Ночь с 16 на 17 апреля

Настроения идти в клуб у меня не было. Клаудия и Джинни бегали по комнате, подбирая туфли и делая макияж, а я лежала на кровати и пыталась читать книжку. Платье у меня уже было – то самое, белое, о котором я разговаривала с мамой – макияж и прическа, много времени не заняли, и, что самое главное, я совершенно не хотела никуда идти, а уж тем более прихорашиваться ради мероприятия, которое меня тяготило.
Причин такому настроению было не мало: Ростов со своей философией и психологией, мои подруги с фанатичным блеском в глазах и свадебной чушью в головах, дурацкие разговоры о будущем, прощально-хвалебные стансы от людей, с которыми во время учебы я почти не общалась, надвигающийся отъезд домой и, самое главное, непонятный Снейп. Я привыкла решать проблемы, или просто пускать все на самотек, выжидая, пока случится что-то такое, с чем уже можно будет работать. В отношении Снейпа у меня не было ни желания что-то решать, ни времени, чтобы дождаться развития событий. И что особенно тяготило меня – я начала сомневаться в правильности собственного подхода. Мысли вроде «а может Ростов прав?» стали посещать меня все чаще. Может, действительно стоило забыть на время о том, как сильно я хотела получить от Снейпа признание, и начать тихо радоваться тому, что он страстно желал, чтобы я осталась?
Все выше сказанное объясняет, почему я только «пыталась» читать книжку. Мысли мои были заняты чем угодно, но только не содержанием главы.
Наконец, Клаудия и Джинни были готовы, и мы отправились в клуб. Там уже собралось довольно много людей, но нам удалось найти свободный столик. Мы заказали напитки, и Клаудия с Джинни принялись обсуждать звучащую музыку. Меня этот аспект вечеринки интересовал мало, и я стала разглядывать толпу в поисках знакомых лиц.
В первую очередь был замечен Дик. Он был в компании девушки-американки и казался счастливым. Заметив меня, он как будто бы немного растерялся, но когда я улыбнулась и помахала ему рукой, расслабился и ответил приветственным кивком головы.
Затем из толпы выделилась ругающаяся парочка – Терри и Джинна снова выясняли отношения.
Возле бара я заметила Кеннета. С ним была какая-то девушка, но, казалось, ей не удавалось завладеть вниманием своего спутника – тот бездумно пил какой-то напиток, глядя в пространство.
Через некоторое время рядом с нашим столиком оказался Джейсон со своим другом. Первый сразу увел Клаудию танцевать, а второй начал откровенно флиртовать с Джинни. К моему удивлению, она не предприняла даже скромной попытки избавиться от парня и вступила в оживленную беседу.
Осуждающе покачав головой – так, чтобы Джинни непременно заметила – я встала из-за стола, толком даже не зная, куда пойти. Как вдруг передо мной оказался профессор Ростов. В этот момент – как раз вовремя – зазвучала медленная композиция, и профессор напомнил мне, что я обещала ему танец. Мы вышли на танцпол, Ростов положил руки на мою талию и мы принялись медленно двигаться, покачиваясь в такт музыке.
- Снейп пришел? – без церемоний спросила я.
- С трудом, но мне удалось его заставить. Знаете как?
Я покачала головой.
- Я сказал, что кто-то должен следить за вами, чтобы вы не наделали глупостей. Ночь выпускного – самое горячее время для глупостей, особенно среди пай-девочек. За вами сегодня нужен глаз да глаз.
- Как мило с вашей стороны, профессор, - ответила я сардонически.
- Главное, что он купился, - отозвался Ростов, явно веселясь.
Некоторое время мы танцевали молча.
- И что мне, по-вашему, делать? – спросила я отчаянно.
Ростов хмыкнул.
- Мне тридцать шесть, у меня нет ни жены, ни детей, ни даже более или менее долговременной привязанности. Вы все еще хотите знать мое мнение?
Я тяжело вздохнула.
- Ну да. И в людях вы ничего не смыслите, и советы давать не любите.
- Как вы точно меня описали.
- Профессор Ростов, ну вы же знаете его лучше, чем я. И вы мужчина. Что мне сделать, чтобы он сделал шаг навстречу?
Мой партнер по танцу призадумался.
