Глава 9. На сле­ду­ю­щее утро я про­сы­па­юсь с чув­ством по­хме­лья

На сле­ду­ю­щее утро я про­сы­па­юсь с чув­ством по­хме­лья. Не то, чтобы я знаю ка­ко­во это, ведь я не пью.

И не курю, и не при­ни­маю нар­ко­ти­ки. Ладно, я — хо­ро­шая ма­лень­кая дев­ствен­ни­ца.

Хо­ро­шо было бы быст­рень­ко при­нять душ, чтобы проснуть­ся, но Зейн дома, так что я ни за что не пойду в его ком­на­ту.

Мне при­хо­дит­ся до­воль­ство­вать­ся одним толь­ко брыз­га­ньем хо­лод­ной воды себе в лицо. Я дви­га­юсь, как зомби, пока пе­ре­оде­ва­юсь в свою го­лу­бую ра­бо­чую форму и за­кру­чи­ваю длин­ные во­ло­сы в тугой пучок. По пути я хва­таю бод­ря­щий на­пи­ток из хо­ло­диль­ни­ка, на­де­ясь, что это при­даст мне энер­гии.

На улице все еще темно, что за­став­ля­ет меня чув­ство­вать себя по­дав­лен­ной из-за того, что я не лежу сей­час в своей уют­ной по­сте­ли. Зевая, я са­жусь в ма­ши­ну и на­чи­наю пят­на­дца­ти­ми­нут­ный путь на ра­бо­ту.

«Сан­сет Паркс» — это боль­шое белое двух­этаж­ное зда­ние, окру­жен­ное де­ре­вья­ми и яр­ки­ми цве­та­ми. Средств на со­дер­жа­ние дома пре­ста­ре­лых вы­де­ля­ет­ся не очень много, и все могло вы­гля­деть го­раз­до хуже. Но здесь при­ла­га­ют уси­лия, чтобы сде­лать зда­ние более кра­соч­ным и пер­во­класс­ным.

Я пар­ку­юсь по­за­ди дома, в сек­ции для ра­бот­ни­ков. Я счаст­ли­ва снова прой­ти сквозь эти стек­лян­ные двери, но все же на­де­юсь, что не про­изо­шло слиш­ком много из­ме­не­ний с того по­след­не­го раз, как я была здесь.

Когда я вбе­гаю внутрь, то стал­ки­ва­юсь с Лиз. Она при­вет­ству­ет меня объ­я­ти­я­ми и сразу на­чи­на­ет вво­дить в курс дела. Су­пру­ги Фри­ма­ны умер­ли с раз­ни­цей в неде­лю. Это пе­чаль­но, но не уди­ви­тель­но, и я рада, что они умер­ли прак­ти­че­ски в одно время. Я узнаю, что у Джин­ни был ин­сульт, и это шо­ки­ру­ет меня. Джин­ни была даже в луч­шей форме, чем я, она каж­дый день за­ни­ма­лась пла­ва­ни­ем.

— Недав­но к нам при­бы­ли два че­ло­ве­ка, но они до­воль­но са­мо­сто­я­тель­ны, — го­во­рит Лиз. — Ох, и Хей­лиз спра­ши­ва­ла вчера, когда вер­нет­ся ее «цве­то­чек».

— Ой, — го­во­рю я. — Как она?

— Все по-преж­не­му, — от­ве­ча­ет она, за­вя­зы­вая свои тем­ные во­ло­сы в хвост. — Но Ирма сло­ма­ла себе пра­вое бедро месяц назад, так что те­перь ей тре­бу­ет­ся по­мощь в пол­ной мере.

— Бед­ная Ирма.

Мы на­прав­ля­ем­ся в офис для встреч. Все при­вет­ству­ют меня, об­ни­мая, и рас­спра­ши­ва­ют о том, как про­шли мои ка­ни­ку­лы на Га­вай­ях. Но было ли это дей­стви­тель­но ка­ни­ку­ла­ми, если я ра­бо­та­ла каж­дый день в пе­карне?

По мне­нию окру­жа­ю­щих, пока ты на­хо­дишь­ся на Га­вай­ях — ты в от­пус­ке.

