Карта Рошара

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Карта Рошара

Джасна Холин притворялась, что наслаждается праздником, ничем не выдавая своего намерения убить одного из гостей.

Она шагала через переполненный пиршественный зал, прислушиваясь к толпе людей, которым вино уже начало развязывать языки и туманить головы. Ее дядя Далинар как раз достиг крайней точки этого состояния. Поднявшись из-за королевского стола, он кричал паршенди, чтобы те несли свои барабаны. Элокар, брат Джасны, бросился утихомиривать дядю, хотя алети вежливо проигнорировали вспышку Далинара. Все, кроме жены Элокара, Эсудан, которая тихонько захихикала, прикрывшись платком.

Джасна отвернулась от королевского стола и продолжила свой путь. У нее была назначена встреча с наемным убийцей, и она по-настоящему радовалась возможности покинуть душный зал, наполненный жуткой смесью всевозможных ароматов. На возвышении у камина женский квартет играл на флейтах, но музыка уже давно всех утомила.

В отличие от Далинара Джасна привлекала к себе внимание. Постоянно преследовавшие ее чужие взгляды походили на липнущих к гнилому мясу мух, а перешептывания напоминали жужжание крылышек. Если и существовало что-то, доставлявшее двору алети удовольствие большее, чем вино, так это сплетни. Все ожидали, что Далинар напьется во время праздника, но королевская дочь, признавшаяся в ереси, — случай действительно небывалый.

На это, собственно, и рассчитывала Джасна, когда рассказывала о своих убеждениях.

Она миновала делегацию паршенди, расположившуюся в непосредственной близости от королевского стола. До ее ушей донеслись звуки их ритмичной речи. Несмотря на то, что празднование было посвящено именно им и соглашению, которое они заключили с отцом Джасны, ни один из паршенди не выглядел радостным или хотя бы довольным. Они скорее нервничали. Впрочем, они не принадлежали к расе людей, и по этой причине их поведение иногда казалось странным.

Джасна не отказалась бы побеседовать с ними, но слишком торопилась на встречу. Она специально назначила ее на самый разгар праздника, когда многие уже достаточно пьяны, чтобы хоть что-то заметить. Принцесса уже почти подошла к дверям, как вдруг замерла на месте.

Душное, переполненное людьми и звуками помещение, казалось, отдалилось. Кронпринц Садеас прошел прямо через тень, которая вполне отчетливо была направлена в сторону лампы со сферами на стене неподалеку. Увлеченный разговором с собеседником, Садеас ничего не заметил. Джасна уставилась на свою тень, на коже выступил пот, желудок свело, она почувствовала, что ее сейчас вырвет.

Джасна поискала вокруг другой источник света. Должно же быть хоть какое-то объяснение происходящему? Но нет.

Тень вяло перетекла назад, просочилась через ее ступни, а затем вытянулась в правильном направлении. Женщина облегченно вздохнула. Но видел ли кто-то еще?

Обведя глазами комнату, принцесса, к счастью, не заметила ни одного удивленного взгляда. Внимание гостей отвлекли барабанщики паршенди, которые шумно готовились к началу представления. Джасна нахмурилась, увидев помогающего им слугу. Человек в свободных белых одеяниях не был паршенди. Шиноварец? Странно.

Джасна постаралась взять себя в руки. Что могли означать все эти происшествия? Суеверия, о которых она знала из прочитанных народных сказок, утверждали, что тени ведут себя подобным образом в случае, если их владелец проклят. Обычно она скептически относилась к подобным вещам, но порой сказки основываются на реальных событиях — Джасна знала это по собственному опыту. Нужно будет все тщательно проверить.

Все эти кажущиеся спокойными логические размышления никак не сочетались с ощущением мороза по коже и струйкой пота, стекавшей по тыльной стороне шеи Джасны. Однако необходимо сохранять способность мыслить, в каком бы состоянии ты не находился. Она заставила себя покинуть душный зал, выйдя через двери в тихий коридор. Пришлось воспользоваться входом для слуг, но это был самый короткий путь.

