславский, как нам казалось, вплотную придвинулся к Андровской, но по положению локтей мы видели, что руки его по-прежнему засунуты за пояс - они не участвовали в его " наступлении" на Лизу.

Ой, зелье, баловница.

И Константин Сергеевич стал слегка раскачиваться вперед и назад, бросая осторожные взгляды через плечо на дверь в комнату Софьи.

Вы баловник, к лицу ль вам эти лица!

отвечала ему неожиданно громким шепотом Андровская.

К.С.

Скромна, а ничего кроме

Проказ и ветру на уме.

И, к нашему удивлению, Станиславский очень ловко, одним движением взял легкий стул, стоявший с другой стороны двери, и, поставив его перед Лизой, сел на него, совершенно загородив от нее этой мизансценой всю остальную часть комнаты. Андровская это отлично поняла. Стоять во весь рост прижатой к притолоке сидящим на стуле барином - незавидное положение.

" Пустите, - пробовала она двинуться, - ветренники сами".

А Станиславский, расставив руки в воздухе, пугал ее, что сейчас вот-вот дотронется до нее.

Опомнитесь, вы старики…

говорит Лиза.

Почти.

отвечает ей Фамусов - Станиславский.

Он вел все ту же игру кошки с мышкой, жестикулируя приподнятыми руками в воздухе на некотором расстоянии от Лизы, как бы выбирая место, где больнее ее ущипнуть, чувствительнее тронуть.

Картина получалась очень живая, вполне приличная, но в то же время " опасная" для Лизы. Барин явно " жался" - приставал к девушке, " заигрывал" с ней, как указывал Грибоедов. И притом в самом опасном месте гостиной - под дверью дочерней спальни! Естественно поэтому, что весь разговор между Лизой и Фамусовым велся очень тихо, а это тоже придавало любовно-таинственный характер их сцене.

Ну, кто придет, куда мы с вами? -

совершенно естественно шептала Андровская, указывая Фамусову, как они даже отодвинуться не сумеют друг от друга.

Кому сюда придти?

Ведь Софья спит?

успокаивал ее Станиславский, и рука его на мгновение ложилась на талию Лизы, еще секунда - и он посадит ее себе на колени!

Сей час започивала.

пугала его Лиза - Андровская, резко подчеркивая " сей час".

Сей час! А ночь? -

вдруг совершенно бросив заигрывать с Лизой и сняв руку с ее талии, спрашивал очень подозрительно и сурово Фамусов. Чувствовалось, что поведение дочери для него было очень важно.

Ночь целую читала.

ловко врала Лиза, понимая, что отвлекла от себя мысли Фамусова.

Вишь, прихоти какие завелись!

серьезно задумался на минуту К.С., устремив взгляд на дверь Софьи.

Всё по-французски, вслух, читает запершись.

подчеркнула Андровская на случай, если вдруг какой-нибудь звук донесется из соседней комнаты.

И она попыталась проскользнуть мимо продолжавшего сидеть теперь уже вполоборота к ней Фамусова. Однако К.С., не глядя на нее, но, очевидно, отлично догадавшись, как Фамусов, о намерении Лизы, прижал ее очень решительно рукой снова к притолоке, а сам продолжал рассуждать, глядя перед собой:

Скажи-ка, что глаза ей портить не годится,

И в чтеньи прок-от не велик:

Ей сна нет от французских книг,

А мне от русских больно спится.

Мизансцена создалась необычайно яркая по своему внутреннему и внешнему смыслу. С одной стороны, отец, очень серьезно обсуждавший и обдумывающий пользу чтения книг для своей дочери, а с другой стороны - сластолюбивый барин, не желающий расстаться с мыслью " пошалить" со своей служанкой.

Что встанет, доложусь.

очень вежливо отвечала Андровская.

Думая, что опасность миновала, она взяла за руку К.С. - Фамусова и попробовала мягко отвести ее со своей талии.

Извольте же идти; разбудите, боюсь.

