Четвертая революция 3 страница

II. Психологические концепции общества (подход ʼ ʼ от психики человека к обществуʼ ʼ). Социопсихология конструирует общество по образу индивида. Сам индивид рассматривается изолированно от общественных условий. В общественной жизни люди обладают лишь такими свойствами, которые вытекают из законов природы человека и бывают к ним сведены. Наиболее влиятельной в данном подходе оказалась философия фрейдизма – инстинктивизм. Инстинктивизм видит истоки социального в инстинктах человека.

III. Концепция социального действия (подход ʼ ʼ от действия к обществуʼ ʼ). Общество выступает как система социальных действий. Социальное действие всœ егда личностно и осмысленно, оно связывает действующего человека с другими действующими людьми. Эту теорию разрабатывали М. Вебер, Т. Парсонс.

IV. Теория предметного действия К. Маркса (подход ʼ ʼ от продуктов действий человека к обществуʼ ʼ). Общество - ϶ ᴛ ᴏ совокупность общественных отношений. Люди вступают в отношения в процессе общественного производства. В продуктах труда в результате производственной кооперации следы индивидуального как бы ʼ ʼ смываютсяʼ ʼ. В результате появляется безличное, общественное.

V. Концепция понимания природы общества как дискурса (Ю. Хабермас, Дж. Остин, Дж. Срл). Язык есть главная отличительная черта человека и общества. Высказывания являются речевыми актами и показывают, какую роль играет говорящий. Правила речевой коммуникации принимаются участниками дискурса в качестве правил совместного действия. Дискурс - ϶ ᴛ ᴏ совместное, основанное на дискуссии мероприятие по выработке правил общежития. Общество выступает как коммуникативно-дискурсивное целое, ĸ ᴏ ᴛ ᴏ ᴩ ᴏ ᴇ возможно лишь там, существует открытость, демократичность, критичность.

Несмотря на многообразие взглядов, философы и социологи сходятся в том, что общество - ϶ ᴛ ᴏ системное образование, содержащее различные уровни организации.

19. Культура и цивилизация. Многовариантность исторического развития.

первобытное общество -(также доисторическое общество) — период в истории человечества до изобретения письменности, после которого появляется возможность исторических исследований, основанных на изучении письменных источников. Античное время - (восходит к лат. antiquitas — древность) — в общем смысле это слово означает «греко-римская древность», иначе говоря, цивилизация Древней Греции и Древнего Рима во всём многообразии её исторических форм. Также иногда Античностью называют любые очень древние времена, используя понятие синонимично слову «древность».В Античности следует искать истоки многих ценностей, которые составили впоследствии европейскую культуру. Поскольку на Античность приходится несколько столетий человеческой истории, её принято подразделять на эпохи и периоды.

В целом, общая периодизация Античности выглядит следующим образом.

Ранняя Античность (VIII в. до н. э. — II в. до н. э.) Зарождение Римской империи.

Классическая Античность (I в. до н. э. — II в. н. э), золотой век время единства греко-римской цивилизации.

Поздняя Античность (III—V н. э.). Распад Римской империи.

Средние века - (Средневеко́ вье) — исторический период, следующий после Античности и предшествующий Новому времени.Российская и мировая медиевистика считают началом Средневековья крушение Западной Римской империи в конце V века

Эпоха возрождения - Новое времяили Ренесса́ нс (фр. Renaissance, итал. Rinascimento; от «ri» — «снова» или «заново рожденный») — эпоха в истории культуры Европы, пришедшая на смену культуре Средних веков и предшествующая культуре нового времени. Примерные хронологические рамки эпохи — начало XIV— последняя четверть XVI веков и в некоторых случаях — первые десятилетия XVII века (например, в Англии и, особенно, в Испании). Отличительная черта эпохи Возрождения — светский характер культуры и её антропоцентризм (то есть интерес, в первую очередь, к человеку и его деятельности). Появляется интерес к античной культуре, происходит как бы её «возрождение» — так и появился термин.

Новейшее время— период в истории человечества с 1918 года по нынешнее время. В советской историографии господствовала точка зрения, согласно которой началом новейшего времени считался 1917 год, когда в России произошла социалистическая революция.

В философско-социологической литературе предлагается несколько концепций исторического процесса. Уже в философии Древнего мира сложились концепции линейного и циклического характера истории. Ставился вопрос: что несет с собой история – улучшение жизни людей или умножение страданий и несчастья? Этот вопрос был связан с тем, что понимать под счастьем и несчастьем, к чему нужно стремиться и чему сопротивляться в общественной жизни.

