Глава одиннадцатая. — Ну, ни пуха, — произнёс Луи и открыл дверцу, помогая мне выбраться из машины.

— Ну, ни пуха, — произнёс Луи и открыл дверцу, помогая мне выбраться из машины.

Я расправила складки пышного темно-синего платья.

— Думается мне, отец будет, мягко сказать, шокирован, — хмыкнул парень, подцепляя меня под локоток, и покосился на вырез, демонстрирующий очень много пикантных подробностей моей внешности.

— А я не думаю — я уверена, — вздохнула я и не ошиблась.

Семья сидела за круглым дубовым столом: девочка лет тринадцати с золотисто-каштановой косой ниже пояса; молодая девушка с нежными чертами лица, темными, как у Луи, глазами и вьющимися ниже плеч черными как смоль волосами; женщина с изможденным смуглым лицом и темными кругами под глазами. Сейчас все они с интересом смотрели на меня, и, честно сказать, ощущала я себя крайне неловко.

— А где отец?

Луи сел за стол и сделал мне приглашающий жест, а потом, видимо, вспомнив о всех неудобствах, доставляемых платьем, помог сесть.

— Ну, сынок, знакомь меня с невестой, — наконец нарушила затянувшееся молчание сидящая напротив меня женщина. Я опешила: «Что? С невестой?!»

Только ощутимо наступив Луи на ногу, я почувствовала себя отомщённой. Парень скривился. Тонкая и высокая шпилька — это не игрушки. А что? Будет знать, как честных девушек в невесты записывать.

— Конечно, мам, но она еще не невеста.

— Ладно, но я все равно хочу познакомиться.

Лёгкая улыбка тронула красиво очерченные губы женщины.

Луи встал, помог подняться мне.

— Дорогие родственники, я хочу представить вам мою девушку. Ее зовут Кристина. — Парень повернулся ко мне. — Любимая, я рад представить тебе свою сестру Элен...

Черноволосая девушка поднялась, приветливо улыбаясь.

— Я очень рада знакомству с тобой, дорогая.

— Рад представить тебе свою младшую сестру Амэль, — продолжил Луи, и девочка вскочила с места, повисла у меня на шее, болтая ногами. Я хмыкнула.

Скрипнули, открываясь, тяжелые створки дверей.

Амэль испуганно вскрикнула и бросилась на место.

— Как ты ведешь себя, дочь?! — гаркнул с порога высокий мужчина с черными как смоль волосами и смуглым суровым лицом. В два размашистых шага он приблизился к девочке и наотмашь хлестнул ее по щеке.

— Отправляйся в комнату, Амэль, и чтобы до вечера я тебя не видел. Пошла, живо!

Девочка встала, держась за краснеющую щеку и тихо всхлипывая.

Вторая пощечина была намного звонче и сильнее первой.

Амель пошатнулась.

— Не смей реветь!

Окончательно разрыдавшись, юная Анвар выбежала из комнаты.

— Ну что же, пусть этот маленький инцидент не беспокоит вас.

— Конечно, отец. — Склонил голову Луи, пряча сверкающие в глазах искры. — Я как раз знакомил семью с любимой девушкой.

Тёмный, не обещающий ничего хорошего взгляд наконец коснулся меня. Склонившись вперёд, глава семейства медленно поднялся, продолжая сверлить глазами мою скромную персону.

— Эта?! — Голос громыхнул.

— Да, отец. Кристина — моя девушка, и я попросил бы...

— Тогда почему она выглядит, как последняя шлюха?! — гаркнул мужчина, не давая сыну договорить.

«Эй, мужчина, мужчина! А я обиделась. Мы еще не познакомились, а вы меня уже в куртизанки записываете», — мысленно попеняла я, но уст в целях самосохранения так и не разомкнула.

Поднялась мать Луи. Подойдя к мужу, она мягко положила ладонь на его плечо.

— Дорогой, ты поспешен с выводами. Она же из другой страны и, возможно, не знала.

— Это ее не оправдывает. Незнание закона не освобождает от ответственности. Хотя ладно, первый раз — прощаю. Элен, займись этой, а ты, Луи, иди за мной. Нужно поговорить.

Мы с Элен остались наедине.

— Ну что, идём в мою комнату. Постараюсь что-либо сделать, — мягко произнесла она, беря меня за руку. — И да, ты не принимай слова отца близко к сердцу. Он очень вспыльчив.

