Повесть о Раме

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Повесть о Раме

Безмерное горе постигло Раму, о бык среди бхаратов: его супругу Джанаки похитил из обители по воздуху могучий Равана, Индра ракшасов. Прибегнув к волшебству, он быстро расправился с коршуном Джатаюсом. Рама отвоевал (Ситу) с помощью войска Сугривы, построив мост через океан и испепелив Ланку своими острыми стрелами.

В каком роду появился на свет Рама, каково его мужество и отвага? Чьим сыном был Равана и из-за чего между ними возникла вражда? Расскажи мне, владыка, как все это было. Я хочу услышать о жизни Рамы, неутомимого в подвигах.

Жил на свете великий царь по имени Аджа из рода Икшваку. Был у него добродетельный сын Дашаратха, который всегда был усерден в чтении Вед. Родилось у него четыре сына, сведущих в законе и (мирской) пользе: Рама, Лакшмана, Шатругхна и могучий Бхарата. Матерью Рамы была Каусалья, Бхараты — Кайкеи, а Лакшмана и Шатругхна, губители недругов, были сыновьями Сумитры.

У Джанаки, царя Видехи, о могучий, была дочь Сита, которую даровал ему сам Творец, предназначив ее Раме в любимые супруги. Теперь ты знаешь о происхождении Рамы и Ситы, и я расскажу тебе о том, кто такой Равана, о владыка людей! Дедом Раваны был Самосущий, бог — Владыка живущих, сам могучий Творец всех миров, величайший подвижник.

Был у него любимый сын по имени Пуластья, творение его духа. У того родился от коровы могучий сын по имени Вайшравана31. Отвергнув своего отца, он направился к Прародителю. В гневе на него отец воссоздал самого себя, о царь! От половины своего естества он в злобе породил дваждырожденного по имени Вишравас, чтобы отомстить Вайшраване.

Но Прародитель, довольный Вашправаной, даровал ему бессмертие, владычество над богатствами, положение Хранителя мира, а также дружбу с Владыкой, сына Налакубару и столицу Ланку со множеством ракшасов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят восьмая глава.

Отшельник по имени Вишравас, который был половиною тела Пуластьи, (породившего его) в гневе, со злобой следил за Вайшраваной. Кубера, Властитель ракшасов, знал, что отец на него разгневан, и поэтому всячески старался его умилостивить, о царь! Царь царей, Тот, чью колесницу влекут нары, проживая на Ланке, даровал отцу в услужение трех ракшаси. Искусные в танцах и пении, они принялись ублажать великого духом святого мудреца, о тигр среди бхаратов! Стройные девы Пушпотката, Рака и Малини, соперничая друг с другом (красотою), сулили блаженство, о царь — властитель народов! Великий душою владыка, довольный, даровал каждой из них сыновей, подобных Хранителям мира, как им хотелось. У Пушпоткаты родилось два сына — Кумбхакарна и Дашагрива, оба (стали) владыками ракшасов, и в могуществе им не было равных на всей земле. Малини родила единственного сына Вибхишану, у Раки родилось двое близнецов — Кхара и Шурпанакха. Вибхишана красотой превосходил всех.

Наделенный великой участью, он был верным стражем дхармы и ревностно соблюдал обряды. Дашагрива, самый старший из всех, бык среди ракшасов, обладал великой мощью, великой отвагой, великим геройством и мужеством. Кумбхакарна, самый сильный из них, был искушен в магии; этот (демон) из «тех, что бродят в ночи», хмелел от ратного пыла. Кхара, враг Брахмы, преуспел в искусстве владения луком и в пищу употреблял исключительно мясо. Грозная Шурпанакха враждовала с сиддхами. Герои, все, как один, знатоки Вед, праведно соблюдая обеты, счастливо жили вместе с отцом на горе Гандха-мадане.

Однажды они увидели там Вашнравану, Того, чью колесницу влекут нары; он сидел (в ней) вместе с отцом, окруженный пышным великолепием. Зависть охватила их, упорных в подвижничестве, и стали они суровыми подвигами ублажать Брахму. Тысячу лет в глубоком сосредоточении простоял Дашагрива на одной ноге, питаясь только воздухом, в окружении пяти огней. Кумбхакарна, тоже принявший суровый обет, ограничил себя в еде и спал прямо на земле; Вибхишана за один раз съедал только по одному увядшему листу.

Ревностно соблюдая пост, этот мудрец, возвышенный помыслами, все это время предавался суровому умерщвлению плоти, постоянно творя молитвы. Кхара и Шурпанакха радостно им прислуживали и охраняли их, пока те предавались подвижничеству. Когда прошла тысяча лет, неуемный Десятиликий отсек свою голову и принес ее в жертву огню. Владыка мира был этим доволен. Затем Брахма явился им и, положив конец покаянию, пожелал каждому из них дать дар.

Я доволен вами. Остановитесь! Выбирайте себе дар, сыновья мои! Будет у вас все, что ни пожелаете, кроме одного — бессмертия! Все то, что ты с великой готовностью принес в жертву огню, — твоя голова — будет вновь на твоем теле, если ты пожелаешь. Не будет изъяна в твоей внешности, будешь ты принимать любой облик по своему желанию и в бою, без сомнения, будешь разить недругов.

Пусть не смогут меня одолеть ни гандхарвы, ни боги, ни асуры, ни якши, ни ракшасы, ни демоны-змеи, ни киннары, ни (духи)-бхуты.

Ты можешь теперь не страшиться всех тех, кого перечислил. (Бойся) лишь человека! Благо тебе! Так я решил.

Возликовал после этого Дашагрива: низкий помыслами, он пожирал людей, презирая их. Прародитель обратился затем к Кумбхакарне. Душу того поглотил тамас, и выбрал он великую дрему. Ответив: «Пусть будет так», (Брахма) сказат Вибхишане: «Теперь ты, о сын мой, выбирай себе дар. Я доволен», — (повторял он) снова и снова.

Пусть даже в суровом несчастье разум мой не погрязнвт во зле! И пусть воссияет мне, о владыка, оружие Брахмы, которое мне неизвестно.

Оттого что твой разум не склонен ко злу, хотя ты, о губитель недругов, родился среди ракшасов, я дарую тебе бессмертие.

Получив (от Брахмы) свой дар, ракшаса Дашагрива победил в бою Властителя богатств и изгнал его из Ланки, о владыка народов! Покинув Ланку, властелин (Кубера), окруженный гандхарвами и якшами, отправился вместе с ракшасами и кимпурушами на Гандхамадану. Равана напал на него и отобрал небесную колесницу Пушпаку. И тогда проклял его Вайш-равана: «Не будешь ты ездить в ней! Будет она возить того, кто одолеет тебя в бою. Ты оскорбил меня, своего наставника, и потому недолго тебе осталось жить!».

Благочестивый Вибхишана, помня о дхарме праведника, во всем своем блеске последовал за (Куберой), о великий царь! Брат его, мудрый великий Владыка богатств, довольный, поставил его во главе войска якшей и ракшасов. Ракшасы — людоеды и грозные пишачи, собравшись все вместе, посвятили Десятиликого на царство. Могучий Дашагрива, способный принимать любое обличье по своему желанию, птицей налетев на дайтьев и богов, похитил у них их сокровища. Ревом огласил он миры, потому и зовется с тех пор Раваной («Ревущим»). Беспредельно могучий Дашагрива поверг в трепет богов.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести пятьдесят девятая глава.

Тогда мудрецы-боги, мудрецы-цари, мудрецы-брахманы и сиддхи через Уносителя жертв обратились за помощью к Брахме.

Велика мощь Дашагривы, сына Вишраваса. Ты, о владыка, сделал его неуязвимым, пожаловав ему некогда дар. Обладая грозным могуществом, он притесняет всех твоих подданных своими злодеяниями. Спаси нас, владыка! Нет у нас иного защитника.

Ни боги, ни асуры не могут одолеть его в бою, о (бог), чье богатство в сиянии! Но есть одно средство, чтобы его обуздать. С этой целью по моему повелению воплотился на земле четырехрукий Вишну, первый среди воинов. Он и выполнит эту задачу.

Затем Прародитель сказал, обращаясь к (богам): «Вы родитесь на земле вместе со всем сонмом богов. Всюду от медведиц и обезьян вы произведете на свет могучих сыновей-героев, соратников Вишну, способных менять обличье по собственному желанию». Тут все боги, гандхарвы и данавы быстро, один за другим, стали менять свой облик, чтобы воплотиться на земле в соответствии со своим назначением. В их присутствии (Брахма), податель даров разъяснил гандхарви по имени Дундубхи, как сделать так, чтобы боги успешнее выполнили свою задачу.

