Переход через Чили. Гленарван включил в состав экспедиции четырех проводников-туземцев:

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Гленарван включил в состав экспедиции четырех проводников-туземцев:

трех мужчин и одного мальчика. Погонщик мулов был англичанин, проживший в

этой стране более двадцати лет. Он отдавал своих мулов внаем

путешественникам и сам нанимался к ним проводником через многочисленные

Перевалив горы, он передавал путешественников " бакеано" - аргентинскому

проводнику, хорошо знавшему все дороги в пампе. Англичанин, несмотря на то

что жил среди индейцев и мулатов много лет, не забыл родной язык и

свободно объяснялся с путешественниками. Это облегчало положение

Гленарвана, который легко мог отдавать всякого рода распоряжения, ибо

испанского языка Жака Паганеля, несмотря на все его старания, пока никто

При погонщике мулов (" катапасе" на чилийском наречии) состояло два

подручных туземца-пеона и двенадцатилетний мальчуган. Пеоны погоняли

мулов, нагруженных багажом экспедиции, а мальчик вел " мадрину" -

малорослую кобылицу, которая, увешанная бубенчиками и колокольчиками, шла

впереди, увлекая за собой десять мулов. На семи ехали путешественники, а

на восьмом - катапас. Остальные два мула были нагружены съестными

припасами и несколькими кусками материи, предназначенной завоевать

благосклонность касиков [касик - вождь туземного племени] пампы. Пеоны

обычно шли пешком. Этот переход через Южную Америку, казалось, должен был

совершиться в наилучших условиях как в смысле быстроты, так и в смысле

Перевалить через Андский хребет не так-то легко. Предпринять подобное

путешествие можно только, имея в своем распоряжении выносливых мулов, из

которых лучшие вывезены из Аргентины. У этих превосходных животных

выработались свойства, какими их порода первоначально не обладала. Они

неприхотливы к пище. Они пьют один раз в день, легко проходят сорок

километров за восемь часов и покорно несут груз в четырнадцать арробов

[арроб - местная мера веса, равная 11 килограммам].

На протяжении всего пути от океана до океана нет ни одного постоялого

двора. Путешественники питаются сушеным мясом, рисом, приправленным

перцем, и дичью, если удается подстрелить по пути. В горах пьют воду

горных потоков, в равнине - воду ручьев, прибавляя несколько капель рома,

хранящегося у каждого путешественника в бычьем роге " шифле". Впрочем, в

тех горных краях следует воздерживаться от употребления спиртных напитков,

ибо там нервная система у человека и без того находится в очень

возбужденном состоянии. Что касается постельных принадлежностей, то они

заключаются в местном седле - " рекадо". Это рекадо сделано из " пелионов" -

бараньих шкур, дубленных с одной стороны и покрытых шерстью с другой, и

укрепляется на муле широкими, богато вышитыми подпругами. Путешественник,

завернувшийся ночью в эти теплые пелионы, может спокойно спать, не

Гленарван, будучи опытным путешественником и человеком, который умеет

приноравливаться к местным обычаям, приобрел для себя и для своих

спутников чилийские одежды. Паганель и Роберт, два ребенка - один

побольше, другой поменьше, - пришли в восторг, когда просунули головы в

чилийские пончо - широкий плащ с отверстием посредине, на ноги они

натянули сапоги, сделанные из кожи задних ног жеребенка. Богато оседланные

мулы, которых взнуздали арабскими мундштуками, их длинные кожаные

переплетенные поводья, служившие одновременно бичом, идущая впереди

кобылица, убранная металлическими украшениями, и двойные холщовые, ярких

красок, мешки, " альфорхасы", с запасом съестных припасов, - как пышно все

это выглядело! Пока рассеянный Паганель садился на разубранного мула, тот

чуть-чуть не лягнул его. Усевшись наконец в седло, с неразлучной подзорной

трубой через плечо, укрепившись ногами в стременах, он всецело положился

на опытность мула, и ему не пришлось в этом раскаяться. Что касается

Роберта, то тот сразу же проявил себя великолепным всадником.

Двинулись в путь. Погода стояла чудесная. Небо было безоблачно, с моря

дул свежий ветер, смягчая зной. Маленький отряд быстро продвигался по

извилистым берегам бухты Талькауано, стремясь выйти в тридцати милях к югу

на тридцать седьмую параллель. Весь день ехали быстро, пробираясь сквозь

камыши пересохших болот; ехали почти молча: слишком живы были в памяти

минуты расставания с оставшимися на яхте. Еще виднелся дым " Дункана",

исчезавшего за горизонтом. Говорил лишь Паганель: прилежный географ

задавал сам себе вопросы по-испански и сам же отвечал на том же языке.

