В основе резкого увеличения операций американского корпоративного предпринимательства за рубежом лежали экономические мотивы, однако важность культурно-ин-

формационного компонента в процессе экспансии при­знавалась с самого первого акта драмы. Быстрое гло­бальное наступление американского капитализма, начав­шееся еще в 40-е гг., оправдывалось и рекламировалось как беспрецедентное и взаимовыгодное выражение ра­стущей свободы на международной арене — свободы движения капитала, ресурсов и потоков информации.

Это был период, особенно благоприятный для превоз­несения достоинств неограниченного движения информа­ции и ресурсов. Зверства и опустошения, совершенные нацистами, нанесли глубокие травмы Европе и значи­тельной части остального мира. Идеи свободы информа­ции и передвижения отражали желание и законные устремления народов оккупированных стран. В то время было сравнительно легко сплести в единый клубок под­линные национальные нужды и цели частного предпри­нимательства.

Джон Найт, владелец крупнейшей в Соединенных Штатах цепи газет, который в 1946 г. был президентом Американского общества газетных редакторов, высказал мысль, которая, хотя запутывала больше, чем проясня­ла, тем не менее отражала настроения многих людей в то время:

«Если бы силы нацистов и фашистов в Германии и Италии не захватили с самого начала печать и все сред­ства коммуникации, рост этих ядовитых диктатур мог бы быть предотвращен, а обработка национального со­знания в духе ненависти и подозрительности стала бы невозможной»¹.

Свободный поток информации не только противопо­ставлялся действиям фашистов, но также и ассоцииро­вался с надеждами на мир, к которому повсюду стреми­лись народы, уставшие от войны. Палмер Хойт, другой влиятельный американский издатель, заявил через не­сколько месяцев после окончания войны:

«Я совершенно убежден, что наша планета не выдер­жит еще одной войны. Но я точно также убежден, что всеобщая война и полное разрушение станут неизбеж­ными, если немедленно не будут предприняты шаги, обеспечивающие для начала свободу информации — по американскому образцу — между народами земли. Циви­лизация, которая не информирована, не может быть сво­бодной, а мир, который не свободен, не может существо­вать» ² (курсив мой. — Г. Я7.).

В то время американские сторонники облегчения пе­редвижения информации спекулировали на горьком опы­те и эмоциональном состоянии народов, переживших ужа­сы войны и недавно освободившихся от фашистской ок­купации. Однако риторика о свободе прикрывала мощные экономические силы, мастерски использующие полити­ческую и семантическую стратегию.

В первые десятилетия двадцатого века важные сек­торы американской промышленности проявляли раздра­жение и нервозность по поводу того, что их исключали из зоны действия в огромных регионах, которыми ранее завладели все еще могущественные британская и фран­цузская империи. На практике это означало, что британ­ские глобальные имперские действия, связывающие в единый узел ниточки различных зависимостей колони­альных стран от метрополии, делали невозможным ком­мерческое проникновение других предпринимателей.

Глобальная британская система коммуникаций конт­ролировала как систему трансокеанских кабелей, так и административный и коммерческий аппарат распростра­нения информации. Система коммуникаций связывала воедино всю колониальную империю, рекламировала ее преимущества и препятствовала вторжению извне. Все это не могло не привлечь внимания Соединенных Шта­тов. Американское наступление было предпринято имен­но против этих прекрасно отлаженных структурных связей. Это наступление очень умело прикрывалось доб­родетельными проповедями и благородными идеалами «свободного потока информации» и «всемирного доступа к новостям».

Однако истинные цели, прикрытые звонкими лозунга­ми, не вызывали сомнений. В течение многих лет дирек­тор «Ассошиэйтед пресс» (АП) Кент Купер стремился разорвать на международной арене мертвую хватку евро­пейских информационных картелей, прежде всего агент­ства «Рейтер», а также агентств «Гавас» и «Вольф». В своей книге «Долой барьеры!» («Barriers Down!», New York, 1942) Купер описал глобальный раздел территории между этими картелями, а также ограничения, которые такой раздел налагал на деятельность «Ассошиэйтед пресс». Еще в 1914 г., писал Купер, «совет директоров АП обсуждал вопрос о том, не должно ли агентство про­рваться на огромную территорию Южной Америки, конт­ролируемую (французским) «Гавасом»» (с. 41). Он вспо-

пинал: «Несправедливость установленного в XIX в. раз­деления территории планеты для распространения ново­стей обсуждалась на каждом ежегодном заседании сове­та директоров «Ассошиэйтед пресс» вплоть до 1934 г.» (с. 43).

