Математическая и шахматная одаренность

Как и музыкально-художественная, рано проявляет себя одаренность математическая и шахматная.

Некоторые дети уже в три-четыре года увлеченно играют с числами: сначала с радостью отыскивают их на вывесках домов, на страницах книг и журналов, на ценниках в магазинах, по­том пробуют составлять разные новые комбинации. Освоение простых арифметических действий происходит быстро и радост­но: ведь открывается масса новых возможностей для числовых игр. В четыре-пять лет некоторые одаренные дети с легкостью демонстрируют способность складывать и вычитать в уме дву­значные и трехзначные числа, а в пять-шесть лет начинают проявлять большой интерес к учебникам математики, и не только для начальной школы.

Пете пять с половиной лет. На вид он обычный подвижный, жизнерадостный ребенок. Но на вопрос: «До скольких ты уме­ешь считать?» — хитро прищурившись, спросил: «А до сколь­ких нужно? До ста? Это — легкотня. Я и до тысячи могу, и до миллиона». Оказалось, что примеры на вычитание и сложение двузначных чисел не вызывают у мальчика особых трудностей. Для их решения ему не нужны бумага и карандаш, все считает в уме. «А если посложнее?» — спрашиваю. Глаза мальчика заго­раются, он весь — внимание. Задаю пример на сложение трех­значных чисел. Мысленно сама считаю «в столбик». Ответ у меня и у Пети получается почти одновременно. «Когда мы с мамой так играем (он подсчеты в уме воспринимает как игру), она всегда калькулятор берет, чтобы меня проверить», — сообщает мальчик. «Ты любишь такие игры?» — «Когда делать нечего». — «Тогда какое же твое любимое дело?» — «Иксы считать. Ну, это когда мы с папой всякие задачки решаем».

Петя услышал в разговоре двоюродных братьев о задачах с «иксами»; мальчики спорили, как правильнее их решить. Петя ничего толком не понял, но таинственные «иксы» с тех пор не

Прокофьев С.С. Материалы, документы, воспоминания.— С. 7.

давали покоя. Как это числа могут быть неизвестными? Почему? Желание мальчика узнать было таким сильным, что папе ниче­го не оставалось делать, как начать объяснять.

И здесь мы видим проявление сильной познавательной по­требности, но избирательность познавательной активности вы­ражается в повышенном внимании к числам и действиям с ними, в сильном стремлении к арифметическому и математи­ческому поиску.

Для других одаренных детей не составляет большого труда просчитывание в уме сложных шахматных композиций. Научив­шись в четыре-пять лет играть в шахматы, они потом большую часть времени проводят за шахматной доской, добиваясь пора­зительных результатов: начинают обыгрывать взрослых, устраит-вают сеансы одновременной игры с ровесниками или старши­ми детьми.

Хосе Рауль Капабланка — выдающийся кубинский гросс­мейстер, чемпион мира — впервые увидел шахматы, когда ему было около пяти лет. Однажды он зашел в контору отца и за­стал его за шахматами. Раньше мальчик никогда не видел этой игры. На другой день он пришел опять посмотреть на игроков. А на третий день заметил ошибку отца. Поспорил с ним, что обыграет. «Это невозможно, — воскликнул отец, — ты не уме­ешь даже правильно расставить фигуры!» Однако сын оказался прав. Через несколько дней отец повел его в местный шахмат­ный клуб, где все довольно быстро убедились, что мальчику нельзя предлагать облегченный вариант игры, когда взрослый заранее уступает значимую шахматную фигуру.

С.Решевский — известный американский гроссмейстер — научился играть в шахматы в четырехлетнем возрасте. Игрушки были заброшены и забыты, настолько сильным оказалось увле­чение шахматами. С пяти лет мальчик выступал с сеансами од­новременной игры и показательными партиями.

Гарри Каспаров часто смотрел, как родители играют в шах­маты. Однажды (ему было тогда пять лет) указал ход, который родители не могли придумать. «Я же тебе не показывал, как надо играть!» — удивился отец. Оказалось, что Гарри уже может играть, знает наизусть всю доску.

С четырех лет начал играть в шахматы Анатолий Карпов.

Шахматная игра— постоянное экспериментирование, тре­бующее внимательности, сосредоточенности, умения быстро и логично мыслить. Казалось бы, для дошкольника почти недо­ступное занятие, но на самом деле оно может стать желаннее любой другой игры, если познавательная активность ребенка обусловливает раскрытие его одаренности в этой области.

32