Глава X

- Твари! – Рассх сплюнул себе под ноги. Перед ним догорал один из домов деревни. Остальные уже обрушились, похоронив под обломками тела жителей. Церкви, как и во многих селах Хорадара, здесь не было: крестьяне привержены культу Девяти. Зато посреди деревни, на месте выкорчеванного майского шеста, стояло знамя Хайнарской инквизиции.

- Лорд, - Рассх подошел, шелестя полами мантии по траве, покрытой пеплом, - ты не будешь против, если мы сделаем небольшой крюк? Я давно не охотился на Псов Господних.

- Никаких возражений. – Голос нава звучал спокойно, но в нем все же угадывались нотки азарта.

Виктор улыбнулся и достал из поясных ножен ритуальный кинжал. На поверхности короткого клинка были выгравированы руны: Aelis – дыхание, Forgon – плоть и Litia – кость. Рукоять венчало навершие – голова гидры с распахнутой пастью. Князь поднес оружие рукоятью к запястью и острый зуб гидры проколол кожу. Немедленно существо ожило и жадно вгрызлось в плоть хозяина. Рассх смотрел на происходящее с нескрываемым отвращением.

С каждым глотком крови на кинжале загорались ярче руны, и когда бороздки уже как будто заполнились кровью, Виктор с размаху вонзил кинжал в землю. Рана от зубов гидры на запястье заживала почти мгновенно, а вокруг кинжала начал вихрем закручиваться пепел.

- Садись на коня, лорд. Враах поведет нас.

Рассх оторвался от завораживающего зрелища и вскочил на своего черного мустанга. В это время кинжал как-то растворился, а из пепла соткались очертания собаки. Нав узнал баргеста из отцовских сказок-страшилок: дух, призванный карать нечестивцев. Лорд усмехнулся.

- Псов Господних затравим собаками, Князь?

Виктор лишь засмеялся и пришпорил коня. То же самое сделали Владислав и Рассх. Неутомимые рыцари-големы бежали сзади, вдавливая останки деревни в грязь подошвами кованых сапог.

Баргест бежал впереди, непрерывно рыча и роняя с клыков капельки мгновенно тающей слюны.

...

Око парил высоко в небе, высматривая добычу. Даже фамильярам нужно чем-то питаться. Мы пересекли границу Гаттрота – реку Влатиш – и теперь в темпе марш-броска пробираемся по Вирану, чтобы добраться до Изначального. Саид по несколько раз в день сообщает об орочьих отрядах численностью больше трех тысяч. Что-то происходит. Несмотря на разгром Вождя, зеленокожие не успокоились.

После битвы Сол и Сиа, похоже, признали друг друга достойными соперниками и начали общаться. Сквозь неприязнь, но это уже хоть что-то. Эрих, несмотря на беспрерывную гонку, почти оправился от ранения. Не без помощи Алисы, которая нахваталась знаний у Ядвиги во время жизни в деревне.

Все были вымотаны, спать удавалось не больше чем по пять часов, а всю ночь до пика жары мы шли. Непрерывно шли вперед. Мне не удавалось поспать и столько: после битвы кошмары раскрасились в новые тона. Теперь кроме незнакомых голосов я слышал Сол, Эриха, Сию, даже отца, молящих о пощаде. Об убитых будто забыли. На это нет времени. Помни о мертвых, но сражайся за живых, да. Но мы даже не помним.

Я медленно схожу с ума. Сознание замутняется.

- Береги себя, Принц. – Голос Ядвиги ещё больше постарел. – Ты нам нужен.

- Зачем, Пес? Что такого должно произойти? Объясни же.

- Всему свое время, моя любознательная пешка. В эту игру могут играть лишь двое.

- А если я откажусь играть по правилам?

- То все это будет лишь очередным планом, который приведет к твоему концу. Неужели ты не боишься смерти?

- Нет. – Я выдавил из себя улыбку. – И ты это знаешь.

- Ах да, я и забыла. – Смех сух, как песок, а детское лицо остается неподвижным, словно маска. – Пешка шагнула вперед и возомнила себя королем. Осторожней, Принц. На кону не только твоя жизнь.

- Все равно, всех, кто дорог мне, уничтожают мои мечты.

- Не твои, Принц. Наши.

- Знаю. Но так проще остаться собой.

- Это непозволительная роскошь, Принц. Мне жаль.

...

Удар.

