Часть II. Весна 6 страница

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

- Привет, – отстраненно и угрюмо ответил он. Но меня это не беспокоило. А что надо было ожидать от сонного Агейкина в полдевятого утра? Надо было радоваться тому, что он вообще со мной поздоровался.

Весь день я была в приподнятом настроении по этому поводу. Однако последний урок вернул меня с небес на землю. Последним был урок биологии. Сегодня Велиева не пришла в школу, и Арина сидела передо мной одна. Когда Паша подошел к своему месту рядом со мной, она посмотрела на него и кивком головы попросила сесть с ним.

Внутри меня аж потеплело. Он не сел со мной, вместо Арины Локтевой! Арина поджала губы и отвернулась.

- Арин, ну, что, мы пойдем? – он тронул ее за руку.

В этот момент все тепло из моего тела ушло, стало невыносимо тяжело. Она посмотрела на него своим надменным взглядом, который означал: «Ты со мной не сел – никуда я с тобой не пойду!»

- Арин… – он продолжал трясти ее за руку. Если бы она сидела перед ним, это, наверное, было бы легче вынести, но когда он тянулся к ней прямо передо мной…

- Агейкин, ты издеваешься? Не пойду я туда. Думаешь, нас вообще туда пустят?

Паша достал из кармана рекламную листовку. На ней была реклама мужского стриптиза!

- Да разве тут где-то написано, что только после восемнадцати? Там никто даже проверять не будет! – возмущался он. – Пошли, чисто поржать.

- Паш, нет… – она еще раз смерила его тем самым взглядом, чтобы напомнить ему, что он до сих пор не прощен. – Все, Агейкин, не хочу я с тобой разговаривать.

Меня трясло изнутри. Это все было так отвратительно. Опять она. Опять эта Арина Локтева! Когда я была по уши влюблена в Хомякова, она ему нравилась. И теперь то же самое с Пашей. «Арина 2007». «Арина 2010». Я же видела, что она ему не безразлична. А вот ей на него было точно наплевать. Арина в жизни бы не стала встречаться с таким, как Паша. Она с ним общалась так же, как и с другими. А он, наверное, думал, что ему что-то светит. Это было обидно. У нее было гораздо больше возможностей общаться с ним, но ей это не надо было так, как мне. Да ей вообще этого не надо было.

После уроков мы с девчонками, как обычно, стояли перед школой и болтали. Из здания вышли Арина и Паша. Они о чем-то поговорили и… чмокнулись в щечку на прощание. Арина пошла в сторону метро, а Паша в противоположную. Они вообще оба жили в одной стороне, и я уже как-то раз видела, что они шли домой вместе. Но, видимо, сегодня Арине куда-то надо было ехать.

Теперь я испытывала к Паше только негативные эмоции. Это были ненависть, отвращение и разочарование, которые просто усыпили мою симпатию к нему. Именно усыпили, потому что я знала, что если он теперь что-нибудь мне скажет или вдруг начнет подкатывать, оно проснется. Но мне не хотелось в это верить. Я создала себе иллюзию того, что он мне разонравился.

Как скоро все повторится? Я точно знала, что все будет не как «Греция 2008» и «Греция 2009». Все произойдет гораздо быстрее…

кармане своих джинсов я снова почувствовала ритмичные вибрации. Опять этот «неизвестный», которого мы с Элей уже прозвали маньяком. Если я брала трубку, то там всегда была тишина. Я не знала, что это такое, наверное, какой-то глюк. Версию, что это был живой человек, можно было отмести.

- Хихи! – услышала я знакомый смех. – Что за маньяк?

- Да у меня все время телефон начинает названивать.

Ника на полном серьезе сделала испуганные глаза.

- Ты просто завидуешь, что у меня есть свой собственный маньяк! Завидуешь? Завидуй молча!

На следующей перемене, несмотря на мои теплые слова, она снова стояла в коридоре у окна со своей Кариночкой.

- Блин, Ник, что происходит, – жаловалась я Велиевой.

Она лишь вздохнула в ответ и достала свой мобильный телефон из кармана.

