ЛАЗУРИТ 2 страница

Первым примером такой работы является убранство Агатовых комнат в Царском Селе. О ней будем беседовать отдельно. В 1827 году в Эрмитаж была доставлена с Урала знаменитая чаша на шести ножках-балясинах. С удивительным мастерством художники-мозаичисты собрали небольшие пластины в стройные балясины, облицевали чашу так, что и в голову не приходит усомниться в монолитности всех ее форм. Бесспорно это одно из изысканнейших камнерезных ансамблей. И еще один пример великолепия полосчатой яшмы – на подножье камина в зале Эрмитажа, где выставлены произведения Леонардо да Винчи, поднялись мозаичные колонны из царицы уральских ленточных яшм, ставшие цветовой и пластической доминантой парадного зала.

Разнообразие условий, в которых образуются яшмы, создает их необыкновен­ную сложность окрасок, запутанность строения и неоднородность рисунка.

Мы попытаемся нарисовать несколько картин образования на примере российских яшм и указать геологические условия, которые обогатили нашу природу этим своеобразным и прекрасным ископаемым. Нам придется начать с отдаленного прошлого Урала, когда, в девонскую эпоху, еще не было современного Уральского кряжа. То мелкое, то более глубокое море с отдельными островами покрывало те места, где сейчас высятся хребты Южного Урала; не было еще следов горообразующей деятельности, но подводные извержения лавы нарушали уже спокойную картину девонского мира. Подобно современным излияниям лав на Тихом океане, целые потоки пузыристой лавы расстилались по дну моря, перекрывая мелководные осадки. Так же, как и сейчас, на морских глубинах переслаивались порфиритовые лавы, вулканические пеплы и продукты их переработки морем. Обильная фауна обитала на морском дне, за­ливаемом лавами, в виде разнообразных животных с кремневым скелетом - губок и радиолярий. Их остатки накапливались на дне, образуя обширные слои кремнистого ила - будущей яшмы.

В смене тысячелетий шла переработка всех этих разнородных осадков на дне моря; вслед за образованием тонких прослойков туфов, лав, отложений кремни­стых скелетов и глин новые подводные извержения покрывали пузыристой порфиритовой или диабазовой лавой все эти образования и своим горячим дыханием спаивали (метаморфизировали) и еще более пропитывали кремнеземом нижеле­жащие осадки.

Прошло много миллионов лет геологической летописи нашей страны, и мощ­ные процессы горообразования положили в каменноугольную эпоху начало Уральскому хребту. Были приподняты, опрокинуты и смяты мощные отложения девонского и каменноугольного моря; разломы, сбросы и сдвиги нарушили спо­койное залегание пород, отразив на каждом участке, иногда повторяя на протяже­нии каждого сантиметра, в миниатюре все грандиозные потрясения рождающейся горной цепи.

Медленно и долго замирали эти горообразующие процессы: новая горная область превратилась в материк. Третичное море стало омывать с востока склоны Уральского хребта, разрушая их, смывая пески и гальку в низины и постепенно сравнивая высокие горы. Мощные речные системы реки Урал и притоков Иртыша продолжали эту размывающую деятельность, и на собранных в крутые складки и срезанных эрозией отложениях старого девонского моря протянулись приветли­вые широкие речные долины.

Таково происхождение знаменитых яшм Южного Урала, которые представ­ляют собой не что иное, как остатки глубоководных илов с кремневыми губками и радиоляриями. Прекрасная ваза или чаша из калканского или мулдакаевского камня таит в себе повесть о том, как отлагался кремнезем в бесчисленных лучи­стых скелетах радиолярий и губок, как накапливались они на дне третичного мо­ря, спаиваясь в твердую породу под дыханием расплавленных лав, как изгибались в складки и ломались эти осадки под напором новых горообразовательных сил земной коры. Пестроцветный причудливый рисунок яшм со сверкающими кристал­ликами золотистого колчедана, вся эта замечательная мозаика природы рожда­лась в разнообразной смене геологических событий, в сложных химических реак­циях в течение многих миллионов лет.

