Глава 37. У динозавров нет души. Насколько я знаю

У динозавров нет души. Насколько я знаю. В смысле, может, попав в мир иной, я обнаружу там Парк Юрского периода. Но Сью все эти годы собирала в себе частицы тех, кто работал над ее костями, кто приходил и изучал ее. В своем роде она жила в музее. Чикагцы и туристы со всего мира ее обожали.

В этом смысле душа у Сью была, и поколения почивших Гуднайтов вдохнули в нее жизнь. Тираннозавриха обрела прежние очертания: огромные мускулы, толстая шкура, гигантские зубы – всего двенадцать метров от носа до кончика подвижного хвоста. Затем дух стряхнул с себя окаменелости и сорвался со скелета с оглушительным ревом.

В общем, не знаю, что там с душой, зато каким-то духом Сью явно обладала. И дико злилась из-за хаоса, в который Шакал превратил ее музей.

Покровительственно нависнув надо мной, она испустила еще один пронзительный рык в сторону шакалова чудища, такой, что у меня в ушах зазвенело. А тираннозавриха перешагнула через ограду и пошла на монстра. Здание сотрясалось, словно она и правда состояла из костей и плоти, а не из магии и воспоминаний.

Чудище по-львиному заревело и кинулось вперед, оставляя за собой след из призрачных обрывков. Сью взмахом хвоста отбросила тварь, отфутболив ее точно мяч через весь зал.

Грохот разбудил валявшихся без сознания придурков из Братства. Увидев идущую на них тень динозавра, они ринулись в стороны, словно спугнутые светом тараканы. Хвост Сью раскачивался в опасной близости над по-прежнему лежавшим Тейлором.

В другом конце зала Шакал собирал души и силы, пытаясь восстановить своего призрачного Франкенштейна. Сью не стала ждать и первой бросилась на монстра, но Шакал толчком, который даже я ощутила через все помещение, отправил свою тварь мимо нее, но не ко мне, а в сторону Тейлора.

Тираннозавриха исполнила невероятный пируэт вправо и кинулась следом, вытянувшись вперед на финишной прямой. Я тоже побежала к Тейлору, затормозила у него и выставила все сверхъестественные щиты, какие только могла. Их не хватит, но попытаться стоило.

Монстр почти нас настиг, когда Сью схватила массивными челюстями его шею с таким хрустом, что у моего психического «я» зубы свело. Затем принялась трепать тварь, как пес душит крысу. Во все стороны полетели ошметки фантомов.

Вернее, того, что от них осталось.

Шакал рванул ко мне. Я встала и расправила плечи. Издалека он выглядел, как Карсон, но по мере его приближения я все явственнее видела незнакомца.

– Мы не закончили, – сказал он, оказавшись по-настоящему близко.

На самом деле закончили. Прогремел выстрел.

Не знаю, как я вообще это увидела. Может, все произошло в психическом измерении, со скоростью мысли. Но в сотую долю секунды Карсон вновь стал Карсоном. В следующую – врезался в меня, сбивая с ног. А еще через одну – отпрянул прочь, прижимая руку к груди. Увидев пузырящуюся сквозь пальцы кровь, я ощутила его боль, как собственную.

Я не думала о Шакале. Не думала о выстреле – только о Карсоне. И, вскочив на ноги, бросилась ему на помощь.

Грохнул еще один выстрел, и пуля попала в чучело слона над моей головой. Сью пригнулась и зарычала, я развернулась… и застыла как идиотка, пока Алексис целилась мне в сердце.

Прогремело три выстрела. Один за другим, быстро и профессионально. Что-то упало. Я снова оказалась на полу, но лишь потому, что призрачная тираннозавриха опрокинула меня взмахом хвоста. Когда мне хватило духу поднять голову, я увидела лежащую без движения Алексис. А позади меня – Тейлора, приподнявшегося на локте и сжимавшего запасной пистолет.

