Записки старого пиарщика. 6 страница

- Да что вы?! Что ж, побегу к жене – будем делать тройню! Ура!
- Беги, Сережа! И помни – над твоими наказами вся «Единая Россия» работает!

- Спасибо, дядя Миша!

И Сергей спрыгнул с подножки троллейбуса.

Борьба с бюрократизмом, введение передовых форм работы с гражданами
- Вот и мы приехали, - сказал дядя Миша.

Мы вышли и пошли к метро. А навстречу к нам шла очень толстая тетя.

Подойдя поближе, она зло сощурила маленькие глазки и сказала:
- А! Дядя Миша! А вы знаете что? Я вот не буду за вас голосовать!

Ленка от неожиданности подпрыгнула и спряталась за меня. Потом прошептала мне на ухо: «Какая противная тетка! Почему она хочет обидеть нашего дядю Мишу?!»

«Сейчас я ее переубежу!» – шепнул я и закричал звонким голосом:
- Голосуйте за «Единую Россию»!

- Ага! – проскрипела тетка с неудовольствием. – Вовлекаете беззащитную молодежь в политические игры? Сколько тебе лет, мальчик? Ты ходишь в школу?

Я смутился.

- Отстаньте от Паши, Мария Петровна (вар. – Валерия Ильинична) - миролюбиво сказал дядя Миша. – Ребята просто сегодня помогают мне собирать наказы. Лучше скажите – как ваш ларек с фруктами?

Дядя Миша повернулся ко мне.

- Мария Петровна – замечательная женщина. Она торгует овощами и фруктами, а также зеленью, которые выращивает на своем огороде. Очень вкусные!

- Да вот об этом и говорю, - сварливо сказала Петровна. – Конечно, спасибо, что перекупщиков поприжали да иностранцев с рынков повыгоняли. Стало мне легче! Но все равно – слишком много бюрократии! Все время – одну бумажку принеси, другую бумажку исправь… Надоели мне бюрократы!!

- Спасибо, Мария Петровна, - торжественно сказал дядя Миша. – Я принимаю Ваш наказ. И заверяю: «Единая Россия» борется и будет бороться с бюрократией изо всех сил. И не на словах, а как всегда мы: на деле! Запомните: в ближайший год мы полностью завершим внедрение «системы одного окна».

- Не может быть! – всплеснула руками Петровна.

- Да! Ее смысл состоит в упрощенном оформлении всех официальных разрешений, выдаваемых правительством Москвы, будь то лицензия на торговлю или разрешение на остекление балкона. По замыслу «Единой России», горожане должны лишь сдавать необходимые для получения разрешений документы в «одно окно», а согласованием с другими ведомствами займутся уже не они, как сейчас, а сами чиновники.

- Когда ж такое будет… - протянула Петровна.

- Уже есть! – торжествующе заявил дядя Миша. – В Мосжилинспекции, например. А скоро будет ВЕЗДЕ. Вот так!
- И у нас дома «система одного окна»! – встряла Леночка. – Когда прилетает щегол Васька, мы ему сыплем корм. Только возле кухонного окна, а больше нигде!

- Какой смышленый ребенок! – восхитилась Мария Петровна. – Тоже за «Единую Россию»?

- Нет, - смутилась Леночка, - я ведь еще маленькая…

Решительное «нет!» «точечной застройке»

Внезапно возле нас остановился черный огромный «Мерседес», и из него выскочил толстый человечек с папкой и в усиках. На ногах у него были такие штиблеты, словно использовал их вместо зеркала.

- Дядя Миша! – заорал он сразу же. – Вот вы где! А я вас везде ищу!

Он поспешно схватил дядю Мишу за рукав, и при этом, не заметив, толкнул Леночку.

- Плидулок! – тут же сказала ему Ленка. – Смотли, куда бежишь!

- Надо быстрее подписать, - тараторил он, ничего не замечая вокруг. – Вы знаете – большой дом, такой нужный… Ну что вам стоит?