Другие картины воз­никают перед нами при изучении месторождений яшм на Алтае. Расплав­ленные массы различных пород изливались на по­верхность земли в девон­ское время. В течение долгих геологических пе­риодов нарушалось спо­койствие девонских и ка­енноугольных морей, пока складки герпинской системы, которые гирлян­дами охватили Азию и Европу, не положили на­чало горному Алтаю и его рудным богатствам. Эти мощные процессы образо­вания герпинских складок и сбросов совершались, вероятно, в начале пермской эпохи, к которой приходится отнести круп­ные гранитные и порфиро­вые массивы, богатые кремнеземом, которые вы­лились на поверхность земли. Порфиры - яшмы, превращая своим горячим дыханием известняки в прекрасные мраморы, застывали в виде кремневого стекла, храня в себе следы текучих огненно-жид­ких потоков. Эти извержения сменялись лавами иного состава, прекрасные зеленые порфириты чередовались с серо-фиолетовыми кварцевыми породами. Горячие воды еще долго пропитывали лавы, цементируя обломки раздробленных пород и превращая их в пестрые яшмовые брекчии.

Иными путями образовались яшмы Восточной Сибири, где их происхождение было связано с извержениями пузыристых миндалевидных лав. Подобно тому, как в южной Бразилии и Уругвае огромные пустоты мелафиров были заполнены при остывании слоистым халцедоном, в пустотах миндалевидных пород Якутской области и Забайкалья мы часто встречаем яшму вместе с агатом, халцедоном и аметистом. Такая яшма, окрашенная в зеленый цвет листочками веронской земли, часто переходит в синевато-зеленый гелиотроп. Бурные сибирские реки вымывают эти зеленые миндалины, накапливая их по своим берегам. Но зеленая яшма составляет обычно лишь наружные части миндалин и пустот, являясь первым продуктом осаждения из перегретых паров остывающей лавы; за ней по мере охлаждения шло выделение слоистого халцедона, агата, горного хрусталя, аме­тиста и кристалликов известкового шпата.

Мы рассказали о трех основных типах образования яшм, но ими вероятно не исчерпывается все многообразие условий, в которых образуется этот минерал. Сероватые «самар­ские яшмы и агаты», на которые еще в XVIII в. обратил внимание Паллас, в боль­шом количестве доставленные на Петергофскую фабрику с берегов Волги, пред­ставляют собою кремнистые стяжения в известняках пермского возраста, образовавшиеся, может быть, еще на дне моря из рассеянных частиц кремнезема и иго­лок (спикул) кремнистых губок. Этот тип широко распространен также в низовьях Нила, где знаменитый нильский кофейный голыш древовидного строения, назы­вавшийся в древнем Египте «пезет», покрывает сплошные пространства Нубий­ской пустыни, высвобожденный выдуванием из мягких третичных известняков.

Яшмы могут образоваться также, когда подземные пожары угольных пластов своей высокой температурой спекают окружающие глины, превращая их в светло-фиолетовые фарфоровые разности. Такие образования известны в Кузнецком угольном бассейне, в Германии и других странах.

Наконец, широко распространены яшмы кварцитового типа, представляю­щие собой окремнелые сланцы, измененные метаморфизмом. Знаменитые яшмы Алтая - ревневская и гольцовская - относятся к типу таких сжатых и смятых кремнистых пород, плотно спаянных кремнистыми растворами. В их прекрасном рисунке запечатлелось строение слоистых пород, которые осаждались на дне мел­ководных бассейнов или у берегов великого девонского моря.

Среди такого разнообразия можно назвать основные разновидности яшм. Это, прежде всего Лидит - разновидность яшмы, сложенная на 96% крипто-кристаллическимкварцем и примесью углистого материала до 5%. Текстура породы массивная, окраска равномерная, идеально чёрная. Её разновидностью явля­ется аспидный сланец или аспид с содержанием кремнезёма до 60% и амор­фного углерода — 30%, который применялся для камнерезных работ. Обрабатывается лидит в виде кабошонов, чёток и бус; используется в кам­нерезном деле, глиптике, мозаике. У ювелиров он популярен как пробирный камень и тонкий абразив для заточки инструментов.

Вторая разновидность Новакулит - криптокристаллическая, плотная, светло-окрашенная осадочная порода кремнистого состава с преобладанием кварца над халцедоном. Брекчированные разновидности бывают окрашены в яркие цвета, в том числе оксидами Мп, и используются как поделочный камень. У ювелиров она применяется как точильный камень.

Третья разновидность это - Порфир - горная порода магматического происхождения. Характери­зуется наличием в тонкозернистой основной массе относительно крупных, хорошо образованных кристаллов. Хорошая полируемость и красивая расцветка позволяет относить порфиры к облицовочным, а в отдельных случаях и по­делочным камням. Близки к порфирам по декоративности порфириты - диабазовый и кварцевый. Они преимущественно используются в монументальном искусстве, но иногда являются хорошим материалом для крупных камнерезных изделий. Многие поделочные яшмоиды являются измененными порфирами. Популярный алтайский порфир из-за ровной и яркой рас­цветки называют шоколадным или фиолетовым порфиром, его разновид­ностями являются: болъшереченский, коргонский, локтёвский порфиры, а также пёстроцветный порфир и лабрадоритовый порфир ущхаиркумирская яшма. Хорошо известен как поделочный камень египетский или античный порфир.

