Глава 12. Прекрасным субботним апрельским днем, в красивую весеннюю пору, команда «Бандитов» выехала семичасовым поездом из Неаполя на открытие футбольного сезона

Прекрасным субботним апрельским днем, в красивую весеннюю пору, команда «Бандитов» выехала семичасовым поездом из Неаполя на открытие футбольного сезона. Футболисты прибыли в Парму около двух часов. А начальный удар был назначен на три. Обратный поезд уходил в Неаполь без двадцати двенадцать и прибывал на станцию назначения в семь утра — через двадцать четыре часа после отъезда игроков из родного города.

В Парме «Бандиты», все тридцать, доехали на автобусе до стадиона «Ланфранчи» и свалили свой инвентарь в тесной раздевалке в том же коридоре, где было помещение «Пантер». Они быстро переоделись, высыпали на поле и принялись разминаться.

За два часа до начального удара все сорок два игрока «Пантер» находились в своей раздевалке — горели желанием борьбы и изнывали от нетерпения помериться с противником силами. Синьор Брункардо порадовал их новой формой — черной с серебристыми номерами и словом «Пантеры» на груди.

Нино курил предстартовую сигарету. Франко болтал со Слаем и Треем. Пьетро, центральный лайнбекер, наслаждаясь ожиданием игры, общался со своим ай-подом. Маттео ходил кругами, растирал мышцы, хлопал по лодыжкам и поправлял форму.

«Типичная суета перед игрой, — думал Рик. — Раздевалка меньших размеров, игроки не того уровня, смешные ставки, но в игре много сходного». Он был готов к матчу. Сэм обратился к команде, сделал несколько замечаний, а затем попытался поднять дух.

Когда за полтора часа до начального удара Рик вышел на поле, трибуны были пусты. Тренер предсказывал большое стечение зрителей — никак не меньше тысячи. Погода стояла отличная, и накануне «Газзетта ди Парма» опубликовала броскую статью, анонсировав первую игру «Пантер» и особо подчеркнув, что в составе игроков новый квотербек из НФЛ. Обаятельное лицо Рика украшало половину газетной полосы. Сэм объяснил, что синьор Брункардо дернул за нужные ниточки и использовал свой вес.

Выход на поле в составе команды НФЛ или даже «Большой десятки» — волнующее событие. Напряжение в раздевалке настолько велико, что игроки выскакивают, едва получив разрешение. Там, в окружении высоких трибун и толп болельщиков, в присутствии репортеров и камер, музыкантов и группы поддержки, футболисты осваиваются с атмосферой плохо контролируемого хаоса.

Выбежав на поле на стадионе «Ланфранчи», Рик невольно усмехнулся — вот она, последняя точка в его карьере. Любой паренек, играющий во флажковый футбол, нервничал бы перед матчем сильнее.

После нескольких минут разминки и упражнений под руководством Алекса Оливетто Сэм собрал нападение на пятиярдовой линии и приступил к инструктажу. Они с Риком выбрали двенадцать игровых комбинаций, которые должны были вытянуть всю игру, — шесть на земле, шесть в воздухе. «Бандиты» печально славились слабой задней линией — ни одного американского защитника, — и в прошлом сезоне квотербек «Пантер» умудрился набрать двести выигрышных ярдов.

Пять из шести выносных комбинаций выводили на острие атаки Слая. Франко получал лишь несколько ярдов, и то лишь в том случае, если судьба матча предрешена. Ему нравилось идти на прорыв, но он часто терял мяч и тем самым срывал атаку. Все шесть пасовых комбинаций были рассчитаны на Фабрицио.

После часовой разминки команды разошлись по своим раздевалкам. Появился Сэм и для поднятия духа своих подопечных сказал речь. Затем яростными нападками на команду Неаполя их подбодрил помощник тренера Оливетто.

Рик не понял ни слова, но итальянцы, разумеется, поняли и были готовы к борьбе.

Кикер^[21] «Бандитов» раньше играл в европейский футбол. У него был поставленный удар, и мяч перелетел зачетную зону. Рик, выбегая на поле, пытался вспомнить, в каком матче он в последний раз вступал в игру с первых минут. Это было в Торонто сто лет назад.

Трибуны болельщиков Пармы в конце концов наполнились зрителями, и они знали толк в своем деле. Болельщики размахивали самодельными флагами и скандировали в унисон речевки. Их возбуждение передалось «Пантерам». Особенно безумствовал Нино.

Игроки собрались на линии схватки. Рик объявил комбинацию — двадцать шестой розыгрыш, и футболисты образовали линейное построение с Франко в четырех ярдах позади в качестве фулбека. Слай занял позицию в семи ярдах от линии. Рик окинул быстрым взглядом защиту и не нашел ничего тревожного. Предполагалось, отдав мяч бегущему глубоко за линией схватки, разыграть выносную комбинацию по правому краю, что позволяло тэйлбеку^[22] вовремя увидеть угрозу блока и прорваться вперед. «Бандиты» выставили пятерых лайнменов и двоих лайнбекеров, каждый из которых был мельче Рика. Ягодичные мышцы Нино в панике трепетали, и Рик заранее решил произвести отрыв мяча как можно скорее, во всяком случае, в первом розыгрыше. Он быстро произнес:

— Пригнулись! — Шлепок. Руки потянулись к середине туловища. — Приготовились! — Увесистый удар, поскольку легкое касание могло бы спровоцировать Нино на нарушение правила. — Вперед!

