Глава 8. Сэм проводил время в пустом кафе, склонившись над сборником тактических приемов команды «Пантер» — пухлой папкой с тысячей всяческих крестиков и ноликов

Сэм проводил время в пустом кафе, склонившись над сборником тактических приемов команды «Пантер» — пухлой папкой с тысячей всяческих крестиков и ноликов, где фиксировались сотни комбинаций в нападении и не более дюжины — в защите. Папка была хоть и пухлой, но не такой, как в командах колледжей, а по сравнению с такими же папками в НФЛ — не больше памятной записки. Зато по итальянским меркам считалась чрезмерно толстой. Во время долгих утомительных разборов стратегии на классной доске Сэм не раз слышал, как игроки бубнили: мол, вот почему европейский футбол столь популярен в мире — его правила просто понять и в него легко играть.

Сэма так и подмывало сказать, что это только основы.

Рик появился точно в одиннадцать тридцать, когда кафе было по-прежнему пустым. Только двое американцев способны обедать в такое несуразное время. Хотя их обед состоял лишь из салатов и воды.

Квотербек принял душ, побрился и выглядел теперь вполне прилично. Он с воодушевлением рассказал о знакомстве с детективом Ромо, своем «не аресте» и встрече с судьей Франко. Тренера его история сильно позабавила, он хмыкнул и заверил квотербека, что до сих пор Лаззарино ни одного американца не удостаивал таким приемом. Да, он видел эту видеозапись и подтверждает, что Франко в жизни столь же медлителен, как на пленке. Но зато он способен остановить кого угодно и сам пройти сквозь кирпичную стену. Или по крайней мере сделать для этого все возможное.

Сэм объяснил, что, насколько он понимает, итальянские судьи выполняют несколько иные функции, нежели их американские коллеги. Франко обладает широкими полномочиями, чтобы начать расследование и процессуальные действия, а также председательствует в суде. Знаний Сэма системы правосудия в Италии хватило на тридцать секунд, затем они вновь вернулись к футболу.

Ковыряли вилкой салат-латук, гоняли по тарелке помидоры, но аппетита не было. Просидев с час, они встали и отправились уладить кое-какие дела. Прежде всего следовало открыть Рику счет. Сэм предложил банк, которым пользовался сам. Главным образом потому, что один из помощников менеджера достаточно нахватался английского для решения таких вопросов. Тренер настоял, чтобы Рик проделал все сам, и подключался лишь в тех случаях, когда процедура заходила в тупик. На оформление потребовался час. Рик был огорчен и не на шутку напуган. Не всегда же Сэм будет рядом, чтобы переводить.

Они прошлись по окрестным улочкам и центру Пармы и наткнулись на маленький бакалейный магазин с овощными лотками на улице. Сэм объяснил, что итальянцы предпочитают ежедневно покупать свежие продукты и не запасают консервов в банках и бутылках. Рядом с рыбным рынком торговал мясник. А хлеб продавали на каждом углу.

— Принцип компании «Крогер»^[16] здесь не действует, — заметил тренер. — Хозяйки планируют свой день исходя из того, когда они приобретут свежие продукты.

Рик заставлял себя тащиться следом, поглядывая на окружающие красоты, но совершенно безразличный к кулинарным деталям. Зачем они ему? Кругом хватает мест, где можно перекусить. Винные и сырные лавки его не интересовали, по крайней мере до тех пор, пока он не заметил торгующую красными винами на редкость привлекательную молодую женщину. Сэм указал на два магазина мужской одежды и опять прозрачно намекнул, что пора бы выбросить флоридское барахло и подняться до вершин местной моды. Они нашли также прачечную, бар с потрясающим капуччино, книжный магазин, где вся литература была на итальянском, и пиццерию с меню на четырех языках.

Затем настала очередь автомобиля. В небольшой империи синьора Брункардо нашелся подержанный, но опрятный, сверкающий «фиат пунто», и на пять месяцев его отдали квотербеку. Американец молча обошел машину и подумал, что во внедорожник, на котором он ездил три дня назад, таких бы влезло четыре.

Рик сложился пополам на водительском сиденье и окинул взглядом приборную панель.

— Подойдет, — наконец сказал он стоящему в нескольких футах от него Сэму.

Покачал рычаг переключения передач и обнаружил, что ручка не оказывает сопротивления. Левая нога наткнулась на педаль, которая оказалась не тормозом.