Выслушав волю Прародителя, гандхарви Дундубхи появилась в мире людей как горбунья Мантхара. Достойнейшие из богов во главе с Шакрой произвели сыновей от лучших из обезьян и медведиц, все они славой и мощью были в своих отцов. Вооружившись камнями и деревьями шала и тала, они раскалывали горные вершины, были крепки, как ваджра, и каждый из них обладал грозным могуществом.

Их сила зависела от их желания, они все, как один, были искусны в бою, стремительны, как ветер, выносливы, как десять тысяч слонов, и жили там, где хотели; иные обосновались в лесах. Осуществив все это, великий Творец миров объяснил Мантхаре, что и как следует делать. Послушная его воле, стремительная, как мысль, (Мантхара), умеющая искусно подогревать вражду, взялась за дело, появляясь то в одном, то в другом месте.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестидесятая глава.

Ты рассказал о рождении каждого, начиная с Рамы. Теперь я хочу услышать о причине их ухода в изгнание, о брахман! Расскажи, почему отважные братья Рама и Лакшмана, сыновья Дашаратхи, вместе со славною Майтхили были вынуждены отправиться в лес, о брахман!

Царь Дашаратха, ревностно соблюдавший обряды, преданный дхарме и всегда угождающий старцам, был счастлив, когда у него родились сыновья. Постепенно они росли и набирались могучих сил, познавая Веды вместе с тайным знанием и искусство стрельбы из лука. Когда они исполнили обет воздержания, о царь, и взяли себе жен, возликовал счастливый Дашаратха.

Старшим из его (сыновей) был Рама, любимый в народе мудрец; он своей красотою радовал сердце отца. Умный царь, понимая, что сам уже стар, собрал однажды своих советников и сведущих в дхарме родовых жрецов, и первые из советников постановили, о бхарата, что наступило время совершить над Рамой обряд помазания.

Этот герой с могучими, длинными руками поступью своей напоминал слона во время течки; широкогрудый и красноглазый, с иссиня-черными вьющимися волосами, он блистал своей красой и могуществом не уступал Шакре. Всеобщий любимец, он познал все дхармы, был сведущ во всех науках, в мудрости сравнялся с Брихаспа-ти и обуздал свои чувства; даже недругам было приятно смотреть на него. Он карал нечестивцев и защищал добродетельных, был стойким, необоримым, неодолимым и победоносным.

Царь Дашаратха, видя, что сын умножает счастье (своей матери) Каусальи, был преисполнен великой радости, о потомок (царя) Куру! Могучий и доблестный (царь), зная достоинства Рамы, довольный, обратился к родовому жрецу: «Благо тебе! Этой ночью, о брахман, Пушья придет в благоприятное положение. Следует приготовить все необходимое для меня и пригласить Раму». Мантхара подслушала эти слова царя, пошла тут же к Кайкеи и, выбрав подходящий момент, сказала: «Сейчас, о Кайкеи, царь своими словами уготовил тебе великое горе.

На тебя, о несчастная, нацелено жало коварной и злобной ядовитой змеи. Счастливица Каусалья: эго ее сып будет помазан на царство. А откуда тебе ждать счастья, если твой сын не получит царства?» Выслушав эти ее слова, (Кайкеи), стройная, как жертвенный алтарь, надела? се свои украшения и, сияя несравненной красой, явилась туда, где (сидел) в одиночестве ее супруг. Чуть улыбаясь светлой улыбкой, словно стремясь показать ему свою любовь, она ласково обратилась к (царю): «О царь, если ты верен своему слову, исполни мое единственное желание, как ты обещал. Тогда ты отвратишь от себя беду».

Я дарую тебе дар. Бери что пожелаешь. Кто из тех, кого не следует убивать, должен быть сегодня убит? Кто из тех, кого надо казнить, должен быть сегодня освобожден? Кого я должен сегодня одарить богатством, а может быть, обездолить? Здесь в моей власти любые богатства, кроме тех, что принадлежат брахманам.

Выслушав эти слова владыки людей, она обняла его, о сын мой, и, чувствуя свою власть над ним, попросила: «Пусть будет престолонаследником не Рама, как ты повелел, а Бхарата. Paгхава же пусть отправляется в лес». Услышав эти недобрые, жестокие слова, царь не промолвил ни слова, убитый горем, о лучший из бхаратов! Когда Рама-герой узнал о том, что (Кайкеи) сказала отцу, он (по своей воле) отправился в лес, (считая), что добродетельный царь не должен нарушать своего слова. Следом за ним — благо тебе! — отправился прекрасный Лакшмана, искусный стрелок из лука, и супруга (Рамы) Сита, дочь Джанаки из Видехи.

Едва Рама удалился в лес, царя Дашаратхи (не стало): его плоть подчинилась закону круговращения времени. Узнав о том, что Рама ушел (в леса), а царя уже нет в живых, царица Кайкеи призвала к себе Бхарату и сказала: «Дашаратха отправился на небеса, а Рама и Лакшмана пребывают в лесу. Принимай без помех огромное, процветающее царство».

Но праведный (Бхарата) ей ответил: «Ты сотворила зло, убив мужа и разорив семью из жадности к богатству. Ты, запятнавшая свой род, навлекла позор на мою голову! Теперь твое желание исполнилось, о мать моя!» Проговорив это, он зарыдал. Доказав свою невиновность перед лицом всех (царских) подданных, он отправился вслед за братом, чтобы вернуть Раму.

На колесницах, поместив впереди Каусалью, Сумитру и Кайкеи, вместе с Васиштхой, Вамадевой и тысячами других брахманов, в сопровождении горожан и селян в глубокой печали они с Шатругхной тронулись в путь, чтобы просить Раму вернуться.

Приблизившись к Читракуте, увидели они Раму вместе с Лакшманой; оба (героя) были облачены как отшельники и держали в руках луки. Исполняя волю отца, Рама отказался (вернуться), и (Бхарата) стал править в Нандиграме, поклоняясь его сандалиям. А Рама, опасаясь, что селяне и горожане снова прядут к нему, удалился в глубокий лес в обитель Шарабханги. Воздав почести Шарабханге, он нашел приют в лесу Дандака, поселившись близ прекрасной реки Годавари. Едва Рама там обосновался, как из-за Шурпанакхи ему пришлось вступить в жестокую битву с Кхарой, жившим в Джанастхане. Чтоб защитить отшельников, возлюбивший дхарму Рагхава истребил на земле четырнадцать тысяч ракшасов. Расправившись с грозными Кхарой и Душаной, мудрый Рагха вя восстановил спокойствие в лесу дхармы.

После того избиения ракшасов Шурпанакха, которой отрезали губы и нос, бежала на Ланку, где жил ее брат. Явившись к Раване, ракшаси с запекшимся от крови лицом вне себя от горя упала брату в ноги. Увидев, как она изуродована, злобный Равана вскочил с места, теряя рассудок от ярости и скрежеща зубами. Отпустив своих советников, он спросил у нее наедине:

«Кто это сделал, достойная, забыв о том, что я существую на свете, и бросив мне вызов? Кому суждено биться в судорогах на острие моего копья? Кто спит спокойно и беззаботно, поместив огонь у самого своего изголовья? Кто коснулся ногой страшной ядовитой змеи? Кто остается стоять на месте, дотронувшись до клыков гривастого льва?» Он товорил, а из каждой ноздри его вырывались языки пламени, словно из дупла горящего ночью дерева.

Рассказала ему сестра о доблести Рамы, о том, как он одолел Кхару и Душану вместе с ракшасами. Приняв решение и успокоив сестру, царь (Равана) взмыл в воздух, оставив в городе стражу. Переправившись через Трикуту и гору Калу, увидел он кишащий макарами великий глубоководный океан. Миновав его, Десятиликий благополучно достиг Гокарны, излюбленного места пребывания великого душою (бога), Держащего в руке трезубец.Там Десятиликий явился к Мариче, первому из своих советников, который в страхе перед Рамой заранее предался подвижничеству.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят первая глава.

