Про себя

Я не считаю себя писателем. Правда, и графоманом я тоже себя не считаю. Скорее всего, по части писательства, я просто литературный хулиган. Это потому что пишу для собственного удовольствия, а также по причине отсутствия какого-либо литературного образования. Образование у меня техническое, я и есть технический специалист. Даже неплохой, как считают окружающие. Тем не менее, быть инженером для меня не является призванием. Но для того чтобы жить честно, а не за счёт общества, надо же было чем-то заняться, вот я и занимаюсь всю жизнь работой на заводе. Правда, теперь считается, что не живут за счёт общества только дураки и бездельники, но мало ли как считается? Когда я начинал жизнь, считалось по-другому, а лично мне поздно пересматривать свои взгляды на добро и зло, тем более что я до сих пор считаю их правильными. Честно говоря, причину большинства моих поступков в жизни можно было бы охарактеризовать великолепной милицейской формулировкой: «из хулиганских побуждений».

Меня всегда тянуло на бессмысленные с точки зрения обывательской психологии занятия. Конечно, мне не пришлось, как многим другим, с малых лет напряжённо трудиться чтобы заработать на жизнь или прокормить семейство, поэтому всё это хулиганство можно было себе позволить. Однако, помимо возможностей, надо было ещё и желание иметь, а это уже наша душа, в которой либо есть желания, либо их нет. Притом, я вовсе не хотел чем-то выделиться из толпы, напротив, всегда считал себя личностью средних способностей, место которой как раз в самой середине жизненного уровня. И всё-таки, если я и удержался в средней части шкалы по вертикали, то меня не раз выносило в стороны по горизонтали. Да хотя бы на дипломном проекте, где меня изрядно занесло в недра тензорной алгебры и нетрадиционных методов разрушения алюминиевых сплавов. Вот здесь, репетиция защиты: Первый опыт литературного творчества случился со мной в глубоком детстве. Написав с десяток строчек и трезво оценив глубокую степень дебильности того что получилось, я решил что литература не моё призвание, успокоился на этом и занялся другими делами. Наверное, просто надо всё начинать вовремя, а также и соотносить свои действия с врождёнными способностями. А эти способности у меня не очень-то вышли лицом. Дело в том, что я по натуре одиночка. Я многое могу, но только собственными силами. А вот организаторские способности отсутствуют напрочь. На моё счастье, я вовремя это понял, а также и некоторые другие истины. А именно:

Врождённые свойства личности не переделаешь.

Под лежачий камень не течёт.

Если хочешь что-то сделать хорошо, - сделай сам. Может и получится.

Наследие остающееся от человека не нужно окружающим настолько, насколько им нужно место, которое ты занимаешь во времени и пространстве. И ничего в этом трагичного нет, если уж человеческое общество существует на основе смены поколений. Не стоит делать трагедию из того, что нельзя изменить.

В мире безжалостно пошлом

Вычерпав высшую роль,

Тот, кто жалеет о прошлом

Сам превращается в соль.

А что же насчёт призвания? Если опустить множество мелких увлечений, главным моим призванием были горы. На моё счастье, в те далёкие времена даже у одиночки были некоторые возможности, а именно, существовали плановые туристские маршруты через Кавказский хребет. Если я о чём и жалею, так о том, что впервые поехал в горы в девятнадцать лет, а не в восемнадцать. Но я всегда жил на свои средства, а они появились после институтского строительного отряда. Тем не менее, мне до сих пор жаль этого года. В первый и последний раз я, как и все прочие «жертвы профсоюзного движения», перешёл через сентябрьский заснеженный хребет в кедах, футболке и стройотрядовских штанах. Погода случилась отвратительная, примерно похожая на ту, при которой в этом самом месте через несколько лет замёрзла такая же плановая туристская группа, ну, разве что, несколько более пьяная. А мы не видели ни вершин Фишта и Оштена, ни почти ничего другого, кроме серого марева вокруг. Только на пару минут в разрывах облаков открылись несколько заснеженных пиков и скальный срез плато Лаганаки. Но мне этого хватило чтобы понять, в каких местах теперь поселилась моя душа.

