Глава третья. Рано утром я проснулась от звонка мобильного

Рано утром я проснулась от звонка мобильного. Звонил Джек.

— Крис, срочно в студию. Амалии не звони, мне только ты нужна. — Парень был чем-то очень встревожен. Говорил быстро и сбивчиво. Я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы хорошенько выматерить гада, но знающий меня друг сбросил. Я встала и направилась в ванную. Если Джек звонит рано, говорит мало и сбрасывает, не дождавшись ответа, значит, это действительно что-то важное.

Я не ошиблась. Джек мерил шагами небольшое помещение нашей студии, теребя в руках кусок голубой бумаги. Я подошла ближе.

— Что случилось, Джек?

— Сама почитай. — Он протянул мне листок, испещренный торопливым, еле разборчивым почерком Барби. «Люди, не ищите меня. Передайте это Кристине». Дальше лист был заклеен. Я аккуратно сняла все хитрые мотки скотча и продолжила читать.

«Кристин, надеюсь, ты это читаешь. Тебе пора кое-что узнать. Моя история очень запутана. Я и моя сестра-близнец родились у одной очень богатой американской семьи. Нашим родителям было плевать на детей, и они отдали нас в приют. Сестру забрал к себе в семью владелец очень известной нефтяной компании, а я пробыла в приюте до пяти лет. Дальше рассказывать нет смысла, главное то, что у моих горячо любимых мамочки и папочки пару лет назад проснулся родительский инстинкт, блин. Им взбрело в голову, что их дочки принадлежат только им. Они меня уговаривали, а потом сказали, что, если я не пойду вместе с ними, они силой заберут Анжелину. Я понимала, что они причинят вред ее семье. Я хочу, чтобы у сестренки была хорошая жизнь, и поэтому ушла. Береги ее, пожалуйста. Барби».

Листок, шурша, упал на пол. Я сползла по стене. Заботливые руки Джека не дали мне удариться. Он уложил меня на несколько сдвинутых вплотную стульев и принес стакан воды. Я благодарно ему улыбнулась. Снова зазвонил телефон.

— Алло, Крист. Это, у меня к тебе новость. — Джен со своими шуточками сейчас не в тему.

— Какая? — В голосе прозвучало мало энтузиазма.

— Короче, маман, батя и рыжая понеслись к тебе в гости, так что жди, а бедного павлинчика оставили на хозяйстве. — Я улыбнулась. Давно бы пора; но вслух произнесла только одно:

— Тебе полезно.

Пестрая пробурчала что-то на тему «и тут бедную Джен не пожалели» и сбросила. Отлично, в разгар этих событий сюда приезжает одна из рыжих горе-сестренок. Я, конечно, люблю своих родственников, но сейчас... Я ласково отправила Джека из студии и села, закинув ноги на стул. Мне было нужно подумать. «Во-первых, где искать Барби? Во-вторых, кто ее родители? Одни вопросы...»

Опять зазвонил телефон. «Ну кого там еще?..»

— Да, привет, Джен.

— Сестренка, прилети, пожалуйста. — Я обалдело опустила телефон. Джен посерьезнела. По голосу было слышно, что она плакала. Ладно, вылетаю. Я встала и глянула на часы. Да, хорошо подумала, аж до пяти вечера. Со времен последнего утреннего звонка Джен прошло двенадцать часов. Скоро должна приехать семейка — ну ничего, если что, я не знала. Я размяла замлевшие ноги и направилась в аэропорт.

Пятнадцать часов непрерывного сидения в не очень комфортном самолете не прибавили телу приятных ощущений. И даже то, что часть из них я проспала, мало меняло мое самочувствие. Пару раз я звонила маме, папе и Анжелас. Ничего — выключены. Очень странно. Я вызвала такси и добралась до дома. Джулия работала в саду. Лучше не привлекать ее внимания, а то вовек не отделаюсь.

О нет! Не везет, так не везет.

— А-а, Кристина! — Девушка бежала ко мне с распростертыми объятиями. Ей-богу, эта милая леди безумно меня любит. Я вскочила в дом, сбив Джен задницей.

— Ой, привет, сестренка! Я тут это... От Джулии смываюсь. Не хочется пару пятен свежей земли на новое платье. — Я улыбнулась и одернула себя, глянув на сестру. Абсолютно черные волосы заплетены в косу. Да она, оказывается, еще и заплетаться умеет! Но это еще не все. На лице сестренки не было ни капли макияжа. Даже я никогда не выхожу из комнаты с неподведенными глазами, а Джен... Ну, это и так понятно. Дальше больше. Сестренка красовалась в черной кофте и таких же джинсах. Стоп, ну не могла она без причины так одеться. Если только не...

— Джен, кто не с нами?

— Ну не здесь же. Давай в комнату пройдем. — Я кивнула, заранее прикидывая, кто не с нами. Сестра открыла аптечку и достала маленький пузырек.

— Джен, что ты делаешь?

— Капли тебе наливаю.

— Не стоит. — Я никогда не пользовалась успокоительными, но она все-таки заставила выпить противную жидкость и села рядом.

— Ладно, теперь слушай. — Я наклонилась поближе и уловила, что от Джен исходит не только запах успокоительного. «Да, в ряды трезвенников моя сестренка сегодня не входит. Узнает Линда — будет крышка».

— Крис, они больше не прилетят. Их больше нет.

— К-к-как? — Я не могла поверить, что моя семья погибла. — Как... Как это случилось? Расскажи.

— Кто-то взорвал самолет. На месте аварии нашли только то, что осталось. — Джен захлебывалась рыданиями.

Я обняла сестру. Сейчас она была маленьким, потерявшим все, ради чего жил, ребенком. Слез не было, только ужасная, всепоглощающая пустота. Я ненавижу это состояние — долбаное успокоительное. Я не знаю, сколько мы так сидели. Наконец Джен уснула. Я уложила ее на маленький диванчик и, укрыв пледом, тихо вышла из комнаты.

Я шла по коридору. Здесь все напоминало о них. Дверь комнаты Анжелины была раскрыта. Я вошла и остановилась. Вроде все было в порядке: мебель на местах, шкафы закрыты, но чего-то не хватало. Я бросилась к небольшому комоду в углу комнаты и дернула ящик на себя. Пусто. Здесь всегда было полно всякой парфюмерии. «Так-так, интересно». Я открыла шкаф, стол, заглянула под кровать. Тот же результат. Такое ощущение, что кто-то собрал все ее вещи. Может, Джен? Ладно, сейчас проверю. Осмотр комнаты родителей показал, что их вещи на местах. Я обошла весь дом, но вещей рыжика не нашла.

Из кухни доносился аромат чего-то вкусного. Желудок объявил акцию протеста, аргументируя это тем, что в последний раз я ела... Стоп, а когда? Ладно, исправлю. Я зашла в кухню. «Странно, куда смотрит Джулия?» На столе стояла кастрюля с прохладным супом. «Зачем ее оставлять было?» Я подняла посудину. Ее достали максимум час назад. «Стоп, в это время мы сидели в комнате. Но Джулия... А это еще что?» На том месте, где стояла кастрюля, лежал лист плотной голубой бумаги, исписанный торопливым почерком Барби. Я схватила листок и поднесла к глазам.

«Кристина, моя сестра жива! Не знаю, как насчет ее типа родственников, надеюсь, тоже. Прости, я в этом замешана, но не по своей воле. Надеюсь, эти твари не заметят, прости. Найди сестру. Она не у нас, они не захотели ее лечить и куда-то выкинули».

Я опустилась на стул и запрокинула голову. «Значит, Анжелина жива». В душе появилась надежда. «Держись, сестренка, я тебя найду!» Я зажгла листок и тупо смотрела, как он медленно исчезал в языках оранжевого пламени.

***

Я отбросила в сторону какой-то камень и переступила через обугленные остатки стены. Все было разрушено. От огромного красивого офиса осталось... Да ничего от него, в принципе, и не осталось. Я подошла к троим мужчинам — они склонились над... Нет, лучше не смотреть. Не хочу видеть ее в таком состоянии. Я по жизни не боюсь крови, но здесь ее было уж очень много. Ну неужели в человеке может быть столько крови?

Я знаком подозвала к себе одного из парней.

— Как это случилось? Зачем здесь я? Где Дженифер? — Парень вздохнул.

— Я не знаю, ее здесь нет, а произошло все банально просто: кто-то взорвал офис, и всех делов. — Так, значит, Джен не здесь. Я облегченно вздохнула.

— А кто там?

— Керелайн.

— Как? Она же такая молодая?!