- Изобразите жертву, - произнес, наконец, он.
- Простите?
- Вызовите в нем инстинкт защитника. Он знает, что вы сильная натура и так далее, но он не сможет устоять, видя, как его любимая страдает.
- Сомневаюсь…
- Не нужно.
- Это глупо. Как это может помочь? Я была уверена, что вы посоветуете вызвать в нем ревность, или попытаться соблазнить, или, на худой конец, заморозить его каким-нибудь хорошим заклинанием и запереться в одной комнате на двадцать четыре часа.
Ростов рассмеялся.
- Последнее мне нравится. Хотел бы я посмотреть на него после такой пытки. Но не хотел бы оказаться на вашем месте. Что касается первых двух пунктов: во-первых, ревность вы уже пробовали – не достаточно эффективно. Во-вторых, он уже соблазнен, но при любой вашей попытке наступления непременно сбежит, понимая, что в этом поединке у вас заранее есть преимущество.
Я поджала губы. Звучало довольно разумно.
- И как мне изобразить жертву? – спросила я. – Жертву чего? Или кого?
- Подключите фантазию, - посоветовал профессор.
Музыка закончилась, и, наградив меня галантным поклоном, Ростов скрылся из виду.
Я окинула толпу людей хищным взглядом. Как можно было воплотить в жизнь совет Ростова? Может быть, стоило просто упасть замертво прямо посреди танцпола, предварительно убедившись, что Снейп это видит… не похоже на хороший план, но пока не придумался новый, стоило руководствоваться этим.
- Привет, Гермиона, - прорвался сквозь громкую музыку чей-то голос.
- Эмиль! – воскликнула я, обернувшись.
Он стоял передо мной с широкой улыбкой и грустными глазами и я, поддавшись сиюминутному порыву, сжала его предплечье.
- Рада тебя видеть! – громко произнесла я, но Эмиль, кажется, не услышал.
Он жестом предложил мне пройти в более тихое место. Пока я шла за ним, в моей голове складывался новый план – воспользоваться помощью моего голубого друга и временно стать его жертвой. Например, разыграть сценку, в которой он пытается отомстить мне за то, что я целовалась с Диком. Выйти на террасу, попросить Ростова или даже Клаудию выманить туда Снейпа, сыграть эту небольшую пьесу, затем поплакать на плече у профессора. Кажется, Ростов имел в виду что-то в этом роде?
Но относительно Эмиля у меня был еще один план, который необходимо было воплотить до того, как возьмусь за план Покорения Снейпа.
- Эмиль, - произнесла я, и затем замолчала.
Внимание юноши тут же было привлечено моей нерешительностью. Он вопросительно взглянул мне в глаза, всё в нем словно молило о продолжении.
- Я давно хотела тебе кое-что сказать… но не знаю… как решиться… то есть я… впрочем, не важно.
Выдавив это, я повернулась к Эмилю боком и уставилась в пространство. Он был заинтригован.
- В чем дело, Гермиона? Ты можешь сказать мне все, что угодно.
- Да, я знаю, - задумчиво ответила я, - но это касается тебя, а я не хочу сделать тебе больно.
Проникновенный взгляд с моей стороны – и незамедлительная реакция с его.
- Скажи мне, скажи. Что случилось? Я справлюсь с чем угодно!
- Мы с Диком женимся, - заявила я, но увидев, как побледнело лицо Эмиля, тут же добавила, - я пошутила. Просто хотела проверить, действительно ли ты справишься «с чем угодно».
Эмиль казался ошарашенным. Теперь он был почти готов к новому потрясению.
- Но то, что я на самом деле хотела сказать, тоже касается Дика, - были мои следующие слова.
Мой собеседник, со все еще диким взглядом, кивнул, как бы давая понять, что готов выслушать.
- Я знаю, что ты любишь его и все прочее, но, думаю, ты должен знать кое-что о нем.
Еще кивок – но нужен был завершающий штрих.
- Только поклянись мне, что ничего не предпримешь, и никогда никому ничего не скажешь о том, что я тебе сейчас скажу.
- Да, Гермиона, хорошо, я клянусь. Скажи же, наконец, в чем дело, - нетерпеливо попросил Эмиль.