Тень Сью стала таять, словно мое спасение отняло у нее последние силы. Что до Алексис – Тейлор вскочил, подбежал к ней, пинком отшвырнул оружие и нагнулся проверить… просто проверить ее.

Я повернулась к Карсону и испытала новое потрясение. Он по-прежнему держался на ногах. Ухватив подол рубашки, стажер стянул ее и отбросил прочь. Рана пузырилась кровью, но на моих глазах пуля вышла из нее, словно выплюнутая арбузная косточка.

Карсон снова пропал, и теперь Шакал смотрел на меня неестественно голубыми глазами и со странной улыбкой:

– Твоему дружку повезло, что ты не успела вытащить меня, когда была возможность.

Его тень на полу начала расти в длину и вширь. Я видела их обоих: Карсона обычным зрением, а Шакала в полном фараоновском обличии – сверхъестественным.

Ублюдок лечил тело – тело Карсона – и сам набирал сил, но как? У меня в голове не укладывалось. Откуда он взял еще энергии?

В облачке холодного воздуха рядом со мной возникла тень и выпалила предостережение голосом, который я знала лишь по слышанным в детстве колыбельным:

– Вызови Завесу для девочки.

«Мама?»

– Вызови, – повторила она. – Пока от ее души хоть что-то осталось.

Девочка. Рядом со мной была лишь одна. Я посмотрела на Тейлора, так и стоявшего на коленях у Алексис. Он поймал мой взгляд и покачал головой.

Так где же Завеса? Где душа Алексис?

А я ведь ее слышала, тоненький плач, затихавший по мере того, как росла тень Шакала.

– Ни в коем случае не зови, – раздался хриплый голос с другой стороны. Тетя Дианта, та, что больше всех знала о духах и фантомах еще до того, как стала одной из них.

– Но Алексис… – Я не могла позволить ублюдку заглотить ее душу, и неважно, что она натворила при жизни.

– Эта мерзость, – ответила тетя Дианта, имея в виду Шакала, – держит девочку и не дает Завесе открыться. Но не зови ее. Именно этого он и добивается, чтобы с помощью таланта парня украсть твои силы.

То есть мне надо открыть Завесу, не призывая ее. Вот мало мне было на сегодня загадок.

– Дейзи, – окликнула мама, – сделай что-нибудь! Этот жуткий звук…

Я вспомнила крики Айви. Не знаю, как Шакал сделал, что я не слышала Алексис, но маму ее вопли доводил до слез.

Завеса… Я лишь призывала ее, но не контролировала. Она открывалась, когда была нужна.

Охваченная каким-то вдохновением и тревогой, я вытащила из кармана пузырек с душой мамы Карсона. Конечно, я сильно рисковала. Выпускать чистую душу рядом с Шакалом в попытке спасти черную. И еще одну сероватую, если считать самого Карсона.

Все зависело от времени и моих тающих сил. Я бросила сосуд на пол и раздавила его ногой.

Хелена! Имя ворвалось в мое сознание, а душа вылетела из плена, сияющая и ослепительная.

Завеса возникла с ожидаемой легкостью. Она звенела чистой нотой посреди всеобщей дисгармонии. Для меня и духов – моих духов – Завеса пела приглашающе.

А вот Шакала она предупреждала. Он развернулся ко мне, и портал замерцал между нами. Истерзанная душа Алексис вырвалась из хватки ублюдка и ринулась сквозь Завесу, отчего по ее поверхности пошла рябь.

– Ты не сможешь, – заметил Шакал, разгадав мой замысел. – Иначе отправишь туда и своего парня. Мы связаны.

– Спаси его, – взмолилась тень – нет, душа Хелены, занявшая место моей матери. – Как мне помочь сыну?

– Просто держись крепче, – пробормотала я, укрепляя собственную решимость – ну или браваду. Шакалу же ответила: – Я уже отвязала тебя однажды. Значит, могу повторить.