Я застегнула последний крючок на платье и повернулась к зеркалу. Кроваво-красное, в пол. Юбка собрана складками. Обтягивающие рукава до кисти, и никаких тебе вырезов. Цепочка золотых крючков поднимается почти до подбородка, волосы собраны в хвост. Прямо монахиня какая-то.

— Ну вот, совсем другое дело, — озвучила абсолютно противоречащую моим мыслям фразу Элен, красующаяся в точно таком же платье, отличающемся от моего лишь девственно чистым цветом альпийских снегов.

— Луи уже дарил тебе орхидеи? — вопросила девушка, когда мы удобно разместились в мягких жемчужно-серых креслах.

— А зачем?

— Наша семья имеет собственные традиции.

— Традиции? И что же значат орхидеи?

— Если парень подарил тебе букет орхидей, он без слов предлагает встречаться. Принимая подарок, ты соглашаешься.

Я расслабилась, потому как таких цветочков Луи мне, слава богу, не преподносил. Радует, а то не хотелось бы устраивать скандал.

— А розы что-то значат? — вдруг вспомнила я и тут же задала вопрос местному знатоку.

— Нет, — улыбнулась она, — розы — это просто красивый жест. Еще большое значение имеет голубь.

— И что он значит?

— Предложение свадьбы.

Элен низко опустила голову, вздохнула.

Пройдясь по просторной комнате, я раздвинула тяжелые алые шторы.

В висящей на окне золотой клетке сидел белоснежный голубь.

Я услышала тихий вздох Элен, и теплая ладонь легла мне на плечо. Обернувшись, я заметила, как потускнел её взгляд.

— Кристина, сколько ты здесь пробудешь? — совсем тихо и как-то отрешенно спросила девушка.

— Не знаю. Пару недель точно.

— Ты должна уехать через неделю.

— Ты меня выгоняешь?

— Нет.

— А что тогда?

Не ответив, девушка отвернулась.

— Значит так, сегодня пятница. В следующую пятницу ты должна уехать.

— Но... почему?

— В воскресенье здесь будет очень страшно. — Развернувшись на каблуках, собеседница быстро покинула комнату, не сказав ни слова более.

— Ну, и почему тебя так заинтересовала Элен? — Мы с Луи, как и требуется порядочной паре, уединились в саду.

— Просто она плакала.

— Опять? — Луи сорвал травинку.

— Ну, если ты так говоришь, то опять. — Парень поднялся и лихорадочно начал расхаживать передо мной, теребя травинку в пальцах.

— Говорил я отцу, что не будет толку от этой свадьбы.

«Кстати, я до сих пор не удосужилась узнать, как зовут главу семейства, а ведь уже почти два дня здесь провела».

— Ну не будет Элен по расчету замуж выходить. — Я взяла парня за руку, прерывая монолог:

— Луи, о какой свадьбе идет речь? — Парень опустился на траву.

— А ты действительно хочешь это знать?

— Да.

— Ладно. В пять лет Элен помолвили с сыном делового партнера Надира, ну, то есть отца.

«Так, начало уже не радует. Ну, я хоть имя отца Луи узнала».

— Через неделю должна состояться свадьба, но главная проблема в том, что Элен не знает будущего мужа и влюблена в другого.

— Какой кошмар!

— Да, я с тобой согласен. Но против отца никто не попрет. Ты же сама видела.

— Да, я заметила. И разве ничего нельзя сделать?

— Ничего. Ладно, идем, а то отец будет ругаться.

После нашего разговора прошло три дня. Я все-таки узнала, что маму Луи зовут Мария-Луиза, и даже нашла общий язык с Надиром. Сегодня начинали съезжаться гости. Первой ожидалась семья брата Надира: глава семейства Дамир, его жена Анна-Луиза, двоюродная сестра Луи Анилэ и его двоюродный брат Оскар.

— Ну вот, братишка, а говорил, что твое ледяное сердце не растопить.

Оскар — стройный высокий парень, больше унаследовавший внешние черты матери, с копной золотисто-каштановых волос, находящихся в художественном беспорядке. Он только приехал и сразу же нарушил наше с Луи уединение. С его появлением в доме стало очень шумно, и по большей части не от наших проделок, а от возмущений Надира, который постоянно являлся объектом наших развлечений.