По его лицу было ясно – он был готов к худшему. Что ж, сейчас действительно должно было произойти что-то страшное: я собиралась убить чистое и светлое чувство наивного юноши и, вполне вероятно, разбить его сердце. Но я считала это верным поступком, даже несмотря на сильную нелюбовь к тем, кто вмешивается в чужие дела. ЭТО дело касалось и меня. В некотором роде.
- Может быть стоит взять магическую клятву? – Спросила я как бы саму себя, но потом добавила, - впрочем, нет, я тебе доверяю.
Подчеркнув последнее слово, я снова посмотрела ему прямо в глаза. Там читалось полное подчинение моей воле, и было ясно насколько мое доверие весомо и значимо. Теперь он не рассказал бы о том, о чем я собиралась ему поведать, даже если бы под угрозой оказалась его жизнь.
- Дик – один из Карателей.
Эти слова прозвучали как приговор. Впрочем, это и был приговор. И Дику, и Эмилю с его чувствами, и мне, как честному человеку. Отныне я была запятнана громадной ложью. Но почему-то чувствовала себя скорее злым гением, чем морально уродливым человеком.
- Этого не может быть, - наконец выдавил из себя Эмиль.
- Я узнала об этом случайно, но сомнений быть не может. Он был среди напавших на меня тогда в Профессорском садике. Впрочем, он убеждал меня, что не знал, что жертвой должна была стать я. Но разве это имеет значение?... хотя, ты, наверное, сможешь простить его, ведь ты так его любишь…
- Я… я… о, Мерлин, я не знаю! – кажется, он был в отчаянии.
- Я понимаю, как тебе трудно, и я пойму, если ты скажешь, что для тебя не имеет значения то, что я сейчас сказала. Я просто подумала, что ты должен знать правду. Но что с нею делать – это только твое дело.
Я выразила сочувствие похлопыванием по спине, но Эмиль от этого жеста склонился к барной стойке так низко, словно моя рука весила по крайней мере сто фунтов. На секунду уверенность в правильности моего поступка пошатнулась, но я быстро справилась с собой.
- Ты как? – спросила я его.
- Я… в порядке, - проговорил он, пряча лицо в ладонях, - меня просто как будто разрывает на части, но в остальном все… нормально.
- Да, это и есть определение слова «нормально», - заметила я, и Эмиль нервно дернулся – видимо это был своего рода смешок и хмыканье.
- Я не могу поверить, - десятью минутами и порцией Волшебной Лампы Алладина позже сказал он мне.
Я в очередной раз пожала плечами. Эта фраза начала вызывать у меня раздражение: во-первых, потому, что он повторил ее не менее семи раз, во-вторых, потому, что ему действительно не стоило верить, и эти слова были своеобразным укором моей совести. Моей совести это не нравилось.
- Я всегда считал его идеалом, - жаловался Эмиль, вливая в себя нечто под названием Ведьмина кровь, поставленное перед ним барменом секундой раньше.
- Ты уверен, что это можно смешивать с джином? – поинтересовалась я.
Волшебная Лампа Алладина была коктейлем из джина и секретного магического ингредиента, а Ведьмина кровь делалась из водки, томатного сока и разных трав. Я ничего не смыслю в алкогольных напитках, но, сдается мне, такие сочетания не могут привести к хорошему самочувствию.
- Я боготворил его, думал, что нет на земле человека более красивого, умного, доброго, понимающего… - продолжал мой собеседник, игнорируя мой вопрос.
- Так это обычно и бывает, - согласилась я, - пока не приходит жестокое разочарование. Поэтому лучше сразу объективно оценивать своего любимого. Тогда не будет никаких неожиданностей в будущем.
Эмиль сокрушенно покачал головой.
- Я не умею быть таким как ты – таким сдержанным, рациональным. Я чувствую. И не могу по-другому. Но теперь мои чувства разбились о жестокую реальность. Я любил несуществующего человека.
- Да, это именно то, что я пыталась донести до тебя, - сказала я, наблюдая, как Эмиль жестом просит бармена повторить заказ.
- Слушай, я понимаю, ты расстроен, но может не стоит топить горе в бокале? – спросила я.
Эмиль пьяным жестом предложил мне заткнуться. Я примирительно кивнула.