По крайней мере, я на это надеялась.

– Без моей магии бедняга умрет от раны, – мягко заметил Шакал. Затем посмотрел на свои окровавленные пальцы и поцокал языком. – Думается мне, пуля задела легкое.

Вот мой шанс. Я с радостью пожертвовала бы жизнь или душу за любого из этих людей – но не могла. Мне предстояло сделать то, что я умела лучше всего: блефовать и молиться, чтобы не облажаться.

– Хватит болтать, – сказала я. – Потанцуем?

И позволила собственной душе выскользнуть из физической оболочки. Расстояние больше значения не имело. Я схватила печать Шакала на спине Карсона там, где двое сплетались воедино. Нити затянулись, но я как-то сумела развязать их, не повредив ту часть, о которой волновалась.

Шакал дергался, и кровь из раны Карсона лилась все сильнее. Завеса гудела и сверкала, излучая бесконечное терпение. Я нашла самый тугой узел, но чем дольше с ним возилась, тем бледнее и слабее становилось живое тело. Я забеспокоилась, что и душу Карсона утянет в мир иной.

Следовало оторвать от него Шакала, как отдирают лейкопластырь, и вышвырнуть ублюдка за грань. Невзирая на собственную силу, мне нужны были дополнительные мощь и инерция. Нужен был вес целой души.

Мама Карсона представляла собой лишь полупрозрачное видение, однако не утратила своей человечности.

– Хочешь помочь? – спросила я ее. – Это рискованно.

– Он мой сын. Какой тут риск. – Затем Хелена рассмеялась – чудесным смехом человека, привыкшего радоваться жизни. – Все лучше, чем гнить в вечном чистилище в офисе Девлина Магуайра.

Я невольно улыбнулась и протянула ей нити связи Шакала. Она взяла их, улыбнулась в ответ – так озорно – и помчалась к Завесе, оставляя за собой сияющий след.

Шакал яростно завопил, цепляясь за этот мир призрачными зубами и когтями, но его все равно тащило на тот свет. В какой-то момент он заскользил к Завесе уже без моей помощи, но утягивая за собой бессознательную и неспособную бороться душу Карсона.

– Если я уйду, – прокричал ублюдок сквозь рев неощутимого ветра, – то и его прихвачу.

– Не тебе решать, кто уйдет, а кто останется, сукин ты сын!

В общем-то и не мне, но я знала, как бороться за душу. Когда последние нити связи разошлись, я вцепилась в Карсона, в душу и в тело, и придавила, удерживая здесь и сейчас. Но он был таким тяжелым, а мне в лицо дышала сама вечность...

Открытая Завеса мельком показывала манящие виды вне времени и пространства. Завораживала, но не пугала – хотя, наверное, бояться стоило. Я казалась себе такой маленькой. Вечность натягивала тонкую нить между моими душой и телом. Я была атомом, звездой, крохотным осколком личности, висящим перед вселенной, полной бесчисленных миллиардов душ.

«Дейзи… – мягко позвал голос из колыбельных. – Все позади. Отпусти Завесу».

– Дейзи! – На этот раз меня звал парень. Звал назад, на землю. – Ты это сделала. Все кончено… и помоги нам управиться со своей родней.

Я села, пытаясь вспомнить, когда же успела лечь. Однако я явно лежала, причем, судя по позе, Тейлор поймал меня, когда я отключилась, и так и держал, пока не пришла в себя.

Тень тираннозаврихи исчезла, и единственным напоминанием о ее приключениях являлось угасающее зеленое сияние в глазницах черепа. Цвет был совершенно гуднайтовским, но озорное подмигивание – такое ни с чем не спутаешь – определенно принадлежало самой Сью.

– Какой родней? – спросила я, не видя иных фантомов.

Я бы расстроилась, что мама не попрощалась, вот только нам не было в том нужды.

