Победы Рима на Востоке

Македонская война. После 2-й Пунической войны римляне начали покорять страны к востоку от Италии. Уже через год после заключения мирного договора с Карфагеном они вмешались в события, происходившие на Балканском полуострове. Греки воевали тогда с македонским царем Филиппом V, и некоторые греческие государства обратились за помощью к Риму. В 200 г. до н.э. сенат отправил в Элладу легионы, на словах — чтобы защитить свободу эллинов, на самом же деле для того, — чтобы “укротить” македонского царя, который еще недавно был союзником Ганнибала, а впоследствии мог стать слишком сильным и опасным соседом Рима.

Консул Тит Квинкций Фламинин разбил Филиппа в большой битве и заставил его удалиться в пределы Македонского царства. После этого в собрании представителей всех греческих государств, которые съехались в Коринф на Истмийские игры, он торжественно провозгласил Элладу свободной. Когда в разгар состязаний неожиданно прозвучал звук трубы и в наступившей тишине глашатай объявил, что римляне возвращают грекам независимость и право жить по отеческим законам, освобождая их от войск и податей, над стадионом поднялся такой громкий радостный крик, что пролетавшие птицы упали замертво. Однако бурная радость греков оказалась преждевременной. Хотя римские войска покинули Балканский полуостров, зато в Грецию зачастили сенатские посольства, и все стало делаться по их указке: менялись границы, решались внутренние раздоры, изгонялись или возвращались вожди политических партий. Во всех греческих государствах зрело недовольство римским покровительством, которое слишком напоминало господство.

Сирийская война. При таких обстоятельствах сирийский царь Антиох III в свою очередь объявил себя защитником эллинов от римской власти. В это время советником царя был великий полководец Ганнибал, бежавший из Карфагена и нашедший приют в Сирии. Ганнибал старался разжечь войну между царством Селевкидов и Римом, мечтая вторично вторгнуться в Италию — на этот раз во главе сирийского войска.

Римляне знали об этих планах своего заклятого врага и очень их боялись. Сирийская армия представлялась им в виде несметного восточного полчища, имя Ганнибала наводило на них ужас. Важное посольство, состоявшее из трех бывших консулов, отправилось к сирийскому двору, чтобы разведать обстановку; среди этих послов был и Сципион Африканский.

При дворе Антиоха Сципион один раз виделся с Ганнибалом и любезно беседовал с ним. Товарищи же Сципиона намеренно часто встречались с карфагенским полководцем, чтобы царь заподозрил его в измене. Расчет их оправдался: Антиох стал все реже приглашать Ганнибала на военные советы и отстранил его от руководства войском.

Без Ганнибала, с малыми силами Антиох вторгся в Грецию, надеясь, что все греческие государства примут его как нового освободителя. Однако греки не оказали ему помощь, не веря уже никаким “друзьям”, а римляне, спешно перебросив свои войска на Балканы, без труда выгнали сирийского царя с греческой земли. В 190 г. до н.э. римская армия переправилась через Геллеспонт и вступила в Малую Азию, многие области которой подчинялись Антиоху.

Бюст сирийского царя

Антиоха III

Римским войском командовал консул Луций Сципион — брат великого полководца, а сам Публий Сципион Африканский был главным советником брата. На стороне римлян сражался пергамский царь, который был соседом и соперником Антиоха в Малой Азии. Около лидийского города Магнезия братья Сципионы одержали блистательную победу над огромной, но плохо организованной армией противника. Латинские летописцы сообщают, что сирийский царь потерял в бою 50 тыс. воинов, а римляне и пергамцы — всего 300 солдат и 50 всадников. Антиох признал себя побежденным. Он обязался выплатить Риму большую дань и увел свои войска из городов Малой Азии, удалившись за горы Тавра.

Конец Ганнибала. Предписывая Антиоху условия мира, Сципион проявил великодушие и не стал требовать наказания Ганнибала. Карфагенянин свободно покинул сирийский двор, поступив на службу к одному малоазийскому царьку. И здесь продолжал он воевать, если не с Римом, то с римским союзником — Пергамом. Через несколько лет римляне обратили внимание на действия Ганнибала и потребовали его выдачи. Когда преследователи окружили крепость, в которой жил Ганнибал, 70-летний полководец ускользнул от своих врагов, проглотив яд, который всегда носил при себе (183 г. до н.э.).