Это была психологическая ошибка и Лизы, и Андровской, Почувствовав прикосновение руки девушки, Фамусов - Станиславский мгновенно вернулся к " игривым" мыслям и, к общему удивлению и тех, кто сидел в зале, и Лизы - Андровской, отвечая ей очень ловким и быстрым движением, посадил к себе на колени, спиной к зрителям.

Чего будить? Сама часы заводишь,

На весь квартал симфонию гремишь.

Естественно, что Андровская успела только громко вскрикнуть:

Да полноте-с!

В ту же секунду К.С. зажал ей рот рукой.

Помилуй, как кричишь.

С ума ты сходишь?

и повернулся опять к двери комнаты Софьи, удерживая еще руку около лица Лизы.

Андровская воспользовалась этим и проговорила сквозь руку К.С.:

Боюсь, чтобы не вышло из того…

Искажение звука было очень неожиданным и вызвало веселую реакцию всего зала.

- Ох, эти физические действия, - произнес чуть-что не громко Л.М.Леонидов, - сколько чудесных неожиданностей в них!

Фамусов - К.С. сыграл, что он и сам изумился звуку Лизиного голоса:

Чего?

и отнял при этом несколько руку от ее лица.

Лиза.

Пора, сударь, вам знать, вы не ребенок;

У девушек сон утренний так тонок;

Чуть дверью скрипнешь, чуть шепнешь:

Всё слышут…

Это было очень смешно. Служанка сидит у барина на коленях и читает ему нотацию, нравоучение.

А Фамусову это положение очень нравилось. Он стал посмеиваться на Лизины слова и собирался затеять с ней снова некий вид " игры", похожий на то, как маленьких детей держат на коленях и говорят им: " Хоп-хоп-хоп"!

Лицо Фамусова - Станиславского сияло таким озорным самодовольством, положение Лизы было столь рискованно и в то же время комично, что все находившиеся в зале замерли в веселом ожидании дальнейших событий на сцене.

Они не замедлили совершиться!

Всё ты лжешь.

широко улыбаясь, произнес К.С. и на этот раз решительно потянул к себе сидевшую у него на коленях девушку. Андровская вскрикнула. За дверью очень близко раздался голос Софьи:

Эй, Лиза!

Испуганный Фамусов - Станиславский мгновенно поднялся со стула, а Лиза мягко съехала, как сидела, с его колен на пол. В следующие секунды Фамусов – К.С. отступал уже на цыпочках к противоположным дверям и шептал, не сводя глаз с Лизы: " Тс-с… тс-с… тс-с! …" То есть не вздумай вскрикнуть еще раз, даже если ты ударилась, падая на пол!

Разрешение предыдущего положения было столь ярким, неожиданно смелым, что зал зааплодировал Станиславскому и Андровской.

Необычайно органично прозвучали слова Лизы у Андровской, когда она, оставаясь еще на полу, произнесла:

Ушел… Ах! от господ подалей;

У них беды себе на всякий час готовь,

Минуй нас пуще всех печалей

И барский гнев, и барская любовь.

Она не поднялась с пола и отлично оправдала это тем, что Лиза в результате пережитых ею волнений просто не имеет еще сил подняться.

Замечательно правдиво прозвучали и слова Софьи, появившейся со свечой в дверях, своей комнаты, когда она чуть не натолкнулась на сидевшую почти у порога Лизу.

Что, Лиза, на тебя напало? Шумишь…

В эту минуту Станиславский, пройдя кругом через переднюю, появился в зале. Все повернулись к нему.

- Что скажете, Василий Васильевич, - обратился К.С., подходя к Лужскому, - я действовал в предлагаемых Грибоедовым обстоятельствах, " жался" к Лизе, заигрывал с ней?

В.В.Лужский. Еще как!

К.С. Может быть, что-нибудь в моем поведении шокировало вас, или я был груб?

В.В.Лужский. Вы сами отлично знаете, что вам это совершенно несвойственно. Вы провели сцену с большой грацией. Вы преподнесли нам пример подлинного перевоплощения. Ангорский роскошный кот ухаживал самым деликатным образом за простой домашней кошечкой, простите, если мое сравнение вульгарно.