— Я тоже так долго говорил... Она была моей девушкой, и завтра должна была состояться наша свадьба. — Говоря это, парень сохранял каменное выражение лица. Как их так воспитывают? — Ладно, простите, я пойду, еще много работы. — Он развернулся и пошел в сторону девушки. Я не могла оторвать от него взгляда. К горлу подступил ком. Это даже не похоже на Керелайн. Веселую секретаршу Джен.

На протяжении этого долгого ужасного месяца именно Керелайн помогала мне вытащить Джен из депрессии. Теперь моя сестра была хозяйкой фирмы, и надо сказать, что у нее это неплохо выходило.

Я отряхнула джинсы и быстрым шагом направилась в кафе. Джен только что сбросила смс. Есть мне совсем не хотелось. Аппетит пропал, наверное, навсегда, но место встречи изменить нельзя. Я все еще волновалась за сестру. Мало ли?

Джен ждала меня за одиночным столиком. На ее лицо вернулся умеренный макияж, волосы сестренка мелировала, но заплетала в косу. Наряд стал более однотонным, но все равно она выделялась ярким зеленым пятном в черно-белом интерьере кафе. Я села и придвинула к себе стакан сока, заботливо заказанный сестрой. Джен сидела, задумчиво двигая по столику карту меню.

— Ну что, я там была. — Я сняла куртку.

— Да знаю я, знаю. Крис, твоя мама прислала смс — пишет, что скоро обидится. Вообще, она ждет тебя в гости. — Сестренка явно пыталась перевести тему. Я поддалась. Ей и так сейчас головной боли хватает.

— А ты без меня справишься?

— Да, конечно. Ты к маме слетай, а то когда ты ее в последний раз видела?

— По-моему, уезжая к вам. — Я сама была от себя в шоке. Так долго не находить времени съездить к родной маме.

— Ну так вот, пакуй манатки — и в Россию, я домой приду к вечеру. Чтоб тебя там и след простыл.

— Выгоняешь, сестренка? — Я улыбнулась и, залпом осушив стакан, вылетела из кафе.

***

Маленький пушистый пес с веселым лаем бросился ко мне.

«Надо же! Я думала, он забыл меня». Я подхватила на руки белоснежное чудо и прошла в дом.

Здесь, в маленькой деревне под Москвой, все источало воспоминания о безоблачном детстве. Мама, по всей видимости, ушла на работу. Я этому даже радовалась: так будет интереснее.

Я прошла по комнатам маленького частного домика, заботливо поправляя связанные мамой игрушки, скатерки, покрывальца. Рука наткнулась на старую, потрепанную книжку — мой первый дневник. Я вздохнула и опустилась в кресло. Как приятно вспомнить прошлое. Хлопнула дверь. Я тихо сидела. Мама не ожидает увидеть меня в своей комнате. Хорошо, что я додумалась закрыть дверь на ключ. Мама вошла, тихо напевая себе под нос: «Вот моя деревня, вот мой дом родной. Вот моя коровка и петух большой...»

«Да, стишок подвергся изменениям». Я улыбнулась и бесшумно выскользнула из комнаты маме навстречу.

Было бы очень долго описывать, как мы радовались встрече, рассказывали новости, просто болтали, открыв банку моего любимого компота. В итоге, в комнату я попала уже глубокой ночью, но ненадолго. Все-таки слишком много несовместимых продуктов мы намешали. В промежутках между перебежками по маршруту «спальня — туалет» я вспомнила, как мама говорила о том, что ее подруга взяла к себе девочку примерно моих лет. Надо бы познакомиться.

***

Я притворилась спящей и плотно сжала веки. Голова раскалывалась: ночные похождения не прошли даром. Мама потрепала меня по волосам.

— Эй, я знаю, что ты уже проснулась. — «Ага, блин, конечно, проснулась! Проще сказать, и не засыпала». Я открыла глаза.

— Да, мам. Уже встаю.

— Да нет, поспи, если хочешь. Я просто тебе завтрак принесла. — Мама тихо вышла. «Нет уж, в постели я лежать не буду!»

Первым делом я провела беглый осмотр завтрака. Есть можно. Так, чем бы заняться теперь? Мама придет только вечером. Заорал дверной звонок.

— Ну кого там в такую рань?.. — Я прошлепала по комнатам. — Черт, где ключ? Ага, вот! — Дверь открылась, тихо скрипнув.

— О, драсте, а тетя Ира дома? Я ей тут лопату принесла. — Весело улыбаясь, напротив меня стояла Анжелина. Это точно была она: рыжая коса, голубые глаза и фамильные сережки. Когда папа в первый раз назвал меня дочкой, он заказал мне такие же. Логотип нашей компании. Все точно. Золото с серебряным узором и две маленькие буквы: «A. L.»; у меня тоже есть надпись «K. L.» — Кристина Льюис. Здесь только два варианта: либо эта, не знаю, как ее там, действительно Анжелина, либо... Нет, слишком много совпадений. Я сделала шаг назад.

— Ты проходи, мама скоро будет. — Девушка вошла, оставив лопату возле двери. — А как тебя зовут?

Она села на край кресла.

— Ангелина, а ты Кристина?

— Да, я совсем недавно приехала.

— Из Америки?

— Да, а ты откуда знаешь?

— Да так, в голову пришло, что ты из Америки.

— Может, что-нибудь будешь?

— Если можно, что-нибудь попить.

— О’кей, сейчас принесу.

Наливая прохладный компот в маленькую серебристо-серую чашку, я еще и еще раз прокручивала в голове разговор с Ангелиной. Или мне показалось, или в ее говоре заметно прослеживался английский акцент. Да нет, мне показаться не может: я что, зря английский лучше русского вызубрила?

Когда я вернулась, девушка сидела, не сменив позу, тупо уставившись в одну точку. Я поставила поднос на столик и подошла к ней. Она не шевелилась, смотрела сквозь меня на какие-то свои воспоминания. Я наклонилась и всмотрелась в ее глаза. Сначала ничего не было, потом они наполнились страхом, болью. И вот тогда она закричала на чистейшем английском. Она начала дергаться, отбиваться, хватая ртом воздух.

— Не надо! Я пойду с вами, только не убивайте их! Пожалуйста, пожалуйста, не убивайте их! — Я вовремя подставила руки. Анжелина — теперь я не сомневалась, что это была она — восковой куклой упала, слабо шевеля губами.

Глава четвертая " Илларион"

Дверь со стуком упала на пол. Да, пожалуй, я слишком сильно ее закрыл. Ладно, этим психам что с дверью, что без нее отсюда не уйти.

— Ты подлая тварь! — М-да, ну почему у всех моих заключенных такой скудный словарный запас?

— И совсем не смешно, я это уже знаете сколько раз слышал? — В комнате выругались. — Да-да, и это я тоже слышал: за мои девятьсот с хвостиком можно и не такого наслушаться, хотя, признаюсь, раньше выражались покультурнее.

— Илларион, ты опять читаешь им морали? — Я обернулся.

— А, привет, Бред.

— Я — Брендон!

— Ха-ха, ты всегда злишься; ну ничего, им это не помешает. — Я повернулся спиной к камерам смертников и на предельно допустимой, ну, километров шестьдесят в час, скорости зашагал в сторону корпуса стражей.

Коридоры старого особняка сменились солнечным двориком, я остановился на самой границе и сосредоточился. Сила всегда была со мной, оставалось только дать ей волю. У большей части вампиров есть какой-нибудь дар. От самых тупых и бессмысленных до сложных боевых. Такие вампиры и идут в стражи. Мне с дарами повезло. Я умел защищаться от солнца, что идеально во время схваток. Я укрыл себя так называемым барьером — в нем, собственно говоря, и заключается наша сила. Сгусток чистой энергии, которой мы мысленно управляем. Это так же естественно, как дыхание. Хотя нет, дышать мне совсем необязательно.

Я пересек солнечный участок и ослабил защиту. Внимание привлекли две юные вампирши. Девушки оживленно что-то обсуждали, хвастаясь друг другу маникюром. Я обалдел: да они что, страх потеряли? Да, похоже, я дал им расслабиться. Посмотрим, готовы ли они к внезапной опасности.

Я мысленно потянулся, и довольно привлекательная блондинка отлетела к стене. Я усилил поток. Стражница сползла по стене, держась за грудь. Вторая красавица, видимо, поняла, что к чему. Я отбросил ее барьер, и онА оказалась рядом с подругой. Я угрожающе склонился над девушками, не убирая давящей энергии.

— Личные дела! — Это всегда было правилом. У каждого стража было свое личное дело, которое давалось при выпуске из Новогвинейской школы стража.

— Я не знаю, куда его засунула. — «Ну блин, истинно блондинка — дура. Так ее». Она растерянно посмотрела на подругу. Та вытащила из-за пазухи что-то, напоминающее то ли комок туалетной бумаги, то ли... Даже не знаю, что еще может иметь такой грязно-мято-мокрый вид.