Судьба Сципиона. У победителя-Сципиона было много недругов в Риме: одни завидовали его славе, иные были недовольны тем, что он распоряжался в сенате, словно царь. Наконец враги подстрекнули против него народных трибунов. Те привлекли к суду обоих братьев Сципионов, обвинив их в похищении части азиатской добычи и в получении взятки от Антиоха за слишком мягкие условия мира. При первом обвинении Сципион разорвал счетные книги на глазах сенаторов, при втором — вместо оправдания пригласил народ отпраздновать годовщину победы при Заме, и все народное собрание отправилось за ним следом, покинув обвинителей. В третий раз гордый Сципион не пришел на суд, удалившись в добровольное изгнание. Последние годы жизни он провел в своей усадьбе около селения Литерн. Здесь он и умер в один год с Ганнибалом (183 г. до н.э.). Храня обиду на сограждан, Сципион запретил хоронить себя в Риме; в течение нескольких столетий показывали его скромную гробницу в Литерне. Зато посмертная маска Сципиона по желанию народа была помешена не у него в доме, а в храме Юпитера Капитолийского. Римляне гордились своим прославленным полководцем, сравнивали его с Александром Македонским и по примеру Александра называли Великим.

Рим — хозяин восточного Средиземноморья. К середине II в. до н.э. римляне окончательно подчинили себе Македонию и Грецию. Сначала они расправились с Македонским царством, придравшись к тому, что сын Филиппа V усердно собирал оружие и войска, надеясь восстановить могущество своего государства. Не дожидаясь, пока он соберется с силами, римский сенат первым объявил ему войну. В 168 г. до н.э. в битве при македонском городе Пидна консул Луций Эмилий Павел, сын героя, погибшего при Каннах, разгромил последнего македонского царя Персея. Победители уничтожили династию македонских царей и вскоре после этого превратили Македонию в свою провинцию.

Когда Рим был занят третьей войной с Карфагеном, против него восстали греки, недовольные усилившимся вмешательством римлян в их дела. Во главе восстания стоял Ахейский союз; ахейцев называли тогда последними настоящими эллинами, последними героями Эллады. Римляне быстро потушили эту вспышку сопротивления и в 146 г. до н.э. разрушили крупнейший ахейский город — Коринф. Это событие совпало с разрушением Карфагена. Ещё через 12 лет под власть Рима перешли старинные греческие города, расположенные в Малой Азии. В конечном счете римские провинции окружили все Средиземное море как на западе, так и на востоке. Во II в. до н.э. Рим превратился в великую средиземноморскую державу. Последние независимые средиземноморские царства, Сирия и Египет, попали под его власть в I в. до н.э.

Управление провинциями. Наместники. Со IIв. до н.э. Римское государство резко разделилось на две части — Италию и провинции. В Италии жили римские граждане и родственные им по крови италийские союзники, не платившие податей. За пределами Италии обитали чужеродные подданные и данники Рима. Провинции назывались “поместьями римского народа”; с этих поместий римская казна получала доходы в виде постоянных податей или “десятин” — десятой части урожая.

Провинциями управляли римские магистраты, имевшие военную власть, — преторы и пропреторы, т.е. бывшие преторы, полномочия которых продлевались на год или несколько лет. В случае большой войны провинциями командовали консулы или проконсулы. Римские наместники были полными хозяевами провинций: они командовали войсками, творили суд, издавали законы; они распоряжались жизнью и смертью всего населения своей области. У наместников имелось много возможностей разбогатеть нечестным путем: они устраивали незаконные поборы с населения, присваивали себе общественное имущество и ценные произведения искусства, получали от провинциалов взятки или дорогие подарки. Алчный наместник грабил провинцию не хуже разбойника. Жаловаться на него можно было только по окончании его службы. Во IIв. до н.э. в Риме были созданы специальные суды для разбора жалоб на вымогательства наместников, но они рассматривали только самые тяжкие преступления. Умеренный грабеж провинциалы терпели молча, не желая лишний раз ссориться с римскими властями. Попадались среди наместников и честные правители, однако их было очень немного.