- Если я пойду и долиною смертной тени... – Голос священника разносится под высокими сводами храма.

Удар.

- Не убоюсь я зла, ибо Ты...

Удар.

- Ибо Ты со мной...

Удар. Массивные двери храма трещат. Прихожане жмутся друг к другу, шепча молитвы.

- Господь – пастырь мой! Я ни в чем не буду нуждаться!

Удар. Голос священника дрожит и срывается. Спокойны лишь служители Гласа Господнего, одетые в простые серые монашеские рясы, подвязанные пеньковой веревкой.

Удары прекращаются. Несколько минут не происходит ничего, прихожане вздыхают, вхлипывают. «Господь отвел от нас напасть», «Преподобный Анри прогнал демонов». Створки дверей распахиваются и даже человек, не наделенный Даром может видеть, как рвутся путы защиты святого места.

В проеме стоит человек. Он стоит свободно, опустив плечи и голову, длинные темные волосы завесили лицо.

«Это сам Диавол пришел, чтобы забрать наши души!», «Сгинь, нечестивец!».

Человек поднимает голову. Лицо – сплошная кровавая маска. За ним из ночной тьмы возникают силуэты в черных плащах. Вдвое выше человеческого роста, они загораживают небо с жалким огрызком луны, что виднеется из-под облаков.

- Простите, что прерываю вашу мессу, добрые люди... – Человек говорит нарочито медленно, растягивая слова. Ему нравится страх в глазах людей. Ему нравится запах жертвы.

- Изыди, Нечистый! Господь направляет и защищает меня!

- Ты действительно в это веришь? – Ещё один человек. От его шагов по мраморному полу расползаются черные трещины. Темный встает у стены. – Заканчивай балаган, Виктор. Время поджимает.

- Еще чуть-чуть... Самую капельку. Я хочу, чтобы они поняли. Рая нет. Сейчас вы все умрете. Раз и навсегда, больше не будет ничего. После этого я сошью из ваших окровавленных тел слугу, и заставлю его умирать снова и снова. Просто для развлечения. – Хищная улыбка белым прорезала кровавую маску.

Служители Гласа Господнего все так же спокойны. Они выходят вперед и произносят одновременно: «Secetur!». Громыхают церковные хоралы, обваливается арка входа, все вокруг застилает ярчайший свет. Когда все рассеивается ничего не меняется. Лишь немного дымится мантия на правом плече Князя.

- Мой ход. – Виктор в этот раз не церемонится, и клинок ритуального кинжала пробивает ладонь насквозь. На этот раз кровь льется на пол ручьем, прихожане кричат в ужасе, когда из кровавого озера поднимаются головы – одна, вторая. И девятиглавая Гидра предстает во всей своей красе.

- Пятерых и священника взять живыми! – Кричит Виктор, и в храм входят рыцари-големы, в движении расчехляя мечи. Гидра рвет зубами, клинки косят прихожан, закованные в броню руки периодически выхватывают кого-то и кидают к ногам князя. Пытающихся бежать ловят оставшиеся на страже рыцари-големы.

Кровавая баня заканчивается быстро, Гидра вновь уходит в небытие, а Князь вытаскивает кинжал из ладони. Рана зарастает все так же быстро. На коленях перед Виктором стоят пятеро прихожан и Преподобный Анри, инквизитор Третьей Фаланги. Ещё несколько тел лежат грудой неподалеку – эти оказались лишними.

Жертвы скулят, невнятно молят о пощаде или без выражения смотрят перед собой, не в силах поверить в произошедшее. Лишь Анри не перестал молиться.

Виктор подошел к первой жертве. Мужчина сорока лет с большим деревянным крестом на шее. Князь присел перед ним, взял двумя пальцами за подбородок, приподнял голову. Глаза мужчины расширились от страха, когда он взглянул в залитое кровью, побледневшее лицо Князя.

- Хочешь жить, человек? – Виктор произносит это тоном искусителя.

- Лучше убей меня, Диавол! – Он говорит это, несмотря на страх, но…

- Хорошо... – Клинок без труда входит в шею жертвы, выпивая из человека жизнь. Лицо Виктора становится не таким бледным.

Вторая – старуха, одетая в лохмотья. Она кричит:

- Я хочу жить, господин! Хочу! Жить хочу!

- Ты бесполезна. – Клинок чиркает по позвоночнику, на лице Князя блаженная улыбка. Анри укоризненно качает головой.