- Знаешь, что самое ужасное? – спросил он меня.
Вопросительный взгляд был ему ответом.
- То, что даже сейчас, зная, что он натворил, зная, что он пытался сделать тебе больно, я испытываю чувства к нему. Я бы так хотел, чтобы это оказалось неправдой!
Я закатила глаза.
- Ты что мне не доверяешь? – нагло спросила я.
Он тяжело вздохнул, поддерживая теперь голову рукой, чтобы та не падала безжизненно на барную стойку.
- Доверяю, конечно. Я просто не хочу верить в то, что он не тот, кем я его считал. Я просто не могу любить человека с его взглядами, не могу любить человека, решившегося на такой ужасный поступок. Ведь он пытался обидеть ТЕБЯ! Если бы это был другой человек, может быть кто-то, кого я не знал, я бы смог сделать вид, что ничего не знаю. Но ты для меня… ты для меня богиня! Ты само совершенство, я не могу простить никого, кто пытался тебя обидеть... Ma dé esse!
Боги, это не лечится. Бедный, бедный Эмиль.
- Знаешь, тебе стоит перестать так слепо боготворить людей. Никто не совершенен, у каждого есть свои недостатки и свои скелеты в шкафу. Тебе нужно уметь любить людей такими, какие они есть, а не такими, какими они предстают в твоем рафинированном воображении.
Мои слова скорее всего прошли мимо сознания Эмиля, поскольку он был поглощен своим горем. Вздохнув, я сказала:
- Не возражаешь, если я пойду, прогуляюсь.
- Да, конечно, - безразлично ответил мой приятель.
Я поднялась и ушла. От него теперь было мало толку.
Через некоторое время я оказалась на террасе. Народу там было немало, поскольку вечер был довольно теплым, а ночное небо безоблачным, предоставляя всем на показ миллиарды звезд. Чуть постояв у маленького фонтанчика, я двинулась к остриженным в форме шаров и конусов кустам. За ними начинался лабиринт из живой изгороди, и, судя по всему, людей там было гораздо меньше, чем на террасе. Оглядевшись по сторонам, я вошла в узкий темный коридор. Факелы парили над всем лабиринтом на расстоянии около десяти футов друг от друга – этого было достаточно, чтобы создавать комфортное освещение. Но отсутствие на моем пути к центру лабиринта хотя бы какого-нибудь живого существа немного пугало. Ну, или по крайней мере, настораживало.
Продолжая свой путь, я начала напевать песенку, недавно звучащую в клубе. Внезапно мне показалось, что я услышала что-то еще помимо собственного голоса и шороха гравия под ногами. Я остановилась. Тишина и темнота окутывали меня, почти сдавливая, заставляя дыхание и пульс участиться. Но я пошла дальше. Еще несколько шагов – и снова это ощущение, что где-то рядом есть кто-то еще. Я нервно сглотнула. Оглянувшись, никого не увидела, но теперь мне оставалось совсем чуть-чуть до центра лабиринта. Сделав еще несколько шагов, я оказалась на небольшой лужайке со скамейками и фонтаном в центре. Подойдя к одной из скамеек, я села на нее и прислушалась – вокруг было тихо. Как вдруг рядом с моим ухом раздался знакомый мужской голос:
- Привет, Гермиона.
Я вздрогнула, но не успела оглянуться, как некто выбил мою палочку у меня из рук, заставив ту откатить на добрых три фута, а сильные руки обхватили меня, не давая возможности двигаться.
- Как здорово, что ты решила избрать именно это место для нашего свидания.
- Кеннет! – закричала я в ответ. – Отпусти меня немедленно! Ты грязный, подлый…
Закончить гневную тираду мне не позволила потная ладонь, зажавшая мой рот. Я начала вырываться, но Кеннет был силен, и у меня ничего не получалось. Все еще держа меня, он сел на скамейку, усадив меня к себе на колени.
- И не надо обзываться, - протянул он своим гнусавым голосом, - Ты сейчас не в той ситуации, когда можно быть грубой, моя прелесть. Хотя, если ты любишь грубости…
Он убрал руку с моего рта и тут же впился в мои губы поцелуем. Я попыталась закричать, но лишь неясное мычание вырывалось из моего рта. Наконец, Кеннет оторвался от меня и я грозно прошипела:
- Не смей так больше делать!