С 74-го по 80-й годы я шесть раз ездил по Кавказским путёвкам, и все шесть раз в день перехода перевала портилась погода. Я ходил по горам не видя гор. Думаю, кому угодно бы надоело, я же понял, что нужно начинать ходить самостоятельно. Я даже попытался сколотить группу, но ничего не получилось. Конечно, эти шесть лет тоже были интересны, ведь приходилось общаться с массой интересных людей, дружить с девушками, да и Чёрное море в конце переходов приятно вспомнить. Но горы это… Горы это «выше». Именно так. Выше всего, и в буквальном и в переносном смысле. Я до сих пор считаю, что в мире нет ничего красивее покрытых нетающим льдом гор. Нет ничего способного до такой степени возвышать душу и сжимать сердце труднодостижимым желанием прикоснуться к этим белым вершинам. Нет ничего, что могло бы подарить человеку столь неповторимое упоение сражением с высотой, когда твой противник является твоей мечтой, и совершенно не пугает перспектива возможности расстаться с жизнью. Я знаю, есть множество людей, которые просто не поймут, о чём тут речь. И пусть меня обвинят хоть в расизме, но я считаю, что у подобных людей неполноценная душа, неспособная на высокое наслаждение. Да они и сами чувствуют это, иначе, как завистью, трудно объяснить их отношение к тем, кто не может жить без романтики гор, рек, тайги, пещер, пустынь и неба.

Мне было уже двадцать пять, когда я впервые попал в Баксанское ущелье, туда, откуда лежат пути к самым знаменитым вершинам Большого Кавказа. Тогда, наконец, погода устала отравлять мне жизнь. Мы поднимались по долине Адылсу к наиболее доступному для экскурсантов леднику, по тропе в прекрасном лесу из знаменитых Баксанских сосен. И вот, деревья расступились, сменившись альпийскими лугами, и я увидел Шхельду. Ту самую Шхельду, что белым-бела в песне Визбора. Её стену, восточные башни и чуть заметные точки людей на казавшихся вертикальными сверкающих овалах висячего льда. И ради этой встречи стоило жить.

Горы обладают интересным свойством. Прежде всего притягивают взгляд их безумно красивые вершины, сияющие белизной нетающего снега на фоне небесной голубизны. Изуродованные ледниками ложа, моренные поля у подошвы хребтов, селевые выносы и тонущие в отложениях языки ледников растворяются в мареве расстояния, да и глаза не опускаются в ту сторону. Так, будто бы смотришь на жизненную действительность, прекрасно зная все её плохие стороны, но смотришь сквозь них, впитывая душой и памятью лишь прекрасное и требовательное к тебе самому.

Ну а потом уже была сотня перевалов, вершины Эльбруса, Казбека, Донгуз-Оруна, Куармаша, Штавлера, Кавказ, Тянь-Шань, Тува и Саяны. Мунхулик, Чимган, Борус, ну и всё остальное. Ах, эти чёрно-белые фотографии, довоенные ледорубы, ВЦСПС-овские кошки и крючья, брезентовые палатки и штормовки. Лыжи, резиновые лодки, речные пороги, ночные костры и песни. Нечто, само-собой подразумевающее социальное равенство и интеллектуальное родство действующих лиц. Или, может, просто собственная молодость? Если так, то она у меня сильно затянулась. До самого развала страны, когда и горы Кавказа стали:

Закрытые денежным звоном,

Трясущейся жадной рукой,

Закрытые пулей и стоном

Как будто на вечный покой.

Ну что же, следует радоваться тому, что мои лучшие годы пришлись на самый лучший период времени, когда-либо выпадавший России. Именно в горах я и начал заниматься сочинительством. Сначала стихов, а потом и прозы. Последнее, не от хорошей жизни. Самое трудное на горе, это непогода, которую нужно пересидеть. Помимо физических трудностей, это тяжело ещё и сознанием того, что бесценное время твоей жизни и отпуска утекает как вода в песок. В результате, я нашел себе хотя и глупое занятие, но имеющее хоть какой-то смысл. Писать скорчившись в мокрой палатке хотя и трудно, но можно. А что в жизни легко? Таким образом, сначала появились мемуары хождений через перевалы, а потом и пара фантастических романов. Эти романы были достаточно плохими, мало того, вскоре я обнаружил, что на такую же тему пишут все, кому не лень. Ну да, у нас в стране писателей и поэтов всегда был, избыток, только работать некому. А общность темы тоже понятна. Если уж все живут в схожих условиях и мечтают о похожем.