- Уйдите, Покосов, - сурово сказал дядя Миша. – Я же вам сказал – больше никогда не приносите мне такие проекты.

- Очень надо, - канючил Покосов. – Надо строить. Такой большой дом…

- Я вам сказал и еще раз повторю от имени «Единой России»: никакой больше точечной застройки! Вы слышите? Мы провели это Постановлением столичного Правительства. «Единая Россия» говорит вам «нет!» Убирайтесь!

Хлыщ в начищенных штиблетах понуро отошел.
- Это кто? – спросил я дядю Мишу.

- А! - Дядя Миша улыбнулся и махнул рукой. – Не обращай внимания, Паша. Время этих горе-застройщиков в Москве прошло.

Вечер

И мы еще долго бродили по городу. Все узнавали дядю Мишу, кричали ему «Здравствуйте!» или «Привет!». Дядя Миша тоже знал всех, и для каждого находил слова, каждого выслушивал, каждому всё объяснял. Его спрашивали про гаражи, про газоны, про цены на жилье, про ипотеку, про экологию, про квартплату, про еще сотни разных вещей.

- Откуда вы всех их знаете, дядя Миша? Неужели они все – тоже из «Единой России»? – спросил я под вечер.

- Это же наш с тобой город, Пашка, - обнял меня мой дядя. – А я – депутат. Разве депутат может не знать своих избирателей?
- Особенно если он – из «Единой России»? – добавила Ленка. Она и тут влезла! Вот неугомонная девчонка!

- А мы с моим мишкой тоже всех запомнили! – похвалилась она.
- Теперь главное – все наказы выполнить, - серьезно сказал дядя Миша.

- Выполним! – уверенно сказал я. – Ведь мы с тобой, дядя Миша – москвичи из «Единой России»! А «Единая Россия» никогда не обманывает!

- Это точно! – улыбнулся дядя Миша.

И мы все дружно отправились домой, таща с собой собранные наказы. Дядя Миша шагал уверенно и твердо. Завтра он вместе с «Единой Россией», как обычно, станет воплощать собранные наказы в жизнь.

ПРИМЕЧАНИЕ.
Декламировавшиеся стихи - подлинные. Их автор - Овчинников Фёдор Алексеевич – фронтовик, блокадник Ленинграда (Ломоносовский район, ЮЗАО) https://pda.mosedro.ru/news/single/3789/
______________________________________________________

Статью приняли с каким-то странным хмыканием. Она прошла длинную процедуру согласования во всех инстанциях чуть ли не до самого верха – но так и не была поставлена ни в один агитматериал.

Странно, не правда ли?

Наша оппозиция
(Записки старого пиарщика, Эпизод 12)

Когда я учился на кафедре социальной психологии психфака МГУ (а это было в конце 80-х), я даже гордился, что именно на нашей кафедре есть такой человечище, как Леонид Гозман. На его семинары ломился народ со всего МГУ и даже просто «с улицы». Темы-то какие были у его спецсеминаров: «Политическая психология», «Психология красоты»…

Кстати, о психологии красоты. На психфаке 80-х ходила такая хохма для третьекурсников – мол, «у нас каждый специализируется на том, что ему не хватает». И примеры у всех были перед глазами. Невозмутимый, как мумия, прибалт Вилюнас читал нам «Психологию эмоций», туповатый Тихомиров изводил всех своей бесконечной «Психологией мышления», неимоверно, по всеобщему мнению, жестокосердый и бесчувственный доцент Логвиненко ежегодно выгонял с факультета десяток-другой студентов, якобы недостаточно хорошо усвоивших его курс «Психология ощущений».

Да что далеко ходить: мой любимый научный руководитель Хараш немилосердно заикался, его муки над рождением каждого слова порой были просто непереносимы для стороннего наблюдателя… Занимался он, как вы уже наверняка догадываетесь, психологией общения.