Живший на рубеже VIII–VII вв. до н. э. поэт Гесиод с прискорбием говорил, что история прошла пять веков. Первый – золотой; люди отличались высокой моралью, были благочестивы, жили легко и беспечно. Затем наступил серебряный век – стало хуже во всех отношениях, и т. д. Наконец, наступил самый плохой, современный, железный век. Все идет к худшему; растут насилие, зло, несправедливость. Достойные люди разоряются, недостойные богатеют, честных притесняют, бесчестные находятся у кормила власти. Ге-сиод стоит на точке зрения исторического регресса.

Наряду с концепцией регресса в философии Древнего мира была концепция прогрессивного развития общества. В античной философии ее придерживались Демокрит, Платон, Аристотель. Особым вариантом этой концепции была позиция христианской философии, которая понимала историю как осуществление заранее предусмотренного Богом плана спасения человека (провиденциализм). О наличии в истории единой траектории линейного прогресса в философии Нового времени и наших дней говорили многие философы, связывая этот прогресс с развитием материального производства (К. Маркс, О. Тоффлер, Р. Арон, Д. Белл и др.).

Концепция линейной направленности исторического процесса включает в себя два варианта – пессимистический и оптимистический.

Была предложена идея кругооборота мирового процесса (например, в Ведах в индийской философии, у стоиков – в античной, Экклезиаста в Библии). Согласно этой концепции, история идет по восходящей траектории, затем переходит на нисходящую, потом снова идет по восходящей и т. д. Часто эта идея была следствием цикличного существования мира.

Можно присмотреться еще к позиции христианской философии истории. Здесь, с одной стороны, выражен пессимизм – сожаление о безвозвратной потере рая, а с другой – взгляд на историю как движения к будущему спасению, приходу мессии. Концепция провиденциализма существует до наших дней. Ж. Маритен, например, исходит из того, что ход истории реализует Божественный замысел.

Идея прогресса была самой популярной и захватывающей идеей философии истории XIX в. Прогресс понимался как плавное эволюционное развитие. Эта концепция иногда перерастала в фатализм, когда говорилось о «законе эволюции», перед которым люди бессильны.

Наряду с концепцией исторического прогресса в иррационалистических вариантах философии приводится идея регресса. Так, Ницше утверждает: «Можно доказать, что все ведущее к нам, было упадком, человек, и как раз самый мудрый, – высшее заблуждение природы и выражение ее самопротиворечивости (самое страдающее существо): путь природы, приведший к настоящему, – падение». Однако Ницше непоследователен. Он говорит также о цикличности истории, о «вечном возвращении».

Некоторые социологи вместо понятий «развитие», «прогресс», «эволюция» употребляют понятие «изменение», которое имеет преимущество перед первым, поскольку не указывает, в каком направлении идет исторический процесс. Некоторые историки, акцентируя неповторимость каждой эпохи, считают ошибочным вообще говорить о прогрессе. Выигрывая в одном, люди теряют в другом; имеем авиацию, но нет Шекспира.

Решение вопроса о направленности исторического процесса часто связывают с вопросом о том, есть ли смысл, конечная цель истории, и с вопросом о критериях общественного прогресса.

Предлагаются различные решения вопроса о смысле истории, исторического процесса. С христианской точки зрения смысл истории был пред задан Богом. История выглядит как испытания падшего человечества, идет она от наказания к прощению в будущей потусторонней жизни. В гегелевской концепции смысл истории пред задан стремлением абсолютной идеи к самопознанию в ходе исторического процесса. С точки зрения марксизма не имеет смысла говорить об общественном прогрессе вне и помимо деятельности людей, о каком-то автоматическом прогрессе, который сам собой ведет человечество к какой-то от века поставленной цели. Еще раз сформулируем позицию марксизма. Люди сами творят свою историю, но творят ее в соответствии с возможностями, определяемыми объективными, независимыми от воли и сознания людей законами. Социальные законы определяют в общих чертах тенденции развития общества, а конкретный ход исторических событий – результат взаимодействия многих факторов.

Общественный прогресс – не какая-то однозначная траектория развития общества. В рамках общей направленности хода истории можно видеть и эпохи реакции, и катастрофы, ведущие к упадку и даже гибели народов, их культур и цивилизаций. Но это не противоречит идее прогресса.