Откупщики. Помимо наместников в провинциях хозяйничали так называемые откупщики. Это были богатые всадники, которые избавляли государство от тяжелого труда собирать подати с “поместий римского народа”. Откупщики вносили в казну свои деньги за ту или иную провинцию, а потом собирали с нее десятины и дани в собственный карман. Требовали они с провинциалов гораздо больше, чем полагалось по закону, а управы на их насилия не было никакой. Так, в одном городе откупщики заперли весь местный совет, отказавшийся платить им сверх меры, и держали его в осаде, пока несколько человек не умерли с голоду. В Риме откупщики имели высокопоставленных друзей и родственников, через которых оказывали влияние на сенат и суд. Когда однажды справедливый наместник Азии Публий Рутилий Руф попытался защитить провинциалов от грабежей откупщиков, те привлекли его в Риме к суду и добились того, что честнейший человек был осужден за вымогательства. После этого Рутилий удалился в якобы ограбленную им провинцию и счастливо прожил там многие годы, окруженный любовью и уважением провинциалов.

Последствия завоеваний. Заморские войны и провинции сказочно обогащали римскую знать, в руках которой находились командные должности и наместничества. Во II в. до н.э. многие консулы и преторы гонялись уже не за славой, а за миллионами. Страсть к обогащению портила честные римские нравы: наместники обирали провинциалов, а военачальники ради добычи и прибыли возбуждали все новые войны и продавали в рабство сдавшиеся племена. В то же время судьи и магистраты научились брать взятки и присваивать казенные деньги. Таким образом, по мере того как Римская республика превращалась в великую державу, правители ее теряли былую добродетель. Постепенно они привыкали служить не столько государству, сколько самим себе. Из-за этого падал авторитет знати в глазах народа, среди граждан росло недовольство против тех, кто ими правил. Кроме того, если верхи римского общества богатели от великих завоеваний, то простой народ из-за них беднел. Для покорения и удержания провинций требовалось большое количество солдат. По многу лет римские плебеи проводили на военной службе в заморских странах; в это время хозяйства их приходили в упадок и разорялись.

Получалось, что Рим выжимал из провинций все соки, но от этого только слабел изнутри. Такую уж природу имеют неправедные доходы: они приносят зло своим обладателям.

§12. Начало гражданских распрей (братья Гракхи)

Разорение римских крестьян. Едва римляне разрушили Коринф и Карфаген (146 г. до н.э.), как начались смуты внутри Римского государства. Древние историки объясняли это тем, что раньше граждане жили дружно из страха перед грозным внешним врагом, а после уничтожения Карфагена ничто уже не мешало им ссориться друг с другом. Первый крупный гражданский раздор (раздор среди граждан) произошел из-за тяжелого положения римских крестьян.

Многолетние заморские войны отрывали землепашцев от полей, хозяйства их опутывались долгами и скупались богатыми соседями. Зачастую, возвращаясь из похода, легионеры вместе с женами и детьми оказывались без крова над головой. По цензорским спискам было видно, как убывает число зажиточных хозяев — лучших граждан и солдат Римского государства. Один знатный молодой человек, проезжая по Италии, с тревогой заметил, что на полях вместо свободных соотечественников трудятся варвары — рабы богатых землевладельцев. Этим наблюдательным юношей был Тиберий Семпроний Гракх — внук Сципиона Африканского.

Корнелия, дочь Сципиона. У Публия Корнелия Сципиона Африканского были две дочери. Старшая вышла замуж за своего двоюродного брата — тоже Сципиона, прозванного Назикой, а младшую отец просватал за жениха из знатного плебейского рода. Звали этого человека Тиберий Семпроний Гракх, предки его выдвинулись во время Пунических войн, сам он был дважды консулом и цензором и отличался высокой добродетелью. Корнелия, дочь Сципиона и жена Гракха, славилась в Риме как лучшая супруга и мать. Все силы она отдавала воспитанию детей. Рассказывают, как однажды в гости к ней пришла знатная матрона, которая стала хвастаться своими дорогими украшениями. В это время из школы вернулись дети Корнелии. “А вот мои украшения”, — сказала дочь Сципиона, обнимая сыновей. Когда умер Тиберий Гракх, муж Корнелии, она, как “одномужняя” матрона, осталась вдовой, хотя к ней сватался даже египетский царь Птолемей. У благородной Корнелии имелся один заметный недостаток — она была очень горда. Отца своего она называла богом, а детям, разжигая их честолюбие, задавала вопрос: “Когда же меня будут называть матерью Гракхов, а не дочерью Сципиона? ”

Братья Гракхи. Семья Сципионов издавна увлекалась греческой культурой, члены ее усердно изучали греческие “науки”: литературу, философию, красноречие. Сам Сципион Африканский свободно говорил по-гречески, дочь его Корнелия считалась образованнейшей женщиной Рима. По семейному обычаю сыновья Корнелии, Тиберий и Гай Гракхи, получили блестящее воспитание. С юных лет они общались с философами и упражнялись в ораторском искусстве. Старший из братьев, Тиберий, юноша с добрым и мягким характером, говорил красиво и плавно; Гай, который был младше брата на девять лет, отличался горячим нравом и бурным красноречием. Оба Гракха выделялись среди сверстников старинной доблестью, равнодушием к телесным удовольствиям, великодушием. По общему суждению, они были благороднейшими юношами Рима — как по происхождению, так и по личным своим качествам.