Обвинение Купером старых картелей звучит особенно иронично сегодня, когда американские агентства зани­мают господствующее положение в мировом потоке ин­формации:

«Препятствуя «Ассошиэйтед пресс» распространять новости за границей, «Рейтер» и «Гавас» достигали трех целей: 1) они избавлялись от конкуренции «Ассошиэй­тед пресс»; 2) они получали возможность сообщать пре­небрежительно о Соединенных Штатах или не сообщать ничего; 3) они получали возможность в высшей степени благоприятно освещать события в своих собственных странах, не опасаясь опровержений. Их собственные стра­ны всегда прославлялись. Это делалось в репортажах о великих достижениях английской и французской цивили­заций, плодами которых, разумеется, будет осчастливлен весь мир» (с. 43).

Купер также понимал важность британского господ­ства над трансокеанскими линиями связи:

«Кабели мгновенно соединяли Австралию, Южную Африку, Индию, Китай, Канаду и весь остальной бри­танский мир с Лондоном на Темзе... Британия намного опередила все остальные страны в прокладке кабелей. Прежде всего она опутала ими всю свою империю. За­тем она связала со своей империей все остальные стра­ны. И в соответствии со всей викторианской практикой новости и сообщения, которые передавались по этой ги­гантской кабельной сети, были призваны служить бри­танским интересам» (с. 11).

Купер был не одинок в понимании этих преимуществ. Джеймс Лоуренс Флай, председатель Федеральной ко­миссии связи в годы второй мировой войны, также обра­щал на это внимание:

«Среди искусственных преград на пути свободного развития коммерции во всем мире ни одна не является более раздражающей и менее оправданной, чем контроль линий связи одной страной, создавшей систему предпоч­тительного обслуживания и льготных тарифов для своих собственных подданных...

Великобритания владеет львиной долей кабельных линий во всем мире, и будет справедливо сказать, что в результате... эта страна господствует в области глобаль­ной связи» ³.

Осознание того, что господство над коммуникациями означает огромную власть, сказалось два десятилетия спустя, когда американские компании, получившие огром­ные правительственные субсидии, первыми разработали, а потом монополизировали системы спутниковой связи.

Нетерпеливые американские ассоциации печати, пра­вительственные эксперты в области коммуникаций и мно­гие другие понимали, какие преимущества дает контроль над глобальными коммуникациями для расширения внешней торговли и экспортных рынков. Журнал «Биз­нес уик» писал:

«...Вашингтон понимает, что в послевоенном мире особую важность в обмене товаров и услуг будет играть более свободный доступ к коммуникациям. На менее вы­соком уровне и в более практическом смысле это озна­чает, что служащие федерального правительства пытают­ся ослабить британский контроль над линиями кабель­ной связи, который еще более усилился после войны в результате захвата немецкой собственности... В мирное время удешевление передачи сообщений поможет стиму­лировать нашу торговлю, усилит нашу пропаганду и в целом будет способствовать развитию бизнеса на всех направлениях» ⁴.

Журнал суммировал точку зрения бизнесменов, про­цитировав одобрительно комментарий, опубликованный в лондонском «Стэндарде»: «Контроль над коммуника­циями дает возможность изучать мировую торговлю и... способствует проведению мероприятий, которые служат интересам тех, кто осуществляет этот контроль».

Разумеется, британские власти были осведомлены о заинтересованности Соединенных Штатов в этих вопро­сах. Влиятельный журнал «Экономист» в конце 1944 г. резко реагировал на экспансионистскую кампанию Кен­та Купера в защиту свободного потока информации: «Огромные финансовые ресурсы американских агентств позволят им господствовать во всем мире... Купер, подоб­но большинству крупных бизнесменов, испытывает осо­бый моральный пыл, когда его идеал свободы совпадает с его коммерческими интересами... Демократия не обяза­тельно означает, что агентство «Ассошиэйтед пресс»

должно чувствовать себя как дома во веем мире» ⁶. «Эко­номист» забыл добавить, что демократия точно так же не означает сохранения контроля агентством «Рейтер» или корпорацией «Бритиш Кэйбл».

Заместитель государственного секретаря Уильям Бен-тон отвечал за выработку и разъяснение политики США в сфере коммуникаций в первый послевоенный период. Бентон, который впоследствии стал сенатором и президен­том «Энциклопедии Британика», сформулировал в радио­передаче государственного департамента в январе 1946 г. правительственную позицию по вопросу о свободе инфор­мации:

«Государственный департамент намерен предпринять все возможные шаги по политическим и дипломатиче­ским каналам с целью разрушить искусственные прегра­ды, стоящие на пути глобальной экспансии частных аме­риканских информационных агентств, журналов, кино­фильмов и других каналов коммуникации... Свобода печати —и в целом свобода обмена информацией — явля­ется неотъемлемой составной частью нашей внешней политики»⁶.