Четвертой разновидностью является Роговик - горная порода класса метаморфитов, обычно контактово-метаморфического происхождения. В англоязычной геммологии это кремне-подобный кварц, в немецкой - криптокристаллическая кварц-халце­доновая порода, переходящая в яшму. Окраска тёмных тонов иногда пятни­стая. Название роговик, как правило, воспроизводится от исходной породы, тек­стуры или преобладающего минерального состава, например - кордиерит-андалузитовый роговик. Поделочные разновидности роговица обладают декоративными минеральными включениями или рисунчатым характером ок­раски, например, - полосчатый роговик.

Пятой в разновидности яшм является Геллефлинта - микрозернистая кварц-полевошпатовая роговиковая порода класса метаморфитов, образовавшаяся при контактовом метамор­физме кварцевых порфиров триолитов. Декоративные разновидности используются в качестве поделочного камня подобно роговикам и яшмам, например, геллефлинта из вскрышных пород железорудного месторождения Костомукша в Карелии.

Шестой разновидностью представлен Трасс - метасоматическая яшмовидная порода зелёного цвета, образо­вавшаяся в результате замещения туфов халцедоном и цеолитом. Она хо­рошо принимает полировку, имеет декоративный рисунок и используется как ювелирно-поделочный камень. Известна в Крыму на горе Кара-Даг, Ук­раина. Аналогичная порода в США получила название биггсовская яшма.

Последней седьмой разновидностью яшм является Яшмоид - кремнистая порода, образовавшаяся при метаморфизме осадочно-вулканогенных толщ, при метасоматозе и окварцевании эффузивных пород и их гидротермальной переработке. Иногда эти породы имеют грубо-обломочную структуру. Яшмовый или кремнистый сланец отличается от яшмы и яшмоида, главным образом, сланцеватой текстурой и меньшими размерами пригодных для обработки блоков породы. Яшмы и яшмоиды залегают обычно в виде пластов, линз и тел неправильной формы.

Три замечательных качества этого камня четко определили роль яшмы в истории культуры. Это, прежде всего, прочность, однородность и долговечность. Потом, конечно красота рисунка и тонов. Удивляет грандиозность запасов и крупные размеры монолитов. Яшмы человеку известны со времен палеолита, когда из них, наряду с кремнем и нефри­том, изготавливали орудия труда. Мастера античного мира резали из неё печати в виде цилиндров, позднее геммы и амулеты. Теофраст (372—287 гг. до н.э.) упоминает о статуе бога плодородия Сераписа в Египте высотой 2, 7 метра. Также как и другой египетский колосс «смарагдовый» обелиск храма Юпитера в сорок локтей (около 180 м), они были сделаны из зелёной египетской яшмы. Со времён Геродота (VI в. до н.э.) в качестве пробирного камня для опробо­вания золота использовался лидит из Малой Азии. В XVIII веке европейские мастера делали из яшмы кубки, шкатулки, несессеры, которые обычно оправ­лялись серебром и украшались самоцветами. Такие изделия можно видеть в Особой кладовой Эрмитажа в Петербурге.

Искусство резного камня в России полно национального своеобразия. Богатый художественный вкус и высокое мастерство русского народа нашли свое яркое выражение в благородных и строгих формах каменных изделий, их прекрасной обработке, в понимании естественной красоты природного материала.

До XVIII века цветной камень в России как материал для изготовления предметов декоративного и прикладного назначения был мало распространен. Подлинный расцвет камнерезного искусства наступил в первой половине XVIII века, когда к грандиозным работам при строительстве новой столицы – Петербурга были привлечены наряду с архитекторами, скульпторами, каменщиками, также и резчики по камню. Именно в этот период началась подготовка новых кадров, а также заложены основы дальнейшего развития камнерезного дела.

Первым крупным специализированным предприятием стала Петергофская гранильная фабрика, основанная Петром Великим в 1721 году. Фабрика (или «мельница», называвшаяся так потому, что ее механизмы приводились в движение водой) предназначалась для шлифования и обработки самоцветов. Как и во многих других искусствах, для руководства новым делом были первоначально приглашены иностранные художники гранильного и шлифовального мастерства. К ним в обучение поступали молодые русские ученики, быстро овладевшие техникой шлифовки, полировки и обработки камня и освоившие тонкое умение распознавать структуру камня и извлекать из него художественный эффект.