А затем, гораздо громче:
- Отпусти меня, кретин! Не смей прикасаться ко мне! Я тебя прокляну!
Кеннет неприятно рассмеялся.
- Я так не думаю, - надменно сообщил он мне, - ведь у тебя нет палочки…
- Зато у меня есть, - провозгласил низкий мужской голос, и в следующий момент я почувствовала, как Кеннет вдруг обмяк, упал на скамейку, а затем и вовсе сполз на землю.
В ту же секунду я отскочила от него как можно дальше, огромными глазами уставившись на своего спасителя.
- Профессор Сн-Вейнс! – воскликнула я, дрожа от нервного напряжения.
- Мисс Грейнджер, какого черта вы потащились сюда одна? – гневно спросил Снейп, подходя ко мне.
Я сжалась от страха и испуганно закусила губу. Заметив это, профессор вздохнул и произнес заметно мягче:
- Вы, кажется, в порядке, но вам просто повезло, что я оказался здесь.
Повезло, как же.
- С-спасибо, сэр, - пролепетала я.
Вызвать слезы в такой ситуации оказалось пустяковым делом, и вот я уже смотрела на Снейпа блестящими от влаги глазами. Он сделал еще пару шагов в моем направлении, и оказался совсем рядом. Вдруг раздался хлопок аппарации – Кеннет, очнувшись, тут же поспешил удалиться, не желая нарваться на дуэль со Снейпом.
- Гаденышшшшшь, - прошипел Снейп, метнувшись в ту сторону, где только что был Кеннет.
Чтобы привлечь внимание профессора обратно к собственной персоне, я шмыгнула носом, а затем упала на ближайшую скамейку, спрятав лицо в ладонях. Несколько секунд ничего не происходило, но в следующий момент я почувствовала, как кто-то сел рядом со мной. Сквозь пальцы я посмотрела на Снейпа, сидящего рядом. Он протянул мне мою волшебную палочку, а когда я взяла ее, уставился в пространство перед собой. Затем, тяжело вздохнув, он краем глаза взглянул на меня. Я тут же всхлипнула.
- Мисс Грейнджер, надеюсь, у вас есть логичное объяснение тому, зачем вы отправились в безлюдный лабиринт в три часа ночи в одиночестве? – спросил он недовольно.
Я трижды кивнула головой.
- Я заинтригован.
- Я хотела побыть одна, - пробурчала я.
- Вы как всегда, поддаетесь своим желаниям, совершенно не заботясь о собственной безопасности. Я не всегда буду рядом, чтобы защитить вас, и вам пора привыкнуть к мысли о том, что некоторые кретины не способны принять от вас отрицательный ответ. И уберите, наконец, руки от лица, - сказал вдруг он, и, схватив меня за кисти, отвел мои руки в сторону.
Я низко опустила голову, боясь, что Снейп увидит мою счастливую улыбку.
- Мне становится грустно, когда я думаю, что некому меня защитить, - сказала я искренне, - это ужасное чувство, не просто одиночество, но… уязвимость, беззащитность… иногда я завидую Клаудии, когда Джейсон вступается за нее в споре с другими ребятами. Я всегда вынуждена стоять сама за себя. И с Кеннетом то же самое, и с тем верзилой в Шестнадцати унциях.
- Это не правда, у вас есть друзья…
- И вы? – спросила я.
Ответ прозвучал не сразу. Лишь спустя несколько секунд я услышала усталое:
- И я.
- Я благодарна вам за это, - сказала я и посмотрела ему в глаза.
И в тот момент поняла, что Ростов дал мне верный совет: на лице профессора, сидящего рядом со мной, читалось плохо скрытое беспокойство, сочувствие и почти нежность. Но эти эмоции очень быстро сменились более привычным раздражением или даже злостью.
- Мисс Грейнджер… - произнес Снейп как будто бы сдерживая себя.
- Да? – произнесла я тихо, глядя на него как запуганный зверек.
- Вы…
Он встал и начал расхаживать передо мной взад-вперед.
- Вы… - снова выплюнул он.
- Сэр?
- Вы не просто маленькая лгунья, вы еще и лицемерка. Авантюристка. Притворщица.
