Пассажир каюты номер шесть

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

В первый день плавания море было бурным, к вечеру подул свежий ветер.

" Дункан" сильно качало. Поэтому женщины не появлялись на палубе. Они

лежали в каютах, что было весьма благоразумно.

На следующий день ветер круто изменил направление. Капитан Джон Манглс

приказал поставить фок, контр-бизань и малый марсель, и " Дункан" стал

устойчивее - меньше чувствовалась боковая и килевая качка. Леди Элен и

Мери Грант могли с самого утра подняться на палубу, где уже находились

Восход солнца был великолепен. Дневное светило, похожее на позолоченный

диск, поднималось из океана, словно из колоссальной гальванической ванны.

" Дункан" скользил в потоках лучезарного света, и казалось, то не ветер, а

Пассажиры яхты благоговейно созерцали появление дневного светила.

- Что за дивное зрелище! - проговорила Элен. - Восход солнца предвещает

прекрасный день. Только бы ветер не переменился, остался попутным!

- Трудно желать более благоприятного ветра, дорогая Элен, - отозвался

Гленарван, - и нам не приходится сетовать на такое начало нашего

- А скажите, дорогой Эдуард, как долог наш путь?

- На это вам ответит только капитан Джон, - сказал Гленарван. - Как мы

- Очень доволен, сэр. Это отличное судно - моряку приятно чувствовать

его под ногами. И машина и корпус как нельзя лучше подходят друг к другу.

Вот почему яхта, как вы сами видите, оставляет за собой такой ровный след

и так легко уходит от волны. Мы идем со скоростью семнадцать морских миль

в час; если скорость не снизится, то дней через десять пересечем экватор и

менее чем через пять недель обогнем мыс Горн.

- Вы слышите. Мери? Меньше чем через пять недель! - обратилась к

- Да, сударыня, - ответила Мери. - Я слышала, и мое сердце сильно

- Как вы переносите плавание, мисс Мери? - спросил Гленарван.

- Неплохо, сэр. А вскоре надеюсь совсем освоиться с морем.

- О, Роберт!.. - вмешался Джон Манглс. - Если его нет сейчас в машинном

отделении, то, значит, он взобрался на мачту. Этот мальчуган не знает, что

такое морская болезнь... Да вот полюбуйтесь сами. Видите, где он?

Все взоры устремились туда, куда указывал капитан, - на фок-мачту: там

футах в ста от палубы, на снастях брам-стеньги, висел Роберт. Мери

- О, успокойтесь, мисс! - сказал Джон Манглс. - Я вам ручаюсь за него.

Обещаю, что в недалеком будущем я представлю капитану Гранту лихого

молодца, ибо нисколько не сомневаюсь, что мы разыщем этого достойного

- О, пусть вас услышит небо! - ответила девушка.

- Милая мисс Мери, - вновь заговорил Гленарван, - все предвещает нам

удачу. Взгляните на этих славных молодцов, взявшихся за это прекрасное

дело. С ними мы не только добьемся успеха, но легко достигнем его. Я

обещал леди Элен увеселительную прогулку и верю, что сдержу слово.

- Эдуард, вы лучший из людей! - воскликнула Элен Гленарван.

- Отнюдь нет, но у меня лучшая команда на лучшем судне. Разве вы не

- Конечно, сэр, - ответила девушка, - не только как пассажирка, но и

- Будучи ребенком, я постоянно играла на кораблях отца. Он хотел

воспитать из меня моряка. Если понадобится, я и теперь могу взять рифы или

- Что вы говорите, мисс! - воскликнул Джон Манглс.

- Если так, - сказал Гленарван, - то вы в лице капитана Джона,

несомненно, будете иметь большого друга, ибо профессию моряка он ставит

выше любой иной, даже для женщины. Не правда ли, Джон?

- Совершенно верно, сэр, - ответил молодой капитан, - но я должен

признаться, что, по-моему, мисс Грант более пристало находиться в рубке,

чем ставить брамсель. Но все же моему самолюбию моряка льстят ее слова.

- А особенно когда она восхищается " Дунканом"... - добавил Гленарван.

-...который того вполне заслуживает, - ответил Джон Манглс.