Земельный закон Тиберия Гракха. Братьев Гракхов ожидало великолепное будущее: когда они были еще молоденькими офицерами, иноземные цари и народы, имевшие дело с их дедом и отцом, посылали им подарки и вели с ними переговоры; Тиберий еще подростком был избран членом жреческой коллегии авгуров. Но сыновья Корнелии свернули с привычного пути своих знатных предков, избрав опасную участь народных защитников.

Когда Тиберий достиг 30 лет, римский народ возложил на него свои последние надежды. Потерявшие землю крестьяне исписывали в Риме стены и колонны его именем, призывая его спасти сограждан от разорения. В 133 г. до н.э. Семпроний Гракх, принадлежавший по отцу к плебейскому роду, был избран народным трибуном. Тотчас он выдвинул смелый земельный закон: общественные земли, которые богачи многие столетия снимали у государства за деньги, предлагалось вернуть в казну и поделить заново между обедневшими плебеями. Закон Тиберия обсуждался в сенате, встретив яростное сопротивление богачей: все сенаторы имели большие владения на “государственном поле”, и лишь немногие из них соглашались отказаться от своего добра ради интересов государства. Стремясь сорвать голосование в народном собрании, крупные землевладельцы подговорили одного из десяти трибунов, богатого юношу Марка Октавия, наложить на земельный закон “вето”. Несколько дней Тиберий спорил с бывшим своим другом Октавием на уличных сходках, а затем, не одолев его “вето” с помощью уговоров, пошел на беззаконный шаг: предложил народному собранию отстранить от должности трибуна, предавшего интересы народа. Такого случая в Риме еще не было, но плебеи дружно проголосовали за отставку Октавия и чуть не растерзали лишенного власти трибуна, стащив его с ораторского возвышения. После этого народ принял земельный закон Гракха и выбрал комиссию для передела земель. В эту комиссию вошли: сам Тиберий, его 20-летний брат Гай и тесть Тиберия (отец его жены) — почтенный сенатор Аппий Клавдий.

Гибель Тиберия. Пока комиссия успешно занималась своим делом, враги Тиберия собирали против него силы. Богачи стали потихоньку вооружать своих приверженцев, вокруг Тиберия тоже сплотился вооруженный отряд из 3000 бедных плебеев. Страсти разгорелись, когда Гракх стал добиваться должности народного трибуна на следующий год. В день выборов, которые проходили на Капитолии, сторонники и противники Гракха затеяли драку возле избирательных урн. При поднявшемся шуме Тиберий коснулся рукою головы, показывая народу, что враги посягают на его жизнь. Тотчас недруги трибуна помчались в сенат с известием, что Гракх требует себе царской короны. И тогда из храма Юпитера Капитолийского высыпали разъяренные сенаторы во главе со Сципионом Назикой, двоюродным братом Тиберия. Опешивший народ по привычке расступился перед почтенными “отцами”, а те, орудуя посохами и обломками скамей, обрушились на плебейскую “дружину”, сгрудившуюся вокруг Гракха. Началось небывалое избиение граждан в народном собрании. Тиберий пытался бежать, но поскользнулся на склоне холма, упал и был убит ударом в голову. Труп народного трибуна бросили в реку, долго еще в Риме шли суды над его сторонниками.

Первый мятеж. Побоище на Капитолии стало первым в истории Рима мятежом — так называли римляне беззаконные насильственные действия, связанные с кровопролитием. Участниками мятежа считались как защитники Тиберия, так и его противники, а вину за него возлагали на самого трибуна, который взбудоражил римский народ земельным законом. Вожди мятежа дорого заплатили за свою горячность: тело Тиберия унесли воды Тибра, а Сципион Назика, сын старшей Корнелии, ушел, спасаясь от народного суда, в изгнание и вскоре умер на чужбине.

Деятельность Гая Гракха. После гибели Тиберия брат его долго держался в стороне от общественных дел, но через 10 лет младший Гракх также выставил свою кандидатуру на должность народного трибуна. Причиной этого поступка было и чувство семейного долга перед народом, и желание отомстить за смерть брата. По преданию, тень Тиберия явилась Гаю во сне и упрекнула его за бездействие.