Я нахмурилась, а Снейп издал смешок.
- Вот поэтому слизеринцы лучше гриффиндорцев. Мы, по крайней мере, не скрываем свою подлость за лучистыми глазами, псевдодобрыми словами, и красивыми жестами...
- Я не понимаю, о чем вы говорите, - сказала я, стараясь казаться удивленной и чуть напуганной.
- Эта фраза всегда означает противоположное самой себе значение. Хватит с меня вашего лицедейства. Следуйте за мной.
Сказав это, он направился в сторону выхода из лабиринта. Я поспешила за ним. Спустя пару минут, которые прошли в тишине, мы оказались на террасе клуба.
- А теперь идите внутрь и не попадайтесь мне на глаза, - приказал он мне, а затем, посмотрев куда-то за мою спину, сощурил глаза и крикнул, - Ростов! На минутку тебя.
И, обогнув меня, поспешил к своему другу. Я была слегка растерянна. Войдя обратно в клуб, я подошла к бару и тут же увидела Кеннета. Он поозирался по сторонам, и, не заметив нигде Снейпа, подошел ко мне.
- Ну как? – спросил он тихо, делая вид, что рассматривает меню.
- Он меня раскусил, - ответила я, скривив губы.
- Как? – удивился Кеннет.
- Откуда я знаю?
Видимо, потому, что он легилемент, а я слишком громко думала.
- Но это не из-за меня? Я хорошо справился со своей ролью?
- Слишком! - ответила я с долей раздражения. – Целовать меня было совсем не обязательно.
Кеннет неприятно усмехнулся.
- Я не мог упустить такой шанс.
- Какой же ты мерзавец, - с отвращением произнесла я, - извините, можно Сумасшедший Квофл? – обратилась я к бармену.
Тот кивнул и начал у меня на глазах готовить коктейль.
- Эй, похоже, ты сильно расстроилась, - заметил Кеннет, наблюдая, какое количество алкогольных напитков смешивал бармен.
- Весьма. Но не думай, в твоей компании я пить не собираюсь. Так что можешь потушить этот мерзкий огонек в твоих глазах.
Кеннет пожал плечами.
- Я помог тебе…
- И я тебя официально простила, как мы и договаривались.
Получив свой напиток, я отошла от бара, оставив там стоять разочарованного Кеннета, и отправилась на поиски кого-нибудь, кому можно будет доверить мое тело в случае, если оно перестанет подчиняться мне.
- Гер-мир-мооона! – протянул кто-то, и я заметила за пустым столиком Эмиля, чьи покрасневшие глаза блуждали по стенам, и людям вокруг, и моему лицу, так и не решаясь задержаться на чем-то одном.
- Это… это ты? – спросил он, едва шевеля языком.
Закатив глаза, я села рядом с ним.
- Кажется, это наша судьба, - произнесла я со вздохом, и сделала глоток Сумасшедшего Квофла.
Спустя время – какое, сказать было затруднительно – я поняла, что чувствую себя не очень хорошо. Окинув взором столик, я увидела голову Эмиля, три бокала из-под Сумасшедшего Квофла и три маленькие бутылочки, из которых что-то пил мой друг. Скривив губы, я сглотнула слюну и медленно поднялась из-за стола. Вокруг все плыло, пол качался из стороны в сторону, будто я была на корабле во время качки. Мигающая цветомузыка расползалась неясными пятнами. Главной задачей на тот момент для меня было дойти до дамской комнаты. Но когда я начала движение, то поняла, что сумасшедшая качка мешает идти прямо. Я остановилась и попыталась собраться с мыслями.
- Давай, - тихо сказала я сама себе, - это же не так сложно. Ты умеешь ходить сколько себя помнишь.
Еще несколько шагов, и я осознала, что не важно, будет ли траектория моего путешествия прямой, или нет, важно было успеть дойти до уборной ДО того, как мой организм решит распроститься с содержимым желудка. Я быстро сглатывала слюну, стараясь сдержать тошноту, и продолжала упорно идти к цели. Вдруг передо мной возникло – довольно расплывчатое – лицо Ростова. Я тихонько застонала.
- Ты как? – спросил он озабоченно.
В ответ я лишь помахала руками, чтобы он меня пропустил.