К.С. Ничуть! Не хотите ли теперь вы попробовать?

В.В.Лужский. Позвольте мне приготовиться к этой сцене. Мне не хотелось бы вас внешне копировать, да у меня это и не выйдет так, как вышло у вас. Но я дома поищу свою линию физических действий в этой сцене.

К.С. Пожалуйста. Это ваше право, раз вы поняли внутренний смысл, " зерно" этой сцены: и за девчонкой хочется поволочиться - утро ведь, отоспался! - и за дочерью нужно следить, чего это ей не спится!

В.В.Лужский. Как будто я все это понял. Но разрешите вам заметить, Константин Сергеевич, - это, надеюсь, вам подтвердят и Иван Михайлович, и Леонид Миронович, и все, кто здесь видел вас в " Горе от ума", - что и вы сами так Фамусова в этой сцене еще не играли. С такой смелостью и, я бы сказал, сатирической остротой!

К.С. Не играл, вы правы. Потому что больше заботился о чувствах Фамусова к Лизе, чем о его действиях в этой сцене.

В.В.Лужский. Значит, я не так уж виноват, что не мог сразу найти эти действия.

К.С. Я вас ни капли не виню, дорогой Василий Васильевич! Я сам теперь только понял по-новому эту сцену и, если доведется, попробую ее так сыграть!

В.В.Лужский. А ваша грозная речь против меня? За что?

К.С. Она прозвучала у меня так несдержанно не по отношению к вам, а ко всем тем, кто не хочет в нашем деле двигаться вперед. Жизнь ставит нам все время новые задачи, драматурги приносят пьесы о новых людях с характерами, складывающимися от новых требований к человеку нашего времени. От нас, художников сцены, эти характеры требуют новых средств воплощения их в живые сценические образы. А наша братия актеры и режиссеры отстают, по-моему, в своем мастерстве от этих новых требований жизни. Мы все еще склонны упиваться " настроением" как средством выразительности, а этот прием отжил свой век. Он был необходим, когда в театр пришел Чехов, но тогда и жизнь была другой. " Настроение" сильно поблекло и не очень пригодилось нам для пьес Горького. И уже совсем смешно возвращаться к нему сегодня.

Действие, - вот что, как мне кажется, явится новым оружием в искусстве актера перевоплощаться в образ, данный ему драматургом. Вот почему я начинаю с поисков действия, а не настроения. Говорят, я отрицаю необходимость актеру знать роль. А я призываю вас к тому, чтобы, зная пьесу, начинать процесс перевоплощения в роль с поисков органических действий, а не с настроений. Только всего.

И.М.Москвин. Легко сказать - только всего. Я тоже никогда бы не решился так сыграть Фамусова в этой сцене с Лизой, как вы нам это сегодня изобразили.

К.С. А я ничего не изображал и ничего не играл. Я только совершал те действия, к которым меня вынуждали конкретные, данные мне автором объекты: музыка, которая меня донимала всю ночь, поиски ее, откуда она у меня завелась в доме. Пришел на звук. Часы. Девчонка. Девчонка хорошенькая, да еще напроказила. Можно за это с ней поиграть. Она мне нравится. Софья рядом в комнате. Почему не спала всю ночь? Представил себе эту картину ночного чтения. Запретить! Опять девчонка - ох, зелье! Голос Софьи - тс-с, уйти бы! Разбудил дочь, наверное! Вот и все мои объекты. А они повлекли ряд действий, я их и совершал, конечно, не избегая отношений и чувств, которые рождались у меня от этих действий. В результате же заслужил от вас похвалу за перевоплощение.

Л.М.Леонидов. Но вы опытный, смелый, талантливый актер! А как быть всем другим, и молодым?

К.С. Действие обогащает любую артистическую натуру в сотни раз. Проверим это на следующей сцене, если не устали.

В.В.Лужский. Идти на выход?

К.С. Идти и делать в доме все, что вы делали, покинув Лизу.