— Вот, инструктор Фабиан. — Я взял это и легким воздействием стал приводить в порядок. Все, что мне было нужно, сказывалось на последней странице.

— Да как ты могла?! Твой объект сейчас где? — Я был готов убить девчонку. Она являлась стражем Ричарда Гамильтона. Моего Ричарда. Девушка вскрикнула, я одернул себя. Подвергаясь законам физики, ее тело все еще продолжало с бешеной силой биться о стену. Каменная крошка разлеталась по ветру. Кто-то положил руку мне на плечо. Я обернулся, стараясь не упускать из виду дрожащих девчонок. Ричард одернул руку, как будто ему было противно. «Он так меня ненавидит». В сердце открылась незаживающая столетняя рана.

Сын вырос, стал мужчиной, называя отцом совсем другого человека. Он часто сюда приезжает. И всегда мы пересекаемся, как и сегодня. Парень отбросил назад прядь светло-русых волос.

— Инструктор Фабиан, да что вы себе позволяете? Да как вы смеете?

— Простите, Ваше Высочество, но она нарушила правила.

— Она мой страж, и я сам решаю, рядом со мной она или нет! Вы все поняли?

— Да, Ваше Высочество. — Я склонил голову и медленно пошел по засыпанной гравием дорожке. В душе было пусто. Я сел на край фонтана, опустил руку в воду, любуясь игрой теней. Гравий зашуршал, и рядом опустился охраняемый мною объект.

— Илларион, какое редкое зрелище... — Джанни на мгновение замер, и я ощутил под собой мягкость небольшого диванчика.

— Неужели ты сам не смог додуматься?

— Просто не хотелось. Стража не волнуют удобства. — Джанни улыбнулся. — У меня к тебе есть новость.

«Ну да, так бы просто Джанни из особняка не высунулся». Я устроился поудобнее.

— Какие? Опять пойдем бить Хетфилдов? Последние лет сто мы ничем другим и не занимаемся. Там еще хоть кого бить осталось?

Джанни выставил руку. Поддерживаемый слабым потоком энергии, к нам летел поднос с небольшим хрустальным фужером. Я закатил глаза. Ну не понимаю, как можно пытаться что-то готовить из единственно возможного для вампира продукта питания? Как видно, можно. Я придерживаюсь мнения о получении крови непосредственно из источника, но у других свои предпочтения. Джанни бросил в фужер пару кубиков льда. «Нет, ну это уже слишком! Там же весь гемоглобин вымерз! Перевод продуктов». Джанни сделал глоток.

— Ты догадлив, мой друг. Но сейчас там дела похуже.

— Да что такого могут придумать Хетфилды, если их там уже горстка осталась?

— Да, ты всегда прав, но они набрали в стражи полувампиров, а значит, в этом бою их стражи будут вооружены серебром. — Я присвистнул. А вот это уже нехорошо. Дело в том, что для любого, как рожденного, так и сотворенного, вампира серебро губительнее солнца. Тут стоит пояснить, что рожденные вампиры — такие, как я — с самого рождения являются таковыми, а сотворенные — это люди, пострадавшие от укуса вампира. Надо сказать, что сотворенные не имеют даров и не представляют для нас никакой угрозы.

— И когда намечается заварушка?

— Как можно быстрее. — Джанни улыбнулся, показывая ряд острых как бритва зубов и два клыка. Интересно, зачем они ему, если он ими не пользуется? Я встал.

— Ну, тогда пойду соберу своих дебилов — и выдвигаемся. — Я выскочил из-под прикрытия крон. Здесь от солнца защищал натянутый тент. Площадка сбора стражей пустовала. Я поставил ногу на парапет и склонился вперед.

По моему замыслу площадка находилась на возвышенности и с любой ее точки я мог проследить за двором. Часть не занятых объектами стражей находилась здесь. Я связал наши сознания и заорал так, что находившиеся в зоне моего видения стражи застыли, а то и попадали на самую удобную часть тела.

— Быстро на сбор! — Ответить через протянутую говорящим нить почти нереально, но не для меня, конечно, так что маты Брендона я слышал наяву.

— Ну, блин, я из-за тебя обед разлил! Серебро тебе — уж даже не придумаю куда! — Я обернулся. Да, стражи меня и вправду боятся. Слетаются даже быстрее, чем ожидалось. Я пробежал взглядом по лицам присутствующих.

— Принц Гамильтон, вам нельзя здесь находиться.

«Нет, ну дважды за день — это уже слишком!» Я вежливо взял Ричарда за руку и отвел в сторону.

— Ричард Энтони. — Одно это обращение сводило меня с ума. С самого рождения его имя звучало «Ричард Илларион Фабиан.» Его мать была права, перед тем как уйти, она сказала... Я погрузился в поток воспоминаний.

Flashback.

В то утро я получил приказ от самого Джанни. Он мысленно сказал, что я должен почистить камеры смертников: больно там всякого хлама много. Я поднялся с постели.

— Уже уходишь? — Моя девушка Елена подняла голову. Я так за нее волновался, не хотел, чтобы она видела мою маску. Елена приехала на несколько дней. Отпуска мне Джанни не давал, а я очень скучал по сыну.

— Я совсем ненадолго. — Елена обняла меня.

— Только побыстрее возвращайся, ладно? — Я подошел к маленькой кроватке и поднял сына на руки.

— Положи ребенка, не то разбудишь, — зашипела Елена.

— Ладно-ладно. — Я опустил сына.

— Нет, ну этим мужчинам ничего нельзя доверить! — Елена вскочила. Малыш открыл глаза и потянул маленькие ручки. Я склонился, и мальчик обнял меня.

— Папа. — Елена изумленно округлила глаза.

— Он сказал первое слово! Как чудесно. Не думала, что его первым словом будет «папа». А дай мне его. — Я передал сына девушке и, быстро одевшись, вылетел в окно.

***

Их было пятеро: три парня и две девушки. Я напустил на лицо маску жестокости.

— Ну что, будем развлекаться?! — Сила тащила людей за мной. Я вышел на солнечную поляну.

— Первый пошел! — Вперед вышла девушка.

— Я лучше умру первой, чем буду смотреть, как ты убиваешь их, тварь!

Она шла, гордо подняв голову, глядя мне в глаза. Она тоже была стражем. Возможно, дома ее ждали друзья, любимые, родные. Но, как бы там ни было, я не могу ослушаться приказа самого Джанни. Барьер превратился в тонкую нить, она потянулась к все еще идущей девушке. Мне не хотелось ее мучить. Я просто оборвал ее жизнь, даже не шевельнув пальцем. Трава на том месте, где она стояла, покрылась серым пеплом, ветер поднял его и рассеял. Оставляя только память. Сказать, что я жесток... не знаю, возможно, так оно и есть: уж так нас, стражей, учат.

Они подходили — было сложно не запоминать их лица. Последняя девушка сделала шаг. Я потянулся к ней.

— Нет, нет, пожалуйста, скажи, что это не ты! Это не мой Илларион, он не может! Нет! — Я обернулся.

Елена стояла на самом краю поляны, ветер развевал ее длинные золотистые волосы. Белое платье из воздушной материи парило, придавая ей сходство с ангелом, но лицо было перекошено болью. В глазах стояли слезы. Побелевшими руками она прижимала к себе Ричарда. Девушка, стоявшая за моей спиной, подошла ближе. Как и Елена, она была полувампиршей, и солнце не вредило ей. Она положила дрожащую руку мне на плечо.

— Слушай, убей меня. Очень сложно ждать. — Я был уверен, что Елена слышала ее слова.

— Нет. — Я понимал, что, если Джанни узнает, по голове меня никто не погладит, но мне было плевать. Я накрыл девушку барьером. Теперь, кроме меня и более старших вампиров, ее никто не увидит.

— Ты сделал это при мне! — Елена сделала шаг назад. Я подбежал к ней, протянул руки.

— Елена, милая, солнышко, я все объясню!

— Не надо, хватит! Ты все показал. Заткнись! Я не знаю, как могла любить тебя. Все было ошибкой!

— Но, Елена, ведь я же люблю тебя.

— Ты делаешь мне только больно, но я отвечу. Ты сына больше не увидишь! — Ричард открыл глаза и потянулся ко мне.

— Папа, папа, папа! — Елена еще крепче прижала к себе нашего сына.

— Ты никогда не станешь такой тварью. У твоего отца нет души. Он не может любить. — Я смотрел, как та, которая была всей моей жизнью, медленно уходила, пока совсем не скрылась за стенами особняка.

End the Flashback.

— Инструктор Фабиан, или говорите, или я пошел. — Я сглотнул ком в горле.