В философско-социологической литературе предлагается несколько концепций исторического процесса. Уже в философии Древнего мира сложились концепции линейного и циклического характера истории. Ставился вопрос: что несет с собой история – улучшение жизни людей или умножение страданий и несчастья? Этот вопрос был связан с тем, что понимать под счастьем и несчастьем, к чему нужно стремиться и чему сопротивляться в общественной жизни.

Живший на рубеже VIII–VII вв. до н. э. поэт Гесиод с прискорбием говорил, что история прошла пять веков. Первый – золотой; люди отличались высокой моралью, были благочестивы, жили легко и беспечно. Затем наступил серебряный век – стало хуже во всех отношениях, и т. д. Наконец, наступил самый плохой, современный, железный век. Все идет к худшему; растут насилие, зло, несправедливость. Достойные люди разоряются, недостойные богатеют, честных притесняют, бесчестные находятся у кормила власти. Ге-сиод стоит на точке зрения исторического регресса.

Наряду с концепцией регресса в философии Древнего мира была концепция прогрессивного развития общества. В античной философии ее придерживались Демокрит, Платон, Аристотель. Особым вариантом этой концепции была позиция христианской философии, которая понимала историю как осуществление заранее предусмотренного Богом плана спасения человека (провиденциализм). О наличии в истории единой траектории линейного прогресса в философии Нового времени и наших дней говорили многие философы, связывая этот прогресс с развитием материального производства (К. Маркс, О. Тоффлер, Р. Арон, Д. Белл и др.).

Концепция линейной направленности исторического процесса включает в себя два варианта – пессимистический и оптимистический.

Была предложена идея кругооборота мирового процесса (например, в Ведах в индийской философии, у стоиков – в античной, Экклезиаста в Библии). Согласно этой концепции, история идет по восходящей траектории, затем переходит на нисходящую, потом снова идет по восходящей и т. д. Часто эта идея была следствием цикличного существования мира.

Можно присмотреться еще к позиции христианской философии истории. Здесь, с одной стороны, выражен пессимизм – сожаление о безвозвратной потере рая, а с другой – взгляд на историю как движения к будущему спасению, приходу мессии. Концепция провиденциализма существует до наших дней. Ж. Маритен, например, исходит из того, что ход истории реализует

Идея прогресса была самой популярной и захватывающей идеей философии истории XIX в. Прогресс понимался как плавное эволюционное развитие. Эта концепция иногда перерастала в фатализм, когда говорилось о «законе эволюции», перед которым люди бессильны.

Наряду с концепцией исторического прогресса в иррационалистических вариантах философии приводится идея регресса. Так, Ницше утверждает: «Можно доказать, что все ведущее к нам, было упадком, человек, и как раз самый мудрый, – высшее заблуждение природы и выражение ее самопротиворечивости (самое страдающее существо): путь природы, приведший к настоящему, – падение». Однако Ницше непоследователен. Он говорит также о цикличности истории, о «вечном возвращении».

Некоторые социологи вместо понятий «развитие», «прогресс», «эволюция» употребляют понятие «изменение», которое имеет преимущество перед первым, поскольку не указывает, в каком направлении идет исторический процесс. Некоторые историки, акцентируя неповторимость каждой эпохи, считают ошибочным вообще говорить о прогрессе. Выигрывая в одном, люди теряют в другом; имеем авиацию, но нет Шекспира.

Решение вопроса о направленности исторического процесса часто связывают с вопросом о том, есть ли смысл, конечная цель истории, и с вопросом о критериях общественного прогресса.

Предлагаются различные решения вопроса о смысле истории, исторического процесса. С христианской точки зрения смысл истории был пред задан Богом. История выглядит как испытания падшего человечества, идет она от наказания к прощению в будущей потусторонней жизни. В гегелевской концепции смысл истории пред задан стремлением абсолютной идеи к самопознанию в ходе исторического процесса. С точки зрения марксизма не имеет смысла говорить об общественном прогрессе вне и помимо деятельности людей, о каком-то автоматическом прогрессе, который сам собой ведет человечество к какой-то от века поставленной цели. Еще раз сформулируем позицию марксизма. Люди сами творят свою историю, но творят ее в соответствии с возможностями, определяемыми объективными, независимыми от воли и сознания людей законами. Социальные законы определяют в общих чертах тенденции развития общества, а конкретный ход исторических событий – результат взаимодействия многих факторов.