Я про­смат­ри­ваю жур­нал по­сто­яль­цев, пока про­хо­дит наше со­бра­ние, чтобы узнать, по­яви­лись ли но­вич­ки. После его окон­ча­ния, я хва­таю свою рацию, пей­джер и на­прав­ля­юсь в кла­до­вую, чтобы по­лу­чить ко­роб­ку с сал­фет­ка­ми. Хей­лиз все­гда нужны сал­фет­ки, и она пер­вая в моем спис­ке.

Она уже просну­лась, лежит в своей по­сте­ли.

— Проснись и пой, жен­щи­на, — объ­яв­ляю я, вклю­чая свет.

Ее ясные го­лу­бые глаза ми­га­ют.

— Не мой ли цве­то­чек я слышу?

— Един­ствен­ный и непо­вто­ри­мый, — я вы­клю­чаю её кис­ло­род­ный кон­цен­тра­тор по пути к кро­ва­ти. — Доб­рое утро, кра­са­ви­ца.

Хей­лиз хму­рит­ся, что за­став­ля­ет ее неж­ную кожу со­брать­ся скла­доч­ка­ми во­круг рта и глаз.

— Я вот лежу здесь и пы­та­юсь вспом­нить твое имя. Лили, да?

— Близ­ко. Лили зовут мою маму. Я — Ви­о­летт.

— Ах, точно.

Я по­мог­ла ей от­бро­сить оде­я­ло и на­ча­ла дол­гий про­цесс под­ни­ма­ния её на ноги. Затем мы на­ча­ли ра­бо­тать над рас­пу­ты­ва­ни­ем но­со­вой ка­нюли из ее кра­си­вых седых волос. Между делом, я рас­ска­зы­ваю ей о своем лете на Га­вай­ях и о неожи­дан­ной по­молв­ке мамы.

— А чем же за­ни­ма­лись Вы? — спра­ши­ваю я, тол­кая ее ин­ва­лид­ную ко­ляс­ку.

— Ох, да все тем же. Здесь не очень силь­но все из­ме­ни­лось, — она уста­ло взды­ха­ет, за­прав­ляя в рукав своей ноч­ной ру­баш­ки сал­фет­ку.

— Ни­ка­ких оргий? Тан­цев на столе?

Хей­лиз хо­хо­чет.

— Ох, мои день­ки с тан­ца­ми на столе давно ка­ну­ли в Лету. Рас­ска­зы­ва­ла ли я тебе о том, как в Нега­ле­се фе­де­ра­лы при­ня­ли меня за про­сти­тут­ку?

Вот, что мне так нра­вит­ся в Хей­лиз. Вы мо­же­те ска­зать ей все что угод­но, а она до­пол­нит это чем-то без­рас­суд­ным.

Я под­ни­маю ее, сажаю в крес­ло и везу к ван­ной ком­на­те. Когда мы про­хо­дим мимо ее ми­ни-хо­ло­диль­ни­ка, я до­стаю из кар­ма­на маг­ни­тик и цеп­ляю его на двер­цу.

— Я при­вез­ла Вам су­ве­нир с Га­вай­ев, — го­во­рю я, оста­нав­ли­ва­ясь, чтобы она смог­ла рас­смот­реть его.

— Ох, ми­лоч­ка! — Хей­лиз всмат­ри­ва­ет­ся в маг­нит, а затем слег­ка хму­рит­ся. — Ви­о­летт! Это что, вла­га­ли­ще?

— Что?! Нет, это гор­ба­тый кит с от­кры­тым ртом! Вот, на­день­те очки.

Я пе­ре­даю ей очки, и она на­де­ва­ет их.

— Ох, те­перь вижу! — вос­кли­ца­ет она. — Это одна из тех кар­ти­нок, на ко­то­рые вы долж­ны смот­реть, пока не уви­ди­те, что там на­ри­со­ва­но.

— Во­об­ще-то, нет, — воз­ра­жаю я, за­во­зя ее в ван­ную.

После того, как я устро­и­ла ее там, от­пра­ви­лась уби­рать ком­на­ту. Я за­сти­лаю ее кро­вать так, как она любит, и вы­бра­сы­ваю все мятые сал­фет­ки, ко­то­рые она на­со­би­ра­ла ото­всю­ду. Га­дость.

