Задача — поймать солнце. Разве можно не оценить смелость замысла человечка четырех лет от роду. И ведь удалось поймать!

А для другого юного дарования оказалось, что невозможно жить без радуги, так покорила она его воображение своим мно­гоцветным сиянием. «Решил взять перочинный нож и дойти до радуги. Протиснулся в огород, радуга сияла дальше. Нужно было пробираться через крапиву. Весь пережегся. Поймали. Отругали. Плакал, не сказал, зачем полез в крапиву. Еще ходил за раду­гой, но неудачно. Долго тосковал по радуге. И стал понемногу замечать, что ведь радуга, маленькая радуга есть везде. В мами­ной броши с бриллиантами, в мокрой листве яблони. Значит, она скрывается везде. Надо только, чтобы это видело солнце. Однажды «поймал» радугу на стене, накрыл руками, она на руках, опустил руки, осталась там же. Я старался удержать ее... Она была самой ранней творческой радостью, когда начертил разноцветные линии. И они были для меня как радуга, как солнце, как трава, как мир, который я могу осуществить сам и отдать миру»2.

Это пример настоящего творческого поиска — с препят­ствиями (даже такими, как жгучая крапива), с гипотезами (как лучше поймать радугу) и открытием (можно осуществить мир с помощью красок).

Большинство детей дошкольного возраста с удовольствием рисуют, лепят, конструируют, воплощая свою богатую фанта-

зию в рисунках, поделках, постройках. К пяти—семи годам бур­ный творческий процесс достигает максимума (для этого воз­растного периода). Почему же надежды родителей на исключи­тельную одаренность детей чаще всего не оправдываются в дальнейшем? Причин может быть много, как и суждений по этому поводу. Остановимся на одном из них, как нам кажется, довольно интересном.

«Может быть, — пишет художник А.Самохвалов, — этот процесс накопления детских впечатлений не всегда осуществ­ляется в творческом проявлении, но нередко он выливается в бурный творческий процесс детской живописи и рисунка, в особенности бурный и результативный в случае разумной и умелой помощи взрослых. И тем не менее этот процесс неиз­бежно подавляется в той или иной степени и не только извне, но и изнутри самим наивно вспыхнувшим интеллектом... Твор­чество попадает под контроль, выступает необходимость освое­ния элементарной грамоты. Начинающий художник переживает период мучительного или во всяком случае не утверждающего творческую личность эклектизма и подражания. Но появляются новые впечатления и определенный запас профессиональных навыков, и тогда происходит чудо: художник обретает лицо»¹.

Что же обусловливает появление этого чуда? Существует мнение, что главное тут — природные задатки; художником нужно родиться, и дар этот редкий. Но только он позволяет творящему найти свое неповторимое лицо. Хотя не принимать во внимание внешние воздействия тоже невозможно.

Одним из любимых занятий маленького Мишеньки Глинки было ползать по полу, рисуя деревья и церкви. «В рисовании я без сомнений дошел бы до некоторой степени совершенства, — писал позже композитор, — но учителя требовали рабского подражания, штрих в штрих, довели до того, что я просто от­казался от их уроков»².

Но даже если внешние обстоятельства складываются вполне благоприятно, большую роль играет собственная активность ре­бенка, его стремление к творческому поиску. На определенном этапе творческого развития, иногда уже в дошкольном возрас­те, перед ребенком встает серьезная проблема: как же добива­ются художники такой силы воздействия их работ. Эта пробле­ма заставляет внимательнее вглядываться в жизнь и в ее отра­жение на живописных полотнах, сравнивать, анализировать, наблюдать и постоянно экспериментировать. Но прекратить,

¹ Жуков Н.Н. Счастье творчества.— М., 1970.— С. 16.