Общественный прогресс – не какая-то однозначная траектория развития общества. В рамках общей направленности хода истории можно видеть и эпохи реакции, и катастрофы, ведущие к упадку и даже гибели народов, их культур и цивилизаций. Но это не противоречит идее прогресса.

В социологии предлагалось много критериев прогресса. Среди них – производительность труда, обилие материальных благ, свобода личности, развитие морали и т. д.

При характеристике критериев общественного прогресса нужно учитывать, что общество состоит из ряда сфер и поэтому целесообразно ставить вопрос о критериях прогресса в каждой из этих сфер. А в каждой из этих сфер есть свои подсистемы, имеющие свои критерии прогресса.

Если подходить к проблеме критериев общественного прогресса с точки зрения материалистического понимания истории, то основной критерий надо искать там, где находятся базисные факторы – в области материального производства, экономической сфере. Речь идет о развитии производительных сил, степени соответствия производственных отношений уровню развития производительных сил. Развитие материального производства приводит к увеличению количества произведенного продукта для расширения потребностей человека и изменения способов их удовлетворения. И возрастание уровня потребностей является следующим важным критерием общественного прогресса.

Но этого мало. Общественный прогресс является действительно прогрессом, когда он связан с прогрессом человека. Общественный прогресс состоит в том, чтобы сделать как можно более свободными максимум людей, чтобы они могли жить и развиваться, могли полностью реализовать свой духовный потенциал. Именно для этой цели необходимо развитие производства, рост производства материальных благ. Если же производство не ведется с этой целью, то само по себе его развитие не может быть критерием прогресса. Общественный прогресс связан с развитием свободы человека; не зря говорится, что мера свободы – это мера прогресса. Общественный прогресс связан и с развитием политической свободы, демократии, гуманистических начал ит.д.

Общественный прогресс характеризуется комплексом критериев. Каждый отдельно взятый критерий – необходим, но недостаточен. Лишь весь комплекс этих критериев позволяет адекватно оценить характер эволюции общества.

Идея прогресса была самой популярной и захватывающей идеей философии истории XIX в. Прогресс понимался как плавное эволюционное развитие. Эта концепция иногда перерастала в фатализм, когда говорилось о «законе эволюции», перед которым люди бессильны.

Наряду с концепцией исторического прогресса в иррационалистических вариантах философии приводится идея регресса. Так, Ницше утверждает: «Можно доказать, что все ведущее к нам, было упадком, человек, и как раз самый мудрый, – высшее заблуждение природы и выражение ее самопротиворечивости (самое страдающее существо): путь природы, приведший к настоящему, – падение». Однако Ницше непоследователен. Он говорит также о цикличности истории, о «вечном возвращении».

Некоторые социологи вместо понятий «развитие», «прогресс», «эволюция» употребляют понятие «изменение», которое имеет преимущество перед первым, поскольку не указывает, в каком направлении идет исторический процесс. Некоторые историки, акцентируя неповторимость каждой эпохи, считают ошибочным вообще говорить о прогрессе. Выигрывая в одном, люди теряют в другом; имеем авиацию, но нет Шекспира.

Решение вопроса о направленности исторического процесса часто связывают с вопросом о том, есть ли смысл, конечная цель истории, и с вопросом о критериях общественного прогресса.

Предлагаются различные решения вопроса о смысле истории, исторического процесса. С христианской точки зрения смысл истории был пред задан Богом. История выглядит как испытания падшего человечества, идет она от наказания к прощению в будущей потусторонней жизни. В гегелевской концепции смысл истории пред задан стремлением абсолютной идеи к самопознанию в ходе исторического процесса. С точки зрения марксизма не имеет смысла говорить об общественном прогрессе вне и помимо деятельности людей, о каком-то автоматическом прогрессе, который сам собой ведет человечество к какой-то от века поставленной цели. Еще раз сформулируем позицию марксизма. Люди сами творят свою историю, но творят ее в соответствии с возможностями, определяемыми объективными, независимыми от воли и сознания людей законами. Социальные законы определяют в общих чертах тенденции развития общества, а конкретный ход исторических событий – результат взаимодействия многих факторов.

Общественный прогресс – не какая-то однозначная траектория развития общества. В рамках общей направленности хода истории можно видеть и эпохи реакции, и катастрофы, ведущие к упадку и даже гибели народов, их культур и цивилизаций. Но это не противоречит идее прогресса.