Стран­но, с какой же лег­ко­стью я вер­ну­лась к своей ра­бо­чей ру­тине. Я про­во­жаю всех своих по­сто­яль­цев вниз для зав­тра­ка, пре­жде чем осо­знаю, что уже на­сту­па­ет время ланча и время пе­ре­смен­ки. Я за­дер­жи­ва­юсь еще на несколь­ко минут, чтобы до­ждать­ся де­во­чек из сле­ду­ю­щей смены, а затем спешу домой.

Все про­шло за­ме­ча­тель­но! Я даже не уста­ла. Я не могу до­ждать­ся того мо­мен­та, когда смогу как сле­ду­ет от­мок­нуть в ванне, а потом пе­ре­ку­сить че­го-ни­будь. Воз­мож­но, я даже смогу съесть целый пирог. Я так про­го­ло­да­лась! Из-за всей этой бе­гот­ни.

Как обыч­но, я про­ве­ряю гараж, чтобы по­нять, есть ли Зейн дома, но там нет его ма­ши­ны. Если я все-та­ки и чув­ствую разо­ча­ро­ва­ние, то ста­ра­юсь не об­ра­щать на это вни­ма­ния.

Как толь­ко я ока­зы­ва­юсь в доме, то сразу же хва­таю свои вещи, на­уш­ни­ки и несколь­ко све­чей, а затем мчусь прямо в ван­ную.

Я дей­стви­тель­но нуж­да­юсь в рас­слаб­ля­ю­щей ванне. Я быст­ро ски­ды­ваю свою ра­бо­чую форму и вклю­чаю воду. Пока на­би­ра­ет­ся вода, я за­жи­гаю свечи и вы­клю­чаю свет. Звук бе­гу­щей воды и мер­ца­ние огней успо­ка­и­ва­ют меня и оду­хо­тво­ря­ют, будто у меня при себе есть кре­стик или ал­тарь.

При­тво­рив­шись, что я — дев­ствен­ная жерт­ва, по­гру­жа­ю­ща­я­ся в чи­стую воду, ак­ку­рат­но сту­паю в ванну.

Ах.

Все мое тело взды­ха­ет от сча­стья, когда я по­гру­жа­юсь в го­ря­чую воду. Все струи вклю­че­ны, ва­ниль­ные свечи раз­но­сят ва­ниль­ный запах… рай. Я встав­ляю на­уш­ни­ки в уши и вклю­чаю ка­кую-то песню Эй­де­на Крос­са.

Думаю, я за­дре­ма­ла на ка­кое-то время. Сле­ду­ю­щее, что я помню, так это то, как я мор­гаю гла­за­ми и вяло по­тя­ги­ва­юсь в хо­лод­ной воде, пол­но­стью рас­слаб­лен­ная.

Как же хо­ро­шо! Я вы­ле­заю из ванны, и мой живот от­ча­ян­но бур­чит. Под­хо­дя­щее время для пе­ре­ку­са. Я вы­ти­ра­юсь и на­де­ваю длин­ный белый са­ра­фан, затем я при­би­раю после себя. Не хо­те­лось бы, чтобы Зейн счи­тал меня неря­хой. Я со­би­раю свои вещи, от­кры­ваю дверь и…

Аааааа!

Пер­вое, что я вижу — это голая де­ви­ца, пол­за­ю­щая по кро­ва­ти Зейна.

На этот раз это не На­та­ша, это ка­кая-то блон­дин­ка, если ве­рить моим гла­зам, на­хо­дя­щим­ся в со­сто­я­нии шока.

Я стою, как вко­пан­ная. Голая блон­дин­ка за­ме­ча­ет меня и кри­чит, хва­тая про­сты­ню, чтобы при­крыть себя. Зейн лежит в непри­нуж­ден­ной позе на своей кро­ва­ти, пол­но­стью оде­тый, руки сло­же­ны под го­ло­вой.

— При­вет, — го­во­рит он, по­во­ра­чи­вая го­ло­ву, чтобы по­смот­реть на меня. — Не знал, что ты дома.