Третий – восьмилетний мальчик. Он сложился почти вдвое и плачет. Князь Смотрит на него свысока, кривится, и вгоняет клинок в шею.

Четвертая – девушка семнадцати лет. Виктор садится, заглядывает ей в глаза. У девушки, похоже, закончились слезы. Она смотрит в глаза Князя и мелко дрожит, всхлипывает.

- Как тебя зовут?

- Х... Хлоя.

- Ты хочешь жить, Хлоя?

- Д-да.

- Похвально. Видишь того господина в кожаном жилете? – Хлоя энергично закивала. – Иди к нему.

Девушка поднялась на дрожащих ногах и упала, сделав пару шагов. Снова встала и уже медленнее пошла к Рассху. Священник пробормотал что-то о служении Дьяволу.

Пятая – женщина тридцати лет. Она с надеждой смотрит на Князя.

- Прости, дорогая. Свободные места кончились. – Ужас вспыхивает в глазах женщины за секунду до того как жало клинка пробивает её артерию. Рассх качает головой.

Виктор, растягивая удовольствие, приближается к Преподобному Анри. Ритуальный клинок блестит в руках Князя, но на нем нет ни капли крови.

- И не убоюсь я зла... И не убоюсь я зла... И не убоюсь я зла... – Инквизитор бормочет, сложив руки в молитвенном жесте.

Виктор садится и улыбка гаснет на его лице. Инквизитор ждет своего конца. Ждет издевательств и насмешек.

- Страшно?

Мир инквизитора рушится до основания. Дьявол приходит и разрушает все что у него было. А потом садится перед ним на колени, заглядывает в глаза и сочувственно спрашивает:

- Страшно? Ты боишься, инквизитор?

- Я не боюсь тебя, Нечистивец!

- Не меня. Смерти.

Инквизитор растерян, он не понимает, что происходит. Ещё одно испытание на его долю? Он не будет роптать! Скоро все кончится.

- Я не боюсь смерти, Дьявол.

- Ты не понимаешь. Сейчас ты умрешь – навсегда – и не будет ни светлых ворот Рая, ни горящей геенны Ада. Все, во что ты веришь окажется ложью, но значения это иметь не будет. Ты перестанешь существовать, погрузишься в пустоту. Последнее, что ты увидишь – девочка, которая вложит в твои цепенеющие пальцы два цветка. Один – смоляно-черная роза. Второй – белый, с желтой серединой. Сестра смерти.

- Ты лжешь. – В глазах инквизитора виден ужас. В словах Виктора - только горечь.

- Нет. – Виктор встряхнул головой, темные волосы разметались. – Но знаешь, чем мы действительно отличаемся, Анри?

- Я чист. А ты попадешь в Ад.

- Нет, Анри. Я буду жить вечно, а ты умрешь сейчас.

- Глупец! – Инквизитор ухмыльнулся. – Ты жалок. Господь уничтожит тебя.

- Его не существует. Есть только смерть. – И Виктор с усилием вгоняет клинок в живот инквизитору, провернув в ране, вытаскивает, и, вытерев об одежду жертвы, убирает в ножны.

- Ты оставишь его так? – Голос Рассха прорвал тишину. Глаза Хлои округлились при виде кровавой маски Виктора. Князь достал из-за пазухи белый платок и вытер им кровь с лица, потом бросил тряпку на пол. Анри продолжал корчиться на полу, руками зажимая рану в животе.

- Да.

- Черт. Пошли отсюда, Хлоя. – Рассх за руку вытащил спотыкающуюся девушку из полуразрушенного храма. Виктор оглянулся на умирающего инквизитора и тоже пошел к выходу. Храм опустел.

Инквизитор услышал знакомые ноты колыбельной. На границе зрения маячил силуэт.

- Ангел? – Прохрипел Анри.

Его глаза закрылись. Умирая, он ощутил, как кожу на его руке прокололи шипы цветка.

...

Граница Изначального. Деревья почти в двадцать раз выше человеческого роста. Непрерывный шум, шелест, крики, бормотание, шипение, треск. И полоса отчуждения, которую мы оставили позади. Через каждые три метра – шест с насаженным на него черепом орка. Мы на территории нави.

Здесь никто не может поручиться за нашу безопасность. Здесь мы даже не в своих руках, а в руках навов, действия которых предсказать мы не в силах.