Встревожился Марича, увидев пришедшего Равану, оказал ему почести, гостеприимно предложил плоды, коренья и прочее. Когда тот удобно уселся, ракшаса (Марича), искусный в беседе, сел рядом с ним и ласково обратился к своему мудрому собеседнику: «Ты выглядишь не так, как обычно. Спокойно ли в твоем городе? Покорны ли тебе, как прежде, твои подданные? Что привело тебя сюда и что нужно сделать, о владыка ракшасов? Считай, что все уже сделано, как бы ни было это трудно».

Поведал ему Равана все, что совершил Рама. Выслушав его до конца, Марича ответил Раване: «Не задевай Раму! Мне хорошо известно его могущество. Кто способен устоять против стремительных стрел великого духом (Рагхавы)? Это из-за него, быка среди мужей, я удалился от мира. Какой злодей подвиг тебя на этот гибельный шаг?» Тогда разъяренный Равана сказал ему с угрозой: «Если ты не исполнишь мою волю, смерть тебе тут же!» Задумался Марича: «Лучше (принять) смерть от того, кто сильнее. Раз все равно умирать, выполню я его волю». И Марича ответил владыке ракшасов: «Все, что я в силах для тебя сделать, я непременно выполню».

Дашагрива сказал ему: «Ступай, обернись антилопой с рогами из дорогих камней и сверкающим самоцветами телом и привлеки внимание Ситы. Сита увидит тебя и тотчас пошлет за тобой Раму, а когда Какутстха отойдет подальше, Сита будет в наших руках. Я возьму и уведу ее, и тогда этот безумец погибнет в разлуке со своею супругой. Это ты сможешь для меня сделать». Марича, к которому были обращены эти слова, совершил омовение и в глубокой печали отправился вслед за шедшим впереди Раваной.

Потом, явившись к обители Рамы, неутомимого в подвигах, они сделали то, что задумали. Равана превратился в бритоголового отшельника с кувшином и строенным посохом, а Марича сделался антилопой, и оба они устремились (в обитель). Марича появился перед Вайдехи в обличье антилопы, и волей судьбы она послала за ней Раму.

Чтобы ей угодить, Рама с готовностью взял лук и, поручив охрану (Ситы) Лакшмане. бросился в погоню за антилопой. Подвязав колчан, взяв лук и меч, надев на левую руку кожаный щиток, а на пальцы — защитные наконечники, Рама преследовал оленя, словно Рудра — звездную антилопу. Ракшаса то исчезал, то появлялся снова. Рама прошел долгий путь ш наконец понял, в чем дело. Разгадав, что перед ним (демону из «тех, что бродят в ночи», мудрый Рагхава взял стрелу и метко ранил того, кто скрывался в обличье оленя.

Настигнутый стрелой Рамы, (ракшаса) жалобно закричал его голосом: «Сита! Лакшмана!» Услышала Вайдехи этот отчаянный зов и побежала было на голос, но Лакшмана остановил ее: «Не стоит тревожиться, робкая! Кто сможет одолеть Раму? Ты увидишь, скоро Рама вернется, о улыбающаяся светлой улыбкой!» Услышав такие его слова, она горестно зарыдала, заподозрив (в грехе), как это бывает у женщин, своего деверя, украшенного добрым поведением.

Добродетельная, верная жена, она принялась резко ему выговаривать: «Не будет того, глупец, чего ты ждешь в глубине души. Скорей я возьму меч и убью себя, или же брошусь с горной вершины, или предам себя Пожирателю жертв! Я никогда не оставлю своего» супруга Раму и не пойду к тебе, низкому, как (не пойдет) тигрица к шакалу!» Честный Лакшмана, преданный Рагхаве,. слыша такие слова, зажал уши (руками), а потом, схватив лук, отправился по следам Рамы туда, куда удалился Рагхава. В это время и появился ракшаса Равана, злодей в благородном обличье, покрытый золой, словно (тлеющий) огонь — пеплом. Скрываясь под личиной отшельника, он задумал похитить безупречную (супругу Рамы).

Увидев, что пришел (отшельник), знающая свой долг дочь Джанаки пригласила его отведать плодов, кореньев и прочего. Отказавшись от всего» этого и приняв свой собственный облик, бык среди ракшасов. стал уговаривать Вайдехи: «О Сита, я — царь ракшасов, известный под именем Раваны. Есть у меня за океаном прекрасный город, называется он Ланка. Там ты будешь блистать, вместе со мною среди лучших из женщин. Будь моею женой, о» наделенная прекрасными бедрами, оставь отшельника Рагхаву!»

Услышав такие и подобные этим слова, дочь Джанаки Сита, стан которой прекрасен, заткнула уши и отвечала: «Нет!» Скорее обрушится небо вместе с созвездиями, или расколется на куски земля, или станет холодным огонь, чем я покину потомка Рагху! Разве слониха после могучего лесного слона с потрескавшимися от течки висками прикоснется к пятнистому борову? Я сомневаюсь, захочет ли женщина, отведав медового напитка или другого хмельного питья, попробовать после этого» ююбы!» Сказав ему это, она попыталась уйти в обитель, но Равана бросился вслед за нею и настиг эту женщину с прекрасными бедрами. С грубыми проклятиями он схватил за волосы лишившуюся чувств (Ситу) и взмыл с нею в небо. Коршун Джатаюс, живущий в горах, увидел, что (Равана) тащит подвижницу, которая с плачем взывает: «О Рама! Рама!».

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят вторая глава.

Отважный царь коршунов Джатаюс, сын Аруныи брат Самулати, был другом (царя) Дашаратхи. Увидел крылатый сноху его Ситу, попавшую в лапы Раваны, и в ярости кинулся на владыку ракшасов. Сказал ему коршун: «Отпусти, отпусти Майт-хили! Пока я жив, ты не сможешь похитить ее, бродящий в ночи! Ты не уйдешь от меня живым, если не выпустишь эту женщину». Сказав так, он с силой вцепился когтями в (тело) Индры ракшасов. Израненный во многих местах ударами его крыльев и клюва, тот истекал потоками крови; словно ручьи (бежали) с горы.

Теснимый коршуном, стремящимся отстоять счастье Рамы, (ракшаса) выхватил меч и отсек птице оба крыла. Расправившись с царем коршунов, который стал подобен горе, у которой отсечены (крылья)-облака, ракшаса, обхватив Ситу за пояс, взмыл с нею ввысь. Всюду, где Вайдехи видела обители, реки или озера, она бросала свои украшения. На горной равнине заметила мудрая женщина пятерых (огромных), как быки, обезьян и бросила туда свою дивную широкую одежду. Подхваченное ветром ярко-желтое (платье) легло на землю меж теми пятью Индрами обезьян, словно молния, (блеснувшая) среди туч.

Так Вайдехи была похищена. Мудрый Рама, убив того стройного оленя, возвращался назад и вдруг увидал брата Лакшману. «Как мог ты оставить Вайдехи в лесу, где полно ракшасов, и явиться сюда?»—упрекнул он брата. (Рама) встревожился: ракшаса в обличье антилопы выманил его (из обители), а теперь и брат ушел оттуда. Рама поспешил (брату) навстречу, укоряя его:

«Не знаю, Лакшмана, жива ли теперь Вайдехи». А Лакшмана передал (брату) те слова Ситы, так непохожие на прежние речи Вайдехи. С тревогою в сердце бросился Рама в обитель и увидел сраженного коршуна, (неподвижного), как утес. Заподозрив в нем ракшаса, Какутстха натянул (тетиву) своего могучего лука и устремился к нему вместе с Лакшманой. Отважная (птица) сказала Раме и Лакшмане: «Благо вам! Я — царь коршунов, друг Дашаратхи».

Услышав его слова, они опустили свои сверкающие луки и спросили его: «Кто ты, упомянувший имя нашего отца?» Тут они поняли, что это (птица), но оба крыла у нее отрезаны. Коршун -поведал им, что принял смерть от Раваны из-за Ситы. Рагхава успел спросить коршуна, в какую сторону скрылся Равана. Коршун ответил кивком головы и умер.

«На юг», — догадался Какутстха по его жесту. Затем, воздав почести другу своего отца, он совершил для него последний обряд. Губители недругов нашли обитель пустой, циновки и кувшины были разбросаны, там уже поселились шакалы в вороны.

В глубоком отчаянии из-за похищения Вайдехи устремились они через лес Дандака к югу. В том огромном лесу Рама и сын Сумитры видели перебегающие с места на место стада антилоп, и крик животных был так тревожен, словно надвигался лесной пожар. Вскоре они встретили страшного обликом Кабандху, который был подобен горе, (окутанной) тучами. Руки его были могучи, плечи напоминали (ствол) дерева шала, на груди помещался огромный глаз, а на необъятном животе — громадный рот.