Принцесса очутилась среди одетых в черное и белое людей, бегающих по поручениям своих светлордов и светледи. Все вполне предсказуемо, но вот чего она действительно не ожидала — так это увидеть собственного отца, стоящего впереди и негромко беседующего со светлордом Меридасом Амарамом. Что король делал в таком месте?

Гавилар Холин был ниже ростом, чем Амарам, который к тому же склонился к королю в процессе разговора. Это движение казалось совершенно естественным — Гавилар обладал тихой, но столь захватывающей манерой речи, что каждому хотелось прильнуть поближе, чтобы не пропустить ни единого слова. В отличие от своего брата, король был красивым мужчиной. Борода не скрывала, а скорее подчеркивала его мощный подбородок. По мнению Джасны, еще ни одному биографу не удалось полноценно описать всю силу и обаяние его личности.

Позади беседующих мелькала фигура Теарима, капитана королевской стражи. Он облачился в Доспехи Осколков, принадлежащие Гавилару. Король передал их во временное пользование Теариму, который прославился на весь мир своими победами в поединках. Сам же Гавилар носил величественные одеяния в классическом королевском стиле.

Джасна оглянулась на пиршественный зал. Когда ее отец успел выскользнуть?

«Что за неаккуратность, — упрекнула она себя. — Надо было проверить, на месте ли он, прежде чем уходить».

Тем временем король положил руку на плечо Амарама и приподнял палец, говоря ему что-то решительно, но так тихо, что Джасна не могла различить ни слова.

— Не так уж и рано, — ответила женщина, подходя ближе.

Она догадалась, что Гавилар и Амарам сбежали от гостей для того, чтобы побеседовать наедине.

— Застолье как раз подошло к тому моменту, когда разговоры становятся громче, но отнюдь не умнее, и все его участники уже пьяны.

— Многим нравится проводить время подобным образом.

— Должно быть, это ужасно сложно для тебя — жить среди нас, обладателей средних умов и простеньких мыслишек? Выдающийся человек, как правило, вынужден страдать от одиночества, не так ли, Джасна?

Она восприняла слова отца как упрек, чем они и являлись, и почувствовала, что краснеет. Даже ее матери Навани не удавалось подобное.

— Возможно, если бы тебе удалось найти более приятное общество, — сказал Гавилар, — ты бы начала получать удовольствие от праздников.

Он выразительно посмотрел на Амарама, которого давно прочил в женихи для дочери.

Ничего бы не вышло. Амарам встретился с ней глазами, затем пробормотал слова прощания ее отцу и заторопился прочь по коридору.

— Какое поручение ты ему дал? — спросила Джасна. — Чем ты озабочен весь вечер?

Соглашение. Почему оно заботило его так сильно? Другие советовали, чтобы он или проигнорировал паршенди, или завоевал их. Гавилар настоял на договоре.

— Мне нужно вернуться на празднество, — проговорил король, махнув Теариму.

Оба направились по коридору к дверям, из которых недавно вышла Джасна.

— Отец? — произнесла она. — Что ты скрываешь от меня?

Гавилар медленно обернулся. Бледно-зеленые глаза, цвет которых свидетельствовал о благородном происхождении, смотрели на нее с необыкновенной проницательностью. Когда он успел так измениться? Шторма... Джасне показалось, что она едва знает этого человека, настолько разительные перемены произошли с ним за последнее время.

По его взгляду можно было предположить, что он ей не доверяет. Известно ли ему о ее встрече с Лисс?

Гавилар отвернулся, так ничего и не сказав, и, сопровождаемый стражником, ушел обратно в пиршественный зал.

Джасна глубоко вздохнула. Нужно идти дальше. Оставалось только надеяться, что отец не знает о ее встречах с наемными убийцами. Однако, даже если ему что-то известно, ничего не изменится. Кто-то ведь должен заботиться о безопасности семьи, пока ее глава думает только о своем новом увлечении в лице этих паршенди. И Джасна решительно зашагала вперед, миновав почтительно склонившегося дворецкого.

После недолгой ходьбы по коридорам она заметила, что ее тень снова ведет себя странно. Увидев, как та вытягивается по направлению к трем лампам со штормсветом, висящим на стенах, Джасна не смогла сдержать вздох возмущения. Хорошо еще, что она уже далеко отошла от людных мест, и не было видно слуг.