Огромные людские толпы стекались в Рим, чтобы отдать голоса за второго Гракха. Площадь не вместила голосующих, народ занял даже крыши соседних домов. В 123 г. до н.э. Гай Гракх был избран трибуном и начал проводить через народное собрание земельные законы и другие важные постановления.

Прежде всего Гай отомстил врагам брата, добившись, чтобы магистраты, незаконно расправлявшиеся со сторонниками Тиберия, понесли наказание. Затем он предложил новые земельные законы: о разделе “ государственных полей” и о выведении городов-колоний, жителям которых нарезались большие участки земли. Одну из колоний он собирался основать за пределами Италии — на месте разрушенного Карфагена.

Учитывая печальный опыт брата, Гай не стал рассчитывать на поддержку одних только крестьян, но постарался привлечь на свою сторону плебеев города Рима и богачей-всадников. В пользу бедных горожан он провел хлебный закон — постановление о том, что неимущие жители столицы должны каждый месяц получать из государственных амбаров определенное количество зерна за очень низкую цену или даром. В интересах всадников Гай Гракх изменил римские суды: раньше судебными заседаниями руководили преторы, а приговоры выносили судьи, назначенные из числа сенаторов; Гай заменил судей-сенаторов судьями-всадниками. Благодаря этому всадники приобрели большую силу: от их решений зависели теперь имущество и жизнь многих, даже самых знатных граждан. Из-за судебного закона Гая началась долгая вражда сенаторов и всадников. Гракх это предвидел, он и хотел поссорить богачей — главных противников земельного закона. “Я кидаю, — сказал он, — на Форум ножи, чтобы граждане перерезали ими друг друга”.

Заботясь о снабжении Рима хлебом, Гай строил амбары, проводил прекрасные ровные дороги, размечал их дорожными столбами. Все работы он возглавлял лично. Граждане постоянно видели его в окружении ремесленников, ученых, землемеров. Казалось, все магистраты потеряли значение, и он один правил Римом, опираясь на волю народа. Через народное собрание Гай проводил многие решения помимо сената. “Он сделал перемену огромной важности, — пишет древний историк, — превратил до известной степени государственный строй из аристократического в демократический”.

Поражение гракханцев. В первый год своего трибуната Гай пользовался такой горячей поддержкой народа, что никто не осмелился помешать его переизбранию на второй срок. Когда же он стал трибуном во второй раз, знать и богачи приложили все усилия, чтобы подорвать его авторитет. В противоположность Гаю они выдвинули своего “народного защитника” — некоего Марка Ливия Друза. Этот сладкоречивый трибун начал раздавать народу щедрые обещания — причем не от своего имени, а от имени сената. Например, если Гай предлагал вывести две колонии, Друз тут же обещал основать 12 колоний. Когда Гракх отправился в Африку и стал размежевывать земли для римского поселения на месте разрушенного Карфагена, Друз клялся основать новые города в Италии, где на самом деле свободной земли для раздела уже не осталось. Точно так же перебивал он и все другие планы Гракха, обманывая народ. Из-за льстивых речей Друза народ стал благосклоннее относиться к сенату, а сила Гая к концу года пошла на убыль. Плебеи не хотели селиться на проклятой земле Карфагена. К тому же Гай предложил дать римское гражданство всем жителям Италии, а римский народ не пожелал делиться своими правами с союзниками. В результате Гай Гракх не был избран народным трибуном в третий раз, зато консулом стал один из его злейших врагов. В это время самые горячие сторонники Гая вооружились и объединились в отряды. Ходили слухи, что они готовят государственный переворот.

В начале нового года консул предложил народному собранию отменить некоторые законы Гракха. В день голосования друзья и враги Гая заняли площадь на Капитолии с раннего утра. При всеобщем напряженном ожидании консульский ликтор оскорбил гракханцев грубым словом и был заколот на месте. Враги Гракха воспользовались удобным случаем: собравшись в сенате, они объявили отечество в опасности и наделили консула чрезвычайными полномочиями. Все сенаторы вооружились, к ним присоединились и всадники, покинувшие Гая.