В социологии предлагалось много критериев прогресса. Среди них – производительность труда, обилие материальных благ, свобода личности, развитие морали и т. д.

При характеристике критериев общественного прогресса нужно учитывать, что общество состоит из ряда сфер и поэтому целесообразно ставить вопрос о критериях прогресса в каждой из этих сфер. А в каждой из этих сфер есть свои подсистемы, имеющие свои критерии прогресса.

Если подходить к проблеме критериев общественного прогресса с точки зрения материалистического понимания истории, то основной критерий надо искать там, где находятся базисные факторы – в области материального производства, экономической сфере. Речь идет о развитии производительных сил, степени соответствия производственных отношений уровню развития производительных сил. Развитие материального производства приводит к увеличению количества произведенного продукта для расширения потребностей человека и изменения способов их удовлетворения. И возрастание уровня потребностей является следующим важным критерием общественного прогресса.

Но этого мало. Общественный прогресс является действительно прогрессом, когда он связан с прогрессом человека. Общественный прогресс состоит в том, чтобы сделать как можно более свободными максимум людей, чтобы они могли жить и развиваться, могли полностью реализовать свой духовный потенциал. Именно для этой цели необходимо развитие производства, рост производства материальных благ. Если же производство не ведется с этой целью, то само по себе его развитие не может быть критерием прогресса. Общественный прогресс связан с развитием свободы человека; не зря говорится, что мера свободы – это мера прогресса. Общественный прогресс связан и с развитием политической свободы, демократии, гуманистических начал ит.д.

Общественный прогресс характеризуется комплексом критериев. Каждый отдельно взятый критерий – необходим, но недостаточен. Лишь весь комплекс этих критериев позволяет адекватно оценить характер эволюции общества.

В каждом обществе, в каждую историческую эпоху могут преобладать прогрессивные или регрессивные тенденции. А есть ли какая-то общая для всего человечества магистральная линия развития? Есть ли «всемирная история»?

Можно отметить основные точки зрения. По одной из них (Н. Я. Данилевский, О. Шпенглер) такой единой истории нет, а есть различные, неповторимые, замкнутые, самостоятельно развивающиеся культуры, каждая из которых может достигнуть высокого уровня культуры, цивилизации. Но нельзя считать, что они одновременно находятся на одинаковом уровне развития. Сегодня есть культуры, которые находятся на низком уровне развития, к примеру, в джунглях, на некоторых островах; населяющие их племена находятся на уровне первобытно-общинного строя.

По другой точке зрения все общества проходят одну магистральную линию развития. Эта линия трактуется или как смена общественно-исторических (экономических) формаций (Маркс), или как прохождение триады: до-индустриальное («традиционное») общество – индустриальное – постиндустриальное (Д. Белл); или триада: аграрная цивилизация – индустриальная цивилизация – цивилизация «третьей волны» (О. Тоффлер). Последняя должна быть экологической, демократической и опираться на «мягкие технологии».

В истории общества есть сочетание общего и отдельного, особенного. С одной стороны, мы видим конкретный процесс развития отдельных стран, народов. Специфика их развития зависит от природной силы, особенностей образа жизни, состояния духовной культуры, облика лидеров и т. д. С другой стороны, существуют общие тенденции, направления развития.

Но почему существует общее в историческом процессе? Это можно объяснить тем, что исторический процесс – это история людей, разумных существ, которые живут своим трудом, связаны системой общественных отношений. Люди могут не знать друг друга, могут быть разделены океанами или огромными пространствами материков, но если они свои трудом добывают средства жизни, стремятся использовать природные богатств, развивать свои потребности и удовлетворять их, то их жизнедеятельность складывается в единый исторический процесс.

Исторический процесс и однонаправлен (если говорить об его общей тенденции) и многовариантен (если речь идет о конкретной стране, народе). Но многовариантность не является безграничной, она включена в рамки общей тенденции

20. Динамика и типология исторического развития. Общественно-политические идеалы и их историческая судьба

Типология (от греч. typos – отпечаток, форма образец и logos – слово, учение) – способ научного познания, в основе которого лежит расчленение системы объектов и их группировка с помощью обобщающей модели. Потребность в типологии возникает, когда наука имеет дело с крайне разнородными по составу множествами объектов и решает задачу их упорядоченного описания.

К выводу о необходимости и возможности вычленения определенных ступеней развития общества мыслители пришли с античных времен.