Главный проводник - катапас оказался довольно молчаливым; его профессия

не располагала к болтовне. Он почти не говорил со своими пеонами, -

впрочем, те прекрасно знали свое дело. Если какой-нибудь из мулов

останавливался, то они подгоняли его гортанным окриком, если окрик не

помогал, то метко брошенный камень преодолевал упрямство животного. Если

вдруг ослабевала подпруга или сваливалась уздечка, то пеон сбрасывал с

себя плащ, покрывал им голову мула, все налаживал, и животное снова

Погонщики мулов обычно начинают дневной переход тотчас же после

завтрака, в восемь часов утра, и делают привал на ночлег в четыре часа

пополудни. Гленарван следовал этому обычаю. И вот, когда катапас подал

сигнал остановиться, путешественники, ехавшие у пенистых волн океана,

приближались как раз к городу Арауко, расположенному в самой южной части

бухты. Отсюда до бухты Карнеро, где начинается тридцать седьмая параллель,

надо было проехать к западу еще миль двадцать. Поскольку вся эта часть

побережья уже была обследована посланными Гленарвана и следов

кораблекрушения нигде не было обнаружено, то повторные обследования были

бы излишними, и решено было, что город Арауко явится отправным пунктом

экспедиции. Отсюда, никуда не отклоняясь, следовало держать путь прямо на

Маленький отряд, войдя в город, расположился на ночлег во дворе

харчевни, ибо в помещении было слишком мало удобств.

Арауко - столица Араукании, государства, имеющего в длину сто пятьдесят

лье, а в ширину тридцать. Населяют Арауканию молуче, эти первородные сыны

чилийской расы, воспетой поэтом Эрсилья, - гордое и сильное племя,

единственное из американских племен, которое никогда не подпадало под

иноземное владычество. Если город Арауко был когда-то подчинен испанцам,

то население Араукании оставалось всегда независимым. Оно некогда так же

сопротивлялось угнетателям, как ныне сопротивляется захватническим

попыткам Чили, и его государственный флаг - белая звезда на лазурном фоне

- гордо реет на укрепленном холме, защищающем столицу.

Пока готовили ужин, Гленарван, Паганель и катапас прогуливались по

городу между домами, крытыми соломенными крышами. В Арауко, кроме церкви и

развалин францисканского монастыря, не было ничего достопримечательного.

Гленарван попытался получить какие-либо сведения о " Британии", но

безуспешно. Паганель приходил в отчаяние, ибо никто из местных жителей не

понимал его. Но так как их родной язык был арауканский как здесь, так до

самого Магелланова пролива, то Паганелю его испанский язык мог пригодиться

не более чем древнееврейский. Поэтому географ использовал зрение больше,

чем слух. Разглядывая различные типы молуче, он как ученый испытывал

истинное наслаждение. Мужчины были рослые, с плоскими лицами

медно-красного цвета, безбородые - у них было в обычае выщипывать себе

бороду. С настороженным взглядом, большеголовые, с жесткой гривой черных

волос, они проводили время в постыдной праздности, свойственной воинам, не

знающим, чем заняться в мирное время. Женщины, жалкие, но выносливые,

выполняли всю тяжелую работу по домашнему хозяйству: чистили лошадей

скребницей, начищали оружие, пахали, охотились за дичью для своих

повелителей-мужчин и находили еще время выделывать пончо - национальные

плащи бирюзового цвета, причем каждое пончо требовало двух лет работы и

стоило не менее ста долларов. В общем, молуче - народ малоинтересный и

довольно диких нравов. Им свойственны почти все человеческие пороки, но

есть у них добродетель - любовь к независимости.