К утру сторонники Гракха заняли плебейский холм Авентин, консул двинул на них отряд из вооруженных граждан и критских стрелков. Многие плебеи покинули своего благодетеля в этот роковой час, ряды же верных гракханцев быстро таяли под стрелами критских лучников. Когда положение стало безнадежным, Гай зашел в храм Дианы и проклял у алтаря неблагодарный римский народ. Немногие уцелевшие друзья заставили его бежать, но все их усилия спасти Гая оказались напрасными: встречные сочувствовали беглецам, торопили их, словно бегунов на состязании, но никто не осмелился дать им убежище или хотя бы коня. Последние защитники Гракха погибли на Свайном мосту через Тибр, где они бились до последнего, задерживая преследователей. Гай добрался до священной рощи и здесь добровольно принял смерть от руки верного раба, который заколол сначала господина, а потом себя.

Слава братьев Гракхов. Так поражением и кровопролитием закончились преобразования обоих братьев Гракхов. Впоследствии даже враги признавали их бескорыстие и благородство. Римские историки всегда с уважением отзывались о личных качествах Тиберия и Гая, признавали пользу их земельных законов, но осуждали “мятеж” Гракхов: нарушение законов, плебейские военные отряды, насилие. По их мнению, “мятежные” трибуны имели великую вину перед родиной: они первыми разожгли гражданские распри, которые мучили Римское государство в течение ста лет и закончились гибелью Республики.

А простой народ сохранил благодарную память о братьях Гракхах. По законам “мятежных” трибунов около 80 тыс. римских крестьян вернулись на землю. Плебеи воздвигли статуи своих защитников и долгое время почитали места их гибели как святыни. Поставили статую и матери трибунов с надписью, о которой она когда-то мечтала: “Корнелия, мать Гракхов ”.

§13. Первая гражданская война (Марий и Сулла)

“Новые люди” и “новые граждане”. Во времена Гракхов мятеж внутри Римского государства произошел из-за волнения простого народа, крестьян. После гибели братьев обострились отношения между правительством и всадниками. Сенат старался отобрать у всадников суды, отданные им Гаем Гракхом, а судьи-всадники в отместку выносили сенаторам суровые приговоры. Кроме того, в Риме и других городах Италии зажиточные энергичные люди все громче роптали на то, что и в сенате, и в государстве всеми делами заправляет кучка знатных семей, которым народ по обычаю доверяет высшие должности. Консульская власть передавалась в кругу знати, как говорили сами римляне, “из рук в руки”. Богатый, но не знатный всадник, просивший у народа консульскую должность, подвергался насмешкам и травле со стороны родовитых кандидатов, у которых имелись маски знаменитых предков. Из-за противодействия знати простой кандидат побеждал на консульских выборах очень редко: раз в 20 — 30 лет. Аристократы презрительно называли такого победителя “новым человеком”, т.е. выскочкой.

Кроме “новых людей” в Римском государстве той поры были еще “новые граждане”. Давно уже италийские союзники требовали, чтобы их признали гражданами Римского государства. В 90 г. до н.э. союзники восстали и после двухлетней войны добились того, что сенат и народ предоставили им право римского гражданства. Этих-то бывших союзников римская знать пренебрежительно именовала “новыми гражданами”. Опасаясь, что некоренные римляне не станут голосовать на выборах за членов старинных римских семей, аристократы установили такой порядок в народном собрании, что голоса старых римлян перевешивали голоса более многочисленных “новых граждан”. Из-за этого римские олигархи навлекли на себя ненависть многих племен Италии. Вражда “новых людей” и “новых граждан” со знатью вылилась в первую гражданскую войну. Начало этой войне положила ссора двух полководцев — аристократа Луция Корнелия Суллы и “нового человека” Гая Мария.

Гай Марий. Гай Марий родился в окрестностях латинского городка Арпина в семье римских всадников. Воспитание он получил самое простое — научился читать, считать и владеть оружием. С ранних лет Марий проявил горячую любовь к ратному делу. Проходя первую военную службу в Испании, он отличился как самый дисциплинированный и храбрый офицер римской армии. Позже в нем открылся талант великого полководца.

Марий обладал добродетелями древнего римлянина: он был суров, честен и справедлив. Но рядом с доблестями в нем таилось безмерное честолюбие. Однажды гадатели предсказали, что он, человек, не имеющий знатных предков, семь раз будет в Риме консулом. Марий свято верил в это пророчество и упорно продвигался по “лестнице” должностей на самый верх — к консульской власти. Желая сблизиться с господствующей знатью, он даже женился на патрицианке Юлии, но надменные аристократы смеялись и над честолюбием “нового человека”, и над его солдатскими манерами: над хмурым видом, зычным голосом, над тем, что он не знал греческого языка и скучал в театре. Под влиянием нападок и насмешек характер Мария стал со временем угрюмым и мстительным.