В.В.Лужский. Одеться, что ли, поприличнее?

К.С. Что хотите, но то, что в логике его поведения.

Станиславский передает Лужскому фамусовский халат, и Василий Васильевич уходит в соседнюю комнату.

Андровская снова произносит свой " монолог" после ухода барина, а в дверях появляется Софья - Степанова со свечой в руках.

После первых же слов своей барышни, Андровская стремительно бежит к окну и начинает раскрывать тяжелые гардины. Из дверей спальни осторожно выглядывает Станицын - Молчалин.

Софья (отворачиваясь от света из окна).

Ах, в самом деле рассвело!

Тушит и отдает свечу Лизе, обращается к Молчалину:

И свет, и грусть. Как быстры ночи!

Молчалин отвечает Софье томным взглядом и глубоким вздохом. Софья горестно качает головой, не сводя с него печального взора. Станицын делает вид, что он не выдержит этой минуты разлуки и отворачивается вполоборота от Софьи, прикрывая глаза рукой. Софья делает то же самое, повторяя его движение. Кажется, что они бесконечно будут так " страдать".

К.С. (негромко). Молодцы! Отлично выучились разыгрывать комедию слезливых чувств.

Андровская, которая уж несколько секунд наблюдала эту пантомиму, вдруг выпаливает: " Тьфу, тошно смотреть! "

К.С. (прерывая ее). Этого нет у Грибоедова!

Андровская (ничуть не растерявшись и не выходя из образа). Я знаю, что нет! Это я про себя! Это подтекст! А вот текст:

Тужите, знай, со стороны нет мочи,

Сюда ваш батюшка зашел, …

Софья резко поворачивается к ней, Молчалин юркает в спальню.

…я обмерла,

Вертелась перед ним, не помню что врала; …

Молчалин появляется снова из спальни - он в нерешительности, что ему делать, куда бежать.

Ну что же стали вы? поклон, сударь, отвесьте.

Молчалин послушно кланяется Софье.

Подите, сердце не на месте; …

Молчалин хочет уйти, но в эту секунду Софья протянула ему руку. Он почтительно дотронулся до нее и снова замер, склонивши голову.

Лиза в отчаянии, что они не расходятся:

Смотрите на часы, взгляните-ка в окно;

Валит народ по улицам давно; …

Прислушивается:

А в доме стук, ходьба, метут и убирают.

А.О.Степанова (не отнимая руки от Станицыиа).

Счастливые часов не наблюдают.

О.Н.Андровская бежит к двери, ведущей во внутренние комнаты, что-то услышав, очевидно, за ней.

Не наблюдайте, ваша власть;

А что в ответ за вас, конечно, мне попасть.

A.О.Степанова неожиданно, как бы берет Станицына под руку и идет с ним через всю комнату.

Идите, целый день еще потерпим скуку.

Лиза в ужасе машет им рукой.

Бог с вами-с; прочь возьмите руку.

делает отчаянные знаки, чтоб Софья и Молчалин скрылись. Они понимают, наконец, что им что-то грозит. Софья прячется за колонну, Молчалин спешит к дверям, Лиза прячется за близстоящее кресло. В дверях появляется Фамусов.

К.С. (опять негромко). Ловко распределились!

B.В.Лужский - Фамусов недоумевающе смотрит на Молчалина, а последний, как-то застряв на полушаге, не отрываясь, смотрит на него. Получается секундная, но очень напряженная пауза.

В.В.Лужский.

Что за оказия! Молчалин, ты, брат?

В.Я.Станицын (не меняя позы).

Я-с.

Фамусов осматривает комнату. На первый взгляд, с его места она кажется пустой.

Зачем же здесь? и в этот час?

Лужский видит открытую дверь в спальню Софьи и быстро идет к ней.

К.С. (в сторону). Великолепный штрих!

