Народу – силу мнения, государю – силу власти».

Иван Аксаков

Таким образом, в настоящий момент Россия, страна Центра, аналогично двум упомянутым выше типам стран представляет собой все ту же диаду Власть–Народ. Народ в России в подавляющем большинстве представлен Жрецами, во Власти – в основном Воины.

Заметка на полях.

Во всех трех указанных социальных системах Власть, используя Обслугу, управляет своим Народом стандартным и неизменным методом попеременного использования кнута и пряника.

В стране Запада Власть (Дельцы) управляет Народом (Воинами), – осуществляя за границами страны грабежи, захваты чужого (от золота до рынков), апеллируя к склонности, стремлению, готовности Воина жить ради своих, используя для этого то, что принадлежит чужим.

В стране Востока Власть (Жрецы) держит Народ (Дельцов) в узде, позволяя ему иметь свой мелкий гешефт, соблазняя его образами (в частности, коммунистического) рая и запугивая муками ада.

В стране Центра Власть (Воины) управляет Народом (Жрецами), – поглощая соседние государства, присоединяя к своей империи новые земли и народы, обращается к образам Жрецов о всечеловечности и объединении мира.

Описанная расстановка стран по трем блокам совпадает с концепцией, предложенной Владимиром Сергеевичем Соловьевым – русским философом, богословом и поэтом.

В своей речи «Три силы», прочитанной в 1877 г. на публичном заседании Общества любителей российской словесности и вошедшей позже в книгу «Философские основы цельного знания», он утверждает: «От начала истории три коренные силы управляли человеческим развитием. Первая стремится подчинить человечество во всех сферах и на всех степенях его жизни одному верховному началу, в его исключительном единстве стремится смешать и слить все многообразие частных форм, подавить самостоятельность лица, свободу личной жизни. Один господин и мертвая масса рабов – вот последнее осуществление этой силы. Если бы она получила исключительное преобладание, то человечество окаменело бы в мертвом однообразии и неподвижности. Но вместе с этой силой действует другая, прямо противоположная; она стремится разбить твердыню мертвого единства, дать везде свободу частным формам жизни, свободу лицу и его деятельности; под ее влиянием отдельные элементы человечества становятся исходными точками жизни, действуют исключительно из себя и для себя, общее теряет значение реального существенного бытия, превращается в что-то отвлеченное, пустое, в формальный закон, и наконец совсем лишается всякого смысла. Всеобщий эгоизм и анархия, множественность отдельных единиц без всякой внутренней связи – вот крайнее выражение этой силы. Если бы она получила исключительное преобладание, то человечество распалось бы на свои составные стихии, жизненная связь порвалась бы и история окончилась войной всех против всех, самоистреблением человечества. Обе эти силы имеют отрицательный, исключительный характер: первая исключает свободную множественность частных форм и личных элементов, свободное движение, прогресс; вторая столь же отрицательно относится к единству, к общему верховному началу жизни, разрывает солидарность целого. Если бы только эти две силы управляли историей человечества, то в ней не было бы ничего кроме вражды и борьбы, не было бы никакого положительного содержания; в результате история была бы только механическим движением, определяемым двумя противоположными силами и идущим по их диагонали. Внутренней целости и жизни нет у обеих этих сил, а следовательно, не могут они ее дать и человечеству. Но человечество не есть мертвое тело, и история не есть механическое движение, а потому необходимо присутствие третьей силы, которая дает положительное содержание двум первым, освобождает их от их исключительности, примиряет единство высшего начала со свободной множественностью частных форм и элементов, созидает, таким образом, целость общечеловеческого организма и дает ему внутреннюю тихую жизнь. И действительно, мы находим в истории всегда совместное действие трех этих сил, и различие между теми и другими историческими эпохами и культурами заключается только в преобладании той или другой силы, стремящейся к своему осуществлению, хотя полное осуществление для двух первых сил, именно вследствие их исключительности, физически невозможно.

Оставляя в стороне древние времена и ограничиваясь современным человечеством, мы видим совместное существование трех исторических миров, трех культур, резко между собою различающихся, – я разумею мусульманский Восток, Западную цивилизацию и мир Славянский: все, что находится вне их, не имеет общего мирового значения, не оказывает прямого влияния на историю человечества».[309]

Комментарий.

К сожалению, автор процитированного текста не определяет третью силу, не дает описания ее функциональности. Единственное, что мы знаем о ней – она разделяет, разводит первые две упомянутые силы, не позволяя им ввергнуть мир в Хаос.