- Настоящие спартанцы! - повторял Паганель, вернувшись с прогулки и

Конечно, почтенный ученый преувеличивал, но еще более удивил он своих

собеседников, когда заявил, что его сердце француза сильно билось во время

прогулки по городу Арауко. Когда майор спросил, что же вызвало столь

внезапное " сердцебиение", то Паганель ответил, что это волнение вполне

понятно, ибо некогда один из его соотечественников занимал престол

Араукании. Майор попросил географа назвать имя этого монарха. Жак Паганель

с гордостью назвал господина де Тонен, экс-адвоката из Периге, милейшего

человека, обладателя, пожалуй, несколько уж слишком пышной бороды,

претерпевшего в Араукании то, что развенчанные короли охотно называют

" неблагодарностью подданных". Заметив, что майор улыбнулся, представив

себе адвоката в роли развенчанного короля, Паганель очень серьезно заявил,

что легче адвокату стать справедливым королем, чем королю справедливым

адвокатом. Эти слова вызвали всеобщий смех, и было предложено выпить

" чичи" [маисовая водка] за здоровье бывшего короля Араукании - Орелия

Антония Первого. Несколько минут спустя путешественники, завернувшись в

На следующее утро в восемь часов маленький отряд двинулся вдоль

тридцать седьмой параллели на восток. Во главе ехал катапас, замыкали

шествие пеоны. Дорога пересекала плодородные земли, обильные

виноградниками и пастбищами. Но постепенно местность становилась

пустыннее. Лишь изредка то тут, то там попадались хижины " растреадорес" -

индейцев-охотников за дикими лошадьми, знаменитых на всю Америку, или же

какая-нибудь брошенная сменная почтовая станция, а ныне приют бродяги

туземца. Две реки преградили за этот день путь отряду: река Раке и река

Тубаль, но катапас нашел брод, и путешественникам удалось переправиться на

противоположный берег. На горизонте простиралась горная цепь Анд,

становясь все выше по направлению к северу, с все более частыми и частыми

пиками. Но это были еще только предгорья огромного станового хребта Нового

В четыре часа пополудни, после перехода в тридцать пять миль,

путешественники сделали привал на просторе, под сенью гигантских миртовых

деревьев. Мулов разнуздали, расседлали и погнали пастись на густой траве

пампы. Из мешков вынули мясо и неизменный рис. После ужина все улеглись на

землю, пелионы заменили им одеяла и подушки, и путешественники погрузились

в глубокий, восстанавливающий силы сон. Катапас и пеоны бодрствовали

Так как погода была очень благоприятной, так как все участники

экспедиции, не исключая Роберта, хорошо себя чувствовали и так как

путешествие началось при столь счастливых предзнаменованиях, то следовало

воспользоваться этим, идти вперед и не " упускать счастья", как говорят

На следующий день двигались быстро, благополучно переправились через

пороги Рио-Бель, а вечером, когда расположились лагерем на берегу реки

Био-Био, протекавшей на границе между Чили испанским и Арауканией,

Гленарван мог отметить в походном дневнике еще тридцать пять пройденных

миль. Местность не меняла своего облика. То был плодородный край, кругом

обилие амариллисов, фиалковых деревьев, дурмана, кактусов, покрытых

золотистыми цветами. Какие-то звери, среди них дикая кошка, притаились в

чаще. Пернатых было мало, лишь порой мелькали то цапля, то одинокая сова,

то спасающиеся от когтей сокола дрозды и чомги.

Туземцев почти не было видно. Лишь изредка, словно тени, проносились

" гуачосы", в которых течет смешанная кровь индейцев и испанцев. Они

мчались верхом на конях, бока которых кровоточили от острых шпор,

привязанных к голым ногам всадников. Дорога была совершенно безлюдна, не у

кого было получить хоть какие-нибудь сведения. Однако Гленарван примирился

с этим. Он старался убедить себя, что индейцы, по всей вероятности,

захватив в плен капитана Гранта, увели его по ту сторону Анд,

следовательно, поиски могли дать результаты лишь в пампе, а не здесь.

Итак, следовало вооружиться терпением и продвигаться неуклонно вперед.

Семнадцатого тронулись в путь в обычное время и в установленном

порядке, соблюдать который было так трудно Роберту, ибо его увлекающийся

характер толкал его, к великому отчаянию его мула, опередить мадрину, и

лишь строгий окрик Гленарвана возвращал его обратно.

Местность становилась менее ровной. Появившиеся то тут, то там холмы

указывали на близость гор, речки все множились, шумно покоряясь

прихотливым скатам. Паганель часто обращался к карте, и если какая-нибудь

река не была обозначена на ней, что бывало нередко, то его кровь географа

- Речка без имени подобна человеку, лишенному гражданских прав! -

возмущенно говорил ученый. - Для географического закона она не существует.

И он, не стесняясь, давал имена этим безыменным речкам, отмечая их на

своей карте, украшая их самыми звучными испанскими названиями.

- Какой язык! - восторгался Паганель. - Какой полнозвучный гармоничный

язык! Он словно вылит из металла! Я уверен, что в нем семьдесят восемь

частей меди и двадцать две части олова - как в лучшей бронзе, идущей на

- Но вы-то разве делаете какие-нибудь успехи в испанском языке? -

- Конечно: Вот только это проклятое произношение! Беда мне с ним!

И Паганель в продолжение пути, не жалея горла, боролся с трудностями

испанского произношения, не забывая, однако, делать географические

наблюдения. В этой области он был удивительно силен, и тут его никто не

мог бы превзойти. Когда Гленарван спрашивал катапаса о какой-нибудь

особенности данного края, то ответ географа всегда опережал ответ

проводника. Катапас с великим изумлением смотрел на ученого.

В этот день, около десяти часов утра, путь отряда пересекла какая-то

дорога. Естественно, Гленарван спросил у катапаса ее название, и, конечно,

- Совершенно верно, - подтвердил тот и, обратясь к географу, спросил: -

Катапас, очевидно, не понял его и, пожав плечами, вернулся на свое

В пять часов вечера сделали привал в неглубоком ущелье, в нескольких

милях от города Лоха. Эту ночь путешественники провели у подножия сьерр -