- Да я все поклонников Ники отгоняю. Она сначала флиртует со всеми подряд, а я потом им пишу от лица некого Альберта, что я ее парень, все такое…

- А-ха-ха-ха! Альберт! Проще имя не могли придумать?

- Так же брутальнее, Яна! Вот напишет тебе какой-нибудь Альберт, ты сразу испугаешься.

Некий Стас писал: «Сегодня у школы №1152 в два часа приходи на стрелку».

- Он еще не знает, с кем он связался, – засмеялась она.

- Он еще не знает, что представляет из себя Альберт!

- Что там Альберт? – услышала я голос Кулешовой над ухом.

- Ага, вернулась, блудная дочь! – с укоризной сказала я.

- Ник, читай, – Велиева продолжала издавать короткие смешки.

- Ха-ха-ха-ха-ха! Хиии! – такого громкого смеха я от Ники еще не слышала. – Ника, он издевается, что ли? Стрелка, аааа!

- Может, уже хватит, Ник? – спросила Велиева. – Мне это уже надоело.

Кулешовой было уже настолько весело, что она смеялась не своим привычным «хи-хи», а очень громким «ха-ха».

- Ника, – говорила она сквозь смех. – Иди на стрелку!

Она оперлась рукой на плечо подруги и продолжила дико ржать.

- Ты назначишь, Ник? – никак не отставала она от подруги.

- Ника, почему? – в начале предложения ее интонация была серьезной, а к концу снова стала веселой. – Эй, Альберт! Ха-ха!

Когда мы зашли в класс, там был тот самый Стас из девятого класса. Такой мелкий ушлепок.

- Ник, что за бред мне пишет какой-то там Альберт?

Велиева сразу отошла в угол ржать. Кулешова, сдерживаясь от смеха, сказала:

- Это мой парень. Он сказал тебе не лезть, значит, не лезь. Хи.

В класс зашел Миша Лавровский. Он был одноклассником Стаса. Миша начал что-то говорить Стасу, но я почти ничего не услышала, потому что начал звенеть звонок. Их разговор был недолгим, и было видно, что закончился он на повышенных тонах.

На следующий день у нас был пробный ЕГЭ по русскому языку. Конечно же, мне никто не сказал, что идти надо было ко второму уроку! Среди таких дур, как я, были моя подруга Эля, обе Ники и Аня Милюкова. Мы стояли у окна на третьем этаже и, естественно разговорились о мальчиках в нашем классе. Тема зашла о Сене Москалеве.

- Ой, Сеня Москалев, такой шикарный! – шутила Аня.

Да уж, о «шикарности» Сени можно было только шутить. Странная манера выплевывать из себя каждое слово, небритые усики, эти очки – да, он был просто прекрасен.

- Я тут недавно бросила ему записочку, что он мне очень нравится, – продолжала она тоненьким голоском. Мы начали смеяться.

- Знает, но он спокойно все воспринимает. Куда ему до Сенечки!

- Вот, а недавно я ему лично сказала, что я без него жить не могу. И знаете, что он мне сказал? Что я для него слишком глупая!

Самоуверенности Сенечке было не занимать. Мы протянули разочарованное «оооо».

- Все, мое сердце разбито, – Аня изобразила очень грустное лицо.

- Аня, как ты могла упустить такого шикарного парня? – отшутилась я…

Блин, а зря мы так с Элей в начале года на нее… Она, оказывается, нормальная, веселая. Эля согласилась со мной, когда мы говорили с ней об этом. Пусть у Ани и был образ миленькой девочки с кучей поклонников, но она спокойно могла общаться со всеми, не только с людьми своего круга.

После пробника мы вышли из школы втроем: Ники и я. Как раз оттуда вышел Лавровский. Он на пару минут украл у нас Нику, они о чем-то поговорили. Затем Ника снова присоединилась к нам, и мы пошли домой.

Утром мы шли с Верой в школу, как ни в чем не бывало. Ну, кто мог подумать, что мне предстоит увидеть по дороге! Прямо напротив школы, в парке, на лавочке, сидели Карина и Ника и о чем-то мило болтали. Отличное начало дня. И опять позвонил этот маньяк. Бесит!