— Ну, вот что! — воскликнула она. — Хватит уже!

Она не собиралась произносить это вслух. Но, как только слова прозвучали, несколько теней в глубине коридора ожили и зашевелились. У Джасны перехватило дыхание. Тени удлинялись, наполнялись цветом. Затем они начали приподниматься, расти вверх, превращаться в фигуры.

Одна из теней приняла очертания человека, черного, как небо в беззвездную полночь. Эта чернота переливалась, будто он был сделан из масла. Нет... скорее из какой-то другой субстанции, а масло покрывало его снаружи и придавало глубину цвета и блеск.

Логика, холодная и решительная, управляла Джасной. Криками делу не поможешь, тут требовалось действовать быстро. Гибкие движения этого чернильного существа говорили о скорости, значительно превосходящей ее собственную.

Принцесса застыла на месте и посмотрела существу прямо в глаза. Это сработало — он стал двигаться медленнее. Прямо за ним вырастали из мрака очертания других фигур. Именно их взгляды она чувствовала на себе на протяжении последних месяцев.

Коридор постепенно погружался в темноту, словно корабль, опускающийся на дно беспросветного океана. Сердце Джасны выскакивало из груди. Тяжело дыша, она протянула руку, чтобы опереться о гранитную стену, но ее пальцы погрузились в каменную крошку, словно это была обыкновенная грязь.

О, шторма. Ей нужно что-то сделать. Но что? Что она в состоянии предпринять?

Существо перед ней взглянуло на стену. Лампа рядом с Джасной сразу погасла. А затем...

Целое здание разлетелось на тысячи мелких стеклянных осколков-бусинок. Джасна с криком провалилась вниз, в темное небо. Вокруг нее уже был не дворец, а какое-то другое место — на другой земле, в другом времени... Что-то совершенно иное...

Темное переливающееся существо все еще находилось рядом. Паря в воздухе, оно с удовлетворенным видом вложило меч обратно в ножны.

И тут Джасна с треском врезалась во что-то странное, оказавшееся целым океаном мелких стеклянных бусинок. Бусинки также падали сверху, их бессчетное количество с шумом сыпалось в это удивительное море подобно дождю или, скорее, граду. Раньше Джасна никогда не бывала в подобном месте. Она понятия не имела, что произошло и как можно объяснить случившееся, только осознала, что постепенно погружается в нечто необъяснимое, и забилась в испуге. Стеклянные бусины были повсюду. Джасна уже ничего не видела за ними и чувствовала, что тонет, тонет в этой ужасной, удушающей, звенящей массе.

Ей не выжить. Она не сможет завершить начатое, не сможет спасти свою семью!

Ей уже никогда не удастся найти ответы на свои вопросы.

Джасна замолотила руками по пустоте, пытаясь выплыть. Бусины катались по ее коже, лезли под одежду, забивались в нос, сводя все усилия на нет. Было совершенно невозможно удержаться на плаву в таких условиях. Тогда Джасна попыталась расчистить пространство возле лица, чтобы хоть немного вздохнуть, и у нее получилось. Хотя бусинки по-прежнему скатывались по ее руке, просачиваясь сквозь пальцы, теперь женщина тонула немного медленнее, как если бы находилась в какой-то вязкой жидкости.

Каждая бусинка, до которой она дотрагивалась, вызывала мимолетное ощущение прикосновения к какому-то предмету. Дверь. Стол. Туфля.

Теперь бусинки были даже у нее во рту. Казалось, они управляли своими движениями, пытались задушить ее, уничтожить. Хотя нет, возможно, они просто хотели к ней приблизиться. Джасна даже не осознала это, а скорее почувствовала — им что-то от нее нужно.

Она схватила одну из бусин в руку — та передавала ощущение чашки. Джасна почувствовала, как чашка... забирает у нее что-то... силу? Остальные бусинки задвигались, притягиваясь друг к другу, сцепляясь, словно камешки, обмазанные известью. И вот уже Джасну окружали не отдельные бусины, а их большие скопления в форме...