Степанова быстро выходит из-за колонны и бросается в кресло; Лиза начинает вытирать передником кресло, за которым она пряталась. Лужский на шум оборачивается - лицо его выражает крайнее изумление:

И Софья! … Здравствуй, Софья, …

Лужский подозрительно оглядывается: нет ли здесь еще кого? Ему почтительно " приседает" Лиза. Лужский отворачивается от нее, снова обращается к Софье:

…что ты

Так рано поднялась! а? для какой заботы?

Все молчат. Никто ему не решается ответить, так как, очевидно, не знают, что слышал за дверью Фамусов. Лужский смотрит то на Софью, то на Молчалина.

И как вас бог не в пору вместе свел?

грозно продолжает он.

A.О.Степанова (притворяясь изумленной).

Он только что теперь вошел.

B.Я.Станицын.

Сейчас с прогулки.

Случайно Станицын, совсем некстати для Молчалина, показывает на дверь спальни Софьи. Лужский моментально подхватывает эту " неудачу" Молчалина:

Друг. Нельзя ли для прогулок

Подальше выбрать закоулок?

свирепо, набрасывается он на Молчалина, бросая разгневанные взгляды в сторону Софьи и ее спальни. Ситуация с раскрытой дверью комнаты Софьи и неудачным жестом Молчалина - Станицына получается очень острая, комедийная. В зале раздается смех на последних словах Фамусова - Лужского.

К.С. (хлопает в ладоши, останавливая репетицию). Нет, так не годится. Если Молчалин покажет рукой, что он " гулял" в комнате Софьи, дальше играть нечего. Все ясно. Фамусов тут же наградит его увесистой оплеухой, и начнется финал пьесы: " В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов…"

И.М.Москвин (подсказывая). " …к тетке, в глушь, в Саратов…"

К.С. (невозмутимо). Это все равно куда… Дело не в этом. Молчалин, оправдываясь, может сделать жест, движение рукой, головой. Но не забывайте, это очень умный человек. Это прекрасный актер в жизни. Вы еще в этом убедитесь, - подтверждает К.С., улавливая удивленную реакцию зала на столь лестную характеристику Молчалина. - Я берусь доказать, что человек, который умеет так гениально " молчать ", как это делает Молчалин, исключительно одаренный в своей деятельности субъект.

Подумайте, вы, актеры, профессионалы, не умеете продержать паузу и две минуты, а он, любитель, держит паузу пять-шесть часов по ночам у Софьи… Он гений! …

Л.М.Леонидов. Вот откуда и фамилия?

К.С. Совершенно верно, но не только фамилия, а и социальная характеристика: эпоха требовала от своих верных слуг умения идеально молчать - Молчалин идеал николаевских чиновников!

Возвращаюсь к прерванному мною действию: Молчалин не ошибется в жесте…

В.Я.Станицын. Я не хотел, я нечаянно сделал этот жест.

К.С. Я не обвиняю вас в предумышленности, Виктор Яковлевич, но хочу на этом примере продемонстрировать для всех присутствующих, что не только действие, но и движение – жест - должны находиться в абсолютном соответствии с л о г и к о й поступков и характером действующего лица. Вы, Виктор Яковлевич, охотно верю, сделали случайный жест, а Василий Васильевич подхватил вашу " оговорку", как Фамусов, и вся логика действий готова была оборваться.

В.В.Лужский. Лужский, как всегда, " наложил"!

К.С. Ничуть. Вы имели право дать ту интонацию, которую вы придали своим словам о " закоулке", но, повторяю, больше было бы нечего выяснять, следовало просто бить Молчалина за бесчестье. А мы ведь установили, что Фамусов целый день будет выяснять, было свидание или не было.

В.В.Лужский. Все ясно. Разрешите продолжать?

К.С. Прошу

В.В.Лужский. Предполагаю, что жест Молчалина будет в сторону окна.

Друг. Нельзя ли для прогулок

Подальше выбрать закоулок?

уже не обыгрывая двери спальни, повторяет Лужский, но так как Софья сидит в кресле около окна, то в интонации и легком движении головы в сторону Софьи Лужский все-таки намекает, что теперь он Софью считает за " закоулок". В зале снова смеются.