После первого урока Ника, как ни странно, не пошла вниз к своей Кариночке, а направилась к следующему кабинету. Я, Она, Велиева и Эля встали около двери. Эля что-то сосредоточенно читала в тетради. Вдруг с лестницы появились Лавровский и Милюкова. Я посмотрела на Кулешову: она сверлила их очень недоброжелательным взглядом. Из-за этого я начала дико ржать и в порыве радости выбила у Эли тетрадку из рук. Она посмотрела на меня, на тетрадь, лежащую на полу, затем на Кулешову и на ту парочку и тоже начала ржать. Велиева, которая поняла, над чем мы ржем, тоже к нам присоединилась. Все это время Она просто испепеляла нас глазами, уже забыв про Аню с Мишей.

Ситуацию немного разрядила вовремя подоспевшая Карина.

- О, Карин, посмотри, какой шлааадкий, – произнесла Ника, показывая новоиспеченной подруге фотографию смазливого парня-модели на своем телефоне.

И вдруг опять мой маньяк. Да что ж это такое! Я сразу же прекратила смеяться.

- Что, маньяк звонит? – спросила Ника, увидев, как я изворотливо роюсь в переднем кармане джинсов, чтобы достать телефон.

- Что за маньяк? – спросила Карина. Вот что она лезет, а?

- Вечно названивает какой-то, а номер не определяется.

- Видишь эту кнопку? – сбоку на телефоне были две кнопки: вверх и вниз. Обычно я их использовала для приближения, когда фотографировала.

- Если нажать эту и держать, то будет ложный вызов, – она нажала на кнопку «вниз» и действительно через пару секунд позвонил мой маньяк. – Наверное, она у тебя в кармане все время зажимается.

- Хи-хи! – засмеялась Ника. – Маньяк ей названивает, крутая, да?

Я ткнула ее в бок, и она взвизгнула. Потом они с Кариной отошли.

- Вот так всегда, Ника! – начала я жаловаться Велиевой. – Ты думаешь, что тебе маньяк звонит, иллюзии, значит, строишь, и тут приходит какая-то левая Карина и говорит тебе, что это всего лишь ложный вызов!

- Ха-ха! Янаааа, – смеялась она, положив мне руку на плечо. – Ты, кстати, видела, что у Ники в семейном положении в Круге творится?

- Аааа, я сегодня что-то смотрю, она на Нику какой-то взгляд злостный кинула. Так вот оно что! Блин, Ник, что происходит?

- Я сама уже ничего не понимаю. Как узнаю подробнее, скажу.

Наступили выходные. В субботу днем мы пошли с Элей гулять.

- Эля, что за несправедливость! – бесилась я. – Аня вроде бы и выглядит сучкой, но при этом она хорошая, а Кулешова мало того что выглядит сучкой, так она и на самом деле такая! К тому же увела у хорошей сучки парня!

- Не будем забывать, что плохая сучка тебе нравится!

- Ха-ха-ха! – печально засмеялась я. – Эээляя… Я так не могу. А еще эта Карина! Ничего, в моем сердце этот ложный вызов навсегда останется маньяком!

- Правильно! Слушай, я же тебе говорила, что до недавнего времени, несколько лет никому из класса не рассказывала о своих симпатиях?

- Теперь я не представляю, как мне это удавалось! Мне хочется рассказать кому-нибудь еще и еще! Кроме тебя, никто не знает, а я б хотела, чтобы был еще человек, которому можно было бы довериться.

- Вот и я тоже! Про меня тоже знаешь только ты!

- Ха-ха! – усмехнулась Эля. – Да ты так палишься, что про тебя знают, наверное, уже все!

- Да ты же вечно в класс заходишь и начинаешь вслух беситься из-за нее.

- Да! Там уже Дорохова с Мелиховой на тебя косо смотрят.

- Хотя, – продолжила Эля. – Вряд ли кто-то подумает, что тебе может нравиться девочка, так что в этом плане у тебя преимущество.

- Поэтому надо кому-то рассказать. Может, Вере?