Он про­из­но­сит это так спо­кой­но!

— О Боже, мне так жаль! — вы­ры­ва­ет­ся у меня изо рта, ко­то­рый я за­кры­ваю ру­ка­ми. — Кля­нусь, я по­ня­тия не имела, что ты дома! Я про­сто при­ни­ма­ла ванну со све­ча­ми и вклю­чен­ной му­зы­кой, и ка­жет­ся, я за­сну­ла с на­уш­ни­ка­ми…

— Не бес­по­кой­ся, — го­во­рит Зейн с по­лу­улыб­кой на губах. — Ви­о­летт, это Анна. Анна, моя со­сед­ка Ви­о­летт.

— При­вет, — я неуве­рен­но машу ей, от­ча­ян­но пы­та­ясь пред­ста­вить ее оде­той.

Быст­ро, я долж­на что-то ска­зать, чтобы раз­ве­ять эту нелов­кую си­ту­а­цию!

— Хм… при­коль­ная зад­ни­ца!

Точно не это надо было го­во­рить.

— О Боже, я не это имела в виду!

Голая де­ви­ца смот­рит на меня, око­че­нев. Она скла­ды­ва­ет руки на груди и ото­дви­га­ет­ся от меня, как будто я ка­кая-то из­вра­щен­ка!

— Я про­сто пы­та­лась за­вя­зать раз­го­вор. Я не хо­те­ла, чтобы это про­зву­ча­ло с сек­су­аль­ным под­тек­стом, — ле­пе­чу я, усу­губ­ляя си­ту­а­цию. — Это было про­сто на­блю­де­ние. Да, я, на­вер­ное… пойду. Ладно.

Я смот­рю вниз, себе под ноги и убе­гаю от­ту­да. Я не оста­нав­ли­ва­юсь, пока не ока­зы­ва­юсь в своей ком­на­те. Падаю на кро­вать лицом вниз и при­ка­зы­ваю себе не дви­гать­ся в ка­че­стве на­ка­за­ния за тупое по­ве­де­ние.

Спу­стя два­дцать минут или час, раз­да­ет­ся стук в дверь. Я не от­ве­чаю, но кто-то все равно за­хо­дит.

Зейн. Я могу чув­ство­вать его при­сут­ствие даже в кро­меш­ной тьме.

— Эй, — го­во­рит он, и я чув­ствую при­кос­но­ве­ние к моей ноге. — Ты в по­ряд­ке?

— Да, я нор­маль­но, — го­во­рю я в мат­рас. — Спа­си­бо, что зашел. Пока.

Кро­вать про­ги­ба­ет­ся под его весом. Черт возь­ми! Зейн сидит на моей кро­ва­ти!

Я пе­ре­во­ра­чи­ва­юсь и са­жусь, от­ска­ки­вая от него, как от огня.

Ни­ко­гда, даже через ты­ся­чу лет я не могла и меч­тать о том, что кто-то, на­столь­ко ве­ли­ко­леп­ный как Зейн, будет си­деть на моей кро­ва­ти. Ни­ко­гда.

Я об­ни­маю ко­ле­ни ру­ка­ми и смот­рю на его улы­ба­ю­ще­е­ся лицо.

— Мне дей­стви­тель­но очень жаль по по­во­ду того, что слу­чи­лось. Я не имела по­ня­тия…

— Нет, кто дол­жен со­жа­леть, так это я, — го­во­рит он. — Я не дол­жен при­во­дить своих де­ву­шек домой. Не тогда, когда ты жи­вешь со мной. Я по­ста­вил тебя в нелов­кое по­ло­же­ние, и прошу за это про­ще­ния.

Я качаю го­ло­вой.

— Нет, это твой дом и это я по­ме­ша­ла. И я не ма­лень­кий ре­бе­нок, — на­по­ми­наю я. — Если ты хо­чешь при­во­дить каж­дый вечер новую де­вуш­ку, то впе­ред. Воз­мож­но, мы могли бы вы­ра­бо­тать ка­кую-то си­сте­му… я могла бы ве­шать носок на дверь ван­ной, когда на­хо­жусь там или что-то в этом роде.