К.С. (вполголоса). Неисправим… талантливейший импровизатор… Это надо беречь в актере…

В.В.Лужский, делая вид, что не слышал слов К.С., чему явно противоречил озорной блеск в его глазах, с увлечением продолжает " разгром" Софьи, начиная с знаменитого упрека:

А ты, сударыня, чуть из постели прыг,

С мужчиной! с молодым! …

Но Софья смело вступает в борьбу с отцом. С обидой, недоумением, слезами разыгрывает " оскорбленную невинность". Лужский отвечает ей, спорит с ней, но очень пристально все время наблюдает за Молчалиным. Не выдаст ли, последний, чем либо себя. " Перестрелка" отца с дочерью принимает все более и более напряженный характер.

Лиза, очень ловко продолжая вытирать пыль с мебели, подбирается к столу, -возле которого сел в кресло Лужский.

Будто из-под стола идет ее реплика:

Осмелюсь я, сударь…

Это вызывает дружный смех зала, так как Лужский, по-видимому, действительно увлекшись поучением дочери, забыл про Лизу и не заметил тихонько подобравшейся к нему Андровской. Реакция его была, во всяком случае, очень яркой и оправданной - неожиданность, испуг, смущение заставили его громко, резко, на высокой ноте голоса оборвать Лизу приказанием:

Молчать! …

А дальше:

Ужасный век! Не знаешь, что начать!

Все умудрились не по летам.

Василий Васильевич произнес так искренне, обращаясь чуть что не к зрительному залу, вытирая лоб платком, что все изумлены новыми красками-интонациями, новым ярким отношением к событиям талантливого актера.

К.С. был очень доволен тем, как шла репетиция.

- Действуют! Вы замечаете, что они все на верной линии действия, - тихо говорит он Москвину и Леонидову, - вот вам мой новый прием на практике. Только бы не сглазить их…

Но, очевидно, актеры на этот раз крепко шли по действенной линии пьесы. Даже Молчалин - Станицын, не имевший слов во время большой сцены отца с дочерью, искал и находил себе выразительные действия.

Когда Лужский смотрит в его сторону (" И вот плоды от этих книг! "), он всецело как бы разделял точку зрения Фамусова и очень мягко, тактично, еле заметным движением головы, укоризненно глядя на Софью, как бы " поддакивал" ее отцу. Ту же игру он проводил, когда Фамусов жаловался:

По должности, по службе хлопотня,

Тот пристает, другой, всем дело до меня!

Станицын сочувственно вздыхал, как бы подтверждая, что бремя забот Фамусова непосильно. Софье за спиной Фамусова, он, когда это удавалось ему, подавал легкие знаки: не спорьте, не раздражайте батюшку. Покорно, не шелохнувшись, принимал выговор Фамусова:

Ты, посетитель, что? Ты здесь, сударь, к чему?

Безродного пригрел… (и так далее)

Делал умоляющий жест, прося разрешения ответить хоть одним словом на обвинение:

Попал или хотел попасть?

Да вместе вы зачем? Нельзя, чтобы случайно. -

Все эти небольшие действия Станицын совершал очень точно, без всякой суеты, без обычного старания актера, не имеющего слов, бурно " реагировать" на текст партнеров. Видно было, что его Молчалин действительно умный и талантливый актер в жизни, как только что его охарактеризовал Станиславский.

Когда же Степанова - Софья, увлекшись выдуманным ею сном, бросала нежные взгляды за спиной отца на Молчалина:

Вдруг милый человек, один из тех, кого мы

Увидим - будто век знакомы,

Явился тут со мной; …

Станицын в отчаянии от смелости Софьи делал ей знаки, запрещая даже в этой иносказательной форме раскрывать их отношения. Он отлично понимал, что Фамусов мгновенно догадается, кто этот " милый человек".

Так и случилось. Лужский бросил свирепейший взгляд на Станицына, говоря:

Кто беден, тот тебе не пара.

