Социально-профессиональный диалект

Как показывает само название, социально-профессиональный диалект — это разновидность разговорного языка, связанная с употреблением не на какой-либо территории, а в какой-либо социальной или профессиональной среде. Социально-профессиональные диалекты очень многочисленны. Например, В. В. Колесов в книге «Язык города» рассматривает «речь дворянства», «речь чиновников», «речь военных», «профессиональные жаргоны», «воровской жаргон», «речь купцов», «мещанскую речь», «речь разночинцев», «женскую речь», «речь молодежи»⁸. Как видно, здесь названы главным образом социальные диалекты, не забыты при этом и различия по полу («женская речь») и возрасту («речь молодежи»). Профессиональные диалекты во всем многообразии не представлены. Вообще же профессиональных диалектов может быть столько, сколько профессий. Однако наша задача — не описание каждого конкретного социально-профессионального диалекта, а общая краткая характеристика этой разновидности разговорного языка.

Если территориальные диалекты могут отличаться друг от друга и oт иных разновидностей разговорного и литературного языка па всех ярусах языкового строя, то социально-профессиональные диалекты имеют отличия только на ярусе лексики и фразеологии. А прочие особенности у них те же, что и у всех других разновидностей разговорного языка. Это дает основание считать, что главное в социально-профессиональном диалекте — особый словарь⁹.

Представители каждой профессии (в меньшей мере — социальной группы) постоянно производят такие действия, работают с такими предметами, наблюдают такие явления, с которыми представители других профессий (социальных групп) или не сталкиваются, или сталкиваются редко. Разумеется, эти действия, предметы, явления и т. п. имеют свои названия, обозначаются соответствующими словами и устойчивыми словосочетаниями. Они бывают двух родов: во-первых, это принятые в официальном («литературном») употреблении слова и обороты, во-вторых — заменяющие их в неофициальном общении разговорные синонимы. Например, в бухгалтерской среде наличные деньги — «наличка», безналичный расчет — «безнал», заплатить наличными — «заплатить налом», платежное поручение — «платёжка»; у спортсменов и болельщиков основной состав команды — «основа», желтая карточка (знак предупреждения)— «горчичник», бег на 100 метров— «стометровка», дыхание — «дыхалка» и т. п.

Лексика и фразеология первого рода в толковых словарях имеет помету спец. (специальное) или пометы, указывающие на конкретную область применения. Например, в четырехтомном академическом «Словаре русского языка» с пометой спец. дано слово абиссальный — глубинный, глубоководный. А слово аберрация снабжено пометами: 1. опт. (в оптике) — искажение или недостаточная отчетливость изображений, даваемых оптическими приборами и 2. астр. (в астрономии) — кажущееся смещение небесных светил, вызываемое движением Земли вокруг Солнца и вращением ее вокруг своей оси.

С пометой спец. в названном словаре даны еще такие слова, как генерация (1. все члены одного рода или одного вида животных, растений; поколение; 2. воспроизведение, воспроизводство); гранула (мелкий плотный комок какого-либо вещества в виде зерна); движитель (устройство, обеспечивающее движение какого-либо транспортного средства, например: винт самолета, колесо автомобиля); дебит (количество жидкости или Паза, даваемое источником за единицу времени); дивергенция (расхождение, разветвление); забурить (пробурить скважину); конденсат (жидкость, образующаяся при конденсировании газа или водяного пара); реверс (оборотная сторона медали или монеты); слип (1. сооружение для подъема или спуска судов на воду, 2. наклонная площадка в кормовом отсеке для подъема добытых китов или трала с рыбой); стратификация (1. слоистое строение, слоистость, 2. предпосевная обработка семян); ухналь (подковный гвоздь); фурнитура (вспомогательный материал, приклад) и др.

С пометами, указывающими на конкретную область применения, даны слова абсорбция — физ., хим. (поглощение, всасывание); авизо — фин. (извещение, уведомление об изменениях в состоянии взаимных расчетов, о переводе денег, посылке товара и пр.); дебет — бухг. (левая сторона бухгалтерских счетов, куда вносятся все получаемые ценности, а также все числящиеся по данному счету долги и расходы; противоп. кредиту, дзеканье — лингв. (произношение дз и ц вместо д и т); забуриться — горн. (углубиться, сверля специальными инструментами грунт, горную породу); отлуп — лес. (трещина в древесине между годичными кольцами); сублимация — хим. (непосредственный переход вещества при нагревании из твердого состояния в газообразное); церебральный — анат. (мозговой) и др.