Внезапно тот ракшаса схватил своей лапой Лакшману, и тотчас же силы покинули сына Сумитры, о бхарата! (Ракшаса) потащил его к себе в рот, и, обращаясь к Раме, (Лакшмана) в отчаянии закричал: «Видишь, какое несчастье со мной! Мы лишились царства, умер наш отец, Вайдехи похищена, да еще со мной такая беда! Я не увижу, как встретишься ты с Вайдехи, вернешься в Косалу и станешь править землей наших отцов и дедов. Счастливы те, что увидят твое лицо со следами травы куша, жареного риса и черного гороха. Оно будет похоже на луну в пятнах от облаков, когда (тебя), достойного, повенчают на царство!»

Так оплакивал себя мудрый Лакшмана. Но Какутстха, не утративший мужества в беде, сказал ему: «Не отчаивайся, о тигр среди мужей! Его словно бы нет, если я здесь. Отруби ему правую руку, а левую отрублю я». С этими словами Рама острым мечом отсек руку того (великана), словно (срезал) стебелек сезама. Тогда могучий сын Сумитры, глядя на брата Рагхаву, отрубил мечом правую руку (чудовища). А потом Лакшмана сильно ударил ракшасу в бок, и гигант Кабаедха упал бездыханный на землю. Из тела его появилось уднвптель-ное существо, оно вознеслось наверх и засияло, как солнце, на небесах. Рама, искусный в беседе, спросил (у него): «Кто ты? Ответь мне на мой вопрос, если желаешь. Что это значит? Мне кажется, что (случилось) чудо».

И тот ответил ему: «Я — гандхарва Вишвавасу, о царь! Из-за проклятия Брахмы родился я среди ракшасов. Ситу похитил царь Равана, живущий на Ланке. Ступай к Сугриве, он поможет тебе. Недалеко от горы Ришьямуки есть озеро Пампа со светлыми водами, где много гусей и уток. Там живет вместе с четырьмя своими советниками Сугрива, брат Валина, царя обезьян, украшенного золотой гирляндой. Я могу тебе сказать: ты увидишь Джанаки! Царю обезьян, без сомнения, известно пристанище Раваны». С этими словами удивительное (существо), излучающее яркий блеск, скрылось, повергнув в изумление обоих героев, Раму и Лакшману.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят третья глава.

Тоскуя о похищенной Сите, Рама быстро добрался до озера Пампы, заросшего голубыми и розовыми лотосами. Нежный леспой ветерок, благоухающий амритой, веял прохладой, и Индра царей устремился всем сердцем к возлюбленной. Раненный стрелами Камы, он заплакал, вспоминая любимую. Тогда сын Сумитры сказал ему: «Тебя, о даритель гордости, не должно посещать подобное настроение, как не должна болезнь (обрушиться) на того, кто ведет праведную, умеренную жизнь, даже если он стар.

Ты получил известие о Вайдехи и Раване, так давай к ней проникнем, пользуясь своей отвагой и мудростью. Пойдем к Сугриве — обезьяне, (могучей), как бык, живущей в горах. Доверься мне, твоему ученику, слуге и соратнику».

Многие доводы приводил Рагхаве Лакшмана, и наконец тот пришел в себя и немедленно принялся за дело. Омывшись водой из Пампы и почтив возлиянием своих праотцев, оба брата-героя. Рама и Лакшмана, тронулись в путь. Дойдя до горы Ришьямуки, богатой кореньями и плодами, герои увидели на горной вершине пятерых обезьян. Сугрива послал к ним обезьяну-советника, мудрого Ханумана, огромного, как Химаван. Побеседовав с ним, они явились к Сугриве. Так, о царь, началась дружба Рамы с владыкою обезьян.

Когда они рассказали ему, в чем дело, обезьяны принесли им одежду, которую сбросила с себя похищенная Сита. Проникнувшись доверием к властителю обезьян, Рама сам совершил для Сугривы обряд помазания, сделав его царем всех обезьян на земле. Какутстха дал ему обещание убить в бою Валина, Сугрива же (пообещал) вернуть назад Вайдехи, о царь! Переговорив (обо всем), заключив соглашение и проникшись взаимным доверием, все они двинулись к

Кишкиндхе и расположились там, желая вызвать на бой (Валина).

Приближаясь к Кишкиндхе, Сугрива издал подобный грохоту (обрушившегося) потока рык. Не стерпел бы этого Валин, но Тара остановила его: «По тому, как рычит Сугрива, этот мощный (вожак) обезьян, мне кажется, что пришел он с подмогой, и ты выходить не должен». На это ответил Таре, ликом подобной владычице звезд, ее искусный в беседе супруг, властитель обезьян Валин, украшенный золотой гирляндой: «О ты, что понимаешь крик любого существа! Подумай, о наделенная мудростью, кого призвал на помощь тот, кто лишь зовется моим братом?».

Поразмыслив немного, мудрая Тара, сияющая, как владычица звезд, ответила своему супругу: «Выслушай все, о властитель обезьян! Славный Рама, сын Дашаратхи, стрелок из лука, тот, у кого похищена жена, заключил союз с Сугривой против общего врага.

И его мудрый мощнорукий брат, непобедимый сын Сумитры по имени Лакшмана, готов сделать все, что нужно, для достижения цели. С ними Майнда, Двивида, сын Ветра Хануман и Джамбаван, царь медведей. Это советники Сугривы. Достойные, мудрые и могучие, они объединились, чтоб, опираясь на мощь Рамы, тебя уничтожить».

Не дослушав мудрых слов (Тары), владыка обезьян пришел в ярость, заподозрив ее в благосклонности к Сугриве. Резко оборвав Тару, он покинул свое укрытие и обратился к Сугриве, стоящему неподалеку от горы Мальяван: «Не раз я побеждал тебя, глупец, а ведь жизнь твоя дорога тебе, и я отпускал тебя, помня, что ты — мой родственник. Зачем же ты снова стремишься навстречу смерти?» На эти слова Сугрива, губитель недругов, твердо ответил своему брату, как бы давая знак Раме, что час пробил: «Ты, о царь, похитил мою жену и отнял у меня царство, так какой же мне смысл цепляться за жизнь? Знай, потому я и пришел».

С этими словами Валин и Сугрива, вооружившись камнями и деревьями шала и тала, ринулись в бой. Они наносили друг другу удары, падали на землю, ловко вскакивали и бились на кулаках. Изранив (друг друга) зубами и когтями, истекая кровью, герои напоминали своим видом два цветущих дерева киншука, и ни один не MOI одолеть другого в бою. Тогда Хануман надел Сугриве на шею цветочную гирлянду. С гирляндой на шее этот герой стал похож на славный могучий утес Малая, увенчанный тучами.

Рама, великий стрелок из лука, увидав на Сугриве тот знак, натянул лучший из луков и прицелился в Валина. Звон тетивы этого лука был подобен звуку (выстрела из) катапульты61. И тотчас забился Валин, пораженный стрелою в самое сердце. Раненный в грудь, изрыгая кровь изо рта, бросил он взгляд на стоящих вблизи Раму и сына Сумитры и, проклиная Какутстху, упал бездыханный на землю. Тара видела, как он (рухнул) на землю, словно низринутый (с небес) владыка звезд. После того как Валин был убит, Сугрива вступил в Киш-киндху, и Тара, ликом подобная владычице звезд, потеряв своего супруга, (снова досталась Сугриве). Мудрый Рама, гостеприимно принятый (вожаком обезьян), прожил четыре месяца на благодатном склоне Мальявана.

А Равана, добравшись до города Ланки, весь во власти желания, поместил Ситу в жилище, похожее на обитель отшель-пицы, близ ашоковой рощи, напоминавшей Нандану. Исхудав шая от тоски по мужу, облачившись в одежду отшельницы, жила там несчастная болыпеокая (Сита), предаваясь посту и подвижничеству, питаясь только кореньями и плодами. Владыка ракшасов поставил для ее охраны ракшаси, вооруженных копьями, мечами, пиками, топорами и дубинками. (Были среди них) и двуглазая и трехглазая (ракшаси), была и с глазом на лбу; одна — длинноязыкая, другая — вовсе без языка, третья — трехгрудая, четвертая — одноногая, одна — с тремя косицами на голове, другая — одноглазая.