- Вере, конечно, можно доверять, но она дружит с Пешковой, и меня это беспокоит.

- Кстати, да. Пешкова нас точно не поймет, засрет и прочее. Слушай, а это не Лена там?

Я присмотрелась получше, и да, это действительно была Лена с какой-то девчонкой. Мы подошли ближе. Этой девчонкой была Таня Измайлова. Она училась в параллельном «Б» классе до девятого, а потом перешла в другую школу. Она была среднего роста с длинными каштановыми волосами. На ней было платье салатового цвета с большими розовыми цветками.

- Привет, – ответили мы. Таня тоже тихо поприветствовала нас.

- Ясно. Почему мы, кстати, никогда просто так не гуляли?

Мы с Элей пожали плечами, хотя мне показалось, что это в принципе неплохая идея.

- Ладно, как-нибудь договоримся, – сказала Лена, и мы разошлись.

- Слушай, Яна! – произнесла Эля так, как будто ей пришла в голову гениальная идея. – А ведь Лена… Давай ей расскажем!

- Точно? Почему мы раньше об этом не подумали? Мне кажется, она поймет нас.

- Да, вроде бы мы не так много с ней общаемся, но, по-моему, ей можно доверять.

Пока я шла домой, эта мысль превратилась в манию. Я не могла думать ни о чем другом. Хотя могла. О Ней. Она тоже была манией, которая, как маньяк, методично убивала меня изнутри и, как оказалось, еще и Аню Милюкову. И для Эли Паша был манией. И теперь мы хотели поделиться этими маниями с Леной.

ыл тихий субботний вечер. Мне в Круге пришло сообщение от Эли: «Не хочешь завтра со мной и Яной в кафе посидеть?» Я, конечно же, согласилась. Было бы интересно узнать этих двоих получше, без всяких там Тамар Дороховых, чтоб можно было душевно поговорить. «А куда мы пойдем?» – спросила я. «В кофейню «Хот Бин», которая около «Ригеля». Эта кофейня была дороговатой, но я решила, что на один напиток можно было и потратиться.

Мы встретились с девочками около школы и направились в кафе. По дороге мы начали обсуждать наш прошлый поход в кино с Тамарой.

- Я думала, ты на нее сразу наорешь, – сказала я Яне, когда речь зашла о той несчастной ветке.

- Просто ты, когда раздражаешься, обычно всегда все свои эмоции выплескиваешь, а здесь ты промолчала, и это было так странно вообще.

- Я тоже немного удивилась, – согласилась со мной Эля.

- Да кто эту Тому вообще просил лезть! Она дико раздражает! – начала беситься Яна. – Мы уже с Элей бегаем от нее по всем этажам?

- Она, как только видит нас, сразу подходит, начинает задавать дурацкие вопросы, – пояснила Эля. – Она еще при разговоре часто садится на корточки перед человеком и кладет ему руки на колени. А я очень не люблю, когда меня так трогают лица женского пола.

- А значит, когда мужского, тебе нравится? – шутливо спросила я.

Она стеснительно засмеялась, подтвердив мою догадку.

Мы зашли в кафе. При входе Яна с Элей как-то странно переглянулись, но я не стала акцентировать на этом свое внимание. Мы заказали себе по чашечке кофе и снова стали разговаривать. Эля неожиданно завела тему о мальчиках в нашем классе:

- Что-то у нас почти нет в классе нормальных пацанов. Их и так осталось-то где-то десять…

- Да уж. В одиннадцатом классе побольше нормальных будет, – сказала я.

Может, стоило уже рассказать им про Лешу? Если Эля начала говорить о мальчиках, значит, ее все-таки интересует это тема хоть немного. Мы с Милой думали, что Эля и Яна не думают об этом вообще. А раз думают…

- А вы знаете Враницкого из их класса? – начала я.

- Это который с Агейкиным курить ходит? – спросила Эля.

- А! У него еще волосы такие длинноватые? – Яна показала руками на уровне чуть выше плеч.

- Да, это он, – подтвердила я. – Я вообще очень люблю такие прически у парней. А он вообще такой странный, у него такие жесты, привычки…

- Так, это… он тебе нравится? – спросила Эля.