Зейн сме­ет­ся и од­но­вре­мен­но с этим по­ти­ра­ет под­бо­ро­док.

— Эй. Я бы не ска­зал, что про­во­жу каж­дый вечер с новой де­вуш­кой.

— Точно, — за­ка­ты­ваю я глаза. — Я про­жи­ла здесь почти неде­лю и до этого мо­мен­та я ви­де­ла тебя с пятью, а нет, если счи­тать Голую де­вуш­ку, то уже с ше­стью раз­ны­ми де­вуш­ка­ми.

— Ну, да, я люблю раз­но­об­ра­зие, — невин­но по­жи­ма­ет он пле­ча­ми.

— Прав­да? По­то­му что все они ка­жут­ся од­но­тип­ны­ми.

— И под од­но­тип­но­стью ты име­ешь в виду…?

— Они все рас­пут­ные. И тупые.

Зейн за­ли­ва­ет­ся сме­хом. Он по­тя­ги­ва­ет­ся и ка­са­ет­ся моего ко­ле­на.

— Эй, Анна за­кон­чи­ла Йель­ский уни­вер­си­тет.

Я ни­че­го не го­во­рю. Место, к ко­то­ро­му он при­кос­нул­ся, все еще по­ка­лы­ва­ет. Я изо всех сил пы­та­юсь со­хра­нить ней­траль­ное вы­ра­же­ние лица.

Зейн усме­ха­ет­ся и снова под­ка­лы­ва­ет меня.

— Хотя у нее дей­стви­тель­но при­коль­ная зад­ни­ца.

— О, Боже! — стону я, опус­кая го­ло­ву на ко­ле­ни. — Не могу по­ве­рить, что я ска­за­ла это! Я долж­на пойти из­ви­нить­ся.

— Тебе при­дет­ся пе­ре­хва­тить ее в до­ро­ге. Прямо сей­час она на об­рат­ном пути в Лос-Ан­дже­лес.

Моя го­ло­ва под­ни­ма­ет­ся вверх.

— Из-за того, что я ска­за­ла? Из­ви­ни, я не хо­те­ла раз­ру­шить твое сви­да­ние!

— Не, за­будь об этом, — успо­ка­и­ва­ет он меня, от­ма­хи­ва­ясь. — Она разо­зли­лась на меня.

Я слег­ка хму­рюсь.

— На тебя? По­че­му?

Зейн ис­ко­са бро­са­ет на меня взгляд, в его гла­зах иг­ра­ет ве­се­лье.

— После того, как ты ушла, я не смог пе­ре­стать сме­ять­ся.

— Ох, — го­во­рю я. — Э-э…

Ни­че­го не могу с собой по­де­лать и на­чи­наю сме­ять­ся, и он при­со­еди­ня­ет­ся ко мне. Мы хи­хи­ка­ем вме­сте в те­че­ние несколь­ких се­кунд. В этот мо­мент я бук­валь­но чув­ствую, как моя неболь­шая влюб­лен­ность в Зейна рас­тет в гео­мет­ри­че­ской про­грес­сии.

Это нехо­ро­шо.

Он вста­ет и вы­ги­ба­ет спину, по­тя­ги­ва­ясь. Я ста­ра­юсь не за­ме­чать, как серая ру­баш­ка об­ле­га­ет его живот, от­кры­вая под­тя­ну­тый пресс.

— Хо­чешь че­го-ни­будь пе­ре­ку­сить? — спра­ши­ва­ет он, глядя на меня. — Я уго­щаю. Ты смо­жешь рас­ска­зать мне, как про­шел твой день на ра­бо­те.

Я долж­на от­ка­зать, при­ду­мать ка­кую-то от­маз­ку, ска­зать, что я слиш­ком уста­ла или что-то в этом роде. По­то­му что я опа­са­юсь оста­вать­ся с ним на­едине, у меня по­яв­ля­ет­ся непре­одо­ли­мое ис­ку­ше­ние ска­зать ему «да».

Я чув­ствую себя так, слов­но ба­лан­си­рую на краю про­па­сти, и когда я со­гла­ша­юсь пойти по­ужи­нать с Зей­ном, я слов­но падаю…