Эти и другие (ракшаси), волосатые, как верблюдицы, горящими глазами неусыпно следили за Ситой и днем, и ночью. Страшные пишачи с резкими голосами постоянно пугали длинноокую (Ситу) грубыми жестами и (изрыгали) ругательства. «Мы съедим, разорвем на части, раздерем в клочья ту, что живет здесь, пренебрегая нашим супругом», — бранились они, а она в ответ на угрозы только вздыхала, тоскуя о муже, и говорила: «О милосердные, съешьте меня поскорее! Не хочу я жить без моего лотосоокого (супруга) с иссиня-черными вьющимися волосами. Ведь все равно, утратив желание жить, я иссушу свое тело голодом, словно змея, заползшая на время спячки в (ствол) дерева тала. Знайте истину: я не буду принадлежать никому, кроме Рагхавы. Будь что будет!»

Слыша такие ее слова, ракшаси с ослиными голосами решили отправиться к Индре ракшасов и рассказать ему все с самого начала. Когда они удалились, ракшаси по имени Трид-жата, знающая дхарму и приветливая, стала утешать Вайдехи: «О Сита, я расскажу тебе кое-что, доверься мне, о подруга! Пусть пройдет твой страх, о наделенная прекрасными бедрами! Слушай, что я скажу. Мудрый старец по имени Авиндхья, бык среди ракшасов, радеет о благе Рамы и говорил со мной о тебе. (Он сказал): «Передай от моего имени Сите, утешив ее и приласкав, что супруг ее, могучий Рама, а также Лакшмана в добром здравии».

Славный Рагхава заключил союз с царем обезьян, который мощью подобен Шакре. Они спешат тебе на помощь. Не бойся, о робкая, Раваны, который проклят миром: тебя ограждает проклятие Налакубары63, о безупречная! Грешный (Равана) был некогда проклят им за то, что осквернил его жену Рамбху. Не смиривший свои чувства, он не может теперь нападать на беспомощных женщин. Скоро сюда придет под охраной Сугривы твой мудрый супруг вместе с сыном Сумитры, и он освободит тебя.

Приснился мне страшный сон, какого я не хотела бы видеть; наверное, это к смерти неразумного (Раваны), погубившего род Пауластьев. Страшен этот низкий душою, коварный (демон) из «тех, что бродят в ночи», он от природы жестокостью нрава внушает любому ужас. Судьбою лишенный разума, он враждует со всеми богами. То, что я видела во сне, предвещает его гибель. Окропленный сезамовым маслом, обритый наголо Десятиликий, завязнув в трясине, будто приплясывает, стоя на колеснице, запряженной ослами. Кумбхакарна и другие, голые, с вылезшими волосами, вымазанные красным, в красных гирляндах бредут в южную сторону.

Вибхишана стоит один на горе Швете под белым зонтом и в белом тюрбане, и украшает его белая гирлянда. Четыре его советника, тоже в белых гирляндах, намазанные белой мазью, поднялись вместе с ним на гору Швета. Это они спасут нас от великой напасти. Оружием Рамы устлана вся земля вместе с морями: славой наполнит весь мир твой супруг. Видела я и Лакпшану: он взошел на груду костей, вкушая медовый напиток и оглядывая окрестности.

раз я видела, как ты, вся в крови, с плачем идешь под охраною тигра на север66. Скоро, о Вайдехи, радость вернется к тебе! Недалеко то время, когда ты, Сита, встретишься со своим супругом Рагхавой и его братом». Услышав такие слова Триджаты, (Сита), глаза которой напоминали глаза молодой лани, вновь обрела надежду на встречу с мужем. Когда грозные, страшные пишачи вернулись (от Раваны), они застали ее сидящей с Триджатой, как прежде.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят четвертая глава.

Однажды несчастная (Сита), верная супруга (Рамы), сидела на камне в окружении ракшаси и плакала, тоскуя по мужу. Одежда ее была испачкана, на ней сохранились лишь остатки (былых) украшений. Равана увидел ее и, настигнутый стрелами Камы, направился к ней. Не знающий поражений в боях с богами, данавами, гандхарвами, якшами и кимпурушами, в блеске богатства явился он в ашоковую рощу, ослепленный Кандарпой. На нем была дивная одежда, серьги из хорошо отшлифованных драгоценных камней, гирлянда из ярких цветов и венок, как на боге Весны.

Но и старательно убранный, словно древо желаний, он даже в этом богатом наряде был мрачен, напоминая (скорее) дерево чайтью на месте сожжения трупов. (Демон) из «тех, что бродят в ночи», появился перед стройной (Ситой), словно Тихоходящая планета перед Рохини. Приветствуя наделенную прекрасными бедрами (Ситу), которая затрепетала, словно попавшая в силок антилопа, (Равана), настигнутый стрелою Того, чей знак — цветок, сказал:

«Довольно, Сита, проявлять таким образом свою привязанность к мужу. Сделай милость, о стройная, надень другое убранство. Будь благосклонна ко мне, обладающая прекрасными бедрами! Надень на себя дорогое платье и украшения и стань лучшей из всех моих жен, о прекраснейшая из женщин! Петь у меня и дочери богов, и жены мудрецов-царей, есть дочери данавов и женщины из дайтьев.

Четырнадцать коти пишачей у меня в подчинении, дважды по стольку ракшасов-людоедов, страшных в своих деяниях, и в три раза больше того якшей, которые подчиняются моей воле. Правда, часть (якшей) еще пребывает под властью моего брата — Владыки богатств. Когда я наслаждаюсь вином, меня, так же как моего брата, всегда окружают гандхарвы и апсары, о достойная женщина с прекрасными бедрами! Я — сын мудреца-брахмана, того самого подвижника Вишраваса. «Пятый среди Хранителей мира» — такая идет обо мне слава. Такие же дивные и разнообразные яства, угощения и напитки, какие есть у Владыки Тридцати (богов), есть и у меня, о прекрасная! Пусть же окончатся тяжкие испытания, которые выпали на твою долю за время жизни в лесу. Будь моею супругою наравне с Мандодари, о наделенная прекрасными бедрами!».

Вайдехи, к которой взывал этот (демон) из «тех, что бродят в ночи», отвернула свое прекрасное лицо, скрыла его в траве и обратила к нему ответную речь. Вайдехи, наделенная прекрасными бедрами, почитая своего супруга, как божество, отвечала злодею, и горькие слезы непрерывным потоком орошали ее высокую грудь. «Не впервые, владыка ракшасов, ты вынуждаешь меня, несчастную, слушать такие горькие речи. Благо тебе, досточтимый!

Лучше смири свое сердце: я — супруга другого и навеки верна своему мужу. На меня не следует посягать! Да и к чему тебе бедная жена смертного? Если ты силой возьмешь меня, беззащитную, разве это будет любовь? Твой отец, брахман, порожденный Брахмой, подобен самому Властителю сущего, так почему же ты, которого сравнивают с Хранителем мира, не соблюдаешь дхармы? И как же тебе не стыдно поминать своего великого брата, царя над царями, Владыку богатств, друга (Шивы), Великого Владыки!».

Проговорив это, Сита заплакала снова. Грудь ее трепетала, шею и лицо стройная женщина прикрыла краем одежды. Длинная, тугая коса плачущей красавицы, темная и блестящая, казалась черной змеей на ее голове. Выслушав суровый ответ Ситы, неразумный Равана, отвергнутый ею, вновь обратился к ней: «Пусть, о Сита, Тот, у кого на знамени макара, спалит любовью мое тело, но я не могу взять тебя в жены, если ты не желаешь этого, о наделенная прекрасными бедрами и улыбающаяся пленительной улыбкой! Что я могу поделать, если ты и теперь любишь Раму, хотя он всего лишь человек н такие, как он, служат нам пищей!» Сказав это ей, безупречно сложенной, владыка ракшасов тотчас же скрылся. Он удалился в свое излюбленное место, а Вайдехи, терзаемая горем, осталась там же, окруженная ракшаси, и только Триджата всячески ее утешала.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят пятая глава.

Меж тем Рагхава с сыном Сумитры, гостеприимно принятые Сугривой, жили на склоне Мальявана, любуясь безоблачным небом. Однажды (Рама), губитель недругов, стоя на горе, смотрел на чистое небо, где сияла ясная луна в окружении планет, звезд и созвездий, и вдруг свежий ветер, благоухающий ароматом красных и синах лотосов и лилий, словно бы пробудил его ото сна.