Под конец недели на связь вышла Барби. Они наконец смогли заявить в полицию и вернуться в Лос-Анджелес, но семейка скрылась и сейчас находится в розыске.

С каждым днем Элен становилась все мрачнее. В четверг начались приготовления к свадьбе. Элен перестала выходить из комнаты. Нянька заявила, что девушке нездоровится. В пятницу Мария-Луиза потащила всех нас выбирать платья, так что к концу дня я стала счастливой обладательницей кораллового, слава богу, без горла, но зато с кучей оборочек, в которых постоянно путалась, из-за чего процесс одевания приходилось начинать с начала.

— Ну что это такое?! — Я раздраженно бросила платье на кровать и попробовала еще раз. «Ну, наконец-то». Все части платья очутились на месте, и я покрутилась вокруг своей оси, заставляя юбки беспорядочно взметнуться.

— Я вижу, ты уже готова?

«Тьфу, блин, все никак не могу привыкнуть к тому, что Надир может заходить куда и когда угодно». Я смущенно одернула подол.

— Прекрасно выглядишь. — Я опустила глаза к полу, как и положено порядочной девушке.

Его руки коснулись моей груди. Я отшатнулась и обнаружила, что на месте прикосновения оказался приколот бутон орхидеи, выполненный из мелких розовых камушков. Надир отошел на несколько шагов, придирчиво осматривая меня с ног до головы.

— Это знак того, что ты принадлежишь моему сыну и никто из мужчин не может танцевать с тобой, уводить из зала и так далее, и тому подобное.

— Спасибо, Надир. — Я провела пальцами по камням.

— Не за что, дорогая. — Он вышел. Я немного постояла перед зеркалом и тоже покинула комнату.

Сегодня гостей было мало. По правилам семьи, сегодня был вечер знакомств, на котором Элен должна была впервые увидеть будущего мужа. Все расселись за знакомым круглым столом. Две наши семьи и семья жениха. Принесли угощение и вино. Наконец поднялся высокий пожилой мужчина с сединой у висков.

— Дорогой друг Надир и брат его Дамир, рад представить вам моего сына. — Он прошел к двери. — Науфаль, сынок, заходи.

Мне срочно пришлось отпить вина, чтобы не захихикать. В двери протиснулся этот самый «сынок». Низенький пухленький мужичок с висящим чуть ли не до пола животиком и лысой, как колено, головой. Науфаль уселся за стол и, не замечая нас, принялся обгладывать ножку какой-то птицы. Так прошло минут пятнадцать. Наконец поднялся отец жениха.

— Надир, дорогой мой друг, почему твоя дочь заставляет нас ждать столь долго? — Надир тоже встал.

— Терпение, мой друг, Элен хочет предстать пред будущим супругом во всей красе.

— Это так, но неприлично заставлять нас ожидать настолько долго.

В дверь коротко постучали, и на пороге возникла нянька Элен. Она склонила голову и подошла к столу.

— Элен попросила меня извиниться за нее и передать, что она совсем скоро выйдет. Дело в том, что у нее возникли некоторые проблемы с нарядом.

— Спасибо, Гульнара. — Жестом Надир отпустил девушку. — Что же, я надеюсь, что вскорости дорогая Элен почтит нас своим присутствием.

Мужчина опустился на место. Прошло еще двадцать минут. Надир резко вскочил, ударив кулаком по столу.

— Эта девчонка перешла все границы дозволенного! Луи, веди ее сюда!

— Да, отец. — Парень вышел, но вернулся через минуту. — Она не пускает меня и молчит.

— Я приведу ее сам! — Он выбрался из-за стола и поднял меня. — Ты идешь вместе со мной. Посмотришь, что бывает с непослушными девочками.

Надир ударил кулаком в дверь уже в третий раз. По всем движениям было заметно, что он свирепеет. Он замахнулся еще раз. Костяшки пальцев побелели. Я перехватила его руку.

— Стой. Нет смысла. Если бы она собиралась нам открыть, то давно бы сделала это, а так ты только руку зря собьешь. — Надир опустил руку.

— Твои слова не лишены смысла.