— Механическая коробка?

— Здесь все машины с механической коробкой, — ответил Сэм. — Что, не справишься?

— Конечно, справлюсь. — Рик не вспомнил, когда в последний раз его левая нога касалась педали сцепления. У школьного приятеля была «мазда» с «механикой», и он пару раз поездил на ней. Но это было лет десять назад. Рик выбрался из «фиата», захлопнул дверцу и чуть не завопил: «Неужели нельзя было найти что-нибудь с автоматикой?» Но сдержался. Не хватало только расстраиваться из-за такой мелочи, как машина с механической коробкой передач.

— Либо это, либо скутер, — отрезал тренер.

Рик чуть не попросил скутер, но снова промолчал.

Сэм оставил его наедине с «фиатом», которым он боялся управлять, договорившись встретиться через пару часов в раздевалке. Надо было ознакомиться со сборником тактических приемов. Итальянцам, может, не обязательно изучать все комбинации подряд, но квотербеку необходимо.

Рик обошел квартал, вспоминая все сборники тактических приемов, которые ему пришлось мучительно штудировать за свою бродячую карьеру. Обычно Арни звонил и предлагал новый договор. Рик в приподнятом настроении прибывал в новую команду. Быстрое знакомство в кабинете, торопливый осмотр стадиона, раздевалки и прочего. Затем наступал момент, когда его энтузиазм гас — появлялся помощник тренера и клал перед ним объемистую папку. «Вот, запомни к завтрашнему утру», — следовала обычная инструкция.

Непременно, тренер. Тысяча комбинаций. Никаких проблем.

Сколько он видел подобных папок? Сколько помощников тренеров? Сколько сменил команд? И мест в своей не оправдавшей надежд спортивной карьере, которая привела его в этот маленький городок Северной Италии? Рик пил пиво в уличном кафе, не в силах избавиться от мрачного ощущения, что оказался совершенно не там, где ему следовало быть.

Он забрел в винную лавку и, должно быть, привел в ужас торговца, который так и не понял, что ему нужно. А смазливая продавщица красных вин куда-то исчезла.

Затем он вернулся к «фиату» с пятиступенчатой коробкой передач, сцеплением и прочими удивительными штуками. Рику не нравился даже цвет машины — темная медь, — раньше он никогда такого не видел. «Фиат» стоял в ряду подобных автомобильчиков на улице с односторонним плотным движением — между бамперами оставалось не больше фута. Чтобы выехать, пришлось бы подавать вперед и назад, вперед и назад с дюжину раз — только тогда колеса возьмут нужное направление. Надо обладать хорошей координацией движений, чтобы одновременно управлять педалью сцепления, ручкой переключения передач и педалью газа.

И с автоматической коробкой пришлось бы намучиться. Зачем они паркуются так близко друг к другу? Ключи от машины остались в кармане.

Он займется этим потом. А пока Рик поднялся в квартиру и лег соснуть.

Рик быстро переоделся в форму «Пантер» — черную футболку, серебристые шорты и белые носки. Обувь игроки приобретали самостоятельно. Рик притащил с собой три пары бутс «Найк» — в прошлой команде их раздавали бесплатно. Многие игроки заключали контракты на рекламу обуви, хотя Рику такого никогда не предлагали.

Он находился в раздевалке один и листал сборник тактических комбинаций, когда туда ввалился улыбающийся во весь рот Слай Тернер. На нем была оранжевая майка команды «Мустангов» из Денвера. Они познакомились, вежливо пожали друг другу руки, и Рик, не удержавшись, спросил:

— Ты это специально нацепил?

— Да, люблю «Мустангов», — улыбнулся Слай. — Вырос неподалеку от Денвера. Учился в Колорадском университете.

— Замечательно. Говорят, что я пользуюсь в Денвере популярностью.

— Тебя там обожают!

— Мне всегда хотелось, чтобы меня хоть где-нибудь обожали. Будем друзьями, Слай?

— Да. Только пасуй мне по двадцать раз за игру.

— Договорились. — Рик достал из ящика бутсы, надел одну на правую ногу и начал медленно шнуровать. — Так тебя забраковали?