- Тебе нехорошо? – задал он еще один вопрос, но я просто толкнула его и пошла дальше.
Когда я оказалась в кабинке туалета, сидя на корточках рядом с унитазом, я даже не испытывала чувства стыда, хотя знала, что оно придет позже. Я просто чувствовала физическое облегчение. Правда, когда я поднялась на ноги и вышла из кабинки, надежда на то, что теперь, когда меня стошнило, количество алкоголя в организме уменьшилось, и качка начнет сходить на нет, угасла. Все вокруг по-прежнему крутилось, мешая мне с первого раза нажать на кран и нормально помыть руки. Я старалась не думать о девочке, мывшей руки рядом, и видевшей, в каком состоянии я была. Опять же, я знала, что все сожаления по этому поводу придут позже. В тот момент мне просто было плохо. Так плохо, как не было никогда раньше.
Остаток ночи прошел для меня как во сне. У меня пропало чувство времени, но, судя по всему, я около двух часов просидела за столиком рядом со спящим Эмилем, бездумно глядя в пространство. Позже, когда я восстанавливала в памяти события вечеринки, мне казалось это маловероятным, но поскольку я не помнила себя, делающей что-то другое, а между тем, как я присоединилась к Эмилю и тем моментом, когда все закончилось, прошло не менее двух часов.
Как потом мне сказали, около половины шестого утра ко мне подошел Ростов и снова начал интересоваться моим самочувствием. Я не помню, что отвечала, помню лишь, что очень старалась отвечать разумно и четко, чтобы он не заподозрил, что я слегка пьяна.
Потом он повел меня на террасу. Там был профессор Снейп. Он смотрел на меня, но поскольку я не могла сфокусировать взгляд на его лице, я не знала, какие эмоции он испытывал. Глядел ли он с укором, или его веселило мое состояние – это навсегда останется тайной.
Я помню, как Снейп взял меня за руку, прижал покрепче к себе и потом все закрутилось. Когда мир перестал вращаться слишком быстро, а твердая земля вернулась под ноги, я поняла, что там, в туалете, вышло не все, что было в моем желудке. Оттолкнув профессора, борясь со сжимающими горло спазмами, я добралась до ближайших кустов. Теперь чувства постепенно возвращались ко мне, и мне было ужасно стыдно. Я даже подумала о том, чтобы сбежать от Снейпа, чтобы он не видел меня в таком состоянии, но он довольно скоро подошел ко мне и снова взял под руку. Я не стала сопротивляться и поплелась следом, попутно что-то ему говоря. Всех слов я не помню, но смысл был примерно в том, что я никогда-никогда в жизни не напивалась до такого состояния, и теперь готова была провалиться сквозь землю.
Вскоре я поняла, что мы пришли в Каминную. Каминный порошок, камин, пламя, и вот мы вышли в другом – но все равно знакомом помещении. Хотя тогда я так и не смогла вспомнить, что это было за место.
- Вы справитесь с еще одной аппарацией? – поинтересовался Снейп.
Я пожала плечами. Я действительно не знала.
- Постарайтесь. На счет три.
Он снова прижал меня к себе и, досчитав до трех, аппарировал. В этот раз я была более или менее в порядке – только дико кружилась голова, и чувство тошноты усилилось, но внешне ничего не изменилось...
…Светало. Мы оказались у какого-то дома, освященного тусклыми лучами утреннего солнца. Снейп открыл передо мной дверь, жестом предлагая войти внутрь. Мне не хотелось – на улице сознание как будто бы чуть-чуть прояснялось и тошнило не так сильно. Но спорить сил не было. Я вошла внутрь, проследовала за профессором к какой-то комнате с большой деревянной кроватью в центре и вскоре оказалась одна в незнакомом помещении. Я слышала, как Снейп произнес запирающее заклинание, уходя, и поняла, что таким милым способом он приказал мне лечь спать.
В другой ситуации я бы, быть может, начала выяснять, в чем дело, попыталась бы узнать, где нахожусь и зачем меня сюда притащили. Осмотрела комнату, на худой конец. Но мне было так плохо, что, не раздеваясь, я упала на кровать, с трудом вытащив из-под себя же одеяло, и забылась крепким сном.