«Специальная», «профессиональная» лексика, хотя и представляется непрофессионалам по большей части сугубо книжной, не может, конечно, не употребляться специалистами и в неофициальном, разговорном общении. В этом смысле она тоже принадлежит социально-профессиональным диалектам. Тем более, что не всегда просматривается четкая граница между «официальным» и «неофициальным» наименованием (например, забуриться, ухналь). Но «лицо» социально-профессионального диалекта определяет, разумеется, не «специальная», а специфическая разговорная лексика, отражающая не только реалии профессии и социального положения той или иной группы людей, но и свойственные этой группе взгляды на жизнь, убеждения, привычки, увлечения и, если так можно выразиться, «языковые вкусы». Имея в виду такого рода лексику и фразеологию, говорят обычно уже не о социально-профессиональных диалектах, а о жаргонах и арго.

Жаргон (франц. jargon) — достояние, как принято говорить, «открытых» социально-профессиональных групп: школьников, студентов, врачей, коммерсантов, спортсменов, охотников, рыболовов и т. п. Как эти группы не изолированы от общества, так и жаргон не является средством изоляции от «непосвященных», а только отражает специфику занятий, быта и т. п. его носителей. Надо заметить, что слово «жаргон» употребляется также для обозначения грубой, вульгарной, «неправильной» манеры выражения. Но такое употребление не является научным, терминологическим. Мы будем говорить о жаргоне как о разновидности разговорного языка, свойственной определенной социально-профессиональной группе.

Жаргоны — явление давнее. Еще во второй половине XVIII века сложился жаргон тогдашней «золотой» молодежи, названный Н. И. Новиковым «щегольским наречием». Об этом жаргоне мы можем составить достаточно полное и определенное представление по изображению его в комедиях (в том числе в фонвизинском «Бригадире») и в сатирических журналах (в том числе в новиковском «Живописце»). Имеющиеся в нашем распоряжении материалы свидетельствуют, что «щегольское наречие» характеризовалось смысловыми и экспрессивными преобразованиями общеупотребительных слов, лексическими и фразеологическими кальками и прямыми заимствованиями из французского языка. Эти черты прекрасно изображены Новиковым в знаменитом письме Щеголихи к издателю «Живоспица» (курсив в письме принадлежит Новикову):

«Mon cocur, живописец! Ты, радость, беспримерный Автор. — По чести говорю, ужесть как ты славен! читая твои листы, я бесподобно утешаюсь, как все у тебя славно, слог расстеган, мысли прыгающи. — По чести скажу, что твои листы вечно меня прельщают -, клянусь, что я всегда фельетирую их без всякой дистракции. Да и нельзя не так, ты не грустен, шутишь славно, и твое перо по бумаге бегает бесподобно. — Ужесть, ужесть как прекрасны твои листы! <...> По счастью скоро выдали меня замуж я приехала в Петербург: подвинулась в свет, розняла глаза и выкинула весь тот из головы вздор, который посадили мне мои родители: поправила опрокинутое мое понятие, научилась говорить, познакомилась со щеголями и щеголихами и сделалась человеком. Но я никак не ушла от беды: муж мой в уме очень развязан: да это бы и ничего; чем глупее муж, тем лучше для жены; но вот что меня терзает до невозможности: он влюблен в меня до дурачества, а к тому же еще и ревнив. Фуй! как это неловко: муж растрепан от жены: это, mon coeur, гадко!» Существовали во времена щеголей и щеголих и другие жаргоны; многие возникли позже и существуют до сих пор. И не только существуют, но развиваются, изменяются. Однако характерные черты, присущие «щегольскому наречию», остаются характерными чертами и современных жаргонов. Только галлицизмы сменились англицизмами и американизмами.

Это можно видеть хотя бы на примере приведенных Л. И. Скворцовым слов и выражений студенческого жаргона последних лет:

врубиться — понять, уяснить что-нибудь; стёпка, стёпа, стипуха, стипеша — стипендия; автомат — о зачете, поставленном «автоматически», по результатам семестра; общага или конура — студенческое общежитие; универ — университет; предки, шнурки, черепа — родители; курицы, вороны, кукушки — девушки; прикид — одежда, наряд; тусовка — компания, встреча; тачка и лайба — автомобиль; торчать — быть в восторге (например, я торчу!); малёк — студент 1-го курса; массовка — дискотека; наезжать — придираться, затевая драку; крутой — авторитетный, отчаянный, деловой; возбухать и возникать — скандалить; всё пучком — хорошо, в порядке (искаженное всё путём); не кисло, не слабо — хорошо, замечательно и т. п.; пипл — люди, ребята (обращение); пэрэнсы — родители; спич — выступление; фэйс — лицо; флэт — квартира; мани — деньги; мэн — человек, парень; фэн — фанатик; грины, баксы — доллары и др.¹⁰.