Праведный (Рама) ясно представил себе Ситу, запертую ракшасой в его обиталище, и наутро, расстроенный, сказал доблестному Лакшмане: «Ступай, Лакшмана, найди в Кишкиндхе неблагодарного властителя обезьян, который знает только свою выгоду и забыл в наслаждениях, что это я помазал на царство его, неразумного, позорящего свой род. Теперь он — владыка всех обезьян и медведей, но ведь это мы с тобой, о мощнорукий продолжатель рода Рагху, рада него уничтожили Валина в лесу возле Кишкиндхи! Я считаю, что он неблагодарен, этот выродок среди обезьян: ушел, невежа, и забыл обо мне, о Лакшмана! Мне кажется, он не помнит, какое дал обещание, когда я помог ему.

Теперь он пренебрегает мною, низкий помыслами. Если он до сих пор ничего не предпринял, предаваясь любовным утехам, то отправь его вслед за Валином, и пусть (он разделит) общий удел всего сущего. Если же он, бык среди обезьян, радеет о нашем благе, без промедления поспеши с ним сюда, о Какут стха!»

После таких слов, сказанных ему братом, Лакшмана, который всегда ревностно выполнял волю (Рамы), своего наставника, отправился в путь, взяв с собою сверкающий лук и стрелы. Подойдя к воротам Кишкиндхи, он беспрепятственно проник внутрь (города). «Он разгневан», — понял царь Сугрива,. властитель обезьян, и тотчас же вместе с супругой вышел смиренно навстречу (гостю). Обрадованный такой честью, он воздал (пришедшему) почести, и сын Сумитры бесстрашно передал ему слова Рамы.

Выслушав все до конца, царь обезьян Сугрива поклонился, сложив ладони, и в присутствии слуг и супруги, о Индра царей, радостно обратился к Лакшмане, слону среди мужей, с такими словами: «Я не невежа, о Лакшмана, не вероломен и не бессердечен. Соблаговоли же выслушать, какие я предпринял попытки, чтобы найти Ситу. Во все стороны я разослал верных мне обезьян и повелел им вернуться назад через месяц. Они должны обшарить всю землю, одетую океаном, (обыскать) все леса и горы, деревни и города, рудники и селения, о герой! Пять дней остается до конца срока, ц тогда вы с Рамой услышите великую и радостную (весть)».

Когда Лакшмана выслушал речь мудрого Индры обезьян, гнев его растаял и он, довольный, почтил Сугриву. Вернувшись вместе с Сугривой к Раме на склон Мальявана, он рассказал (своему брату) о том, что предпринял (царь обезьян). И вот тысячи Индр среди обезьян возвратились. Они обыскали три стороны света, но среди них не было тех, что отправились к югу.

Они рассказали Раме о том, что видели на земле, опоясанной океаном, но ни Вайдехи, ни Равана им не встретились. Несчастный Какутстха жил теперь единой надеждой на возвращение (мощных), как быки, обезьян, что отправились в южную сторону.

Прошло уже два месяца, и вот однажды к Сугриве прибежали обезьяны и сказали: «Сын Ветра вместе с Ангадой, сыном Валина, и другие обезьяны, (могучие), как быки, те, которых ты, о царь, посылал на поиски в южную сторону, резвятся в необъятном (лесу) Мадхувана, который некогда стерег Валин, а теперь (охраняешь) ты, о лучший среди обезьян!».

Узнав о радужном их настроении, понял (Сугрива), что они-достигли своей цели: ведь так ведет себя только тот, кто, будучи послан, исполнил свой долг. (Сугрива), мудрый вожак обезьян, в силе не уступающий быку, поведал об этом Раме, и Рама с ним согласился: конечно, они разыскали Майтхили!

Вскоре обезьяны во главе с Хануманом, отдохнув, предстали перед Индрой обезьян в присутствии Рамы и Лакшманы. Наблюдая за поступью и выражением лица Ханумана, о бха-рата, Рама совсем уверовал в то, что Сита нашлась. Обезьяны во главе с Хануманом, радостные, приветствовали, как подобает, Раму, Сугриву и Лакшману. Рама, держа лук и стрелы, обратился к вернувшимся (обезьянам): «Удачен ли ваш поход? Вернете ли вы мне надежду?

Буду ли я снова царствовать в Айодхье, покарав в бою недруга и отвоевав дочь Джанаки? Если же я не сумею освободить Вайдехи и не смогу расправиться с врагами, к чему мне тогда жизнь: я лишусь и жены, и чести!» На эти слова сын Ветра ему ответил: «Я принес тебе. Рама, хорошую новость: я видел Джанаки. Долго мы рыскали в южной стороне среди гор, лесов и копей. Однажды, усталые, увидели мы большую пещеру и решили войти туда. Темная, глубокая (пещера) шириной в несколько йоджан густо поросла мхом и кишела червями.

Мы шли очень долго и увидели вдруг солнечный свет. Тут же, внутри (пещеры), нашему взору предстали дивные покои. Это было жилище дайтьи Майи, о Рагхава! Там предавалась подвижничеству отшельница по имени Прабхавати, она угостила нас разными яствами и напитками. Когда мы наелись и силы вернулись к нам, (отшельница) рассказала, как нам идти дальше, и мы покинули ее обитель, держа путь к горам Сахья, Малая и великой горе Дардура, что стоят близ соленоводного (океана).

Поднявшись на (гору) Малаю, увидели мы обиталище Варуны, и отчаяние, тоска, безысходность овладели нами: надежды остаться в живых не было. В глубокой печали пытались мы охватить мысленным взором протянувшийся на много сот йоджан великий океан, кишащий исполинскими рыбами, крокодилами и акулами, потом уселись (на берегу) и решили умереть голодной смертью.

В разговоре зашла речь о коршунэ Джатаюсе, и тут мы увидели страшную, грозную птицу, подобную горной вершине. Казалось, это второй Вайнатея. Он приблизился к нам, словно задумав нас съесть, и сказал такие слова: «Кто это тут говорит о брате моем Джатаюсе? Я его старший брат по имени Сампати, властелин птиц.

Однажды, состязаясь друг с другом, взлетели мы к солнцу, и тут оба крыла моих загорелись. Джатаюс остался цел, но с тех пор я не видел моего любимого брата, владыку коршунов. С обгоревшими крыльями упал я тогда на эту великую гору». Когда он умолк, мы рассказали ему, что его брат убит, и вкратце поведали о твоей беде. Сампати услышал об этом великом несчастье, о царь — губитель врагов, и горестно стал вопрошать нас: «Кто этот Рама? Что с Ситой? Как был убит Джатаюс? Я хочу все это знать, о достойнейшие из обезьян!»

Я рассказал ему очень подробно, какое горе обрушилось на тебя и почему (мы сидим здесь), обрекая себя на голодную смерть. Тогда птичий царь поднял нас на ноги такими словами: «Известен мне Равана, Ланка — его столица. Она видна на том берегу океана в ущелье горы Трикуты. Вайдехи там, нет у меня в том сомнений». Услышав такое, мы быстро поднялись и стали держать совет, как переправиться через океан, о губитель врагов! И так как никто не решался (пуститься вплавь), я с помощью моего отца (Ветра) пересек океанские просторы шириной в сотню йоджан, убив по пути живущую в водах ракшаси.

Там во внутренних покоях Раваны увидел я Ситу. Несчастная подвижница предавалась посту и умерщвлению плоти, тоскуя по своему супругу. Она исхудала, ее волосы были заплетены в косу, (как носят отшельницы), тело покрыто грязью. По некоторым признакам я понял, что это Сита, пробрался к ней, когда она осталась одна, и сказал: «Я — обезьяна, сын Ветра, о Сита, и прибыл к тебе как вестник от Рамы. Я добрался сюда по воздуху, чтоб увидеть тебя.

Братья Рама и Лакшмана, царские сыновья, в добром здравии, их охраняет Сугрива, Индра среди обезьян. Рама и сын Сумитры просили (меня узнать), здорова ли ты, о Сита! И Сугрива из дружеского расположения к ним тоже беспокоится о тебе. Скоро явится твой супруг вместе со всеми обезьянами. Верь мне, достойная, я — обезьяна, а не ракшаса».

Призадумавшись на минуту, Сита ответила мне: «Я знаю со слов Авиндхьи, что ты — Хануман. Авиндхья — старый, почтенный ракшаса, о наделенный мощными руками. Он рассказывал мне, что Сугриву окружают советники, похожие на тебя. А теперь ступай».