Звякнули ключи. Щелкнул замок. Надир тряхнул рукавом, и в его руке на позолоченной цепочке повисло что-то вроде тонкого хлыста из кроваво-красной кожи. Присмотревшись, я заметила, что в него вставлены тонкие и гибкие проволоки с зазубринами. Дверь распахнулась. Я прошла за разъяренным Надиром. Элен в комнате не было. Мужчина осмотрел первую комнату, прошел в спальню. Я прошлась по помещению. Лучи заходящего солнца пробивались через плотно задернутые шторы. Я раздвинула их. Придавленный небольшой шкатулкой, на подоконнике лежал лист бумаги. Я взяла его в руки и развернула: «Я столько раз говорила тебе, что этой свадьбы не будет. Ты надеялся на обратное и, как всегда, был неправ. Спасибо за все, папочка, но я решила, что мне лучше уйти. Пока». Записку вырвали из моих рук. Надир развернул меня за плечи. Я заметила, что оружие исчезло, но теперь, присмотревшись, могла увидеть тонкую, почти прозрачную нить на правом рукаве. «С Надиром шутки плохи».

— Идем, нам здесь больше нечего делать.

Когда Надир сообщил, что его дочери нездоровится, гости долго ворчали, а потом разошлись. За круглым столом осталась только я и семья Луи. Надир сообщил о побеге Элен и тут же порадовал нас новостью, что принял все меры и к утру «подлая тварь» будет найдена и приведена домой. Утром действительно привели Элен. Ее я не видела, только слышала тихие всхлипы да вскрики девушки. Видимо, в ход пошел давешний хлыст. К завтраку Элен привел лично отец. Она сидела на полу у его ног, а после трапезы вернулась в комнату. Снова начались приготовления. Потянулись гости. Я влезла в платье, на сей раз даже не вспомнив о сложностях его надевания, и тихонько прокралась к комнате Элен. Комната была заперта. Я тихо постучала. Кто-то прошел к двери, и ключ повернулся. Элен быстро втащила меня и захлопнула дверь.

— Зачем ты пришла? — Девушка накинула на плечи шаль, прикрывая множество мелких порезов.

— Хочу узнать, почему ты убежала.

— А разве теперь это имеет значение?

— Да. — Я оперлась о дверной косяк.

— Эта свадьба разрушит всю мою жизнь. Отец хочет выдать меня за сына своего самого лучшего партнера. Иначе он откажется сотрудничать с нами.

— Почему ему нужна именно свадьба? — Элен горько усмехнулась:

— Этот наивный дурачок в меня влюблен и надеется, что после свадьбы я тоже полюблю его.

— Ты не хочешь быть с ним?

— И это тоже. А еще он не знает, что я тайно помолвлена с другим.

— Я сказал тебе, никаких посетителей. — Надир взял Элен под руку. — Кристина, покинь комнату. Гости собрались, и Луи ждет тебя, а у нас с невестой много дел.

Я бросила сочувственный взгляд на Элен и спустилась в зал. Через пару минут дверь распахнулась, и в зал вошел Надир, ведя Элен под руки. Девушка шла, горделиво запрокинув голову, с презрением глядя на семью будущего мужа. Снежно-белое платье складками собиралось возле ее ног и колыхалось в такт шагам.

— Рад представить вам дочь, Элен Марию-Луизу Анвар.

Уверенной походкой девушка прошла к столу и, противореча всем правилам этикета, взглянула женишку в глаза.

— Элен, дорогая, вы так неподобающе себя ведете. — Отец Науфаля покачал головой.

— Простите мою дочь, она немного некорректна.

— Да ничего страшного. — Мужчина тепло улыбнулся Марии-Луизе. Элен села за стол и сложила руки на коленях. — Уже много лет прошло с того времени, как ты была помолвлена с моим сыном, и я вижу, что ты стала прекрасной девушкой, которая достойна моего замечательного сына. Я не разочарован выбором. — Элен скрестила руки на груди, сверля собеседника взглядом.

— Зато я разочарована выбором родителей. — На скулах Надира заиграли желваки. Элен продолжила: — Мы были помолвлены давно, когда я еще не имела собственных желаний и не распоряжалась своей жизнью самостоятельно. Теперь же все изменилось... — Надир ударил кулаком по столу, вскакивая.

— Что ты себе позволяешь?!

— Ничего, папа. Просто я считаю, что вы не можете распоряжаться моей жизнью.

— Заткнись! Ты ничего не сможешь изменить. Помолвка состоялась!