Вот как описывал посещение этого художественного заведения в 1794 году И.Георги, с присущей серьезному ученому добросовестностью: «…Казенная шлифовальня находится на морском берегу и при речке, в 2 верстах ниже Петергофа. Она заложена была по повелению ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИСАВЕТЫ ПЕТРОВНЫ в 1750 году Швейцарцем Брикнером и достопамятна по ее механике; ибо вода приводит в действие под полом в каменном здании завода все пилы, точильные, шлифовальные и полирные инструменты, как скоро оные к пружине привешиваются. Машины, которые действовать не должны, снимаются токмо, и т. д.…Завод сей, состоящий ныне под началом Действительного Тайного Советника и Кавалера Ивана Степановича Бецкого и под смотрением Действительного Статского Советника Роде, имеет около 50 мастеров и работников; в оном вырабатываются чужестранные драгоценные каменья, преимущественно же Российские и Сибирские граниты, порфиры, агаты, яшмы, мраморы, горные хрустали, дымчатые топазы, топазы, сердолики, халцедоны, бериллы, малахиты, марказиты и пр., и делают из них дощечки, вазы, урны, табакерки, столбы, ножные ручки, камни для перстней, разный убор и пр., такожде видны здесь полированные пробные дощечки Российских родов каменьев…».

Художественный эффект изделий из камня зависит от полноты взаимопонимания между художником, создателем рисунка, и мастером, обрабатывающим материал. Обычно поступавшие эскизные проекты имели лишь лаконичную надпись: «делать из яшмы» или «порфира, агата, малахита» и так далее. Таким образом, для выполнения произведения в материале требовалось большое творческое участие мастеров-камнерезов.

Выбор камня, использование его природного строения, оттенка – всецело зависело от вкуса и опыта камнереза. Во все этом русские мастера достигли больших успехов, и вскоре русские камнерезные изделия получили широкую известность не только у себя на родине, но и за ее пределами. По общему признанию они даже превзошли произведения своих учителей – итальянских мастеров Флоренции и Милана, пользовавшиеся до того наибольшей популярностью.

Выдающиеся архитекторы Баженов В.И., Старов И.Е., Казаков М.Ф., Воронихин А.Н., Захаров А.Д., Росси К.И., создавая замечательные дворцы, большую роль во внутреннем убранстве помещений отвели цветному камню. Интерьеры зал, парадных лестниц украшались многочисленными каменными вазами, резными торшерами и мозаичными столами. Для всего этого требовались самые разнообразные сорта поделочного камня, а это в свою очередь явилось одной из причин, ускорившей организацию ряда экспедиций для поисков месторождений каменных пород.

Академией Художеств в 1765 году была организована под управлением генерала Даниенберга особая экспедиция по розыску цветных камней. Экспедицией были найдены вдоль уральского хребта, на протяжении 600 километров, «полосы яшм». Благодаря стараниям местных жителей каждый год открывались все новые и новые месторождения земных сокровищ. Были найдены залежи орлеца, брекчии, амазонского камня, лазурита, фиолетовых порфиров.

Производство ваз, чаш, торшеров и прочих декоративных предметов из цветного камня было организовано следующим образом. Созданный архитектором рисунок проекта изделия поступал с самыми общими указаниями материала без учета огромного разнообразия цветов и прожилков камня. Иногда не было и этих указаний. Тогда выбор материала должен был состояться всецело от творческой воли художника-камнереза. Между тем, определить конкретный вид камня для данной присланной формы и размера было далеко не просто. Полупрозрачная или глуховатая поверхность, светлый или темный общий колорит, крапчатая, пятнистая или жилистая структура – все это в разнообразных вариантах и сочетаниях по-разному рисовало форму вазы. Выбор той или иной возможности зависел от мастера, его художественного чутья, его понимания задач и своей работы. Проект, сделанный без расчета на определенный, конкретный камень, легко мог оказаться при выполнении в материале в той или иной степени ущербным, требующим подправки, частичного изменения. Структура и цвет камня, его рисунок были естественным орнаментом, который должен был закономерно расположиться по форме вазы, и если этот природный узор камня не приходил в согласие с формой вазы, то мастер, чтобы успешно выполнить заказ, должен был выбирать между необходимостью исправить форму или заменить материал. Отсюда и проистекали случаи творческого обращения с проектами, их вольной доработкой, видоизменениями при переводе в камень.