— Четыре года назад. Выставили из команды «Кольтс». Это был последний случай, когда они избавились от игрока. Сезон провел в Канаде, два сезона играл в аренабол. — Его улыбка померкла. Слай выглядел ниже пяти футов восьми дюймов, но зато был мускулист.

— А последний год в Парме?

— Точно. Здесь не так уж плохо. Даже забавно, если сохранять чувство юмора. Ребята в команде замечательные. Если бы не они, я бы не вернулся в футбол.

— Почему ты здесь?

— По той же причине, что и ты. Слишком молод, чтобы распрощаться с мечтой. И еще: у меня есть жена и ребенок и мне требуются деньги.

— Деньги?

— Грустно, не правда ли? Профессиональный футболист зарабатывает десять тысяч баксов за пять месяцев. Но повторяю: я не готов уйти. — Слай стянул оранжевую майку и надел тренировочную форму «Пантер».

— Пойдем разомнемся, — предложил Рик, и они вышли на поле. Рик бросил мяч и пожаловался: — Рука плохо слушается.

— Скажи спасибо, что совсем не покалечили.

— Спасибо.

— Я был тогда у брата и буквально вопил у телевизора. За одиннадцать минут до финала Марун получает травму; игра практически сделана. Все безнадежно. И тут…

Рик задержал в руке мяч.

— Слушай, Слай, мне неприятно об этом вспоминать.

— Извини.

— Твоя семья тоже здесь? — Рик сменил тему.

— Нет. Осталась в Денвере. У жены хорошая работа, она — медсестра. Дала мне год, чтобы я натешился своей мечтой. А у тебя есть жена?

— Нет и не предвидится.

— Тебе здесь понравится.

— Вот и расскажи о здешних прелестях. — Рик отступил на пять ярдов и стал отрабатывать пасы.

— Здесь совершенно иная культура. Женщины красивы, но более сдержанны. Общество склонно к шовинизму. Мужчины женятся только после тридцати. А до этого живут с матерями, которые за ними ухаживают. Потом они того же ждут от жен. Женщины выходят замуж неохотно. Им нужно работать. Детей заводят мало, поэтому уровень рождаемости в стране стремительно падает.

— Я не планирую жениться и тем более повышать уровень здешней рождаемости. Интересно, как тут обстоят дела с ночными развлечениями? Ты меня понимаешь?

— Да. Девочек много, и очень привлекательных. Но остается языковая проблема.

— Как насчет группы поддержки?

— А что с группой поддержки?

— В ней-то наверняка найдутся раскованные, доступные милашки.

— Понятия не имею. У нас нет никакой группы поддержки.

Рик застыл с разинутым ртом и недоуменно уставился на своего тэйлбека:

— Нет группы поддержки?

— Нет.

— Но мой агент… — Рик не стал продолжать, чтобы не расстраиваться и не морочить себе голову. Агент пообещал то, чего на самом деле нет. Но разве такое случилось впервые?

Слай громко, заразительно рассмеялся.

— Над тобой подшутили, парень! — И насмешливо продолжил: — А ты что, приехал сюда ради девочек из группы поддержки? — Он легко, кончиками пальцев принял пушечный пас Рика. — Очень смахивает на моего агента. Тот обычно говорит правду через раз.

Рик тоже рассмеялся и отошел еще на пять ярдов.

— А каковы здешние игры? — спросил он.

— Они просто восхитительные, потому что меня поймать не может никто. В прошлом сезоне я в каждой игре набирал подвести ярдов. Будешь пользоваться колоссальным успехом, но при условии, что не забудешь отдавать пасы своим игрокам, а не противнику.

— Дешевый прикол. — Рик выполнил еще один пушечный бросок, Слай снова с легкостью принял мяч и мягко отправил обратно. В футболе действует неписаное правило — никогда не отдавать резких пасов своему квотербеку.

Из раздевалки вприпрыжку бежал еще один чернокожий игрок «Пантер», Трей Колби — высокий жилистый парень, но слишком худощавый для футбола. Он непринужденно улыбался и уже через десять минут спросил:

— С тобой все в порядке, приятель?

— Нормально.

— Я имею в виду тот случай — видел, как тебя несли на носилках.

— Трей, я же сказал, нормально. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

Слай не удержался и вставил:

— Он не хочет это обсуждать. Я уже пробовал.

В течение часа они кидали друг другу мяч и перемывали косточки игрокам, которых знали на родине.