— Ричард. Простите, Ваше Высочество, просто здесь проходит собрание стражей, и вам тут делать нечего. — Ричард молча развернулся и ушел. Боже, как же Джанни его избаловал.

— Инструктор Фабиан!

— Чего тебе? — Я обернулся к низенькой полувампирше.

— П-простите, что помешала. Я хотела доложить, что из четырех особняков Хетфилдов занят один. Мы сейчас находимся в двадцати километрах от него. Их инструктором является, как ни странно, сам Стефан Хетфилд.

— Блин, я знал эту информацию еще на вылете из Флоренции.

«Ну что за хреновая разведка?»

— Это всё?

— Да, инструктор Фабиан.

— Свободна, страж Амнелл. — Девушка по-быстренькому сбежала в сторону палаток. Я одним легким движением взлетел на ветку ближайшего дерева. Я очень люблю так сидеть.

***

В памяти всплыла наша первая встреча. Я даже боялся представить, что бы случилось, не окажись там меня. Признаться честно, часть наших «вечно голодающих» до утра так и не дожила. И даже не с моей легкой руки. В ту памятную ночь я наделал кучу ошибок, бессмысленных и глупых. Отпустил ее, воздействовал. Наверное, я никогда не прощу себя за это. В памяти всплыли ее глаза. Я понимал, что больше никогда их не увижу, но судьба распорядилась иначе.

У Джанни появилась новая любовница, и я был отправлен с ней на пляж, поскольку свою типа «любимую» он никому, кроме меня, доверить не мог. Я сидел, опустив ноги в теплую воду. Девушка предпочитала держаться невидимой. Может, меня стеснялась, не знаю. Я ей не мешал: мой долг — обеспечить ее безопасность и ничего больше.

Я почувствовал приближение людей — не вампиров, а именно людей. «Странно, кому взбрело в голову прийти на пляж в восемь вечера?» Долго гадать не дали. Я скорее почувствовал ее приближение. Оборачиваться не хотелось. Я радовался возможности слышать ее голос. Она сама меня заметила. Я почувствовал ее взгляд. Он был прикован к татуировке. Ничего особенного в ней не было. Символ могущества стража наносят после пятисотого отличия. Я получил его на выпускном курсе. Отец очень удивлялся: даже он, будучи выдающимся стражем, получил такой знак в тысячу сто лет — удивительно мало для стража. Я особо не гордился этим. Какая разница, есть красивый рисунок или нет. В моей голове раздался звенящий смех Татьяны — сопровождаемой мною полувампирши.

— Ой, Илларион, ты только посмотри на эту идиотку! — Я обернулся.

Она стояла в лучах заходящего солнца: прекрасные волосы шевелит ветер, на лице странно отрешенное выражение. Я посмотрел в ее глаза. Бездонный зеленый океан. Теплые, добрые, такие безумно-прекрасные.

— Залюбовался?! — Татьяна снова связалась со мной. Я опустил взгляд и обалдел. Причина смеха Татьяны стала понятна. Верхом купальника Кристины весело помахивала девчонка с радужными волосами. На моем лице растянулась улыбка. Я вовремя себя одернул — кончики клыков стали видны.

Черт, надеюсь, она их не заметила.

Кристина скрестила руки на груди, и до нее дошло. Она побледнела, покраснела, дернулась, резко развернулась в сторону пестрой и закричала, срываясь на визг:

— Черт! Джен, идиотка, отдай купальник! Мы здесь не одни! — Джен повернулась в мою сторону.

— А-а-а, здрасте, молодой человек. Вы это, на Кристинку не пяльтесь, а то в ухо! — Я чуть не расхохотался в голос. Если бы эта красавица знала, кто я... хотя что бы она сделала? Даже не знаю.

Кристина выхватила из рук пестрой злосчастный купальник и бросилась в раздевалку. После случая на пляже я несколько раз отпрашивался у Джанни и прилетал к ней. Она спала, как ангел. Я сидел до утра. Иногда она говорила, звала маму. Как же мне хотелось, чтобы она проговаривала мое имя. Пустые мечты. Я смотрел ее будущее.

«Боже! Как же мало ей осталось. Как ни крути, меня в ее жизни не было».

Когда-то, теплой июньской ночью, я, как обычно, влетел в открытое окно. Она спала, тихо бормоча. По ее лицу блуждала улыбка. Я присел на край кровати. Осторожно, стараясь не разбудить, провел кончиками пальцев по щеке, убрал с глаз локон дивных темно-русых волос. Девушка подняла руки, обнимая кого-то, видимого только ей. Я видел, что она была счастлива. Почему-то так захотелось узнать, что так радует ее.

— Я люблю тебя.

Она снова подняла руки. Я опустил голову на подушку рядом с ее. Так будет проще. Ее волосы источали нежный запах цветов. Я тихо, стараясь не причинить вреда, потянул слабую нить энергии в ее сознание. Теперь осталось только смотреть.

Она стояла в коротком белом платье возле какого-то маленького деревенского домика. Явно ждала кого-то. Калитка открылась. По сердцу как будто ударили серебром. Ей снился я. Сейчас я чувствовал эмоции. Кристина была просто счастлива. Я чувствовал это и еще что-то. «Нет, нет! Она не может...»

— Я люблю тебя. — Мой двойник обнял ее, поднял на руки, закружил. Они смеялись, радуясь каждой минуте.

— Мы всегда будем вместе. Пока смерть не разлучит нас.

«Черт, я бы сказал то же самое».

— Ты обещаешь? — Она положила голову на его плечо.

— Конечно, любимая. — Я резко оборвал нить и встал. «Но она же человек, люди не могут влюбляться с первого взгляда». Я стал на колени в изголовье, вдыхая запах ее волос.

— Нет, мы никогда не будем вместе. — Я встал и в последний раз бросил взгляд на ее лицо, залитое лунным светом. В голову пришла шальная мысль. Я взял лежащие на её столе ножницы и, склонившись, срезал тонкую прядь волос любимой девушки. Не оглядываясь, прыгнул на подоконник, коснулся силы и взмыл в светлеющее небо.

— Инстр-руктор-р Фабиан, что-то вы замечтались. — Рядом со мной материализовалась огромная черная пантера. Я тряхнул головой, избавляясь от тяжелых воспоминаний.

— Как видишь. — Я спрыгнул вниз, давая мышцам нагрузку. Огромная киска последовала за мной.

— Ты бы хоть из вежливости отвер-рнулся, я пр-ревр-ращаться собир-раюсь. — Я отвернулся. За спиной послышалась возня.

— Все, можешь поворачиваться. — Невысокая, но очень стройная девушка пробежала изящной ручкой по коротким черным волосам.

— Миранда, ты хотела что-то узнать или кто-то из моих подчиненных нарушил правила?

— Да нет. — Девушка махнула рукой. — Просто Вершащим захотелось проследить за одной из весьма глупых драк королевских семей. Или до моего кошачьего ума плохо доходит, или это глупо. — Я удобно устроился между корнями деревьев.

— Ну смотрите, не мне вам запрещать.

— Создается впечатление, что твой запрет что-нибудь бы изменил. Но ты не волнуйся, инструктор. Мы, кошки, вольны и ни в какие глупости не вмешиваемся — разбирайтесь сами. Мы свои хвосты на площадке для зрителей придержим. — Она засмеялась: вероятно, где-то в сказанном, по ее мнению, существовала хорошая шутка. Я не успел и слова сказать, а на месте девушки уже стояла большая черная кошка. Одно неуловимое даже для вампира движение — и моя собеседница скрылась в ночи.

***

— Ну что, сдаешься? — Коленями я пригвоздил ноги девушки к земле.

— Нет, инструктор! — Она напрягала мышцы, пытаясь сбросить меня. Со стороны это выглядело не очень пристойно, и хихиканье Брендона это подтверждало. Я поднялся и подал руку юной слегка помятой стражнице.

— Молодец, Аврора, ты показала очень хороший результат. — Девушка зарделась. Теперь долго будет хвастаться, что получила похвалу от самого Иллариона. «Нет, ну я что, правда такой строгий и страшный? М-да».

— Но, инструктор, я ведь проиграла.

— Не доросла еще, меня вон и Брендон сбросить не может. — Я похлопал девчонку по плечу.

«Ну все, теперь мне крышка. До каких размеров она увеличит этот дружеский жест? А Брендон наверняка поможет».

— Ладно, можешь идти, скажи Джорджу, чтобы пришел сюда.

— Да, инструктор Фабиан, конечно, инструктор Фабиан! — Девушка пулей скрылась между деревьями. «Ну что, крылышки ей повыдергивать? Да, пожалуй».

— Аврора, мать за ногу! А ну вернулась! — Девушка с крайне недоуменной рожей объявилась рядом.

— Вы что-то хотели?