Ну вот: а Гозман, стало быть, продвигал уникальный предмет – психологию красоты. Даже написал об этом целую монографию. При этом внешность он имел просто феерическую: черные кустистые сросшиеся брови, пронзительные черные глаза, смотрящие при этом несколько в разные стороны, крючковатый, как клюв коршуна, нос, вечно всколоченные черные волосы… Когда он осенью первый раз появлялся в аудитории (а дело было всегда уже ближе к ночи, так как для экономии времени он вел семинары одновременно для нас и для вечернего отделения) – некоторые особо впечатлительные девушки даже невольно взвизгивали от ужаса.

Впрочем, воистину мефистофельская внешность отнюдь не распугивала ему аудиторию. Угар перестройки, разгул свободы… Гозман от «психологии красоты» плавно перешел к «психологии секса», а потом, не задержавшись, к совсем уж крамольной для тогда еще живого, хотя и дышавшего на ладан СССР «Политической психологии». Публика тихо выла в экстазе. Я тоже.

…Все эти далекие уже подробности своего психфаковского возмужания я вспоминал в 2005 году, когда готовился набрать номер приемной Гозмана в РАО ЕЭС. Да, я к тому моменту из юного психолога давно уже подался в старые пиарщики, а Леонид Яковлевич не изменил политической психологии: на тот момент он был признанным идеологом «Союза Правых Сил» и бессменным советником Чубайса.

А что делать? Каюсь! Решил пойти по традиционному для Руси методу «личных связей». Как иначе, если я уж очень хотел получить для своей конторы (а больше всего, конечно – для себя) заказ на кампанию для главной нашей «правой» партии?! Ну, надоедает ведь работать на власть. Оно, может, и денежно, и комфортно (жить можно в нормальных гостиницах, от ментов прятаться не надо) – но уж очень скучно!

Да и противно, честно говоря. И чем дальше, тем противней. Куда лучше – оппозиция! Драйв, задор, азарт! Пусть даже денег будет меньше – зато совесть чище!

Так подбадривал я сам себя, все еще держа трубку в руке. Загвоздка была в том, что в число любимых учеников Гозмана я никогда не входил – и потому как-то сомневался, что мой звонок его сильно обрадует. Я уже как-то пытался, пару лет назад: улучил момент, подстерег бывшего преподавателя на каком-то фуршете, ловко, как мне казалось, завел разговор о необходимости профессионального сопровождения кампаний… Однако Гозман тогда лишь зыркнул на меня по-прежнему дьявольским взглядом, сослался на безденежье и был таков.

Но я надеялся, что уж сейчас-то обстоятельства изменились. СПС за прошедшие годы должна была бы подрастерять спесь. Бог даст, сей благотворный процесс коснулся и «идеолога партии»? Я очень на это рассчитывал. Собственно, выбора-то у меня особого и не было. Партий мало, все нищие, как церковные мыши… Ну, право слово, не к коммунистам же мне обращаться за заказами! СПС – самое то…

Главное – надо бы как-то весело и нестандартно начать разговор, чтобы Гозман не решился меня сразу отфутболить.

Я решительно набрал номер, дождался соединения, представился и максимально бодрым голосом начал:

- О, Леонид Яковлевич! Уверен, Вы меня помните! Забавно, знаете ли: как-то так складывается, что я Вам звоню раз в два года, ха-ха! Я, собственно…

Главный идеолог СПС, надо отдать ему должное, среагировал мгновенно:

- Знаете что, Алексей? Позвоните мне еще через два года!

И, натурально, отсоединился.

Я, однако, если и был обескуражен, то недолго. Быстро взял себя в руки. В конце концов, обломы бывают у каждого. Другой бы на моем месте уныло вернулся к обслуживанию опостылевшей «Единой России» - но не я!

Как отвергнутый герой-любовник, я сцепил зубы и заявил себе, что СПС все равно должна быть моей. Если попытка с ходу проникнуть в штаб и взять главнокомандующего провалилась – что ж, приступим к планомерной осаде.