- Ну, да, наверное. Я бы вообще очень хотела познакомиться с ним поближе, но я не знаю, как.

- Как ты так умудрилась? – Эля была удивлена. – Мне вообще никогда не нравились пацаны не из класса. Я даже не понимаю, как так может получиться.

- Не знаю, я наоборот на одноклассников почти никогда не западала. Я помню, в сентябре я шла по лестнице, а там Леша беспорядочно бренчал на гитаре. Не знаю, это было смешно, и я сразу его для себя приметила.

- Блин, а ведь они же в этом году уже уходят… – задумчиво протянула Яна.

- Вот именно! – вздохнула я. – Поэтому у меня вообще почти нет времени. Я теперь ничего и не успею.

- Хах, – усмехнулась Эля. – Как весело все на самом деле получилось. Просто мне тоже кое-кто нравится…

- Да. Блин, мне трудно говорить, ты лучше угадай, – замялась она.

- Сурен мне нравился осенью, но уже нет, так что гадай дальше.

- Да не знаю я! Москалев, что ли? – я засмеялась.

- Ты думаешь, я с ним просто так в 505-ом кабинете сижу?

- А я-то думаю, что это ты так за то место держишься…

- Эх, Лена, – глотнув свой кофе, обратилась ко мне Яна. – Ничего не бывает просто так!

- Не, ты понимаешь, Лен? – усмехнулась Эля. – Мы с тобой запали на двух друзей, которые ходят вместе курить!

Я сразу же рассмеялась. А ведь правда! Такое совпадение.

- Я бы, конечно, не подумала, что тебе может понравиться Агейкин, – сказала я Эле. – Просто ты же вроде достаточно… как это сказать… правильная, что ли. Ну, хорошо учишься, на уроках нормально себя ведешь. Я даже и не думала, что вас обеих интересует тема парней…

- Кого – парней, – Яна снова отпила кофе. – А кого…

Не договорив, она очень грустно засмеялась и выдавила:

- Девчонок… Я умудрилась запасть на… Блииин, это так глупо, Лена, ты перестанешь меня уважать, когда я тебе это скажу…

В моей голове родилось очень глупое предположение, и я незамедлительно решила его озвучить, чтобы исключить этот вариант:

- Да! – и Яна продолжила грустно посмеиваться. – На Кулешову!

- Да у нее, по-моему, просто временный сдвиг, – вставила свое слово Эля.

- Ну, это же просто тебя переклинило, ты же нормальная!

- Да я знаю, мне же всегда раньше нравились пацаны! Мне даже зимой где-то дня на три Померанцев понравился. А потом после него сразу она.

- Блин, офигеть! – это все было так странно для меня. – Может, тебе просто нравится с ней общаться больше, чем с остальными, или, не знаю, тянет тебя к ней как-то…

- О, поверь, я могу отличить дружбу от… недружбы!

- А это ведь не в первый раз… – осторожно заметила Эля.

- Нда, до Кулешовой была Арина! Но это все равно было не то...

- Подожди, так Арина тебе тоже нравилась? – я очень сильно надеялась на то, что это было не так.

На самом деле для меня однополая любовь относилась к таким темам, которые я не могла понять. Как такое возможно, чтобы девушка влюбилась в девушку? Это же отвратительно!

- Нет, Арина – это было просто наваждение. Я вечно бегала за ней, рисовала ее, писала стихи, но тем не менее она для меня была просто подругой. Ну, возможно, немного не такой, как другие. А потом появилась эта Кулешова.

- Да это пройдет, – поспешила я убедить Яну. – Наверное, подростковое. Гормональный всплеск, что-то такое.

Мы все сделали по завершающему глотку кофе, опустошив чашки.

- Нас с тобой, Лен, конечно, угораздило, – не переставала удивляться Эля.

- Да уж. А вы, правда, не замечали, что Леша мне нравится?

- А как? – спросила Эля. – Он же даже не в нашем классе, так трудно спалиться.