— Да. — Я напустил на себя убийственно-грозный вид. — Наклонись над вон той лужей — что ты там видишь?

— Какая-то хрень, кто-то бумажку бросил, наверное.

— Ты повнимательнее смотри. Ничего не узнаешь? — Я говорил самым издевательским тоном. Глаза девушки медленно полезли на лоб. Она покраснела, побледнела, сбросила на землю форменную куртку и начала судорожно рыться по карманам. Затем поднялась с колен с абсолютно перепуганной миной.

— Вы меня накажете?

— Нет, хотя очень хочется. Сейчас ты без использования способностей достаешь «это» — назвать личным делом это уже нельзя. А потом, ну, уже с силой, восстанавливаешь и лично записываешь себе порицание низшей степени. Я проверю!

— Спасибо, спасибо, инструктор Фабиан! — Девушка осознала, как ей повезло. Обычно за такое положение личного дела стражи сидели без крови, а то и зарабатывали сложные дополнительные тренировки. Они и так с них еле уползают, а после дополнительной лежат до следующей, где оставили. «И чего это я сегодня такой добренький?»

Я оставил девушку наедине с документом, а сам вышел к реке. Солнце медленно опускалось. Я сел, скрестив ноги. До сбора, марш-броска к особняку и, собственно говоря, самого нападения оставалось минут двадцать. Я сидел, наслаждаясь легким ветерком. На душе было пусто. Я знал, что от моей рукой сегодня оборвется много жизней. Я почувствовал приближение какого-то предмета. В протянутую ладонь камнем упал воробей. Я послал птичке слабый заряд энергии. Он не вернулся — птица была уже не с нами.

«Плохая примета, ночка будет еще та».

Я прикрыл тельце листом и медленно встал. Времени не оставалось, но это своего рода ритуал. Рубашка упала на песок. От плеча к локтю змеилось одно-единственное слово, точнее имя. Я провел пальцем по надписи, очерчивая буквы: «Кристина». Снял с шеи тонкую золотую цепь. Кулон открылся с легкостью. Я долго смотрел на локон темно-русых волос, а затем закопал цепочку, накрыв это место барьером. Ну, своего рода щитом. Теперь у меня осталась только память да ее имя на правом плече. Когда-нибудь, через сотню лет, я приду сюда, чтобы вспомнить о ней и такой нереальной, такой желанной для нас обоих мечте.

***

Ветер шумел в ушах. Я прибавил скорости. Прямая тропа взвилась вверх, и я вылетел на вершину холма.

На горизонте темным пятном выделялся особняк. Я отбросил назад барьер, прикрывая невидимым щитом двадцать стражей. Мы разделились и подходили по двадцать-тридцать человек с четырех сторон особняка. В мой отряд попали новички и совсем слабые или бездарные стражи. Я обернулся и показал несколько жестов, и меня поняли. Мои орлы сменили привычный бег на беззвучную трусцу. Я пустился вперед.

Особняк стремительно приближался. Черный, величественный, но какой-то жутковатый. Пустые глазницы окон, призрачные верхушки башенок выделялись бледными пятнами в свете полной луны. «Б-р-р-р, да я страж или кто? А ну отставить!» — одернул себя я. «Ну вот, как ребенок перед первым боем. Подумаешь, старое здание. Тоже мне». — Я резко остановился. От особняка исходило неприятное ощущение опасности. Кто-то положил горячую руку мне на плечо — явно полувампир.

— Чего тебе? — Я обернулся.

— Инструктор, что это?

— Ты тоже это чувствуешь? — Я был немного ошарашен. Аврора была даже более способным стражем. «Ладно, стоит ее успокоить».

— Ничего страшного, просто здесь есть небольшой барьер. — Я вложил в голос как можно больше безразличия. Аврора успокоилась и отстала. Я сосредоточился. Тяжелый сгусток энергии ударил в мою защиту.

— Назад, быстро! — Я бросился на землю. «Твари! Да, Стефан не так глуп, как мне казалось».

Я поднялся и сделал шаг... Ничего. Еще шаг... Ничего.

О черт! Защита с трудом удерживала напор силы. Я стоял, пытаясь понять. Еще шаг и еще. Напор усилился. Я сосредоточился и бросил заряженный убийственной силой барьер вперед. Через поток энергии почувствовал сопротивление другой силы. Полувампир — это точно. Потом стало понятно, что барьер достиг цели. Давление исчезло. Я сделал несколько шагов вперед. Давления не было.

— Х-м-м, Аврора!

— Да, инструктор Фабиан. — Девушка подбежала ко мне.

— Что ты чувствуешь?

— Ничего, только запах другого полувампира, но он убит, совсем недавно.

— Ладно, иди. — Аврора стала невидимой. Я прошел вперед по еще заметным следам собственной силы, и все стало на свои места.

Девушка лежала на спине, раскинув руки. На ее теле не было видно никаких повреждений, но истинная причина смерти стояла здесь — в моем лице. Я склонился над безжизненным телом, Боже, еще совсем молодой полувампирши. На ее груди лежал кулон. Ну, точнее, не совсем кулон. Умирая, она отбросила свой дар. Сила материализовалась в предмет. Я поднял кулон и частично принял дар в себя.

Это был дар, связанный с использованием солнечной энергии, и был присущ только полувампирам. Я с отвращением бросил кулон на землю. Б-р-р-р, я, конечно, солнца не боюсь, но все, что с ним связано, ненавижу жутко. Тем более что для его использования нужно накапливать солнечную энергию. «Тьфу, я не дитя солнца, блин! Ну ладно, главное, что путь открыт». Я подозвал своих олухов и, вдохновленный первой победой, прибавил темп, несясь к порядком задолбавшим за сто лет Хетфилдам.

***

— Брендон, ты кретин!

— Ага, спасибо! — Брендон показал мне кулак. Я сплюнул. «Ну блин, что за фигня? Он исполнил все приказы с точностью до наоборот. Так его, блин!»

— Так, наступаем острым клином. Когда противник начнет нападать, раскрываемся веером. Во всем ждать моих указаний! Если со мной что-нибудь случится, слушаем приказы Брендона. Все понятно? — Я не спрашивал, а скорее уточнял. Последний инструктаж был проведен.

Я начал отчет времени. Десять секунд.

Девять: моя двадцатка выстроилась в угол, вершиной которого был я.

Восемь: я почувствовал, что стоящие в конце линий два полувампира сняли защитные барьеры с серебряных клинков.

Семь: звякнул освобождаемый из ножен металл.

Шесть: мой отряд коснулся силы, ожидая возможности выпустить ее на врага.

Пять: я мысленно осведомился у остальных предводителей отрядов об их готовности.

Четыре: вроде все готово.

Три: «Боже, надеюсь, эти дебилы, ну, точнее, Брендон, сделают все правильно».

Два: «А вот это уже плохой знак». Дорогу нашему клину перебежала черная пантера, скорее всего, Миранда.

Один: я наклонился вперед, как натянутая пружина.

Ноль: стремительно, как выпущенная из арбалета стрела, я сорвался с места.

С каждым стремительным движением во мне просыпалась жажда крови; нет, не голод — жажда крови ненавистных мне Хетфилдов или, точнее, их праха. Я несся, преодолевая оставшееся расстояние до места схватки. Ряды деревьев сменились искусно оформленной живой изгородью. Сейчас это красивое совместное творение природы и человека было не более чем помехой на пути к цели. Небрежный пасс — и невзрачная кучка кустиков отлетела с пути. Эта ничтожная помеха ни на дюйм не замедлила продвижения. Я набросил на себя защитный купол барьера.

Мы находились на территории особняка. Я бросил вперед сгусток силы. Стражи ждали у главного входа. «Ну ничего, там их потреплет отряд Джорджа. С боков Брендон и Элизабет. Значит, я сзади». Наш клин обогнул массив особняка. Я повернулся и несколькими знаками отдал приказ не двигаться. Повернувшись лицом к плотному полумесяцу стражей, я высвободил второй из своих трех даров. Прикрыв глаза, я чувствовал, как теплая нить протянулась к врагам. Сначала было тихо. Плотные щиты Стефана не пропускали меня, но защита вампира, который младше, не помеха.

Первой сдалась девушка-вампирша, стоящая в центре полумесяца. Она развернулась, с распростертыми объятьями и дурацкой улыбочкой на лице бросилась ко мне.

— Илларион, дорогой, как я тебя давно не видела! — Я ударил ее барьером. Девушка продолжала бежать по инерции, но я знал, что она уже не с нами.

— Илларион, дорогой, как я тебя давно не видел! — «Нет, когда такую фразу кричит девушка — это ничего, но бегущий ко мне огромный мужик — это уже перебор». Прежде чем Стефан сумел навести порядок в своих рядах, я уложил около десяти стражей. Вроде Брендон там тоже что-то подчистил. Из всего полумесяца осталось человек пять. Я расслабился, предоставив молодежи избавиться от этой жменьки.