Каждая бусинка становилась образцом, за которым тянулись остальные.

Джасна выпустила ту бусину, что держала в руке, и все вокруг рассыпалось. Принцесса продолжала барахтаться, пока позволяли силы. Нужно немедленно найти какой-то способ выжить! В отчаянии она широко развела руки, пытаясь схватить как можно больше бусин.

Что-то тяжелое и с трудом поддающееся пониманию, но явно очень мощное. Сам дворец! Джасна вцепилась в эту сферу и начала передавать ей энергию. Ее разум затуманился, бусина забирала все силы. Но тут Джасна приказала ей ожить.

Щелкая, трескаясь, дребезжа, они соединялись друг с другом со звуком, походившим на шум волны, ударяющейся о скалы. Джасна поднималась из глубин, под ногами двигалось что-то прочное, подчиняясь ее приказу. Бусины бились о ее голову, плечи, руки, пока наконец она не выскочила на поверхность стеклянного моря, взметнув в темное небо тучу брызг.

Джасна оказалась на коленях на платформе из маленьких бусин, скрепленных вместе, и отвела в сторону поднятую руку с зажатой внутри сферой, которая стала направляющей. Остальные перекатывались и соединялись вокруг нее, образуя коридор с фонарями на стенах и виднеющимся впереди перекрестком. Конечно, все выглядело не по-настоящему, ведь было сделано из бусин. Но копия получилась точной.

У Джасны не хватило сил, чтобы создать дворец целиком — только этот коридор, даже без крыши, но с полом, поддерживающим ее, не дающим утонуть. Со стоном принцесса открыла рот, и бусины посыпались наружу, щелкая по полу. Она закашлялась, делая желанные вдохи, капли пота катились по лицу на подбородок.

Темное существо вступило на платформу прямо перед ней. Оно опять обнажило меч.

В руке у Джасны оставалась еще одна бусина, и по ощущениям это была статуя. Принцесса отдала ей приказ, и вокруг сферы начали собираться другие бусинки, принимая форму одной из скульптур, украшавших пиршественный зал. Статуя изображала Таленелата'Элина, Герольда войны — высокого мускулистого мужчину с огромным Клинком Осколков в руке.

Вряд ли статуя смогла бы сражаться, несмотря даже на то, что Джасна привела в движение ее руку, держащую меч. Клинок, состоящий из круглых бусин, никогда не удалось бы сделать острым. Тем не менее темная фигура медлила, явно почувствовав угрозу.

Стиснув зубы, Джасна поднялась на ноги, по ее одежде скатывались бусины. Она не встанет на колени перед этим существом, кем бы оно ни было. Шагнув за спину стеклянной статуи, принцесса впервые заметила над головой странные облака. Казалось, они соединялись в узкую ленту дороги, прямую и длинную, ведущую к горизонту.

Маслянистое существо пристально посмотрело на нее, как бы изучая, а затем, взмахнув плащом и приложив два пальца ко лбу, с уважением поклонилось. Его спутники, все это время находившиеся позади, переглянулись. Раздался тихий шепот.

Окружающее пространство с бусинами померкло, и Джасна обнаружила себя стоящей в коридоре дворца. Настоящем, из камня, хотя и погруженном в темноту — в настенных лампах не осталось штормсвета. Ближайший источник освещения находился далеко впереди.

Она прислонилась спиной к стене, глубоко дыша.

«Мне необходимо все это записать», — пронеслось у нее в голове.

Так она и сделает, затем проанализирует и поразмышляет. Позже. Сейчас хотелось оказаться как можно дальше от этого места. Джасна поспешила вперед, не задумываясь о направлении, пытаясь убежать от глаз, которые, как она все еще чувствовала, наблюдали за ней.

В конце концов она успокоилась и промокнула платком пот с лица.

«Шейдсмар, — подумала Джасна. — Вот как называется то место в нянькиных сказках».

Шейдсмар, мифологическое королевство спренов. Мифы, в которые она никогда не верила. Без сомнения, если хорошо поискать в этих историях, можно что-нибудь раскопать. Почти все, что случалось, уже происходило раньше. Великий урок истории, и...