— Ты так уверен? — Элен встала и поправила складки платья. В свете лучей заходящего солнца она казалась величественной богиней с гордо запрокинутой головой, выпрямленной спиной и разметавшимися по ажурной ткани темными, как безлунная ночь, волосами. С торжеством в глазах она извлекла что-то из складок платья. — Твоя помолвка больше не действительна, отец. Вот уже несколько лет.

На стол упало кольцо с голубым камнем. Глаза Надира округлились.

— Как ты посмела?!

— Я люблю его. Но не этого кабана. Помолвка была расторгнута три года назад. — Лицо Надира побагровело от ярости. Элен взяла в руки кольцо, и оно заняло положенное место на ее пальце. — Прости, отец, тебе придется придумать новый способ скрепления выгодных сделок. — Девушка резко развернулась, окинула взглядом всех присутствующих и вышла.

— Идем, сынок. Нам здесь больше делать нечего. — Науфаль поднялся и вместе с отцом направился к двери.

— А-а но-о подождите! Как же наше соглашение? — В дверях мужчина обернулся.

— Прости, Надир, друг мой, но оно больше недействительно, поскольку твоя дочь разорвала помолвку. — Дверь захлопнулась, а Надир осел в кресло, бессильно сжимая кулаки. Так прошло несколько минут, потом мужчина вскочил.

— Я знаю, что делать. Так или иначе, договор будет подписан.

— Надир, брат, что ты собираешься делать?

— Приготовь машину. Я еду в психбольницу.

Мария-Луиза задумчиво кусала губу, читая лист бумаги, брошенный на стол мужем. Луи взял листок и тоже пробежал глазами по тексту. Я склонилась к самому его уху.

— Что там? — Он почти касался губами моего уха.

— Заключение от психиатра о том, что Элен не в своем уме.

Наконец Мария-Луиза прекратила мыслительный процесс и устремила взгляд усталых глаз на мужа.

— А тебе не кажется, что это несправедливо по отношению к нашей дочери? — Надир отрицательно покачал головой.

— А задумалась ли она о нас, когда разрывала самую выгодную сделку за все годы существования нашего бизнеса?! — Мария-Луиза откинулась на спинку стула.

— А думали ли мы, разрушая ее еще не начавшуюся жизнь в самом начале?

— Ты говоришь это только из любви к дочери. Подумай объективно!

— Я не собираюсь использовать нашу дочь! — К концу фразы ее голос поднялся на несколько октав. — И участвовать в твоих интригах тоже не буду. — Она выскочила и убежала, хлопнув дверью так, что стекла задрожали.

Я встала, шепнув Луи: «Я тоже не хочу в этом участвовать», — и вышла. Мария-Луиза тихо плакала в объятиях сестры. Я не стала им мешать. Прошла в свою комнату и без сил упала на кровать, безжалостно сминая платье. Сон сморил очень быстро.
Я проснулась от яркого солнечного света, который лился из распахнутого окна. Ткань платья прилипла к телу. Я встала, привела себя в порядок и вышла из комнаты. По пути к кухне меня перехватил Луи и оттащил в угол.

— Собирайся!

— Что? — Я обалдела.

— Собирай вещи, я отвезу тебя в Москву.

— Почему? Здесь теперь опасно? Луи, объясни, в чем дело!

— Тебе не нужно знать об этом. Собирайся. о

Он быстро отошел и скрылся за поворотом. Я дошла до кухни и налила себе чашку чая. Что-то удерживало здесь. Уезжать абсолютно не хотелось. Вошел Надир. Он сел рядом со мной.

— Уезжаете? — Я кивнула, наблюдая за солнечным зайчиком на столешнице. — Жаль, жаль. Очень жаль. Элен хотела видеть тебя. Надеялась, что ты уделишь ей пару минут, чтобы попрощаться. — Он как-то странно выделил последнее слово, будто оно было с каким-то подтекстом. Ветви качнулись, и зайчик прыгнул мне на руку.

— Конечно, я к ней зайду. — Надир улыбнулся.

— У меня к тебе есть просьба. — Зайчик запутался в темных волосах мужчины. — Моя дорогая Элен очень на меня обижена и не принимает завтрака из моих рук. Ты бы не могла его ей отнести?

— Конечно, я отнесу. — Надир поднялся и скоро поставил на поднос тарелочку с картошкой, салат и печенье. Бросил мне:

— Не уходи, — и через минуту вернулся, держа в руках стакан сока.