— Илларион, мы вроде всех побили, но дар предупреждает меня об опасности. — В сознании прозвучал встревоженный голос Брендона.

— Что конкретно ты... Черт! — Договорить мне не дали. Со стен, веток, деревьев, крыш, флигельков и даже с воздуха на нас одновременно бросились стражи. Я почувствовал приближение давящей силы серебра. Его близкое присутствие значительно блокировало возможность использования барьера, но недаром я ношу на плече символ могущества стража. Одно стремительное движение — и из-под куртки сверкнул в лунном свете острый, как бритва, клинок. Присутствие рукояти, плотно сжатой пальцами, придавало еще больше уверенности. Я резко развернулся. Полувампиры — почти люди, и отточенная сталь тоже приносит им вред. Даже со сравнительно небольшим ножом в руке я был смертельным врагом.

Горячая кровь брызнула в лицо. Я не остановился узнать, кто имел неосторожность подойти ко мне. Двигаясь по инерции, нож пришелся по шее девушки.

— Илларион! — Элизабет кричала, я слышал ее голос, наполовину приглушенный шумом драки. Стремительное движение — еще один парень упал, зажав рукой рваную рану. Я прошел к тому месту, откуда был слышен крик Элизабет. Ее группа находилась в довольно критическом положении. С трех сторон ее и пятерых выживших окружали полувампиры. В руках троих блестело серебро. Времени на размышления не было.

Я атаковал с воздуха. Все завертелось. Я использовал остаточное движение клинка, чтобы еще продвинуться к своим. Вокруг кричали, падали, защищались люди. Все они были врагами — врагами, которые сейчас пытались убить меня. Нет, не получалось. Я уворачивался, нанося физические и силовые удары. Этот бой напоминал сложный танец, непредсказуемый и опасный. Враги наносили удары серебром по тем местам, где я стоял секундой раньше. Удар, еще удар. Последнее тело осело на землю.

Я осмотрелся. Вероятно, это был задний двор, но внимание привлекла странная фигура. Человек наблюдал. За спиной послышалось движение. Я развернулся, и танец снова возобновился.

Я потерял счет оборванным моей рукой жизням. Очень, очень много. Я сделал шаг влево, уворачиваясь от выпада противника, затем ложный выпад вправо и один меткий удар. И вот тут я увидел его...

Ричард стоял, ошалевшим взглядом наблюдая за моими действиями. Я остановился. Рукоять выскользнула из пальцев, и нож упал вместе с мертвым телом. В голове завертелась куча вопросов: «Как он сюда попал? Зачем? Почему?». Я отмел их в сторону. Не это сейчас важно. В полуметре от моего ничего не подозревающего сына стояла девушка, в ее руке опасно блестел серебряный клинок. Я узнал ее. Это была именно та девушка-полувампир, которую я тайком вывел из особняка.

После ухода Елены я не смог убить ее. И вот судьба дала ей второй шанс. В первый раз она отобрала у меня Елену, а теперь пытается отнять Ричарда. Нет! Мое тело пришло в движение. Девушка подняла руку, занося нож. Ее движения были слишком быстры. Я находился почти на другом конце двора. Не успею. Превозмогая ослабляющее воздействие серебра, я коснулся силы и взмыл в воздух. Наверное, еще никогда я не летал так быстро, как сейчас. Девушка начала опускать руку.

«Нет! Ну еще немного, еще немного!» Я камнем упал вниз, обхватил тело Ричарда и повалил его на землю. Это было единственное, что я мог сделать сейчас для сына. Я знал, что будет дальше. Шею пронзила острая боль, она разлилась по всему телу. Мучительная, холодная, но в тоже время и обжигающая. Я плотно сжал зубы, чтобы не кричать.

— Илларион, что, ради Бога, происходит?! — Я словно издалека услышал голос сына.

«Мне нужно, нужно ему ответить!»

Впервые за все это время он назвал меня по имени. Я попытался что-либо сказать. Из горла вышло несколько сдавленных хрипов. Я попытался еще раз. По телу прошел приступ мучительной, всепоглощающей боли.

На пару секунд на меня навалилась темнота. Я боролся из последних сил. Если сейчас сдамся — Ричард будет без защиты. Ему нужна защита! Я больше не чувствовал силу; она была так нужна сейчас, но как же недосягаема! Я тянулся к ней, в то время как перед глазами сгущалась темнота.

Сила, как угасающий огонек свечи, была мала, но я ее достал. Вместо предполагаемого крика вышел хриплый шепот.

— На помощь, здесь Ричард! — Это действие окончательно измотало меня. Я больше не мог сопротивляться. Боль накатывала волнами, как морской прибой. Я знал, что обязательно умру, но уж очень хотелось жить. Я представил ее зеленые глаза, прекрасное лицо, темные волосы. Я старался держаться за это видение, но она удалялась. Я словно падал в бездонный колодец.

«Вероятно, это и есть смерть. Ну, хотя бы боль уйдет».

Нет, она вернулась. Кто-то выдернул нож.

— Илларион, держись, держись! — Брендон поднял меня на руки и побежал. Колодец снова затягивал. «Нет, еще не конец».

— Ри-ри-ричард... — слабый шепот все-таки дался. Я уже ничего не видел и не чувствовал.

— Он в безопасности.

«Все, это главное. Теперь можно расслабиться».

Темные волны окутали меня, унося все дальше и дальше, к свету.

Глава пятая " Кристина"

Ветер трепал волосы, забирался холодными пальцами под ночную рубашку.

«Стоп, я что, в ночной рубашке? Какого черта? — Я потерла глаза. Босые ноги стояли на неровной черепице. — А это еще что за бред? — Я осмотрелась. Сейчас я медленно замерзала на крыше высокого величественного особняка. — А на крыше-то я что делаю? Ладно, разберемся...»

Крышу окружали невысокие перила. Я склонилась, смотря вниз. Там творилось черте-что. Люди падали, кричали. Внимание привлек парень: он достал из-под куртки что-то, блеснувшее в свете луны. Резкое движение — и клинок ножа, только теперь я поняла это, прошел по животу парня. Брызнула кровь. Я зажала рот ладонью, сдерживая рвоту. Не останавливаясь, парень прошел лезвием по шее девушки. Прыжок. Я потеряла его из виду. Хотя нет, вот он уже ближе. Теперь я могла его рассмотреть. Сердце пропустило удар, прежде чем я осознала, кто он.

«Нет, этого не может быть! Тот прекрасный парень с пляжа! Боже, это действительно он!»

Парень не прекращал бешеного, смертельного танца. Люди падали, а он не останавливался. Выпад влево и удар с правой стороны. Красавец выпустил из руки оружие. Оно упало вместе со свежим трупом. Парень развернулся в мою сторону. Я видела его лицо: на нем читался ужас. И вдруг он оторвался от земли и исчез. Прошла пара секунд, он снова появился на другом конце двора. Его руки обхватили молодого парня, совсем еще мальчишку, так похожего на него самого. Они упали на землю. По сердцу как будто ударили. В основании его шеи торчал нож.

«Нет, это невозможно, он не может!..» — Я захотела подбежать к нему. Я бежала, но с ужасом осознавала, что остаюсь на месте. Но я должна ему помочь! Должна! Должна! Ужас сковал все тело. Я знала, что больше не увижу его прекрасные голубые глаза и такую странную, но теплую улыбку. Колени подкосились. Я упала на кладку холодной мокрой крыши, беспомощно царапая твердую черепицу. Рыдания душили. Слезы лились по щекам. Хотелось кричать, молить его сказать, что все хорошо. Он не скажет. Он мертв...

— Нет!.. — крик вырвался сам собой. Я больше не сдерживала себя. Жить не хотелось. Я провалилась в темноту. Опора исчезла. Я летела в бездну...

— Кристина, Кристина, проснись!

— Ты?..

— Я твоя мама... — кто-то потряс меня за плечо.

«Ну что это такое, даже умереть спокойно не дали!» — Я открыла глаза и сразу закрыла. Светило солнце. Мама склонилась над постелью:

— Ты как? — Я посмотрела вокруг. «Значит, это был всего лишь сон. Только сон».

— Мам, все хорошо. А что случилось?

— Я сидела на кухне с Ангелиной... Да, кстати, она пришла к тебе... Когда ты начала кричать. Сначала просто «нет, нет!», потом «не надо!»... Я бросилась в твою комнату. Ты металась по постели. Создалось впечатление, что тебе очень больно. Я тебя и растолкала.