Марию было уже около 50 лет, когда римляне завязли в долгой и позорной войне с африканским царьком Югуртой. Год за годом знатные римские полководцы покрывали себя бесчестием: то они проигрывали сражения, то за взятки прекращали военные действия. Наконец возмущенный римский народ отдал консульскую власть своему человеку — простому и честному воину Гаю Марию. Избранный консулом в первый раз, он победоносно закончил войну в Африке и сразу же получил новое назначение на север: как раз в это время из заальпийских стран на Италию двинулись огромные полчища германских племен — кимвров и тевтонов. В течение четырех лет подряд (104 — 101 гг. до н.э.) Марий как лучший полководец переизбирался консулом для отражения северных варваров.

Гай Марий

В 102 г. до н.э. он разгромил в заальпийской Галлии (современная Франция) тевтонов, продвигавшихся к альпийским проходам, а в 101 г. до н.э. уничтожил в Паданской долине войско кимвров, прорвавшихся в северную Италию. В 100 г. до н.э. Марий получил за эти подвиги шестое консульство. Осуществление пророчества казалось совсем близким, но после исчезновения внешней опасности римская знать снова перестала считаться с отставным шестикратным консулом, оставив его дремать в забвении на почетных сенатских скамьях.

Военная реформа Мария. Во время первого консульства, готовясь сражаться с Югуртой, Марий провел важную военную реформу. Раньше все зажиточные римские граждане во цвете лет (17 — 45 лет) приобретали оружие на свои средства и призывались в армию время от времени — по случаю той или иной войны. Марий разрешил записываться в свое войско беднякам. Теперь солдаты стали вооружаться за счет государства и получать плату из государственной казны. Срок их службы был определен в 16 лет. Таким образом римская народная армия (народное ополчение) превратилась в наемное профессиональное войско. С этих пор легионеры чувствовали себя больше солдатами, чем гражданами. Их благополучие зависело теперь от щедрости и удачливости полководца. Постепенно приказ военачальника стал для них важнее авторитета государственных властей.

Луций Корнелий Сулла. Луций Сулла, соперник Мария, происходил из патрицианского рода Корнелиев. Он был небогат, зато прекрасно образован: любил книги, увлекался греческими стихами. Молодость его прошла в Риме среди забав и развлечений. До самой старости сохранил он пристрастие к дружеским пирушкам и театральным представлениям; любимыми друзьями его всегда были актеры. Древние историки описывают примечательную внешность Суллы: у него были огненно-рыжие волосы, бледное лицо и тяжелый взгляд светло-голубых глаз. Взгляд этот выдавал скрытую твердость и даже жестокость характера.

Луций Корнелий Сулла

В юные годы Сулла казался легкомысленным бездельником, но, очутившись в армии во время войны с Югуртой, он неожиданно обнаружил энергию и отвагу, заслужив одобрение строгого военачальника Мария. В конце войны именно Сулла захватил в плен разбитого Югурту, подвергнув свою жизнь немалой опасности. Он постоянно хвастался этим подвигом в Риме, преуменьшая тем самым заслуги Мария. Из-за этого началась смертельная вражда Мария и Суллы.

Начало гражданской войны. Первый поход войска на Рим. В 88 г. до н.э., через 17 лет после окончания Югуртинской войны, Сулла был избран консулом. Сенат поручил ему вести войско в Азию, где на римские владения напал понтийский царь Митридат (Понт — государство на севере Малой Азии). Поход на Восток был заветной мечтой всех римских полководцев и солдат: простые воины надеялись захватить здесь богатую добычу, а вожди рассчитывали помериться славой с Александром Македонским. Старый, всеми забытый Марий не снес удачи своего соперника: с помощью враждебных знати трибунов он добился того, что народное собрание сменило командующего — аристократа Суллу, поручив войну с Митридатом ему, народному герою Марию. Одновременно прошел слух, что новый полководец наберет новое войско. И тут случилось небывалое событие: армия Суллы, стоявшая на юге Италии, отказалась подчиниться воле народа и двинулась на свой родной город. Так обернулась против Мария его собственная военная реформа. Началась первая в истории Рима война между гражданами — гражданская война.

Войско Суллы без боя вошло в оцепеневший Рим. Казалось, сам полководец испугался того, что он наделал. Приговорив к смерти Мария и нескольких его помощников, он поспешно вывел солдат из города и вскоре отправился с ними на Восток.