Но храбрая Софья - Степанова, рассердившись на жестокосердие отца, и отстаивая, очевидно, свое право видеть хоть во сне, кого ей хочется, вовлекла и батюшку в свой таинственный сон и, зная его суеверие, в самом мрачном тоне сообщила, что

Раскрылся пол - и вы оттуда,

Бледны, как смерть, и дыбом волоса!

Фамусов - Лужский беспокойно заерзал в кресле - а вдруг и в самом деле этот дурной сон про него? Лужский великолепно передавал мимикой неприятное самочувствие Фамусова в этом месте " сна" Софьи.

Все шло, с нашей точки зрения, прекрасно: актеры отлично действовали, Софья спасала положение, отвлекая отца от неожиданной встречи его с Молчаливым, от вопроса: " Да вместе вы зачем? " Молчалин строго следил и, где надо, " поправлял" издали, незаметными сигналами рассказ своей возлюбленной.

Лиза пристроилась около дверей спальни Софьи и с затаенным восторгом следила за вдохновенным " творчеством" своей барышни…

И вдруг К.С. остановил репетицию.

- Простите, что прерываю вас, - обратился он к актерам. - Вы отлично следуете по линии действия и действенного отношения ко всему, что произошло и может произойти с вами всеми, но от всех нас ускользнула одна очень важная деталь. Мы с вами сыграли почти две сцены, забыв про флейту.

- Про флейту? - раздались изумленные голоса актеров.

К.С. Вот именно. Куда у нас девалась флейта Молчалина, на которой он дудел всю ночь? …

В.Я.Станицын. Вероятно, я ее оставил в комнате Софьи.

К.С. (совершенно искренне). Боже мой, какой ужас! Забыть в комнате Софьи такую страшную улику!

A.О.Степанова. Я ее куда-нибудь прячу всегда… Ну, предположим, в постель, под подушку…

К.С. (в полном отчаянии). Опомнитесь! Что вы говорите? Флейту - в постель!

Интонации К.С. столь ярко рисуют ужас Фамусова, обнаружившего вдруг в постели Софьи… флейту, что все сидящие в зале и актеры на сцене не могут сдержать взрыва смеха. Один К.С. остается серьезен и озабочен в своем " зерне" Фамусова и режиссера.

К.С. Это целая проблема, как Молчалину прятать флейту… ну, хотя бы в рукав костюма, ведя сцену с Фамусовым. Возьмите, Виктор Яковлевич, нечто вроде флейты и спрячьте в рукав.

B.Я.Станицын, всегда очень ловко орудовавший с любыми предметами, быстро раздобыл отрезок круглой палки размером с флейту и спрятал ее в рукав сюртука.

К.С. А теперь попробуйте совершать все те действия, которые вы сейчас так отлично делали, с флейтой в рукаве. Не надо проговаривать сцену, а вспоминайте текст, про себя и подавайте свои " сигналы" Софье.

В.Я.Станицын пробует осуществить эту задачу К.С., но флейта в рукаве, естественно, сковывает его движения. Добавочное " препятствие" заставляет его " подавать сигналы" по преимуществу одной рукой, усиливает мимику лица.

Хотя Станицын действует и очень ловко, но один раз флейта наполовину вылетает из рукава. Его испуг и то, как он ее ловит снова, приводят в веселое настроение весь зал.

- Отлично управляетесь с флейтой, Виктор Яковлевич. Оказывается, Молчалин ко всем своим достоинствам еще и не плохой жонглер, - смеется К.С. - Имейте только в виду, что эта необходимая нам игра с флейтой в рукаве, не должна отвлекать внимания зрителя от грибоедовского текста.

- Да, задача! Позвольте, но ведь у меня еще должен находиться в руках и портфель с бумагами, - вдруг вспоминает он.

К.С. А где же он был до сих пор?

В.Я.Станицын. Я его забыл в комнате Софьи…

К.С. Что-то получается, рассеянный у нас Молчалин. Флейту забыл, портфель забыл… да еще в комнате Софьи! Кстати, неужели он шел на свидание к Софье с портфелем?