Последний абзац цитаты позволяет понять, что роль Политика во Всемирной триаде автор отводил мусульманскому Востоку, роль Дельца – Западной цивилизации, третьей же силе, Славянскому миру, досталась роль Жреца.

Мы несколько иначе делим функциональности между блоками стран мира, но его тройственность, обозначенная автором, сближает наши позиции.

Идея разбиения мировой системы на три блока также можно найти в романе «1984» Джорджа Оруэлла – его Океании в нашей геополитической схеме соответствует блок Запад, его Остазии – блок Восток, Евразии соответствует блок Центр. Океания, Остазия и Евразия в романе Оруэлла ведут бесконечную войну, задача которой – не победа, а участие. Не окончание войны, а ее бесконечное продолжение, – поскольку война решает внутренние задачи каждого из трех блоков, снимает имеющиеся у них внутренние противоречия.

Выше мы утверждали, что Власть в России принадлежит Воинам и Дельцам, Народ же в России в основном представлен Жрецами.

И если вряд ли кто будет возражать против того, что во Власти у нас сегодня находятся Воины и Дельцы (причем Дельцы медленно, но верно одолевают Воинов), то гипотеза о принадлежности Народа России к архетипу Жрецов нуждается в дополнительных аргументах.

Заметка на полях.

«В руки Сталина в те дни попал необыкновенный документ, написанный выдающимся физиологом И. П. Павловым. Под уклон годов он посчитал нужным объявить об открытии, которое считал едва ли не самым важным в своих многолетних изысканиях, – и эту запись теперь держал в руках Генеральный секретарь: «Должен высказать свой печальный взгляд на русского человека – он имеет такую слабую мозговую систему, что не способен воспринимать действительность как таковую. Для него существуют только слова. Его условные рефлексы координированы не с действиями, а со словами».

Потрясающее откровение! Совершенно трезвый взгляд на свой народ, без восхищенных придыханий.

Иосиф Виссарионович считал, что открытие великого ученого, как ни оскорбительно оно для патриотического уха, должно войти в фундамент подготовки тех, кто собирается управлять этой громаднейшей страной.

Не здесь ли долгожданная разгадка загадочной славянской души?

Да, таковы особенности нашего народа, и с этим необходимо считаться». [310]

Считается, что процитированные выше слова наш великий соотечественник произнес в 1932 г., за четыре года до своей смерти.

В статье В. О. Самойлова «О патриотизме и диссидентстве Павлова» приводится аналогичное по смыслу высказывание Ивана Павлова, взятое из его публичной лекции 1924 г.:

«…преследование частной собственности, попрание традиций, верований и других святынь гражданина прежде великой России вызывает в головах многих людей «сшибки» процессов возбуждения и торможения, чем «приводится в полное расстройство вся нервная система населения, это почва для сплошных неврозов». В таком состоянии, продолжал свою мысль Павлов, в деятельности мозга возникает парадоксальная фаза, для которой характерно прекращение ответов на сильные стимулы (действительность) при сохранении и даже усилении реакций на слабые раздражители (слова). Поэтому к седьмому году революции у многих людей утратилась восприимчивость к действительности и обострилась восприимчивость к словам: «Их условные рефлексы координированы не с действительностью, а со словами. Слова для них значат больше, чем факты».

В подтверждение своих выводов Иван Петрович приводил пример поведения тяжелого невропата – пациента клиники нервных болезней. На включение красной лампочки он совсем не реагировал, а слово «красный» вызывало у него бурную реакцию.

Текст павловской лекции 1924 г. не сохранился. Я воспроизвел его по цитатам из упомянутой критической статьи[311] Н. А. Гредескула, опубликованной в журнале «Звезда»[312].

Соглашаясь с великим физиологом, все же отметим содержащееся в его утверждениях противоречие. Павлов считает (и мы присоединяемся к его мнению), что слова, уникальный инструмент второй сигнальной системы, для русского человека имеют бó льшее значение, доминируют над сигналами, приходящими из внешней среды[313]. С другой стороны, Павлов считает это свойство русского человека следствием слабости его мозговой системы. Что противоречит общеизвестному факту: появление и развитие второй сигнальной системы человека есть следствие развития его мозга, следствие появления у человека конкурентного преимущества, позволившего ему встать на вершину пищевой пирамиды. Ну не может быть слабым мозг, способный сконструировать и поддерживать внутри себя полновесный вариант внешней действительности!