Зато Соломея радуется, чувствуя глубоко заложенное родство с этим местом. Сию наоборот, тошнит от близости леса. Осталось немного. Мы пройдем через Изначальный и будем дома, где нас встретит Виктор с армией и Рассх.

Мы вступаем под сень великого леса. И сразу видим следы, отпечатавшиеся на мокрой земле – следы орка, судя по размеру босых ног. Мы на верном пути.

Ещё до входа в лес я сказал магам затаиться, не применять колдовство ни в каком случае. Иначе сюда сбегутся защитники. Или сам Х’сар’тул.

За плотной растительностью постоянно мелькают тени. Видны и силуэты симургов, и обезьян Маншо, забавных существ, питающихся особенными орехами Сильва. По ветвям рядом с отрядом минут двадцать прыгал клио – местный маленький леопард, не больше котенка. Алиса была в восторге от милого пушистого существа с огромными глазами.

- Стой! – Соломея, идущая впереди резко вскидывает руку. Отряд почти мгновенно останавливается. Выходят они. Навы.

Почти два десятка высоких нелюдей окружают наш отряд. Вперед выходит нав со странным узором на лице – острые полосы-листья выходят из-за его затылка и смыкаются между глаз.

- Rhaelis. Kallis materrana. Irrisha nat.

- Gjorne nish kallis, raav. – Сестра выступает вперед, чтобы ответить наву.

- Eliga chak’ha, rhaelis. Alista Kallis. Irrisha era nat, anto. – Лицо нава искажается гримасой презрения.

- Они имеют в виду меня, Сол. Не беспокойся. – Сиа выходит вперед, сполохи пробегают по её рукам. Возгласы «Kallis» становятся повсеместными. Нав вытаскивает оружие – серп на длинной рукояти.

- Ilgan! Fimishazz! – Сестра кричит в ужасе.

- Nish naat ilgan, rhaelis. Kallis dart Geliah.

Саид трогает меня за плечо и спрашивает:

- Что случилось? Почему они обозлились?

- Они говорят: «Чужак должен умереть».

...

- Что за бред ты внушал тому инквизитору, Виктор? – Рассх ехал рядом с Князем по безлюдным болотам Хорадара.

- Какой бред? – Виктор был в прекрасном настроении и улыбался непрерывно.

- Про вечную жизнь, Ад и Рай.

- Ты веришь в Рай? – Спросил Князь после паузы.

- Нет. Но не верю я и в вечную жизнь.

- Ах, ты об этом. Глупый–глупый лорд. Зачем, ты думаешь, мы приходим в этот мир?

- Чтобы жить. Я знаю, Виктор, высшей цели нет. – Усмехнулся лорд.

- Не-пра-виль-но. Мы приходим в этот мир, чтобы убивать, быть убитыми... и убивать снова. – Лицо Князя растянулось в жутком оскале. – Мы убили стольких людей. Мы будем жить вечно. Ты думаешь, что мы когда-нибудь умрем? Ведь мы можем забрать их себе, прожить все эти жизни.

- Послушать тебя, и нет смысла жить в этом мире.

- Мы и не живем, Рассх. Это все – игра, иллюзия, обман. Мы – живые мертвецы, ходим, дышим, едим и танцуем при лунном свете. И убиваем. О да, это мы умеем делать лучше всего!

- Не только твой алхимик сошел с ума, Князь.

- Да. Но безумцы всех умней, не так ли? – Виктор расхохотался.

Лорд неопределенно пожал плечами. Отзвук шагов рыцарей-големов достигал даже ушей нава, хотя Виктор и отослал своих солдат на сотню метров назад вместе с Владиславом. У него «раскалывалась голова от отвратительных звуков». Несколько часов ехали в молчании, обдумывая каждый свои мысли.

- Знаешь, Рассх, открою тебе одну тайну. Гидра – тоже миф, я её выдумал.

- Ты ещё не родился, когда основали Секту!

- Нет, ошибаешься. Я был её первым главой. И единственным за все время существования.

- Хочешь сказать, что тебе около пятисот лет?

- Не этому телу, конечно нет. Но я действительно многое повидал, нав. Больше, чем ты увидишь когда-либо. Сейчас затевается что-то большое, грандиозное. И я хочу быть частью этого. Желательно главной.

- Зачем? И что затевается?

- Зачем? Потому что интересно. Потому что нам нравится.

Только сейчас Рассх понял, что Князь говорил «мы» только про себя.

Виктор напевал колыбельную, а позади него ехала напуганная девочка Хлоя.