- Право, вы так гордитесь вашей яхтой, - сказала леди Элен, - что мне

захотелось осмотреть ее сверху донизу и заодно поглядеть, как устроились

- Очень удобно, - ответил Джон Манглс, - не хуже, чем дома.

- А они действительно дома, дорогая Элен, - сказал Гленарван. - Эта

яхта - уголок нашей старой Шотландии, это кусок графства Думбартон,

плывущий по волнам океана; таким образом, мы не покинули нашей родины:

" Дункан" - это замок Малькольм-Касл, а океан - озеро Ломонд.

- Ну тогда, дорогой Эдуард, покажите нам ваш замок, - шутливо

- К вашим услугам! - ответил Гленарван. - Но позвольте предупредить

Стюард " Дункана" Олбинет был превосходный метрдотель, достойный быть по

своему внушительному виду метрдотелем во Франции, так усердно и умно он

исполнял свои обязанности. Олбинет немедленно явился.

- Олбинет, мы хотим прогуляться перед завтраком, - сказал Гленарван

таким тоном, словно дело шло о прогулке в окрестностях замка. - Надеюсь,

что к нашему возвращению завтрак будет сервирован.

- Вы пойдете с нами, майор? - спросила Мак-Наббса Элен.

- О, майор наслаждается своей сигарой, - вмешался Гленарван, - не

мешайте ему. Знаете, мисс Мери, он страстный курильщик, он даже спит с

Майор кивнул головой и остался, остальные спустились в кубрик.

Оставшись один на палубе, Мак-Наббс, по обыкновению, вступил сам с

собой в беседу, окутавшись густыми облаками дыма, и, не двигаясь, глядел

на пенистый след за кормой яхты. После нескольких минут безмолвного

созерцания он повернулся и вдруг увидел рядом с собой какого-то человека.

Если бы вообще что-нибудь могло удивить майора, то именно подобная

встреча, ибо этот пассажир был ему совершенно незнаком.

Это был высокий, сухощавый человек лет сорока. Он походил на длинный

гвоздь с широкой шляпкой. Голова у него была круглая, крепкая, лоб

высокий, нос длинный, рот большой и выдающийся вперед подбородок. Глаза

скрывались за огромными круглыми очками и имели какое-то неопределенное

выражение, присущее обычно никталопам [никталопия - особенное свойство

глаз видеть в темноте предметы лучше, чем при ярком свете]. Лицо у него

было умное и веселое. В нем не было отталкивающего выражения, присущего

чопорным людям, которые из принципа никогда не смеются, скрывая свое

ничтожество под личиной серьезности. Отнюдь нет. Непринужденность, милая

бесцеремонность незнакомца - все говорило о том, что он склонен видеть в

людях и вещах лишь хорошее. Хоть он еще не вымолвил ни слова, но видно

было, что он говорун и очень рассеянный человек, вроде тех людей, которые

смотрят и не замечают, слушают и не слышат. На нем была дорожная фуражка,

бархатные коричневые панталоны, той же материи куртка с бесчисленными

карманами, которые были туго набиты всевозможными записными книжками,

блокнотами, бумажниками, одним словом, множеством ненужных обременительных

предметов; обут он был в грубые желтые ботинки и кожаные гетры. Через

плечо у него болталась на ремне подзорная труба.

Суетливость незнакомца представляла резкий контраст с невозмутимым

спокойствием майора. Он вертелся вокруг Мак-Наббса, рассматривал его со

всех сторон, кидал на него вопросительные взгляды, а тот, казалось,

нисколько не интересовался ни тем, откуда взялся этот господин, ни тем,

куда он направляется, ни тем, почему он оказался на борту " Дункана".

Когда загадочный незнакомец увидел, что все его попытки разбиваются о

равнодушие майора, он схватил свою подзорную трубу - раздвинутая в длину,

она имела четыре фута - и, расставив ноги, неподвижный, похожий на

дорожный столб, направил ее на линию горизонта, а минут через пять опустил

ее и оперся на нее, словно на трость; но вдруг труба сложилась, колена ее

скользнули одно в другое, и новый пассажир, потерявший точку опоры, чуть

Всякий другой на месте майора непременно улыбнулся бы, но он и бровью

не повел. Незнакомец решил действовать иначе.

- Стюард! - крикнул он с иностранным акцентом и прислушался.