Ругаясь себе под нос, принцесса поспешила дальше. Случившееся не давало ей покоя, но необходимо торопиться. Она спустилась на два этажа. Здесь уже почти не было слышно барабанов паршенди, доносились лишь отдельные, самые громкие удары.

Прихотливость музыки паршенди всегда удивляла Джасну, наводя на мысль, что этот народ вовсе не такой уж бескультурный, как принято считать. Стук барабанов в отдалении подозрительно напоминал звук, с которым бились друг о друга бусины в том странном месте.

Она намеренно выбрала удаленную часть дворца для своей встречи с Лисс. Никто никогда не заходил в эти комнаты для гостей. Возле нужной двери в расслабленной позе стоял незнакомый Джасне мужчина. Он, должно быть, новый слуга Лисс, и его присутствие означало, что женщина не ушла, несмотря на опоздание принцессы. Успокоившись, Джасна кивнула слуге — грубому веденцу с рыжеватой бородой — и вошла в комнату.

Лисс поднялась из-за стола в глубине комнаты. На ней было платье служанки с глубоким вырезом, которое в равной степени могло принадлежать алети, веденке или бавлендке в зависимости от того, какой акцент его хозяйка решила бы сегодня использовать. Длинные темные распущенные волосы и чудесная фигура с округлыми формами добавляли ее образу привлекательности.

— Вы опоздали, ваша светлость, — сказала Лисс.

Джасна не ответила. Она платила Лисс и была не обязана извиняться. Вместо этого она положила на стол небольшой конверт, запечатанный воском долгоносиков.

Джасна задержала на нем два пальца, размышляя.

Нет. Слишком опрометчиво. Неизвестно, догадывался ли отец, чем она занимается, но даже если и нет, слишком многое происходило во дворце. Ей не хотелось совершать убийство до тех пор, пока не будет больше определенности.

К счастью, имелся запасной вариант. Джасна украдкой вытряхнула второй конверт из потайного кармана в рукаве и незаметно подменила им первый. Затем убрала руку, отошла от стола и села.

Лисс опустилась обратно на стул, и конверт исчез в декольте ее платья.

— Странная ночь, ваша светлость, чтобы оказаться замешанной в государственную измену, — сказала она.

— Прошу прощения, ваша светлость. Но обычно наемных убийц нанимают не для наблюдения. Не только для наблюдения.

— Твои инструкции, а также аванс находятся в конверте, — ответила Джасна. — Я выбрала тебя как лучшего специалиста по слежке, и это все, что мне от тебя нужно. Во всяком случае, пока.

— Шпионить за женой наследника престола? Это будет подороже. Вы уверены, что не хотите просто ее убить?

Джасна начала постукивать пальцами по столу и через несколько мгновений поняла, что делает это в ритме барабанов. Доносящаяся сверху музыка была очень непростой, в точности как и сами паршенди.

«Слишком многое происходит, — подумала принцесса. — Нужно быть очень осторожной. Очень ловкой».

— Цена меня не волнует, — ответила она. — Через неделю я сделаю так, что одну из горничных моей невестки уволят. Ты попытаешься устроиться на ее место, используя фальшивое рекомендательное письмо, которое, полагаю, ты в состоянии раздобыть. Тебя наймут на работу. С этого момента ты наблюдаешь и докладываешь. Я сообщу, если от тебя потребуются какие-то другие услуги. Без моего приказа ничего не делать. Ясно?

— Вы же платите, — сказала Лисс с легким бавлендским акцентом.

Он проявился только потому, что она сама этого захотела. Лисс являлась одним из лучших наемных убийц, известных Джасне. Люди звали ее Плакса, потому что она выкалывала глаза своим жертвам. Хотя и не Лисс выдумала прозвище, оно играло ей на руку, скрывая тайны. Во-первых, никто не догадывался, что Плакса — женщина.

Говорили, что она выкалывает глаза, чтобы показать незначительность их цвета у жертв. На самом деле этот ритуал скрывал вторую тайну — Лисс не хотела, чтобы кто-то знал, что способ, которым она убивала, оставлял выжженные глазницы.