Я пошел «с самого низу» и, постепенно поднимаясь по иерархическим ступенькам, буквально за каких-то несколько дней опять оказался практически у цели, только с другой стороны. Попросту говоря, мне удалось выйти на рандеву с другим Большим Человеком СПС – Исполнительным директором партии, отвечавшим за региональные проекты. То есть как раз то, что мне нужно!

План у меня давно был готов. Я ведь понимал, что партия вовсе не обязана верить на слово какой-то пусть старой и уважаемой пиар-конторе, если она с ней ни разу не работала. Поэтому я был готов (и согласовал со своим начальством) на уступки.

Пусть, - втолковывал я исполнительному директору, лукавому с виду мужичку из бывших военных со значком депутата ГосДумы на лацкане, - вы нам еще не доверяете; понимаем! Поэтому дайте нам какой-нибудь плохонький, отдаленный, завалящий регион, в котором осенью состоятся выборы по партспискам в тамошний ЗакС. Такой дайте, в который вы сами не особо верите. Мы туда пошлем команду, все – за минимальный бюджет. Без прибыли! Мы там поработаем – и если проведем ваших ребят в депутаты, на следующий год вы нам дадите уже два региона! Идет? Если и с ними у нас все получится – там поговорим и о кампании по выборам в ГосДуму 2007 года… Все по-честному!

Мужичок кивал с интересом. Моя идея ему понравилась. Мы быстро обговорили все условия, он назвал мне регион, который они готовы «отдать». Действительно, жуткая дыра, между нами говоря. Но я был готов ехать туда сам и провести 2-3 месяца вдали от цивилизации. Ну правда, чего уж скрывать: загорелся я не на шутку идеей поработать на оппозиционную партию!

- Ну, мы все вроде обкашляли? – сказал я, широко улыбаясь и протягивая руку для финального рукопожатия. – Когда выезжать?

- В принципе да, - протянул директор. – Думаю, недельки через две окончательно все согласуем.

- А что так долго? – обеспокоился я.

- Да ничего страшного, - успокаивающе поднял руку функционер. – Надо просто дождаться, чтоб приехал наш Председатель, Никита Белых. Ваше предложение интересное, думаю, никаких возражений не возникнет… Готовьтесь!

- За оппозицию! – поднял я руку в ответном приветствии и вышел из кабинета.

Прошло две недели, потом еще одна. Кончился июнь, наступил июль. Я не выдержал и позвонил тому же исполнительному директору.

- Люди собраны, выборы скоро! Надо торопиться, а то ведь и начать не успеем! Или партия отказалась от проекта?

- Да нет, что Вы, все в порядке! – утешил меня директор СПС на другом конце провода. – Просто не все так сразу… Помните, я говорил про Белых?

- Да-да, и что? Он против?

- Нет, почему ж против? Просто он пока не может дать «добро» на начало кампании. Ему нужно встретиться с губернатором той области, которую мы с вами тогда выбрали.

Я, признаться, опешил. Такого поворота я не ожидал.

- Э-э… Простите… - промямлил я. – А для чего, собственно, Никите Белых встречаться с губернатором?

- Ну, как?! – в свою очередь поразился моей наивности директор СПС. – Он же должен его спросить?

- О чем спросить? – продолжал не понимать я.

- Как о чем?! О том, не будет ли губернатор против, если наша партия примет участие в выборах в его ЗакС!

Голос у моего собеседника стал как у занятого взрослого, который вынужден втолковывать что-то несмышленому ребенку.

Холодея, я безнадежно уточнил:

- Ну а если губернатор скажет, что он против – тогда что?

- Тогда, ежу понятно, мы не будем участвовать! – раздраженно ответил партийный деятель.

Разговор прервался.

Больше из СПС мне никто не звонил.

Вот так неудачно закончилась моя попытка поработать на оппозицию. Я бы, конечно, поработал – но ей не разрешили.

Будем ждать, когда разрешат…

Источник: Блог Алексея Рощина

https://sapojnik.livejournal.com