- Не знаю, я все время вниз на диванчики хожу, пялюсь на него…

- Я тебя умоляю! – махнула рукой Яна. – Как будто кто-то там внизу следит за тем, куда ты смотришь.

И я им рассказала про то, как он продолжил наш с Милой разговор о йогуртах фразой «Не все йогурты одинаково полезны!».

- Просто вы тогда тоже с нами за столом сидели, вы этого не слышали?

- Что-то я такого не помню, – сказала Эля. – И даже если б слышали, здесь нет ничего такого.

Мы оплатили счет, вышли из кафе и направились к школе. От школы Эле с Яной нужно было переходить дорогу к парку, а мне зайти за здание.

- Ладно, давайте, – начала я прощаться с девочками.

- Лена, только о том, что мы тебе сегодня рассказали – никому! – в шутку пригрозила мне пальцем Яна.

- И Миле можешь не говорить? – попросила Эля.

- Конечно, не скажу! Сами, когда захотите, ей расскажете. Я просто сама не люблю, когда про мою личную жизнь много людей знает, так что не волнуйтесь.

Сегодняшний день перевернул мое представление об этих двоих. Я же была уверена, что они живут беззаботной жизнью, их не беспокоят всякие безответные влюбленности да и вообще мысли об отношениях. Видимо, у всех нас есть подобные проблемы, и нельзя ничего утверждать наверняка, только посмотрев на человека со стороны. В тихом омуте черти водятся.

ы с Леной, как всегда, сидели внизу на диванчиках. С самого утра она мне хотела что-то рассказать, но откладывала до этой перемены, так как в кабинетах могло быть много лишних ушей.

- В общем, – начала она. – Я вчера ходила в кафе с Элей и Яной. Вот. И они такие же, как мы!

- Да блин! Просто мы думали, что они не такие психи, как мы, а оказалось, что такие же. И темы им интересны те же.

- Ну, я не могу сказать, там просто личное было… Но они потом тебе сами скажут.

Мы замолчали. Лена начала смотреть куда-то вдаль. Почему-то, когда она о чем-нибудь задумывалась, ее лицо приобретало очень печальный и изможденный вид. Она даже немного поджимала губы, из-за чего ее хотелось пожалеть. Догадаться, о чем она думает, не составляло и труда. Точнее, о ком…

До конца учебного года оставалось всего две недели. Лена все время говорила о том, что у нее оставалось мало времени на попытки общения с Лешей. Она понимала, конечно, что ей уже ничего не светит, но азарт остался.

А у меня оставалось мало времени на то, чтобы натянуть физику на четверку. Хорошо, что физику у нас вела наша классная руководительница Людмила Алексеевна. Она не была слишком строгой и всегда давала шанс исправлять оценки.

Мне нужно было подготовить два доклада и сделать пару задач. Я пришла в большую комнату, села за компьютер и начала искать в интернете информацию. Примерно через десять минут в комнату вошел папа и включил телевизор.

- Мил, иди в комнату свою делай, зачем тут сидеть?

- У меня в комнате есть компьютер? Я доклад делаю!

Он ничего не сказал и продолжил смотреть телевизор.

- Мил, какие уроки, вам учиться осталось две недели!

Я пошла в свою комнату, взяла телефон и позвонила Лене.

- Блин, он что, не понимает, что тебе надо учиться? – возмущалась она, после того как я ей все рассказала.

- Я не знаю, бесит! И так целыми днями пялится в телик! И еще орет сидит.

- Просто, если еще и орать, это только все портит, неужели так трудно понять, почему он не может сказать спокойно?

- Конечно, скажет он спокойно… Мама тоже вечно…

- Да неважно, – я грустно усмехнулась. – Как всегда.

Мне всегда трудно было жаловаться кому-то на жизнь, так что сегодня с Лены уже было достаточно. Наверное, потому что, когда я пыталась поговорить по душам с родителями, они не особо воспринимали меня всерьез.

Я услышала, как скрипнула входная дверь – мама пришла с работы. Через пару минут она появилась в комнате.

- Мила, опять по телефону разговариваешь? А уроки кто делать будет?

- Ладно, Лен, пока, – я попрощалась с подругой, будучи готовой снова обороняться.