— Это, наверное, просто плохой сон, я в порядке. Скажи Ангелине, что я сейчас выйду. — Мама кивнула и вышла, а я встала. На душе было пусто. Перед мысленным взором то и дело возникал образ божественно прекрасного парня с ножом у основания шеи. Я старательно отметала фрагмент сна, так запавшего в память, но он снова возвращался.

— Я знаю эту мелодию.

— Да? — Ангелина оторвала руки от клавиш фортепиано. — А откуда ты знаешь её?

Когда Ангелина начала играть, я получила еще одно подтверждение тому, что передо мной Анжелина. Дело в том, что эта мелодия пришла мне в голову после приключений с похищением сестры и кроме нее эту мелодию никто не знал.

— Да так, просто знаю, и все тут. — Ангелина откинулась на спинку стула.

— Да, у меня тоже так бывает. — Я встала с небольшого диванчика.

— Ладно, может, прогуляемся? А то я засиделась.

— Идем! — девушка подскочила с места.

Мы шли по улицам, знакомым мне с детства. Казалось, что я вернулась в прошлое. Было хорошо и спокойно.

— Эй, ты спишь? Тебе звонят. — Ангелина потрясла меня за плечо. Я вытащила вибрирующий аппарат.

— Да?

— Это Кристина Малахова?

— Да, это я... — Голос мужчины в трубке был мне не знаком.

— Я являюсь новым секретарем Дженифер и хочу вам сообщить, что сегодня утром была взорвана машина, в которой находилась мисс Льюис.

— Как она?!

— Безнадежна.

— И что вы хотите от меня?!

— Будучи еще в сознании, она назвала вас владелицей фирмы. Мы бы хотели видеть вас здесь для подписания бумаг о продаже фирмы. — Парень сбросил. Я беспомощно опустила руки, продолжая идти вперед, совсем не осознавая куда и зачем.

— Эй, ты чего?.. — Ангелина остановилась и встала ко мне лицом.

— Все хорошо. — Я растянула губы в подобии улыбки. — Идем домой. — Я повернулась в сторону домика. Слезы жгли глаза, я старалась не плакать. Не стоит Ангелине видеть их.

* * *

Я отодвинула от себя стопку бумаг и откинулась на спинку кожаного кресла.

— Вы решили? — Парень вернул на место миниатюрную чашечку, по всей видимости, с кофе.

— Да. — Он облегченно вздохнул.

— Когда вы планируете передать документы новым владельцам?

Я с вызовом посмотрела ему в глаза.

— А кто вообще вам сказал, что я собираюсь продавать эту фирму? Или вы уже все за меня решили? Или вы уже похоронили живую Дженифер? Да какое, по-вашему, право я имею продавать эту фирму при еще живой владелице? По какому поводу вы уже две недели давите на меня, зная, что я не соглашусь?! — Парень, видимо, на секунду забыл, как дышать. Рука дрогнула, и темная струйка горячего кофе медленно, но верно расположила грязное пятно на доставших меня документах. — Если, кроме этого, вам больше нечего мне сказать — я удаляюсь! — Парень хватал ртом воздух, явно пребывая в шоке от моей тирады. Я встала и, все еще сжимая руки в кулаки и сдерживая тихую ярость, вышла из кабинета.

— Крист, ты чего такая злая? — Меня, звонко стуча каблучками, догоняла Ангелина.

— О, а ты что тут делаешь? — ответила вопросом на вопрос я.

— Да так, родители решили, что на недельку можно смотаться к каким-то их друзьям. Вот я и приехала.

— Ясно.

Я была рада встрече с подругой, но уж больно за эти две недели много накопилось незаконченных дел, так что сил на простую болтовню уже не осталось.

— Слушай, Ангелина, ты прости, но я сейчас занята. — Я постаралась скорчить самую извиняющуюся рожу.

— Ладно. — Девушка надула губки, явно пытаясь разжалобить меня, и, как всегда, я клюнула:

— Если хочешь, можешь пойти со мной.

— Я была уверена, что ты меня не бросишь! — девушка хитро улыбнулась и пристроилась рядом.

Я присела на край стула, стоявшего в изголовье кровати. Дженифер лежала неподвижно, множество проводов соединяло ее тело с издающими различные звуки аппаратами.

— Джен, Джен... Как мне тебя не хватает... — я старалась не смотреть на сестру. За повязками и бинтами не было видно живого места.

— Кристина, к вам пришли. — Дверь приоткрылась, и в палату заглянула молоденькая медсестра.

— Кто? — Ответить девушка не успела. Рыжая голова Анжелины просунулась в дверь, а затем и вся ее обладательница втиснулась в палату.

— Ну, вот она... — растерянно сообщила медсестра, входя вслед за рыжей бестией.

— Спасибо, я уже скоро уйду, а пока оставьте нас наедине. — Девушка вышла, а я с наиболее грозным видом уставилась на Анжелину. — Я же просила тебя подождать возле больницы!

— Прости, но там... — Девушка запнулась на полуслове и медленно осела на свободную кровать; ее взгляд был прикован к лицу Дженифер. — Джен?! — Она снова подтверждала мою догадку насчет того, кем является. Ее взгляд затуманился. На щеке блеснули слезы. По постоянно сменяющимся на лице девушки эмоциям и ее взгляду я поняла, что все события прошлой жизни проносятся в голове Анжелины, словно кинопленка. Я встала и подошла к девушке. На ее лице отразился ужас. Глаза наполнились страхом. — Нет, нет, не надо! — По ее щекам катились слезы. Я подставила руки, и тело сестры восковой куклой осело на них.

* * *

Я закрыла папку.

— Но у Дженифер есть еще родственники. — Девушка пожала плечами.

— Да, но Эвелин еще не достигла совершеннолетия, а вы являетесь гражданкой другой страны, то есть России. По их законам вы являетесь совершеннолетней и имеете право на подпись этих бумаг.

— Но родители Эвелин являются ее родственниками! — Я пыталась вспомнить всех родственников, лишь бы избежать подписи этих проклятых бумаг. Девушка покачала головой.

— По оформленным вашим отцом документам вы являетесь родной сестрой Дженифер, и должны решать именно вы. Но я уже говорила, что держать ее на аппаратах бессмысленно и затратно.

— Но шансы еще есть?

— Они очень малы. Один из ста.

— Это тоже шанс, что она будет жить!

— Кристина, вы еще слишком молоды и не понимаете, какие средства... — попыталась возразить женщина, и тут я поднялась с кресла.

— Вы будете делать все, что в ваших силах, и даже больше, чтобы она жила. Никто не будет отключать ее от аппаратов.

— Но мы только зря ее мучаем...

Я подхватила сумку и вышла из кабинета. Хотелось кричать и бить всех, кто посмел подумать о том, что я соглашусь отключить ее. Я присела на скамейку возле небольшого рекламного стенда, пытаясь выровнять дыхание и подумать. Взгляд блуждал по ярким рекламам, не останавливаясь ни на чем конкретно.

Чай для похудения.

«Ну, это мне совсем неинтересно...»

Детское питание.

«Я вроде таким ещё не увлекаюсь... А это что?»

Внимание привлекла совсем не яркая бумага.

«Клиника „Новая жизнь“: низкие цены, лечение любых недугов...»

«А такого про себя никакая клиника не пишет!»

Ниже давался номер. Я достала мобильный. Идиотка, зачем? В трубке раздались гудки, и приятный женский голос сообщил:

— Клиника «Новая жизнь», Рейчел Максвил слушает.

— Здравствуйте, я звоню по объявлению.

— Знаю, знаю, не стоит объяснений. Если вы согласитесь сотрудничать с нами, я гарантирую, что ваша проблема будет решена.

* * *

Высокий мужчина присел за стол напротив меня.

— Спасибо, что так быстро приехали. А?..

— Стивен Максвил, если вы так спрашиваете мое имя. — Он улыбнулся.

— Да, я именно это имела в виду.

— Я так и понял; что же, не будем долго разговаривать: её время на исходе, думаю, сначала нам нужно позаботиться о ее жизни, а потом об остальном. — Мужчина поднялся. Я последовала за ним. — Не стоит, я знаю, где ее палата. — Дверь закрылась, а я шлепнулась обратно в кресло.

«Могу поклясться, что слышала голос этого Стивена, когда звонила. Стоп, но ведь клиника в Лондоне, а он добрался за двадцать минут! Хм. Он и в палату пошел с пустыми руками...»

Я встала и на цыпочках прошла в коридор. Как ни старалась, шаги гулким эхом разносились в высоких коридорах больницы. Я поднялась по лестнице к палатам реанимации.

— Кристина, тебе туда нельзя. — Я обернулась. Девушка стояла, облокотившись о дверной косяк.

— Я к сестре!