В следующую долю секунды все пришло в движение, кроме мяча. Линия устремилась на противника. Все вопили и рычали, а Рик ждал. Получив наконец мяч, он, сбивая с толку защитника, сделал обманное движение, будто собирается бросить, и отдал передачу. Франко шипел на лайнбекера, которого намеревался размазать по полю. Слай принял мяч глубоко за линией схватки и пошел на прорыв, запутывая противника, вильнул к боковой и выиграл шесть ярдов, прежде чем оказался за границами поля.

— Двадцать седьмой розыгрыш! — объявил Рик. Такая же комбинация, но полевому краю. Заработано одиннадцать ярдов, и болельщики отреагировали свистками и дудками. Рик никогда бы не поверил, что тысяча фанатов способна произвести такой шум. Слай бежал по правому краю, затем по левому и снова по правому. Атака переместилась за середину поля и остановилась на линии сорока ярдов «Бандитов». Третья попытка, пройдено четыре ярда; квотербек решил бросить Фабрицио. Слай тяжело дышал, и ему требовалась передышка.

— Пасовая комбинация по правому краю. Бросаю на выход Фабрицио крученый на точку Н шестьдесят четыре, — сообщил он игрокам.

Нино перевел. Лайнмены успели изрядно попотеть и теперь ликовали. Они занесли мяч в сердце зашиты противника и делали с ним все, что хотели. После шести розыгрышей Рик даже заскучал. Надо показать свою руку. Ведь недаром же ему платят двадцать тысяч баксов.

«Бандиты» разгадали маневр и отправили всех, кроме двух защитников, на правый фланг. Рик хотел было скорректировать комбинацию, но побоялся получить наказание за задержку игры. Давать указания по-английски казалось сомнительным делом. Он отошел на три шага и мощным броском послал мяч в то место, где должен был находиться Фабрицио. В этот момент из мертвой зоны выскочил незамеченный лайнбекер, с силой ударил Рика в спину, и они оба покатились на землю. Пас был выполнен превосходно, но расстояние составляло всего десять ярдов, и мяч получил слишком сильное ускорение. Фабрицио принял его вытянутыми руками и постарался прижать к груди. Но мяч, не потеряв силу инерции, отскочил и стал легкой добычей могучего защитника.

«Ну вот, начинается», — подумал Рик, направляясь к боковой. Его первый пас в Италии стал точным повторением последнего паса в Кливленде. Зрители умолкли. «Бандиты» ликовали. Фабрицио, прихрамывая, шел к скамье и никак не мог отдышаться.

— Чуть сильнее, чем требовалось, — заметил Сэм. Его тон не оставлял сомнений, что он винит в неудаче квотербека.

Рик снял шлем и присел на боковой. Квотербек «Бандитов», коротышка из Боулинг-Грин, за пять пасов и меньше чем за три минуты вывел команду в зачетную зону «Пантер».

Фабрицио оставался на скамье, гримасничал и потирал грудь так, словно у него были переломаны ребра. Другим принимающим был пожарный по имени Клаудио. На разминке перед игрой он поймал половину передач Рика, а на тренировке — еще больше. Вторая атака «Пантер» началась на своей половине поля, на отметке двадцать один ярд. Две выносные комбинации с участием Слая — и отыграно пятнадцать ярдов. Он умел видеть поле из-за линии схватки. Быстро бегал и совершал великолепные проходы.

— Когда я получу мяч? — спросил Франко во время обсуждения. — Вторая попытка, отыграно четыре ярда, так почему бы не теперь?

— Давай, — согласился Рик. — Прорыв по правому краю на тридцать два ярда.

— Прорыв на тридцать два ярда? — не поверил ушам Нино. Франко обругал его по-итальянски, Нино огрызнулся, и половина игроков нападения о чем-то недовольно затараторили.

Франко стал быстро продвигаться по правому краю — ни разу не выпустил мяч из рук и не позволил противнику им завладеть, наоборот, проявил удивительную способность держаться на ногах. Лайнбекер ударил его по коленям, но он продолжал бежать. Стремительно подоспел защитник, однако Франко так сильно его оттолкнул, что позавидовал бы даже великий Франко Харрис. Середина поля осталась позади. Тела разлетались в разные стороны. Корнербек^[23] встретил Франко, словно бык. Подсек, стреножил и повалил на землю. Но игрок «Пантер» продвинулся на двадцать четыре ярда. Франко вернулся к товарищам, где Нино немедленно объяснил успех команды своим умелым блоком.