И с этими словами Сита дала мне вот этот самоцвет, который поддерживал безупречную Вайдехи все это время. И чтобы ты мне поверил, Джанаки из признательности рассказала мне историю о том, как ты, о тигр среди людей, на великой горе Читракуте попал камышинкой в ворону. Потом я рыком возвестил о своем появлении и поджег город (Раваны)».— «Добро пожаловать», — приветствовал Рама доброго вестника.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят шестая глава.

Пока Рама беседовал с (Хануманом), по приказу Сугривы сюда же, (на гору), явились вожаки обезьян. К Раме пришел славный Сушена, свекор Валина, в сопровождении тысячи коти быстрых обезьян. Показались отважные Индры обезьян Гаджа и Гавая, каждый из которых был окружен сотней коти (обезьян). Ведя за собою шестьдесят тысяч коти (сподвижников), о великий царь, прибыл грозный обликом царь Гавакша с бычьим хвостом.

Славный Гандхамадана, живущий на (горе) Гандхамадане, привел за собой тысячу коти огромных обезьян. Мудрая могучая обезьяна по имени Панаса привела десять, двенадцать и, (наконец), тридцать пять коти (обезьян). Достойный, отважный Дадхимукха, старейший среди обезьян, собрал огромное, обезьянье войско, обладающее грозным могуществом.

(Последним) пришел Джамбаван с сотней тысяч коти злобных черных медведей с отметинами на лбу. Эти и многич другие вожаки обезьяньих стай собрались в несметном количестве, чтобы помочь Раме, о великий царь!

(Обезьяны, окраской шерсти) напоминающие цветы шириши, шумели, перебегая с места на место, и издавали крики, похожие на львиный рык. Некоторые из них были (огромны), как горные пики, другие похожи на буйволов; (окраска одних) напоминала осенние тучи, а лица иных были (красны), как толченая киноварь. Они резвились, прыгали вверх и вниз, а со всех сторон, поднимая пыль, шли все новые и новые (полчища) обезьян. Весь многоликий обезьяний мир, напоминающий полноводный океан, собрался под знамена Сугривы. После того как сошлись все вместе Индры обезьян, доблестный Рагхава вместе с Сугривой (выбрал) день благоприятного положения созвездий, и готовое к бою войско в добрый час выступило в поход, словно намереваясь уничтожить миры.

Полки вел Хануман, сын Ветра, а тыл охранял сын Сумитры, не ведающий страха. Подвязав защитные нарукавники и наконечники для пальцев, оба потомка Рагху шли в окружении обезьяньих вожаков, блистая, как солнце и месяц среди планет.

Обезьянье войско, вооруженное камнями и (стволами деревьев) шала и тала, казалось огромным рисовым полем на раннем рассвете. Вожаки Нала, Нила, Ангада, Кратха, Майнда и Двивида вели за собой неисчислимую рать, чтобы помочь Рагхаве. Мирно отдыхая на благодатных склонах прославленных гор, где было много плодов, кореньев, меда, воды и мяса, полки обезьян вышли к соленому океану.

Это войско со множеством знамен, словно второй океан, разлилось по прибрежному лесу. Тут достойный сын Дашаратхи задал Сугриве в присутствии обезьяньих вожаков уместный вопрос: «Как, по-твоему, нам перебраться через океан? Наша рать велика, а океан неприступен». Тут вызвались несколько обезьян-смельчаков, которые брались переправиться через океан, но все расстояние они не смогли бы осилить. Другие предлагали воспользоваться лодками, третьи — плотами, но Рама остановил их всех, говоря: «Нет, (так не годится). Вы, обезьяны, при всей вашей отваге не сможете пересечь все вместе водный простор шириной в сотню йоджан. Не подходит п ваше последнее предложение: не найдется так много лодок, чтобы перевезти целое войско.

И потом, разве может (человек), подобный мне, нанести купцам такой ущерб? Если войско наше растянется, то враг уничтожит его по частям, поэтому я не одобряю переправу на лодках или плотах. Я обращусь за помощью к самому кладезю вод. Отказавшись от еды, я буду лежать на берегу, пока он сам пе предстанет передо мной. Если же он не укажет мне путь, то я подожгу его своим мощным, неотразимым оружием, блистающим ярче огня-очистителя». С этими словами Рагхава и с ним сын Сумитры совершили омовение и, как подобает, лехли на подстилки из травы куша на (берегу) океана.

И вот явился Рагхаве во сне бог Океан, славный владыка рек и потоков, окруженный множеством морских чудищ; сотни кладезей с драгоценными камнями были видны рядом с ним81. «О сын Каусальи, — обратился он ласково к Раме, — скажи, чем я могу помочь тебе, бык среди мужей?» — «Я — потомок Икшваку, твой родственник, — ответил ему Рама. — О властитель рек и потоков! Я хочу, чтобы ты дал пройти моему войску, тогда я смогу покарать Дашагриву, выродка из Пауластьев.

Если же ты не дашь мне пройти, как я прошу, я осушу тебя стрелами, освященными небесным оружием». Выслушав слова Рамы, (Океан), прибежище Варуны, испугался и ответил с почтением: «Не хочу я мешать тебе, я не стану преградою на твоем пути.

Но выслушай меня, Рама, а потом приступай к делу! Если я разрешу пройти твоему войску, другие тоже, угрожая оружием, будут вымогать у меня подобное разрешение. Есть (среди вас) искусный строитель — обезьяна по имени Нала, это могучий сын небесного зодчего Вишвакармана.

Пусть он бросает в мои (воды) поленья, траву или камни — я все удержу на поверхности, и это послужит мостом для тебя». С этими словами (Океан) исчез, а Рама сказал Нале: «Сооруди мост через океан. Я знаю, ты сможешь (его сделать)». Какутстха повелел построить тем способом мост в десять йоджан шириной и сто йоджан длиной. Этот (мост), который зовется Наласету, славится на земле и по сей день; построенный по приказу Рамы, он стоит (нерушимо), точно утес.

В это время (к Раме) явился благочестивый Вибхишана, брат Индры ракшасов (Раваны), вместе с четырьмя своими советниками. Гостеприимно встретил его благородный Рама, а Сугрива (встревожился), заподозрив в нем соглядатая. Но Рагхаву поистине тронули его действия, свидетельствующие о добрых намерениях, и он окружил его (всевозможными) почестями. (Рама) поставил Вибхишану царем над всеми ракшасами и сделал его советником и другом Лакшманы.

Под водительством Вибхишаны войско (Рамы) за месяц переправилось через океан по (сооруженному Налой) мосту, о владыка людей! Когда они пересекли (океан) и высадились на Ланке, (Рама) напустил обезьян на богатые, пышные сады (острова).

Там (в их ряды) проникли два соглядатая — советники Раваны Шука и Сарана, ракшасы в обезьяньем обличье, но Вибхишана их обнаружил. Когда оба (демона) из «тех, что бродят в ночи», вновь приняли облик ракшасов, Рама показал им свое войско и затем отпустил на волю. Полки расположились в небольшом лесу, и доблестный (Рама) послал мудрую обезьяну Ангаду гонцом к Раване.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят седьмая глава.

Какутстха надежно укрыл свое войско в богатом кореньями и плодами лесу, где было вдоволь воды. А Равана принялся укреплять Ланку согласно правилам гпастр. Этот (город) по самому своему расположению был неприступен; его окружали мощная крепостная стена с воротами и глубоководный ров, в котором кишели крокодилы и водилась рыба

Теперь же (Ланка) была обнесена семью валами, утыканными кольями из кхадиры; эти валы были оснащены приспособлениями для тарана, железными брусьями и камнями. У воинов в руках были сосуды, полные ядовитых змей, и сарджарасовый порошок; кроме того, они были вооружены дубинками, пылающими головнями и стрелами, пиками, мечами и топорами, были у них и шатагхни, и навощенные молоты.

У каждых наружных ворот стояли крупные соединения, постоянные и сменяющиеся: множество пеших воинов и большое количество слонов и коней.

Меж тем Ангада добрался до ворот Ланки, известил о себе Индру ракшасов и бесстрашно вошел (в город). Могущественный (Равана) блистал меж многих коти ракшасов, словно солнце, обрамленное грядами облаков. Приблизившись к по томку Пуластьи, окруженному советниками, (посланец) Рамы, умеющий вести беседу, стал излагать его наказ: «О царь! Многославный Рагхава, Индра Косалы, велел передать тебе: час (расплаты) настал. Внемли этим словам и приготовься!