— В таком случае наша встреча окончена, — сказала Лисс, вставая.

Джасна рассеянно кивнула, снова задумавшись о своем странном столкновении со спренами. Эта блестящая кожа, переливающаяся поверхность цвета дегтя...

Она заставила себя не думать о том мгновении. Ей требовалось переключить внимание на текущие задачи. На данный момент это была Лисс.

Лисс помедлила перед дверью, прежде чем уйти.

— Знаете, почему вы мне нравитесь, ваша светлость?

— Подозреваю, это как-то связано с моими карманами и их общеизвестной глубиной.

— Верно, не буду отрицать, но еще вы отличаетесь от других светлоглазых. Когда меня нанимают другие, они вечно задирают нос. Все жаждут воспользоваться моими услугами, но презрительно улыбаются и делают такой вид, будто их заставляют заниматься чем-то чрезвычайно противным.

— Наемные убийства — противная штука, Лисс. Так же, как и чистка ночных горшков. Я уважаю людей, выполняющих подобную работу. Без любви к самой работе.

— Твой новый слуга снаружи, — окликнула ее Джасна. — Разве ты не говорила, что хочешь похвастаться им передо мной?

— Талак? — спросила Лисс, взглянув на веденца. — А, вы имеете в виду того, другого. Нет, ваша светлость, того я продала работорговцу несколько недель назад. — Лисс состроила гримасу.

— Правда? Кажется, ты говорила, что он — лучший слуга, который у тебя когда-либо был.

— Даже слишком, — ответила Лисс. — Давайте оставим эту тему. Тот шинский парень — пугающий как шторм. — Она заметно вздрогнула и выскользнула за дверь.

— Помни о нашем первом договоре, — сказала Джасна ей в спину.

— Он всегда в моих мыслях, ваша светлость. — Лисс закрыла дверь.

Джасна поудобнее устроилась в кресле и сплела пальцы. Их «первый договор» заключался в том, что если кто-то попытается нанять Лисс для убийства одного из членов семьи Джасны, наемница получит от принцессы столько же денег в обмен на имя заказчика.

Скорее всего, Лисс так и поступит. Как и любой из наемных убийц, с которыми Джасна заключила сделки. Постоянный клиент всегда оказывался намного ценнее временных, и кроме того, Лисс было выгодно иметь своего человека в правящих кругах. Королевская семья находилась в относительной безопасности. Конечно, если бы только сама принцесса не решила нанять убийц.

Джасна выдохнула и поднялась, словно пытаясь сбросить груз, давивший ей на плечи.

«Стоп. Лисс сказала, что ее прежний слуга из Шиновара?»

Возможно, всего лишь совпадение. На востоке редко можно было увидеть уроженцев Шиновара, но все же они встречались. Тем не менее упоминание Лисс о шиноварце, а также то, что Джасна заметила одного среди паршенди... Что ж, проверить не помешает, даже если ради этого придется вернуться на пир. Странная выдалась ночь, и не только из-за ее тени и спренов.

Джасна покинула маленькую комнату в недрах дворца, прошла по коридору и направилась вверх по ступеням. Барабаны резко замолкли, как будто у инструмента вдруг перерезали струны. Неужели праздник закончился так рано? Может, Далинар выкинул что-то, задевшее участников пира? Этот мужчина со своей тягой к вину...

Что ж, паршенди игнорировали его оскорбления в прошлом, возможно, поступят так снова. По правде говоря, Джасна обрадовалась внезапному вниманию ее отца к соглашению. Это означало, что на досуге у нее появится возможность изучить традиции и истории паршенди.

«Могло ли так оказаться, — подумала она, — что все это время ученые искали не в тех развалинах?»

Сверху послышались слова, эхом отдаваясь в коридоре:

— Ей становится хуже, — продолжил голос. — Нам не должно было становиться хуже. Мне тоже становится хуже? Думаю, что чувствую себя хуже.

— Мне это не нравится. То, что мы сделали, неправильно. Это существо носит собственный Клинок моего лорда. Нам не следовало позволять ему распоряжаться им. Он...