Второй захват Рима. Марианский террор. Марий бежал из Рима, пережив на пути много приключений: голодным бродил он по лесам, прятался от преследователей в болоте, скитался на корабле от острова к острову. Когда пришла весть об отъезде Суллы, старый полководец высадился в Италии, призвав к оружию всех недругов аристократии. Из Рима к нему перебежали многие всадники и незнатные сенаторы, на его сторону стал один из новоизбранных консулов — Цинна. Но больше всего собралось под знаменами Мария “новых граждан” — италийцев, мечтавших получить полное равенство со старыми римскими гражданами. С войском, возникшим словно из-под земли, Марий и Цинна окружили Рим и снова, во второй раз после Суллы, заняли его как неприятельский город. На этот раз захват Рима сопровождался ужасным кровопролитием: по приказу Мария солдаты обыскивали весь город, уничтожая личных врагов своего вождя и просто знатных и влиятельных людей. Одних убийцы настигали дома, другие были зарезаны в храмах, у алтарей, третьи кончали жизнь самоубийством. Спасшиеся аристократы бежали из Италии на Восток, в армию Суллы. Впервые римские граждане испытали террор (дословно — “ужас”), т.е. массовые беззаконные убийства. Многие знаменитые полководцы, ораторы, государственные деятели погибли во время марианского террора. Сам Марий, в соответствии с пророчеством, был избран консулом в седьмой раз, но не успел насладиться славой: мучимый странной тревогой, похожей на угрызения совести, он много пил, не спал ночами, и наконец умер на 17-ый день своего последнего консульства, на 70-м году жизни, отдавая в предсмертном бреду военные команды.

Третье вступление армии в Рим. Победа Суллы. В течение пяти лет после смерти Мария Римом правили его сторонники марианцы — незнатные сенаторы и всадники, которых называли “новыми людьми”. В то же время на Востоке успешно воевала с понтийским царем армия полководца — аристократа Суллы. Разбив Митридата, Сулла повел свое войско на родину, намереваясь свергнуть марианское правительство. Солдаты, довольные удачами и щедростью своего вождя, повиновались ему без рассуждения.

В Италии Сулле пришлось сражаться с 15 марианскими полководцами, с многочисленными отрядами италийских городов. После почти двухлетних боев, 1 ноября 82 г. до н.э., у самых ворот Рима он вступил в решающее сражение с большим войском самнитов, воевавших на стороне марианцев. Битва началась в полдень, продолжалась весь день и всю ночь и закончилась только утром полной победой Суллы. В третий раз за время гражданской войны римская армия вступила в завоеванный ею Рим. Победитель-полководец был провозглашен диктатором на неограниченный срок для наведения в государстве порядка.

Диктатура Суллы. Проскрипция. Сулла вернулся на родину в окружении знатных беглецов, как мститель за убитых друзей и родственников, за всех погибших аристократов. Его правление оказалось еще более кровавым, чем марианский террор. Он приказал выставить в людных местах особые списки с именами бывших марианцев; эта запись называлась проскрипцией. Занесенные в проскрипционный список люди считались приговоренными к смерти; за ними охотились как за дикими зверями, их убийцы получали щедрую награду. В одном только Риме солдаты Суллы перебили 90 сенаторов и 2600 всадников. Карательные отряды свирепствовали и в других городах Италии. Труп Мария вырыли из земли и бросили в реку.

Диктатор Сулла захватил власть с помощью силы, но он не собирался стать правителем наподобие тирана. Цель его состояла в том, чтобы восстановить господство старой патрицианско-плебейской знати, к которой принадлежал и он сам. При нем аристократы снова стали “царствовать” в сенате. Перебив многих всадников, он вернул суды присмиревшим сенаторам, а власть народных трибунов, опасную для знати, сделал бессильной: теперь трибуны могли предлагать народу только те законы, которые были одобрены в сенате. Главной опорой сулланского порядка стали ветераны Суллы (отслужившие срок солдаты), которых он расселил в городах Италии на землях казненных “новых граждан”. В страхе перед этими убийцами, готовыми снова взяться за оружие по зову диктатора, римляне вели себя, как трусливые рабы. Замолкли свободные речи на Форуме, опустело возвышение, с которого выступали народные трибуны. Судьи-сенаторы выносили приговоры, угодные знатным господам. Никто ни единым словом не осмеливался задеть диктатора или кого-нибудь из знати.