Арго (франц. argot), как принято считать, в отличие от жаргона является достоянием замкнутых, стремящихся к обособлению социально-профессиональных групп и призвано служить одним из средств этого обособления. Поэтому для арго характернa искусственность, условность, которая должна обеспечить тайность общения, непонятность разговора для посторонних. Способы словесного общения, принятые в определенной среде и непонятные остальной части общества, называют также условными, или тайными, языками. В прошлом был известен тайный язык бродячих торговцев — офеней.

Арго типично прежде всего для социальных низов общества и преступного мира. В наши дни наиболее известно воровское арго — «блатная музыка», «блат», «байковый язык», «феня». Принципы лексико-фразеологической организации арго те же, что и жаргона, только сильнее выражено стремление сделать непонятным новое, арготическое значение общеупотребительного слова. Примером может служить такое начало письма:

«Извини, что долго не чиркал. Сам волокёшь, дальняк по четвертой ходке на Яну, по новой — за рупь сорок четыре. Кича локшовая, вантажа нет и хвостом не бьют». Переводится это примерно так «Извини, что долго не писал. Сам понимаешь, четвертая судимость по моей родной статье —144. Колония плохая, поблажек нет, никто не пытается увиливать от работы».

Кроме переосмысления общеупотребительных слов тайности воровского арго способствует и использование слов заимствованных. Впрочем, тайность и изолированность арго весьма относительна. Они взаимодействуют не только с жаргонами, но и с городским просторечием. В. В. Колесов пишет о воровской лексике: «Некоторые слова и выражения позднее вошли в разговорную речь города: оголец, амба, для близиру, для форсу, двурушничать, достукаться, жох, зашился, засыпался, завсегдатай, темнит, не каплет, захороводила, забуреть, кемарить, шебаршить, манатки, чинарик, чихирь, башка, зубы заговаривать, трепаться, охмурять, кирюха, клёвый, лады (или ладно), лататы задал, мокрое дело, липовый (или липа), слабо, стырить и настырный, подначивать, на ширмака, чумичка и многие другие, включая и знаменитую малину. Источником их были слова финские, татарские, цыганские, турецкие, даже неведомо как попавшие к нам китайские, но больше всего слов немецких и еврейских»¹¹.

Наряду с французскими по происхождению словами жаргон и арго в последнее время получило распространение и заимствованное из английского языка слово сленг (sleng). Приходится констатировать, что в употреблении этих трех слов в качестве терминов нет строгой последовательности и однозначности, как нет четких границ между обозначаемыми этими терминами явлениями. Например, слова типа возникать, врубиться, крутой, наезжать, прикид, тачка, тусовка и т. п., которые, несомненно, свойственны студенческому жаргону, могут употребляться и в других жаргонах и в арго. Это, так сказать, «вообще жаргонные» слова, жаргонизмы.

Жаргонная лексика и фразеология в последние годы всё шире распространяется не только в общем разговорном языке, но и в средствах массовой информации. Вот несколько примеров, выписанных из трех номеров «Московского комсомольца»: «Самый крутой танк Российской армии», «Резонанс в левой тусовке», «Уголовное дело превратилось бы в висяк», «<...> проще говоря, достали: иски по делу «Аэрофлота», газетные публикации <...>», «Умотать за границу, не дожидаясь дальнейших наездов», «Амбиции лучшей спортивной арены страны на 2000 год — того круче», «Но юный десантник, признанный лучшим стрелком в учебке, сам попросился в опасную зону», «Дело <...> почти совсем провальное», «На этот вопрос у него заготовлена отмазка», «Приблизительного числа желающих откосить от армии».

Распространение жаргонизмов дает основание говорить о «жаргонизации»¹² нежаргонных разновидностей употребления языка — явлении, которое трудно оценить положительно.

Очевидно, с «жаргонизацией» связано и появление в последние годы различных словарей русских жаргонов и арго (Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы) /Авторы-составители Д. С. Балдаев, В. К. Белко, И. М. Исупов. М., 1992; Елистратов В. С. Словарь московского арго (материалы 1980—1994 гг.) М., 1994; Быков В. Русская феня. Смоленск, 1994; Балдаев Д. С. Словарь блатного воровского жаргона. В двух томах. М., 1997; Юганов //, Юганова Ф. Словарь русского сленга: Сленговые слова и выражения 60—90-х годов. М., 1997; Полубинский В. И. Блатяки и феня. Словарь преступного жаргона. М., 1997; Ермакова О. П., Земская В. А., Розииа Р. И. Слова, с которыми мы все встречались. Толковый словарь русского общего жаргона. М., 1999).