Среди «Пантер» появился Фабрицио, демонстрируя свою поразительную способность быстро оправляться от травм. Рик решил немедленно поставить на него. И назначил игровую комбинацию с пасом принимающему. В ходе розыгрыша защита накинулась на Слая, его повалили, а принимающий легко ушел от опеки. Мягкий пас оказался длинным и точным. Когда Фабрицио принял его на отметке противника пятнадцать ярдов, он был совершенно один.

Хлопки петард. Громкие крики болельщиков. Рик выпил воды и с радостью прислушался к шуму. За четыре года это был его первый пас, завершившийся взятием зачетной зоны противника. И это доставило ему удовольствие, несмотря ни на что.

К перерыву он добился еще двух приземлений в зачетной зоне «Бандитов», и «Пантеры» повели со счетом 28: 14. В раздевалке Сэм кричал на игроков линии нападения и грозил санкциями. Атаки четырежды провалились, и его подопечные дали возможность противнику пройти сто восемьдесят ярдов. Алекс Оливетто разносил защиту — никакого напора, ни одного достойного блока. Все тыкали друг в друга пальцами и кричали, а Рик хотел одного — чтобы игроки успокоились.

Проигрыш Неаполю означал бы провал сезона. В календаре всего восемь матчей, и Бергамо снова намерен взять верх. У них не было права на неудачу.

После двадцати минут жарких взаимных упреков «Пантеры» вернулись на поле и бросились в бой с яростью, какой Рик давно уже не видел. Он всем говорил:

— Спокойно, спокойно! — Но он не был уверен, что его понимают. Игроки лишь смотрели на него — своего великого профессионала. После трех четвертей матча и Сэму, и Рику стало очевидно, что требуются новые игровые комбинации. Защита противника после каждого отрыва мяча блокировала Слая и одновременно подстраховывала Фабрицио. Молодой тренер «Бандитов», в прошлом помощник тренера в «Болл Стейт», раскусил Сэма. Впрочем, нападение вскоре применило новое оружие: во время третьей попытки при четырех пройденных ярдах Рик оттянулся, чтобы отдать пас, но заметил, что на него несется здоровенный левый прикрывающий. Рядом не оказалось никого, чтобы защитить квотербека. Поэтому он сделал вид, будто отдает мяч, и защитник пролетел мимо. А Рик бросил и в следующие три секунды, показавшиеся целой вечностью, из последних сил догнал мяч. Когда тот вновь оказался у него, оставалась одна возможность — бежать. И он побежал — да так, как бегал в золотые деньки в команде давенпортской школы. Болельщики вопили. Миновав свалку, где были скованы лайнбекеры, Рик наткнулся на защитника. Сделал обманное движение в сторону и пересек центральную линию, как в свое время король поля Гейл Сейерс. Он меньше всего ожидал помощи от Фабрицио, но парень умудрился прорваться к нему и сделал подкат под защитника, давая возможность квотербеку уйти вперед. Пересекая линию гола и приземляя мяч, Рик невольно рассмеялся. Чтобы осуществить взятие зачетной зоны противника, он пробежал семьдесят два ярда — такого в его спортивной карьере еще не случалось. Ни разу в жизни, даже в школьной команде, он не зарабатывал очков, стартуя с такого расстояния.

На скамье его обнимали и на все лады поздравляли, хотя он не понимал ни слова. Слай широко улыбнулся:

— Это было здорово.

Через пять минут бегущий, он же квотербек, атаковал опять. Решив показать, на что способен, Рик вырвался из окружения противника и сделал вид, что снова намерен пересечь поле. Вся защита «Бандитов» немедленно бросилась наперерез. Но в последнюю секунду Рик с линии схватки отправил мяч за тридцать пять ярдов через центр Фабрицио, и тот, никем не опекаемый, беспрепятственно оказался в зачетной зоне.

Игра была сделана. В четвертой четверти Трей Колби принял два паса, и «Пантеры» выиграли со счетом 48: 28.

Команда собралась «У Полипо» и вволю насладилась пиццей и пивом за счет синьора Брункардо. Вечер тянулся долго — с фривольными пьяными песнями и солеными шутками. Американцы — Рик, Слай, Трей и Сэм — сидели вместе в конце длинного стола и смеялись над итальянцами до колик. В час ночи Рик послал родителям электронное сообщение:

«Мама и папа! Сегодня была наша первая игра, победили Неаполь („Бандитов“) с перевесом в три взятия зачетной зоны. 18 реализованных пасов из 22. 310 ярдов. 4 тачдауна, ^[24] одна потеря и проход с приземлением, мои 98 ярдов. Напомнило школьные времена. Получил удовольствие».

И затем Арни:

«Непобедимый из Пармы. Состоялась первая игра: 5 тачдаунов — четыре в результате пасовых комбинаций, один — выносной. Настоящий герой. Хотя нет, ничего похожего, просто играю в аренабол. Ты говорил с „Тампа-Бэй“?»