Типология обществ была связана с попытками обоснования проекта «идеального общества». Потребность в типологии была вызвана и под давлением накопленного исторического материала.

На современном этапе наиболее универсальными являются формационная и цивилизационная типологии.

Формационная модель разработана К. Марксом. Согласно ей, человечество от одной стадии движется к другой. Той или иной стадии развития соответствует общественно—экономическая формация, которая выделяется по признаку господствующего типа производства, который описывается как исторически конкретное единство производительных сил и производственных отношений.

К. Маркс выделял три общественно—экономические формации: первичную (первобытную, архаическую), вторичную (экономическую, основанную на частной собственности), третичную (коммунистическую). Историческое развитие предстает как последовательная смена общественно—экономических формаций.

Решающую роль в развитии общества, согласно марксистской теории, играют производственные(экономические) отношения. Они выступают базисом формации, определяющим надстройку общества, т. е. господствующие идеи и взгляды и соответствующие им организации. Переход от одной формации к другой вызывается противоречиями, принимающими в антагонистическом обществе форму классовой борьбы, высшей формой которой является социальная революция, победой которой знаменуется переход к коммунистической формации.

Формационный подход не всех исследователей устраивал. Основанием для критики формационной схемы служил тот факт, что в своем «чистом» виде ни в одной стране общественно—экономическая формация не обнаруживается: всегда присутствуют такие общественные связи и учреждения, которые принадлежат другим формациям. В среде ученых крепло стремление поменять формационный подход на крупномасштабный – цивилизационный, который основывается на выявлении общности эволюции народов, поиске сходных путей их развития.

Цивилизационный подход позволяет понять генезис, черты и тенденции развития различных сообщностей.

21. Насилие и ненасилие.

Одним из наиболее важных аспектов современного этапа развития общества является проблема насилия и ненасилия в решении социальных и личных вопросов. Эта проблема стара как человечество, ибо уже на заре истории люди столкнулись с необходимостью подавления стрессовых импульсов в поведении.

Выйдя из недр животного мира, человек, с одной стороны, является самым неприспособленным живым существом в биологическом смысле, а с другой — является своеобразным «суперхищником», уничтожающим себе подобных в огромных количествах. Последние исследования генома человека показали наличие у ряда людей гена «насилия», действие которого проявляется в соответствующей среде. Давно замечено, что почти вся человеческая история — история войн, конфликтов, насилия, убийств, жестокости и т.д. Мир является скорее исключением или коротким периодом между войнами. В концепции марксизма насилие понималось как «повивальная бабка всякого старого общества, когда оно беременело новым».

В последующей философской мысли революционное насилие либо категорически осуждалось (Л. Н. Толстой, М. Ганди, представители пацифизма), либо превозносилось как единственно эффективное средство борьбы (Бакунин, бланкисты, анархисты). В. И. Ленин полагал, что в «идеале нет места насилию над людьми». XX в. до предела обострил дилемму «насилие — ненасилие», что связано с появлением ядерного оружия и других средств самоуничтожения человечества, а также с обострением отношений между богатым «севером» («Золотой миллиард») и остальным человечеством («бедный юг»). Кроме того, отмечается рост немотивированного насилия в отношениях между людьми и группами, распространение феномена серийных убийств, фанатизма и глобального терроризма.

Философская оценка этих явлений прежде всего связана с разграничением понятий «сила» и «насилие». Под насилием понимается противозаконное и аморальное применение силы, кроме тех случаев, когда «революционное насилие» имеет соответствующее социальное оправдание. Один из идеологов ненасилия, лидер борьбы Индии за независимость М. К. Ганди, сказал так: «Ненасилие — это оружие сильных», полагая, что законы любви между людьми действуют, как закон гравитации, и необходимо учить людей ненасильственным способам разрешения проблем. Развивая эту мысль, выдающийся американский общественный деятель Мартин Лютер Кинг писал, что «ненависть умножает ненависть, насилие умножает насилие, и жестокость умножает жестокость, закручиваясь в адской спирали разрушения». Дабы не провалиться в «мрачную бездну взаимного уничтожения», мы должны, согласно М. Л. Кингу, осуществить на деле евангельскую заповедь и возлюбить наших врагов, научиться прощать, ибо зло, творимое нашим ближним, не отражает всей сущности человека, а также искать не поражения и уничтожения нашего врага, а взаимопонимания и дружбы. Мы не можем избавиться от врагов, отвечая ненавистью на ненависть, мы должны избавиться от чувства вражды.