Двое мужчин миновали перекресток перед Джасной. Послы с запада, один из которых оказался азианином с белым родимым пятном на щеке. Или это шрам? Более низкий из мужчин — он мог быть алети — замолк, когда заметил Джасну, и, издав какой-то писк, поспешил дальше.

Азианин, одетый в черное с серебром, остановился, осмотрел принцессу сверху донизу и нахмурился.

Ее брат пригласил этих двоих на празднество вместе со всеми иностранцами, занимающими высокий пост в Холинаре.

Его пристальный взгляд заставлял Джасну чувствовать себя некомфортно. В любом случае она шла вперед.

«Мне следует проверить этих двоих», — подумала она.

Конечно же, она изучала собранную на них информацию, но не нашла ничего, стоящего внимания. Они говорили о Клинке Осколков?

— Пойдем же, — проговорил низкорослый мужчина, возвращаясь и беря высокого под руку.

Тот позволил увести себя. Джасна подошла к месту, где коридоры пересекались, и посмотрела им вслед.

Оттуда, где раньше звучали барабаны, теперь внезапно раздались крики.

Джасна обернулась в тревоге, затем подхватила юбку и побежала так быстро, как только могла.

Десяток различных возможных несчастий промелькнул у нее в голове. Что еще могло случиться этой бурной ночью, когда тени оживали, а отец смотрел на нее с подозрением? С натянутыми нервами она добралась до ступеней и начала взбираться наверх.

Слишком долго. Слушая крики, Джасна поднималась по лестнице. Наконец она ворвалась в хаос. Мертвые тела с одной стороны, разрушенная стена — с другой. Как...

Весь дворец сотрясался, с этого направления раздавался грохот.

Пока она бежала, мимо промелькнули борозды, оставленные Клинком Осколков.

Трупы с выжженными глазами. Тела, усеивающие пол, как обглоданные кости на обеденном столе.

Сломанные двери. Покои отца. Джасна остановилась в коридоре, ловя ртом воздух.

Она не могла. Не сейчас. Обезумев, принцесса вбежала внутрь, хотя Носитель Осколков мог с легкостью ее убить. Она ничего не соображала. Ей нужно привести помощь. Далинар? Пьян. Тогда Садеас.

Комната выглядела так, будто здесь погулял сверхшторм. Разбитая мебель, повсюду щепки. Балконные двери выломаны наружу. Кто-то шел к ним шатающейся походкой — мужчина в Доспехах Осколков отца. Теарим, телохранитель?

Нет. Шлем был разбит. Это не Теарим, а Гавилар. На балконе кто-то вскрикнул.

Шагнув на балкон, Гавилар остановился и оглянулся на нее.

Закричав, Джасна бросилась через комнату к сломанному балкону и рухнула на колени у самого края. Ветер трепал выбившиеся из узла пряди волос, а она смотрела, как падали двое мужчин.

Ее отец и одетый в белое шиноварец, которого она видела на пиру.

Шиноварец излучал белый свет. Он упал на стену, ударился о нее, перекатившись, и остановился. А затем встал, каким-то образом оставаясь на внешней стене дворца и не падая. Подобное не поддавалось объяснению.

Похолодев, Джасна беспомощно наблюдала, как убийца подошел к королю и, опустившись на колени, склонился над ним.

Слезы стекали по ее щекам, и ветер уносил их прочь. Что он делал там, внизу? Она не могла понять.

Когда убийца отошел, на земле остался труп ее отца, насквозь пронзенный деревянным обломком. Он был действительно мертв — его Клинок Осколков появился рядом, как это всегда происходило после смерти Носителя.

— Я столько трудилась... — прошептала Джасна в оцепенении. — Я делала все, чтобы защитить семью...

Нет. Джасна с трудом соображала. Тот шиноварец... тогда бы она не призналась, что владела им. Она его продала.

Джасна обернулась, моргая затуманенными глазами. Трое паршенди, включая Клэйда, стояли в дверях, одетые в свои причудливые наряды: аккуратно сшитые накидки, одинаковые для женщин и мужчин, пояса на талии, свободные рубашки без рукавов и свисающие, сотканные из яркой разноцветной ткани жилеты, открытые по бокам. Они не разделяли одежду по полу. Джасна думала, что они разделяли ее по кастам, однако...