- Мам! – повысила я голос. – Как я могу делать уроки, если там, в комнате, сидит папа и смотрит телик, а мне нужен интернет?

- Мила, когда я пришла, ты разговаривала по телефону, причем тут папа?

Я издала злобный стон и уткнулась головой в колени. Затем я резко встала и пошла в большую комнату. У меня ушло много сил на то, чтобы сосредоточиться на докладе сквозь телевизионный шум и периодические папины смешки.

- Ага, доделаешь там, – недовольно буркнула я.

- Я же тебе говорила уже, мам, – пробормотала я.

Ничего не ответив, я заглотила несколько макаронин.

- Тебе еще много осталось? – не могла угомониться мама.

- Эх, левша ты наша. Вот потому все медленно и делаешь.

Я снова промолчала, но мое лицо в этот момент выражало достаточно информации и без слов. Как эти вещи взаимосвязаны? Возможно, из-за леворукости я всегда путала знаки «больше» и «меньше», а также лево и право… Но это. Блин, как же это раздражало.

Как ни странно, мама больше вопросов не задавала, и я даже смогла спокойно закончить трапезу. Доделать доклад мне удалось всего за час, еще час ушел на решение задач. На остальные уроки я решила просто забить.

Утром в школе Людмила Алексеевна по достоинству оценила мою работу. Четверка в триместре и в году мне была гарантирована. Да если б она знала, каких трудов мне стоил этот доклад, то сразу бы пять поставила.

- Блин, я уже так лето хочу! – сказала я Лене, когда мы снова сидели на диванчиках. – Хотя бы у мамы не будет поводов меня пилить.

- Я, с одной стороны, хочу, а с другой – нет. Больше Лешу не увижу.

Она опять сделала печальное лицо, поджала губы и начала смотреть вдаль. Меня вдруг пробесило, что она так лихо перевела тему на себя.

- Нда, мне б твои проблемы… – сухо сказала я.

- Да просто я начала о родителях, а ты сразу… – я усмехнулась. – Ладно. Забей.

- Все-таки хорошо, что все это было. Когда никто не нравится, это скучно.

- Это точно. Но мне и так проблем хватает. Мама вообще сказала, что замуж я выйду только за татарина.

- Ага. Да ни за что! За кого захочу, за того и выйду. Много она хочет. Сейчас двадцать первый век.

Да уж, если б к проблемам дома прибавилась еще и безответная симпатия, то это было бы слишком. У Лены не было проблем дома, зато она страдала из-за Леши. А у меня наоборот.

А попробовать коктейль из этих ингредиентов мне как-то не хотелось…

о конца учебы оставалось примерно дней пять: сегодняшняя пятница, выходные, понедельник и вторник. Надо было продержаться эти дни, чтобы мои чувства к Паше не успели вернуться. Я даже жила в неком страхе.

Яна сказала, что придет сегодня только к третьему уроку. Первым уроком была литература. Я села за третью парту среднего ряда. Прозвенел звонок. В класс, как всегда с опозданием, зашла Тома и села передо мной. Учительница начала что-то рассказывать про Гоголя. Примерно через десять минут в класс зашел Паша. Меня это удивило, потому что я думала, что все мальчики уехали на сборы, и сегодня их не будет. Но у Паши, по-видимому, была какая-то справка. Да и на физкультуру, насколько я знала, он не ходил. Мне сразу бросилась в глаза его клетчатая рубашка, потому что у меня самой сегодня были клетчатые штаны, хоть и другой расцветки.

Он пошел к проходу между средним рядом и рядом у окна. Прошел мимо парты Томы. Неужели сядет ко мне? Я почти сразу отмела эту мысль, потому что на ряду у окна Арина сидела одна. Учительница начала что-то диктовать, и я сразу уткнулась в свою тетрадь. Неожиданно, что-то немного сотрясло мою парту. Я подняла голову: Паша положил на парту сумку и присаживался на стул рядом со мной. Я была приятно удивлена, но и одновременно зла. Вот не мог он подождать пять дней? Все вернулось в полной мере и за одно мгновение.