Я подняла поднос и направилась к Элен. По пути меня окликнула Амэль. Я отдала поднос Гульнаре и пошла прощаться с семьей Оскара. Парень отвел меня в сторону, держа чуть-чуть повыше локтя. Когда мы оказались вне предела слышимости, Оскар заговорил:

— Не знаешь, что случилось? — Я задумчиво водила пальцем по стеклу.

— Нет, а разве что-то случилось?

— Скорее всего, да. — Он оперся на подоконник.

— С чего ты это взял?

— Всю ночь Луи скандалил с Надиром, а утром сказал моему отцу, что мы должны уехать, хотя договаривались, что пробудем здесь до конца недели.

— Странно, но он и мне сегодня сказал, что я должна уехать, и отправил собирать вещи.

— Понятно. Что-то братишка затеял. Ладно, я пойду, а то отец будет ругаться. — Оскар чмокнул меня в щеку и ушел.

— Привет, Кристина. — Элен тепло улыбнулась мне, допивая сок.

— Ты была безупречна.

— Возможно. — Она перекатывала по столу колечко.

— Все было не так уж и страшно. — Она скептически покачала головой.

— Ты неправа. Страшное только начинается. — Внезапно ее глаза округлились, лицо побледнело. Губы приоткрылись. Она пошатнулась и завалилась набок.

— Элен! — Я склонилась над девушкой. — Элен!

По ее телу прошла судорога. Девушка выгнулась, из полураскрытых губ вырвался тихий стон. Приступ прошел. Она слабо шевельнула губами. Я склонилась к ее лицу.

— Гульнара.

— Что?

— Мне срочно нужна Гульнара.

По телу снова пробежала судорога. Я вскочила. В дверях мы столкнулись с нянькой Элен. Увидев девушку — свою подопечную — катающейся по кровати в мучительной агонии, она вскрикнула: «О Аллах!» — и протолкнулась мимо меня. Потом обернулась и гневно бросила:

— Ну, чего стоишь? Иди за помощью!

Я помчалась к комнате Надира. Забыв о приличии, я ворвалась без стука и замерла на пороге.

— Откуда ты знаешь? — Надир спокойно сидел в кресле, потягивая что-то явно алкогольное. Напротив, трясясь от гнева, сжимая кулаки так, что костяшки пальцев побелели, сидела Мария-Луиза.

— Мне Луи рассказал!

— И ты веришь маленькому мальчику? — Надир потянулся, лениво, как кот перед прыжком. Поставил фужер и накрыл ладонь жены своей рукой. Она отдернулась, как от чего-то противного.

— Он уже не ребенок!

— Дорогая, тебе не стоит принимать это близко к сердцу. Элен не самая лучшая дочь и заслуживает наказания.

Я наконец вышла из ступора и бросилась к ним. Надир поднял на меня глаза. Он начинал тихо злиться.

— Надир, там Элен... Ей плохо. — В уголках губ мужчины зародилась улыбка, но он быстро подавил ее. Вскочила Мария-Луиза. Она ударила мужа по лицу.

— Ты убил нашу дочь!

Еще удар. Надир резко толкнул женщину в грудь. Она отлетела. Мужчина встал и разъяренно глянул на жену.

— На колени! — Женщина подняла глаза. Во взгляде плескался гнев.

— Не собираюсь! — Эти слова были процежены сквозь зубы, и в них читалась угроза. Мария-Луиза встала и взяла меня за руку. — Веди меня к ней.

— Что ты с ней сделал?! — Надир стоял, недоуменно смотря на комнату, как и мы с Марией-Луизой.

— Я ничего не делал. Она куда-то пропала. Неужели ты сама не понимаешь, что эта девчонка нужна мне... — Он глянул на меня и запнулся. Мария-Луиза опустилась на кровать.

— Я не верю тебе. — Женщина быстро набрала номер. Надир обернулся на звук.

— Что ты делаешь?! — Побледневшей рукой Мария-Луиза поднесла мобильный к уху. — Кому ты звонишь?! — Женщина вяло улыбнулась.

— Пора прекратить все это. Я звоню в полицию. — Тяжелая рука Надира ударила ее по запястью. Хрустнула кость. Пальцы разжались.

— Я вас слушаю, — из падающей на пол трубки раздался приятный мужской голос.