— Кристина, я прекрасно знаю, к кому и зачем ты направляешься. — Я вжалась в стену. Стоящая напротив меня хрупкая женщина вряд ли могла представлять опасность, но, когда я смотрела на нее, создавалось впечатление, как будто я находилась рядом с диким зверем. Теплая рука легла мне на плечо. — Стивен будет очень недоволен, если ты сейчас помешаешь. Он догадывался, что маленькая любопытная девочка захочет пойти с ним. Он приготовил кое-что для тебя, — женщина говорила мягким гипнотизирующим голосом, слегка растягивая слоги. Я знала, что, если она захочет — я не смогу даже пикнуть. — Идем, девочка. — Я подчинилась.

Мы шли по этажу. Воздух казался густым и тягучим. Почему-то было очень страшно, как в детстве. Я помотала головой.

«Нет, Кристина, это не дело. Ты уже взрослая девушка. А ну, успокойся! — с каждой минутой я словно просыпалась, способность размышлять здраво возвращалась. — Может, я сплю? Нет, все-таки не сплю и перестаралась», — после чувствительного щипка на коже проступила красная полоса.

— Ну что же ты делаешь, глупая девочка?.. Хотя правильно, молодец, просыпайся, просыпайся... — голос женщины больше не казался особенным. И что я себе напридумывала! Мы вошли в светлую палату. Я осмотрелась. На единственной кровати лежала Ангелина.

— Зачем мы здесь? — Женщина приложила палец к губам.

— Чш-ш, она сейчас спит. Когда девочка проснется, будет лучше, если рядом будет человек, которого она знала до... Ладно, она сама тебе расскажет. — Женщина взялась за ручку двери. — Да, совсем забыла сказать. Стивен найдет тебя, когда закончит в реанимации. — Дверь закрылась.

* * *

— Я помню тебя, сестренка! — Анжелина слегка приподнялась на локтях. Я подошла к ее кровати и внимательно всмотрелась в бледное лицо сестры. Когда ей стало плохо, врач поместила ее под наблюдение. Она находилась в бессознательном состоянии, и никто не понимал почему. Я присела на край кровати.

— С возвращением, сестренка.

— Спасибо, Крист. — Анжелина улыбнулась. — Мои московские родители приходили?

— Ты о ком?

— О тех, которые знали Ангелину.

— Эм... — До моей тупой головы наконец-то начало доходить. Я провела рукой по взъерошенным волосам, пытаясь навести хотя бы сносный порядок.

— Кристина, выйди, пожалуйста. — Дверь приоткрылась. Я облегченно вздохнула.

«Надеюсь, Анжелина забудет о начатом разговоре...»

— Я скоро вернусь, о’кей? — Я вскочила и быстрым шагом направилась к двери.

Мужчина стоял, опираясь плечом о косяк. Руки скрещены на груди.

— Мисс Льюис, пройдемте со мной, я хочу показать вам результаты своей работы.

— Так быстро? — скептически уточнила я.

— Только, пожалуйста, не задавайте никаких вопросов! Я расскажу вам все позже, идемте. — Он отлепился он стены, поманил меня рукой.

Я вздохнула и почти бегом устремилась за удаляющимся мужчиной.

— Она еще спит, но через пару часов ее можно будет перевести в обычную палату. — Мужчина склонился к лицу девушки. Я почувствовала странную слабую вибрацию. Воздух на миг сгустился, но потом все прекратилось. Доктор Максвил поднял взгляд. — Она проснется совсем скоро. — Он откинул скрывающее тело девушки покрывало. Я во все глаза уставилась на мужчину. Он провел рукой от плеча к кисти девушки. Кожа была гладкой. На всем теле ни единого шрама. Бинты были свалены возле тумбочки грязной кучей.

— О Господи... Как вы это сделали?! — Мужчина улыбнулся, возвращая тонкую ткань на место.

— Любопытство сгубило кошку! — Стивен Максвил подошел и взъерошил мои и без этого растрепанные волосы. — Знаешь, девочка, есть такое понятие, как врачебная тайна. Да и к тому же меньше знаешь — крепче спишь! — он весело мне подмигнул и, ничего не говоря, вышел, оставляя меня смотреть на закрывшуюся за его спиной дверь.

* * *

— Ты вообще просыпаться собираешься, спящая красавица, блин! — Амалия покрутила барабанной палочкой перед моим носом. — Это я только до определенного момента белая и пушистая, а когда всякие лидеры спят на репетиции, вспоминается тот факт, что в детстве я довольно сносно занималась борьбой! — Палочка завертелась в руке девушки, проходя под большим пальцем, огибая кисть.

Я с максимально честной рожей невинно захлопала ресницами, стряхивая с себя остатки блаженной дремы.

— А кто вообще сказал, что я сплю? — Анжелина покрутила пальцем у виска.

— Сестренка, я же тебя как облупленную знаю! — Я постаралась сделать самое несчастное выражение лица.

— Ну вот, уже белому и пушистому человеку не дают честно вздремнуть на любимой работе!

Анжелина склонила голову набок.

— Ой-ой, прямо такому белому и пушистому! — На губах сестренки заиграла такая подленькая улыбочка. — А чем ты ночью занималась? Вон, что-то Джек зевает! — Я почувствовала, что на лицо бросилась краска.

«Все. Я злая. Ну, держись, сестренка, теперь клей на стуле покажется тебе несерьезной шуткой!»

— У кого что болит... — Взятая у Амалии барабанная палочка попала четко в цель. Я потерла свою разнесчастную головушку. — Ах, так! — В моей руке угрожающе покачивалась пластмассовая чашка Анжелины. В общем, когда через полчаса Ли вошла в студию, здоровый кусок вчерашнего торта, предназначенный Анжелине, расположился на изящной прическе нашей директрисы.

«Сама виновата, нечего было траекторию ценного метательного снаряда пересекать...»

По причине вышеописанных событий, к работе мы приступили часа через два, когда в студии больше не было безе, а Ли перестала материться и вымыла голову.

— Так, теперь можно начинать! Хочется верить, что, когда я вернусь, в меня и нашу гостью не полетит что-нибудь похуже торта! — Ли встала и вышла.

Пятнадцать минут мы честно сидели, еще пять болтали...

«Еще пять! Нет, ну я устала!»

— Короче, люди, я пошел: кажется, её не будет. — Джек встал. — Кто со мной? — Анжелина последовала примеру парня.

— Эй, ты идешь? — Амалия весело улыбнулась, и моя бедная попа встретилась с полом. Девушка поставила стул.

— Ну, теперь точно иду! — Я вскочила, потирая ушибленный зад. Мы шумной толпой протиснулись в дверь и... нос к носу столкнулись с Ли. Причем в прямом смысле этого слова. Директриса в обнимку с высокой стройной девушкой отлетела на метр и удачно села в мусорный бак.

— Блин, хватит ржать! — Ли выкарабкалась и подала руку незнакомке. К тому времени мы как ни в чем не бывало расселись в студии.

— Ну что, сволочи, знакомьтесь: это Света, солист и директор русской группы «Старт», а также моя подруга в одном лице!

Света прошла к креслу, потирая мягкую часть тела. На душе потеплело. Не только у меня сегодня задница болит.

— Так, рассказываю. У нашей группы намечается проект со «Стартом» — в общем, Света вам сама все расскажет...

* * *

Джек обнял меня за талию, прижимая к себе.

— Пока, малыш, я буду скучать. — Я отстранилась. На шею другу бросилась Анжелина. — Рыжик, тебя невозможно отличить от Барби. За эти полторы недели, что ты в нашей группе, я очень к тебе привязался. — Девушка чмокнула парня в щеку и отошла в сторону.

— Тебе Джен давно звонила? — Сестра тряхнула головой, позволяя рыжим волосам свободно рассыпаться по прикрытым желтым шарфом плечам.

— Дня два назад — ты же знаешь, она вся в работе.

— Да, знаю и до сих пор поражаюсь, ведь с того времени, как я осознала, кем являюсь, прошло только две недели, а она была безнадежна, но после прихода этого красавчика Максвила оказалась совсем здоровой, даже шрамов не осталось!

— Странный вообще этот Стивен: ни копейки с меня не взял, наговорил всякой ерунды и ушел по-английски!

— Что обсуждаем? — Света уселась на мой чемодан, закинув ногу на ногу.

— Да так, кости сестре перемываем. — Я в очередной раз обалдело уставилась на Анжелину. После потери памяти она стала разговаривать на русском, как на родном.

— Ваш Джек — такой милашка, жаль, что мы не можем взять его на проект! — Я закинула ногу на ногу, умащивая свой не слишком-то легкий зад на сумку Светланы.

— А ты что, реально на него запала?

Света потупилась.

— Анжелас, давай не будем задавать Свете вопросов, заставляю