Экономические аспекты политики свободного потока информации, разумеется, не составляли секрета, хотя пресса особенно и не углублялась в вопрос о своей ко­рыстной заинтересованности в столь широко разреклами­рованном принципе, а также не разъясняла общественно­сти всех последствий такой политики. Вместо этого «большая пресса», ассоциации и издатели при поддерж­ке всей индустрии организовали мощную пропагандист­скую кампанию с целью возвести свободный поток ин­формации в высший национальный и международный принцип. Эта кампания преследовала две привлекатель­ные цели: мобилизовать общественное мнение в поддерж­ку коммерческих интересов, замаскированных под эти­ческий императив, и одновременно создать эффективный «идеологический пул*, направленный против Советского Союза и других государств, вышедших из-под капитали­стического влияния.

Было очевидно, что одна из основополагающих пред­посылок свободного предпринимательства — доступ к капиталу определяет доступ к распространению сообще­ний — является неприемлемой для стран, которые ликви­дировали частную собственность на средства производ­ства, и в частности на производственное оборудование

массовых коммуникаций. Поэтому концепция свободного потока информации стала для творцов американской политики мощным культурным аргументом, призванным вызвать подозрительность по отношению к альтернатив­ной общественной системе. Этот аргумент использовался, чтобы ослабить огромный интерес к социализму в Европе и Азии.

Джон Фостер Даллес, один из основных творцов и исполнителей американской политики «холодной войны», был предельно прямолинеен по этому вопросу: «Бели бы я должен был избрать только один принцип внешней политики и никакой другой, я провозгласил бы таким принципом свободный поток информации» ⁷. В послевоен­ный период американская дипломатия периодически воз­вращается к этой теме. Например, два года спустя деле­гация США на конференции ООН по вопросам свободы информации сообщила:

«Мы все надеемся, что эта конференция помогла укре­пить свободу, которая находится в опасности почти во всем мире. Мы убеждены, что при выработке нашей внешней политики в будущем Соединенные Штаты должны продолжать предпринимать энергичные меры в области свободы мышления и выражения» ⁸.

Хронология провозглашения и настойчивого реклами­рования доктрины свободного потока подтверждает мне­ние, что эта доктрина была детально продумана и тща­тельно подготовлена в критический период, охватываю­щий несколько лет до и после окончания второй мировой войны. Те, кто считают, что эра «холодной войны» нача­лась в 1948 г., не учитывают более ранний период, когда в Соединенных Штатах велась подготовка к общему на­ступлению американского капитализма во всем мире. Как мы увидим, именно в это время впервые был поднят вопрос о свободном потоке.

Задолго до окончания войны американский бизнес включил вопрос о свободном потоке информации в офи­циальную политическую идеологию. В июне 1944 г. ди­ректора влиятельного Американского общества редакто­ров газет приняли резолюцию, призывающую обе глав­ные политические партии поддержать «глобальную свобо­ду информации и неограниченную передачу новостей по всему миру»⁹. В течение следующих двух месяцев как демократы, так и республиканцы включили в свои пар­тийные программы соответствующие пункты. Демократы

провозгласили: «Мы верим, что при сохранении сувере­нитета длительный мир и развитие находятся в пределах досягаемости человечества. Мирное развитие принесет с собой большее пользование свободами и более свободный поток идей и обмен товаров между народами земли». Республиканцы заявили: «Все каналы новостей должны быть открыты при равенстве доступа к источникам ин­формации. Если другие страны согласятся придерживать­ся таких же принципов, это станет ценным вкладом в будущий мир»¹⁰.

В сентябре 1944 г. сенат и палата представителей приняли резолюцию, в которой нашли отражение реко­мендации редакторов и издателей. Конгресс выразил «веру в глобальное право информационных агентств, са­мостоятельных или ассоциированных, обмениваться новостями без какой-либо дискриминации в том, что касается доступа к источникам информации, распростра­нения, тарифов и расценок; это право должно быть за­креплено международным договором»¹¹.

Добившись одобрения конгрессом своих целей, ди­ректора Американского общества редакторов газет на ежегодном съезде в ноябре 1944 г. заявили, что «боль­шинство американцев и их газеты будут поддерживать политику правительства... и действия, направленные на ликвидацию всех политических, юридических и экономи­ческих барьеров на пути средств информации... и наше правительство должно довести это с предельной ясностью до других государств» ¹². Участники встречи с удовлет­ворением отметили, что недавно назначенный государст­венный секретарь Эдвард Стеттиниус объявил о намере­нии Соединенных Штатов «провести предварительные переговоры с другими государствами с целью достижения международного взаимопонимания, чтобы гарантировать, что никаких барьеров не будет воздвигаться на пути обмена информацией между всеми народами» ¹³.

В то же время Американское общество редакторов га­зет, агентства АП и ЮПИ объявили о направлении за ру­беж делегации, для того чтобы «лично донести послание международной свободы печати до каждой дружествен­ной столицы земного шара»¹⁴. Весной 1945 г., еще до окончания войны, делегация посетила 22 крупных города в 11 союзных и нейтральных странах, пролетев в общей сложности около 40 тыс. миль вокруг земного шара.