Надир выругался, и маленький аппарат жалобно хрустнул под его ногой. Мария-Луиза побледнела. Из ее широко распахнутых глаз брызнули слезы. Я сделала еще один маленький шаг к двери, молясь, чтобы Надир ничего не заметил. «Нужно помочь Марии-Луизе. И как можно скорее». Еще один шаг. Женщина схватилась за грудь в районе сердца. Ее тело медленно заваливалось набок. Рука, по которой ударил Надир, согнулась под нереальным углом. Еще шаг. Надир подтолкнул женщину в плечо, и она упала. Он начал медленно поворачиваться ко мне. Слишком медленно, чтобы заметить, как хрупкая женская фигурка проскользнула в слегка приоткрывшуюся дверь.

Я неслась по коридору, то и дело натыкаясь на стены и путаясь в складках платья. Поворот. Еще поворот. Я резко выдохнула. Дыхание сбилось, кровь стучала в висках. Дверь в комнату Луи была открыта.

— Что с тобой? Где ты так долго была? Почему не собрала вещи? — Луи осыпал меня градом вопросов. Я постаралась выровнять дыхание.

— Меня... Задержал... Надир.

— Ты была с моим отцом? Что вы делали? — Я наконец справилась с дыханием.

— Это долгая история, но, по-моему, он убил Марию-Луизу.

— Где она?!

— В комнате Элен.

— А где сама Элен?

Парень уже тащил меня по коридору. Я сбивчиво пересказала ему все, что случилось с девушкой. Комната оказалась заперта. Луи тихо выругался. Потом повернулся ко мне:

— Кристина, я даю тебе пятнадцать минут на сборы и жду тебя во дворе. — Не дожидаясь вопросов, он развернулся и скрылся на лестнице. Я направилась к себе.

— Прости, я должен лететь. — Оскар галантно прикоснулся теплыми губами к тыльной стороне моей ладони и отошел. Я смотрела, как он садится в машину, а потом поцокала каблучками к дому. После недели, проведенной в Бенгази, было немного непривычно видеть вокруг себя почти обнаженных девушек, среди которых я в своем закрытом темно-синем платье смотрелась белой вороной. Отъезд дался нелегко. Я так и не попрощалась с Амэль. Не узнала, что случилось с Элен. Не поняла, жива ли Мария-Луиза. В аэропорту Луи передал меня Оскару, заявив, что тот головой отвечает за меня. Оскар подвез меня до самого дома и полетел помогать брату.

Дверцы лифта распахнулись. Я вынула связку ключей и потянулась к замку. «Черт, этого еще не хватало». Ключи не были нужны. В квартире кто-то находился. Я вынула из сумочки шокер, данный Луи на прощание. Хоть какое-то оружие. Дверь открылась с тихим скрипом. Я прошла в коридор, стараясь не шуметь. В квартире пахло вкусной выпечкой и немного резковатыми женскими духами. Я завела руку с шокером за спину. В зале было пусто. Все на своих местах. Зато в кухне обнаружилась...

— Светка! — Подруга встала из-за стола и сжала меня в объятиях. — Ты в курсе, что меня испугала? — Я засунула ненужное оружие в сумку.

— Конечно. Я же на это и надеялась. — Я села на табурет и придвинула к себе тарелку ароматного супа.

— А как ты пробралась в мою квартиру и как узнала, когда я приеду? — Она загадочно улыбнулась.

— Ну, я же все-таки девушка мента.

— А разве не бывшая?

В воздухе усилился аромат какой-то выпечки. Светка встала и склонилась к духовке, держа в руке полотенце.

— Ну, мы снова вместе.

— Что?

— Недавно Серега начал узнавать людей. Что самое интересное, он ничего не помнит. Мне пришлось рассказывать ему все с момента нашей ссоры.

— И как?

— Он был в шоке. Долго извинялся.

— Что говорят врачи?

— Что он быстро идет на поправку и довольно скоро будет как новенький. — Рядом с чашкой прохладного компота Светка поставила большой кусок пирога с вишнями. От него шел ароматный пар. Я пригубила приятный напиток.

— А как тебе Диана? — Непослушный локон упал на лицо девушки, и она смахнула его.

— В полном порядке. Правда, мы еще ищем гитариста, но Марина говорит, что кого-то нашла.

— Ясно. Как нога Анжелины?

— Да нормально. Бегает. — Я налила себе еще компота.

— Как бы опять до перелома не добегалась. — Света прыснула.