Мистер Олбинет проходил как раз в камбуз, находившийся под шканцами. Он

был очень удивлен, когда услышал, что его столь бесцеремонно окликает

" Откуда он взялся? - спросил себя Олбинет. - Друг мистера Гленарвана?

- Я пассажир каюты номер шесть, - не дал договорить ему незнакомец.

- Хорошо, друг мой Олбинет, - сказал незнакомец из каюты номер шесть, -

позаботьтесь о завтраке, да поживее. Вот уже тридцать шесть часов, как я

не ел. Собственно говоря, я проспал тридцать шесть часов, что вполне

простительно человеку, без единой остановки примчавшемуся из Парижа в

Глазго. Скажите, пожалуйста, в котором часу здесь завтракают?

Незнакомец пожелал взглянуть на свои часы, это заняло немало времени,

ибо он обнаружил часы лишь в девятом кармане.

- Хорошо. Но сейчас нет еще и восьми! Ну вот что, Олбинет, дайте-ка мне

пока что бисквиты и стакан шерри, а то я упаду от истощения.

Олбинет слушал, ничего не понимая, а незнакомец продолжал болтать,

перескакивая с поразительной быстротой с предмета на предмет.

- Ну, а где же капитан? Он еще не встал? А его помощник? Тот что, тоже

спит? - трещал незнакомец. - К счастью, погода хорошая, ветер попутный,

Как раз в эту минуту на трапе показался Джон Манглс.

- Ах, я очень рад! - воскликнул незнакомец. - Очень рад познакомиться с

Если кто и был изумлен, то, несомненно, это был Джон Манглс, и не

только потому, что его назвали капитаном Бертоном, но и потому, что он

- Позвольте пожать вам руку, - сказал он. - Если я не сделал этого

третьего дня вечером, то лишь потому, что не следует никого беспокоить в

момент отплытия. Но сегодня, капитан, я счастлив познакомиться с вами.

Джон Манглс широко открыл глаза и с удивлением смотрел то на Олбинета,

- Теперь мы познакомились с вами, дорогой капитан, - продолжал

незнакомец, - теперь мы с вами друзья. Давайте поболтаем. Скажите,

- О какой " Шотландии" вы говорите? - спросил, наконец, Джон Манглс.

- О пароходе " Шотландия", на котором мы находимся. Прекрасное судно.

Мне расхвалили его за внешние качества и за высокие моральные, достоинства

его командира, славного капитана Бертона! Вы не родственник великого

африканского путешественника Бертона? Отважный человек! Если он ваш

родственник, примите мои горячие поздравления!

- Сэр, я не только не родственник путешественника Бертона, но я даже и

- А-а... - протянул незнакомец. - Значит, я говорю с помощником

- Мистер Берднесс? - переспросил Джон Манглс, начиная уже подозревать

истину, но не понимая, кто перед ним: сумасшедший или чудак. Только что

молодой капитан хотел окончательно выяснить это, как на палубе появились

- А, пассажиры! Пассажиры! Чудесно! Надеюсь, мистер Берднесс, вы

И, не ожидая ответа Джона Манглса, поспешил к ним навстречу.

- Миссис... - сказал он мисс Грант. - Мисс... - сказал он Элен. -

Сэр... - прибавил он, обращаясь к лорду Гленарвану.

- Сэр, - продолжал незнакомец, - я прошу извинить меня за то, что

представляюсь вам сам, но в море приходится несколько уклоняться от

светского этикета. Надеюсь, мы быстро познакомимся и в обществе дам

путешествие на пароходе " Шотландия" покажется нам столь же коротким, сколь

Ни леди Элен, ни мисс Грант не нашлись, что ответить. Они не могли

понять, каким образом этот посторонний человек мог очутиться на палубе

- Сэр, - обратился к нему Гленарван, - с кем имею честь говорить?

- Жак-Элиасен-Франсуа-Мари Паганель, секретарь Парижского

географического общества, член-корреспондент географических обществ

Берлина, Бомбея, Дармштадта, Лейпцига, Лондона, Петербурга, Вены,

Нью-Йорка, почетный член Королевского географического и этнографического

института восточной Индии, короче говоря, я человек, который, проработав

над географией двадцать лет в качестве кабинетного ученого, решил,

наконец, заняться ею практически, и теперь направляюсь в Индию, чтобы

объединить труды великих путешественников.