Под властью погрязшего в грехе бесчестного царя терпят лишения и погибают целые страны и города. Из-за тебя одного, силой похитившего мою супругу, на меня, — (сказал Рама), — ляжет вина за гибель ни в чем не повинных существ. Ты давно презираешь богов. Ослепленный своим могуществом и гордыней, ты притесняешь живущих в лесах святых мудрецов. Ты убиваешь царей-мудрецов, похищая их рыдающих жен. Теперь (пробил твой час) — тебя ждет возмездие за бесчинства. Я убью тебя вместе с твоими советниками. Выходи же на бой, как подобает мужу! Ты увидишь, о (демон), «бродящий в ночи», как могуч мой лук, хотя я всего только человек. Отпусти Ситу, дочь Джанаки, иначе ты нигде от меня не спасешься! Острыми стрелами я очищу от ракшасов землю!»

Не стерпел царь Равана, услышав такие дерзкие речи посланца (Рамы), потерял над собою власть от ярости, и тут же четыре (демона) из «тех, что бродят в ночи», по знаку владыки вцепились в лапы (Ангады), словно коршуны в (лапы) тигра. Но Ангада взмыл в небо, увлекая за собой «тех, что бродят в ночи». Они цеплялись за его лапы, но он взлетел так быстро, что оказался один на крыше дворца, а демоны, «те, что бродят в ночи», упали на землю, и сердца их не выдержали столь сильного удара.

Избавившись (от преследователей), он спустился с дворцовой крыши и пробрался через Ланку в расположение своего войска. Вернувшись к Индре Косалы, могучий пылом Ангада поведал (ему) обо всем и, обласканный Рагхавой, отправился отдохнуть.

Затем потомок Рагху разрушил крепостную стену Ланки, напустив на нее сразу всех быстрых, как ветер, обезьян. Лакшмана вместе с Вибхишаной и властителем медведей (Джамба-ваном) разбил неприступные южные ворота города, и сотни тысяч коти воинственно настроенных обезьян, бурых, как верблюды, ворвались в Ланку. Солнечный свет померк от пыли, поднятой обезьянами, которые сновали в разные стороны, вверх и вниз. Ракшасы со своими женами и стариками (родителями) в изумлении смотрели, о царь, на крепостной вал, сплошь облепленный обезьянами.

Некоторые из них (цветом шерсти) напоминали рисовые побеги, другие — цветы шириши, третьи были цвета восходящего солнца, а четвертые — светлые, как солома. Они принялись крушить колонны из драгоценных камней, террасы и сторожевые башни, стали ломать и разбрасывать выведенные из строя защитные приспособления. Хватая шатагхни, диски, дубинки и камни, они своими ловкими лапами с силой обрушивали их на Ланку. Сотни «тех, что бродят в ночи», стоявших на крепостном валу, обратились в бегство, преследуемые обезьянами.

Но тут по приказу царя (Раваны) появились еще сотни тысяч страшных обличьем ракшасов, способных принимать любой вид. Извергая потоки стрел, они дерзко погнали лесных обитателей, очищая от врага крепостную стену. Страшные (демоны), «те, что бродят в ночи», посыпавшись как горох, освободили от обезьян большую часть крепостного вала. Сраженные пиками (ракшасов), пали в бою многие из обезьяньих вожаков, но немало и (демонов), «тех, что бродят в ночи», погребли под собой (обрушившиеся) колонны и ворота.

И вот сошлись (лицом к лицу) обезьяны и ракшасы. Яростно стали они биться, таская друг друга за волосы, царапая когтями и клыками. И обезьяны, и ракшасы с ревом падали замертво па землю, но даже и тут не выпускали врага. Стрелы Рамы сыпались непрерывным потоком, как ливень из тучи, и, долетая до Ланки, настигали (демонов), «тех, что бродят в ночи». И сын Сумитры, ловкий стрелок из лука, без устали метко разил стрелами ракшаоов, стоящих на крепостном валу. Затем по приказу Рагхавы войска отступили. Ланка была разорена, и это предопределило победу (Рамы).

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят восьмая глава.

В ряды отступивших воинов затесалось несколько групп мелких ракшасов и пишачей, приспешников Раваны, — Парвана, Путана, Джамбха, Кхара. Кродхаваша, Хари, Праруджа, Аруджа, Прагхаса и другие. Об этом проведал Вибхишана. и, хотя те злодеи, проникшие (к обезьянам), были невидимы, он раскрыл их. Ловкие, сильные обезьяны, о царь, увидели этих (ракшасов) и всех уничтожили. Замертво пали они на землю. Не вынес этого Равана, вышел (из города) со своим войском и налетел на обезьян, прстроив рать по способу Ушанаса.

Но Рагхава, следуя правилу Брихаспати, развернул полки навстречу Десятиликому и приготовился к обороне. Сошлись тут в бою Рама и Равана, Лакшмана и Индраджит, Сугрива и Ви-рупакша, Никхарвата и Тара, Нала и Тунда, Патуша и Панаса. Каждый избрал себе достойного (противника), и стали они биться, надеясь на поле брани лишь на мощь своих собственных рук.

Разгорелся жестокий и яростный бой, повергающий в ужас несмелого; так же некогда (бились между собой) боги и асуры. Равана обрушивал на Раму потоки копий, пик и мечей, Рагхава посылал в ответ остро отточенные железные стрелы. Лакшмана (осыпал) Индраджита раздирающими чрево (стрелами), и Индраджит отвечал сыну Сумитры множеством стрел. Вибхишана яростно метал в Прахасту острые стрелы, украшенные птичьими перьями, Прахаста отвечал ему тем же. Яростно бились могучие воины, так что страх обуял все три мира, все движущееся и неподвижное.

Такова в книге «Лесная» великой «Махабхараты» двести шестьдесят девятая глава.

Вот Прахаста, не знающий жалости в битве, бросился вдруг на Вибхишану и, издав клич, ударил его дубинкой, но мудрый Вибхишана, наделенный мощными руками, даже не дрогнул от этого резкого удара, оставшись стоять неколебимо, как Химаван. Он схватил огромное мощное копье, украшенное сотнями колокольчиков, и, освятив его заклинаниями, метнул в голову (противника). С подобным ашани грохотом в один миг настигло оно ракшасу, снеся ему голову, и (демон) стал подобен дереву, сломанному ветром.

Увидев, что Прахаста, (демон) из «тех, что бродят в ночп», нашел свою смерть в бою, на обезьян стремительно ринулся Дхумракша. При виде мрачного, как туча, вражеского пополнения сильнейшие из обезьян бросились врассыпную. Увидел Хануман, что его (отважные), как быки, обезьяны-воины вдруг обратились в бегство, вышел вперед и застыл на месте: не обезьяна, а тигр. Обезьяны заметили, что сын Ветра остался стоять на поле брани, и все поспешно вернулись назад, о царь! Поднялся тут страшный, невероятный, отчаянный шум: это снова смешались в схватке полки Рамы и Раваны. Разгорелась жестокая, кровавая битва.

Дхумракша напал на обезьянье войско, (осыпая его) стрелами, снабженными оперением. Сын Ветра Хануман, покоритель врагов, ловко бросился наперерез мчавшемуся ракшасе-велика-ну, и эти герои, обезьяна и ракшаса, словно Прахлада и Индра, сошлись в жаркой схватке, стремясь одолеть друг друга.

Палицами и дубинками избивал ракшаса обезьяну, обезьяна швыряла в ракшасу стволы деревьев вместе с ветвями. И мудрый Хануман, сын Ветра, все-таки одолел Дхумракшу, поскольку был мощнее, (убил) его коней и возничего и (сломал) колесницу.

Увидев, что Дхумракша, первый среди ракшасов, убит, обезьяны, воспрянув духом, ринулись (в бой) и стали уничтожать (вражеских) воинов. Мощные обезьяны кулаками разили ракшасов, и те наконец не выдержали: в панике бросились они бежать в Ланку. Примчавшись в город, разбитые наголову и (чудом) оставшиеся в живых (демоны) из «тех, что бродят в ночи», поведали царю Раване обо всем, что случилось.

Услышал Равана, что Прахаста и великий стрелок из лука Дхумракша пали в бою вместе с войском от рук (мощных), как быки, обезьян, вздохну