А затем услышала его – ни с чем несравнимый хор Гуднайтов, выступивших единым фронтом и требующих впустить их внутрь. Музейные двери распахнулись, и зал заполонили копы, спецназовцы, служащие, парамедики…

Карсон. Они окружили его. Я держала стажера – вернее, это мой дух его держал. Теперь мне была видна лишь его обувь. Я попыталась встать, но Тейлор положил руку мне на плечо, удерживая на месте.

– Он в порядке, – заверил приятель. – Суета потому, что они не могут понять, как он до сих пор в порядке.

– О. – Я огляделась. Ну и кавардак. Прах мумий, опрокинутые тотемы – в музее словно локальный взрыв произошел. – Ты что-нибудь видел? – спросила я Тейлора, имея в виду свое сражение.

– Кроме динозавра в ярости? Немного. Температура упала градусов на пятьдесят, ты произнесла «Бейзингсток» и вырубилась. – Он указал на свои глаза. – Хотя меня теперь всего придется просветить на рентгене.

– Отлично. В следующий раз Фин захочет подключить к моей голове электроды.

Господи, надеюсь, следующего раза не будет.

Тейлор склонил голову набок, изучающее глядя на мое лицо. Бог ведает, что он там прочел.

– Ты в порядке? – мягко спросил напарник. И вовсе не имел в виду ближайшие трое суток, которые мне предстоит проваляться, мучаясь адской головной болью. Я уже чувствовала, как она растет внутри, словно цунами.

Покраснев, я вдруг ощутила себя предательницей по отношению к Карсону. Глупость какая. Ведь решив уйти к стажеру, я тем самым предам Тейлора, который никогда мне не врал, даже ненароком… и который сегодня впервые убил человека.

Ради меня.

– Ты сам-то как? – спросила я.

– В порядке.

Я позволила себе улыбнуться:

– Ты все твердишь эту фразу. Вряд ли она значит то, что ты ей подразумеваешь.

Тейлор едва не позволил себе засмеяться, но вместо этого взглянул куда-то мне за плечо:

– Тебе лучше пройти туда и сказать то, что хочешь, пока есть возможность.

Прозвучало зловеще, но я поняла, что речь не о предсмертных откровениях. Просто вокруг кишели полицейские, Джерард выжидал, словно стервятник, и в любую минуту моя семья могла ворваться сюда и утащить обратно в Техас, привязав к своим метлам.

Тейлор встал и подал мне руку. Ноги у меня тряслись сильнее, чем я хотела это признать, и приятель сжал мою ладонь, прежде чем отпустить. А затем с помощью значка проложил мне дорогу к Карсону.

Он ужасно выглядел. От кровопотери старые синяки стали явственнее, а новые переливались кляксами по всему телу. И это только те, что я видела.

Заметив меня, стажер поморщился. И все равно ничего не сказал.

– Что ж, – начала я.

Что сказать парню, который невольно использовал тебя ради возможности вырвать магический артефакт у тайного общества, о котором он якобы не знал? И вдобавок, может, немного разбил тебе сердце, хотя знакомы вы всего пару суматошных дней, что не помешало ему закрыть тебя от пули?

В смысле, что тут можно сказать?

Да ничего. Потому что как раз явился агент Джерард и все испортил:

– Кристофер Карсон Магуайр, вы арестованы…

– Кристофер Карсон? – перебила я. – Тебя зовут Кит Карсон?

– Что до тебя, – впился в меня взглядом Джерард, – я займусь тобой через минуту, мелюзга.

– Не займетесь, – возразил Карсон самым ледяным тоном, какой я у него слышала. – Она ничего не сделала. И если вы хотите получить всю известную мне информацию о «Магуайр Интерпрайзис», обо всей собственности компании и ее финансовой деятельности, лучше вам это помнить.

Пожалуй, утверждая, что он плохой парень, Карсон солгал мне больше всего.