Но даже и точно выполняя присланный чертеж, камнерез, всегда оставался хозяином в деле выбора конкретного камня, а вместе с тем, и творческим участником, а не механическим исполнителем художественной работы. Особенно это следует сказать о произведениях, изготовляемых посредством оклейки корпуса, сделанного из грубого дешевого камня, мелкими тонкими пластинками из цветного камня. Подбор этих пластинок, составление из них того или иного узора на основе природного рисунка камня было делом всецело самого мастера, его творческой фантазии. Работая так, мастера создавали поверхности, кажущиеся сделанными из цельного камня, имеющего естественный узор. В области этих мозаик русские мастера сделали большой шаг вперед по сравнению с тем, что делали до них мастера-мозаичисты в других странах. Способ оклейки каменных изделий пластинками из цветных камней был известен и там, но он применялся в предметах с прямыми поверхностями. Русские же мастера изобрели способ покрывать такой мозаикой округлые поверхности чаш, ваз, колонн, даже поверхности с рельефной орнаментикой. Это изобретение получило широкое применение в первой половине девятнадцатого века, когда таким способом создавались колоссальные, нигде в мире более не существующие колонны и пилястры, В историю декоративного искусства этот способ работы вошел под названием «русской мозаики».

Русское вазоваяние создало за два столетия своего существования всего лишь около трехсот разнообразнейших произведений из цветного камня. Хотя три знаменитых художественных центра в Петергофе, Екатеринбурге и на Колыване за эти годы прошли огромный путь открытий, технических изобретений, широчайших организационных мероприятий, путь глубокого художественного овладения новыми трудными материалами и создания первоклассных произведений декоративно прикладного искусства, что поставило русских художников цветного камня на одно из первых мест в мире.

БИРЮЗА

Бирюза в представлениях не нуждается – сам цвет ее вошел в словарь как определение ярко-голубого тона.

ЯНТАРЬ

В геологической литературе термин «янтарь» не имеет однозначного толкования, он применяется для обозначения любых ископаемых смол преимущественно желтого цвета. На первых этапах развития минералогии основным признаком янтаря, по которому его определяли, была горючесть. Позже преобладающим стал генетический признак – растительное происхождения янтаря. В древности люди не знали, откуда берется янтарь, и придумывали всякие легенды. Так, у древних греков в легенде о Фаэтоне, сестры Фаэтона Гелиады оплакивали его гибель, и превратились в деревья. Слезы их стали янтарем. Люди находили янтарь на берегах моря после штормов. Поэтому они считали, что он образовывался из рыбьего жира, китовьей слюны, а некоторые полагали, что янтарь - застывшие солнечные лучи. Но когда в кусочках янтаря нашли насекомых, стало понятно, что янтарь – окаменевшая смола деревьев.

Идея о связи янтаря со смолой растений высказывалась еще Плинием Старшим. Замечательны в этом отношении описания знаменитого историка древности Тацита. Примерно в 100 году нашей эры он писал: «По другую сторону Суонии (очевидно, южной Швеции) имеется другое море, тихое и почти недвижное; по-видимому, оно окружает всю землю, так как последние лучи заходящего солнца вплоть до нового восхода сохраняют такую ясность, что звезды на небе не зажигаются и не меркнут. И вот, на правом берегу Суевского моря живут «эстиеры». Они — единственный народ, который на мелких местах моря и на берегу собирают янтарь, называемый ими «глезом». Но они при своей дикости не спрашивают ни о его природе, ни о его происхождении... Сами они не пользуются янтарем… с удивлением они получают за него плату. Сам же янтарь, как легко можно видеть, есть не что иное, как сок растений, так как в нем иногда встречаются зверьки и насекомые, заключенные в некогда еще жидкий сок. Очевидно, что эти страны, так же как и таинственные страны Востока, покрыты были пышными лесами, выделявшими из себя бальзам и амбру. Лучи низкого солнца изгоняли этот сок, и жидкость капала в море, откуда она бурями выносилась на противоположный берег». В этих ярких описаниях Тацит дал разгадку очень сложного и трудного вопроса. Эти легенды проходили через всю историю янтаря вплоть до начала XVII века, когда один из ученых дал описание трех видов янтаря: один якобы образовался из нефти, второй возник из жира неведомых животных, третий, к которому относилась главная часть янтаря, представляет собой окаменевший сок растений.