«Прекрати, — одернула она себя. — Перестань думать как ученый, хотя бы на один штормовой день!»

— Мы берем на себя ответственность за смерть короля, — сказала стоявшая впереди паршенди.

Гангна была женщиной, хотя у паршенди половые различия, похоже, сводились к минимуму. Одежда скрывала грудь и бедра, хотя ни то, ни другое не было явно выражено. К счастью, отсутствие бороды являлось понятным признаком. Все мужчины паршенди, которых когда-либо видела Джасна, носили бороды, в которые они вплетали кусочки драгоценных камней, и...

— Что ты сказала? — требовательно спросила Джасна, вставая на ноги. — Почему вы берете вину на себя, Гангна?

— Потому что мы наняли убийцу, — нараспев ответила женщина паршенди с сильным акцентом. — Мы убили твоего отца, Джасна Холин.

Внезапно эмоции охладели подобно реке, замерзающей в горах. Джасна перевела взгляд с Гангны на Клэйда, на Варнали. Старейшины, все трое. Члены управляющего совета паршенди.

— Почему? — снова спросила Джасна, подавшись вперед. — Он сражался за вас! Он держал хищников на расстоянии! Мой отец хотел мира, вы, монстры! Почему вы предали нас именно сейчас?

Гангна сжала губы в линию. Ритм ее голоса изменился. Она очень напоминала мать, объясняющую что-то очень сложное маленькому ребенку.

— Потому что твой отец собирался совершить кое-что очень опасное.

— Пошлите за кронпринцем Далинаром! — раздался голос снаружи. — Шторма! Мои приказы дошли до Элокара? Наследник должен быть отправлен в безопасное место!

Кронпринц Садеас ввалился в комнату вместе с отрядом солдат. Его напоминающее луковицу красное лицо блестело от пота, он был одет в королевскую мантию Гавилара.

— Что здесь делают дикари? Шторма! Защитите принцессу Джасну. Тот, кто это сделал, — он находился в их свите!

Солдаты бросились вперед, чтобы окружить паршенди. Не обращая на них внимания, Джасна развернулась, шагнула обратно к сломанным дверям, держась рукой за стену, и посмотрела вниз, на своего отца, распластавшегося на камнях рядом с Клинком.

— Будет война, — прошептала она. — И я не буду мешать.

— Убийца, — сказала Джасна. — Он ходил по стене.

В рассыпающемся мире Джасна ухватилась за этот факт. Сегодня ночью она кое-что увидела. Что-то, чего быть не могло. Имело ли это отношение к странному спрену? К произошедшему с ней в том месте со стеклянными бусинами и темным небом?

Эти вопросы стали ее спасательным кругом стабильности в океане хаоса. Садеас требовал ответы от лидеров паршенди, но не получил их. Когда он приблизился к ней и увидел обломки внизу, то со всех ног бросился к упавшему королю, призывая солдат.

Много часов спустя выяснилось, что убийство короля и сдача трех лидеров паршенди скрыли бегство их большей части. Они быстро исчезли из города, и кавалерия, посланная Далинаром вдогонку, была уничтожена. Сотня лошадей, каждая из которых являлась практически бесценной, оказалась потеряна вместе со всадниками.

Лидеры паршенди больше ничего не сказали и не дали никаких подсказок к случившемуся, даже когда их связывали и вешали за совершенное преступление.

Джасна все это проигнорировала. Она допрашивала выживших стражников о том, что они видели. Она пыталась раскрутить зацепку о ставшей теперь известной природе наемного убийцы, выведывая информацию у Лисс. Практически ничего не вышло. Лисс владела им недолго и заявила, что ничего не знала о необычных способностях шиноварца. Прежнего владельца Джасне найти не удалось.

Затем настал черед книг. Самозабвенная, яростная попытка отвлечься от утраты.

Если быть предельно откровенной, то, что случилось за последние два месяца, — моя вина. Смерть, разрушения, потери и боль — вот моя ноша. Я должна была это предвидеть. И остановить.