А вскоре жизнь стала такой, что нам нечем было заплатить за трамвай. В этот период я даже всерьёз рассматривал вариант заработка на пропитание методом вылавливания плывущих по Енисею бутылок, которые запускали туда пьяные прибрежные гуляки. Не стоило бы об этом вспоминать, если бы как раз тогда не случилось одно из лучших событий в моей жизни. У меня появилась жена Светлана, конечно, же, как всегда, из хулиганских побуждений. А может и по причине такого возраста, при котором подобные дела:

Если не сделать сейчас,

Дальше уже и не стоит.

С женой мне повезло, впрочем, я всегда был достаточно везучим индивидуумом. И горы, и городская жизнь полны опасностей. Я видел и снежные лавины, и летящие камни, и даже пули, видел и людей, которые были опаснее всяких камнепадов. И при этом меня не только не зарезали насмерть, у меня даже ни одного перелома нет, ну а ссадины и царапины кто считает? Конечно, к данному времени от меня осталось не слишком много, но о том, что потратилось, жалеть не приходится. За всё нужно платить, а если и жизнь тебе взамен справедливо платит, то с этой жизнью можно уживаться без взаимных обид. Хотите знать, что я считаю величайшей мудростью всех времён и народов? Два слова: «Всё проходит». А человеку нужно пытаться в любых условиях, в любой день и час своей жизни сохранять достоинство. Насколько хватит сил. И спокойно относиться к тому факту, что и твоя жизнь когда-нибудь окончится.

Возможно, что к такому мировоззрению меня привёл соответствующий образ жизни. Таково уж место где мы живём, поскольку эта самая жизнь постоянно напоминает вялотекущее сражение. На сражение похожи и горные восхождения. Рано или поздно, каждый из нас проиграет эту войну, но разве это главное?

Ржавеют пробитые латы,

Мечи разъедает вода.

Всегда умирают солдаты,

Но слава и честь, - никогда.

Конечно, в современной жизни есть и свои плюсы. Сначала появились книги, потом компьютеры, потом достаточно чёткое разделение на «своих» и «врагов». Это я по поводу официально проповедуемой «толерантности социума». Ну, знать своё место в жизни тоже полезно. Теперь уже в настоящие горы без настоящих денег не попасть. Таким образом, мы со Светланой ходим по недалёким горкам, совершенно по принципу руководства для полярных лётчиков: «Не летайте высоко, а летайте низко, не летайте далеко, а летайте близко». Ну, спасибо, хоть как-то ещё «летать» можно. Хотя, как говорится, перспективы туманны. Вот здесь, мы на Поднебесных Зубьях Кузнецкого Алатау в 2007 году:

Надо сказать, появление компьютеров сильно облегчило самодеятельным писателям жизнь, иначе, конечно, я бы не смог написать свой гигантский опус именуемый «Инфра-12». А наличие Интернета дало иллюзию доведения своих трудов до сведения человечества. А то, раньше приходилось жить по принципу: «Потому, себя любя, я читаю сам себя». Не могу удержаться, чтобы не сказать несколько слов о произведении «Инфра-12». В его появлении виновато наплевательское отношение новых властей к национальному книгопечатанию. Нарвавшись на романы профессора философии Фредерика Ланжа, я несколько удивился тому, что можно печатать то, о сущности чего в общем-то не принято говорить вслух. Но, если уж печатают, то вполне можно было бы о том же написать и получше. Таким образом, всё началось с пародии на Ланжа. Однако через какое-то время мне надоело издеваться над трудами профессора, зато увлёк, откуда ни возьмись, сформировавшийся сюжет. Я решил сделать так, чтобы было начало, был конец, и были неограниченные возможности для продолжения, случись такая потребность. Правда, для этого пришлось изобрести оригинальную модель строения Вселенной, но в конце-концов, всё получилось. Я и сейчас считаю, что это произведение для личного пользования, и официально его следовало бы запретить. Даже и не за психологическую направленность, а за легко улавливаемые аналогии с окружающей действительностью. В то же время, я не люблю когда людям чего-то запрещают, по крайней мере, в литературной области. Уж нормальный человек сам способен разобраться, какое произведение доставляет ему удовольствие, а какое следует выбросить на помойку. У человека должна быть свобода выбора, да и не только в литературе. Даже несмотря на то, что:

«За свободу нужно бороться каждый день и час, но нет такой цены, которую жалко было бы заплатить за свободу».

Впрочем, это моё мнение. Каждый имеет право сам решать, чего ему хочется больше, свободы, или еды.