Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!
|
|
Письмо 18
От Сесили Воланж к Софи Карне Как, Софи, ты заранее осуждаешь то, что я собираюсь сделать? У меня ибез того было довольно волнений - ты их еще умножаешь! Очевидно, говоришьты, что я не должна отвечать. Легко тебе говорить, особенно когда ты незнаешь, что сейчас происходит: тебя здесь нет, и видеть ты ничего не можешь.Я уверена, что на моем месте ты поступила бы так же, как я. Конечно, вообще-то отвечать в таких случаях не следует, и по моему вчерашнему письмуты могла убедиться, что я и не хотела этого делать. Но вся суть в том, что, по-видимому, никто еще никогда не находился в таком положении, как я. И ко всему я еще вынуждена одна принимать решение! Госпожа де Мертей, которую я рассчитывала увидеть, вчера вечером не приехала. Все идет как-тонаперекор мне; ведь это благодаря ей я с ним познакомилась. Почти всегда мыс ним виделись и разговаривали при ней. Не то чтобы я на это сетовала, новот теперь, в трудный момент, она оставляет меня одну. О, меня и впрямьможно пожалеть! Представь себе, что вчера он явился, как обычно. Я была в такомсмятении, что не решалась на него взглянуть. Он не мог заговорить со мной обэтом, так как мама находилась тут же. Я так и думала, что он будет огорчен, когда увидит, что я ему не написала. Я просто не знала, как мне себя вести.Через минуту он спросил, не пойти ли ему за арфой. Сердце у меня такколотилось, что единственное, на что я оказалась способной, это вымолвить: " Да! " Когда он вернулся, стало еще хуже. Я лишь мельком взглянула на него, он же на меня не смотрел, но вид у него был такой, что можно было подумать -он заболел. Я ужасно страдала. Он принялся настраивать арфу, а потом, передавая мне ее, сказал: " Ах, мадемуазель!.." Он произнес лишь два этислова, но таким тоном, что я была потрясена. Я стала перебирать струны, самане зная, что делаю. Мама спросила, будем ли мы петь. Он отказался, объяснив, что неважно себя чувствует. У меня же никаких извинений не было, и мнепришлось петь. Как хотела бы я никогда не иметь голоса! Я нарочно выбралаарию, которой еще не разучивала, так как была уверена, что все равно ничегоне спою как следует и сразу станет видно, что со мной творится неладное. Ксчастью, приехали гости, и, едва заслышав, как во двор въезжает карета, япрекратила петь и попросила унести арфу. Я очень боялась, чтобы он тотчас неушел, но он возвратился. Пока мама и ее гостья беседовали, мне захотелось взглянуть на него ещеразок. Глаза наши встретились, и отвести мои у меня не хватило сил. Черезминуту я увидела, как у него полились слезы и он вынужден был отвернуться, чтобы этого не обнаружить. Тут уж я не смогла выдержать, я почувствовала, что сама расплачусь. Я вышла и нацарапала карандашом на клочке бумаги: " Негрустите же так, прошу вас. Обещаю вам ответить". Уж, наверно, ты не сможешьсказать, что это дурно, и, кроме того, я уж не могла с собой совладать. Язасунула бумажку между струнами арфы так же, как было засунуто его письмо, ивернулась в гостиную. Мне сделалось как-то спокойнее, но я дождаться немогла, пока уедет гостья. К счастью, она явилась к маме с коротким визитом ипотому вскоре уехала. Как только она вышла, я сказала, что хочу поиграть наарфе, и попросила, чтоб он ее принес. По выражению его лица я поняла, что онни о чем не догадывается. Но по возвращении - о, как он был доволен! Ставянапротив меня арфу, он сделал так, что мама не могла видеть его движений, взял мою руку и сжал ее... но как! Это длилось лишь одно мгновение, но я немогу тебе передать, как мне стало приятно. Однако я тотчас же отдернуларуку, поэтому мне не в чем себя упрекнуть! Теперь, милый мой друг, ты самавидишь, что я не могу не написать ему, раз обещала. И потом, я не станубольше причинять ему огорчений; я страдаю от них даже сильнее, чем он сам.Если бы из этого могло произойти что-нибудь дурное, я бы уж ни за что нестала этого делать. Но что тут худого - написать письмо, особенно для того, чтобы кто-нибудь не страдал? Смущает меня, правда, что я не сумею хорошонаписать, но он почувствует, что вины моей тут нет, и потом я уверена, чтораз оно будет от меня, так он все равно обрадуется. Прощай, дорогой друг. Если ты найдешь, что я не права, скажи мне прямо.Но я этого не думаю. Подходит время писать ему, и сердце у меня так бьется, что трудно представить. Но написать надо, раз я обещала. Прощай. Из ***, 20 августа 17...
Данная страница нарушает авторские права?