Парень положил гитару рядом с собой.

— И долго ты занимаешься этим делом?

— Всю сознательную жизнь.

— А почему так любишь нашу группу? — Парень смущенно покосился на рыжую. Я поскребла в затылке, пытаясь придумать, какими бы еще вопросами засыпать вновь пришедшего гитариста.

— Я надеюсь, допрос завершен? — Он зачехлил гитару и поднялся. Я тоже встала.

— Да, на сегодня все. Остальное узнаешь от Марины.

— Хорошо, спасибо.

Как только новоиспеченный гитарист скрылся за дверью, ко мне подлетела Анжелина. Она все еще опиралась на костыль, но бегала очень шустро — хоть опять к Хероюки отправляй.

— А тебе не показалось, что этот Антон довольно миленький? — Папка соскользнула со стола. Я склонилась, собирая бумаги.

— Нет, не показалось. Он какой-то нудный, скучный...

— Ага-ага, а еще до жути надоедливый и так далее, и тому подобное. — Улыбающийся Антон подал мне еще стопку листочков. — А, я вижу, ты уже успела посмотреть мои песни. — Я бросила папку на стол.

— Что?

— Я оставил тебе папку со своими песнями. Думаю, тебе понравится.

— А почему вернулся?

— Да кое-что забыл. — Он повернулся к Анжелине: — Ты не против сходить со мной куда-нибудь?

Сестренка просияла. И я осталась в гордом одиночестве.

Что-то острое ткнулось в спину. Я выругалась и повернулась на другой бок. Спать уже не хотелось, а потерянная вчера вечером сережка прогнала все желание валяться дальше. Я потянулась. Мигнул мобильный. «Ну, наконец-то!»

— Привет, Барби.

— И тебе приветик. Ты когда соизволишь к нам приехать?

— А что, уже можно? — Девушка хихикнула.

— А стала бы я тебя приглашать, если бы было нельзя?

— Логично. Как Линда?

— В норме. А Джен так вообще цветет и пахнет. Наконец смогла сбросить компанию на маму. Попестрела на радостях больше, чем была. В глазах рябит, когда она мимо проходит. — Я улыбнулась про себя, нарисовав перед мысленным взором сестренку. И тут же упала духом.

— Прости, Барби, но пока мы с Анжелас приехать не сможем. Группа долго пребывала в отпуске. Нужно нагонять упущенное.

— Ну вот. Значит, я обиделась и прощаюсь. С тобой болтать дороговато.

— Ну пока, давай.

— Отбой. — Барби сбросила, а я начала собираться. Сегодня был очень важный день. Серегу наконец-то выпустили в свет.

Машина Светки подъехала к моему дому. Я шлепнулась на переднее сидение и захлопнула дверцу.

— Кого-то еще забираем? — Светка кивнула, и машина мягко тронулась.

По пути мы подобрали Анжелину и Амалию. Серега уже был на рабочем месте. Видимо, очень соскучился по родным стенам кабинета. За время нашего пребывания в Турции он значительно поправился, но это ничуть не портило его внешность. Мне показалось, что сейчас треснут ребра. Серега разжал дружеские медвежьи объятия. Я пошатнулась и присела на облюбованный край стола. Серега тоже сел. Начались расспросы, рассказы и дружеское поглощение заказанных из ближайшего ресторана деликатесов. Серега ссадил Светку с колен.

— А ты действительно уверена, что Игорю никак не поможешь? — Улыбка покинула лица всех присутствующих. Я глубоко вздохнула, прогоняя от себя видение лица друга, лишившегося всего из-за глупой вражды двух семей.

— Да. — Я подняла неожиданно увлажнившиеся глаза на друга.

— Но почему?

— Потому что медицина может восстановить поврежденное, но не создать то, что было основательно разрушено. Это как ты не сможешь снова создать предмет, который сжег. — Мужчина сжал пальцы и ударил по столу. Сок расплескался по полированной поверхности.

— Я лично убью этих подонков! — Света мягко обняла его за плечи.

— Они уже наказаны. И убийство не поможет Игорю.

— Да, ты права. — Он успокоился и снова принялся за еду. Мы еще немного поболтали, а потом Светка заявила возмущающемуся Сереге, что ему пора отдыхать, и утащила несчастного домой. Амалия пошла непрошеной гостьей к Антону, а мы с сестренкой решили погулять по Москве.