IX. Всякому ли «старцу» можно верить.

Прежде всего о старчестве, и, наконец, о критерии Церковной Истины.

Итак, прежде всего я хотел бы отметить, что апелляция " к старцам", столь частая в наше время, глубоко неуместна. Мы живем во времена величайшего духовного оскудения, крайне непросто найти не то что духоносного старца, но и просто опытного духовника — наставника и руководителя. Зато буйным цветом распространяется подражание этому явлению — лжестарчество, и дико-суеверное и интеллигентно-полуоккультное. Многие священиики и тем паче монахи берут на себя большой грех — дозволяют себя называть " старцами", принимают навязанный воззрениями невегласов образ поведения " старца", дерзают прозорливствовать и пророчествовать... И это подражание старчеству, дающее народу некий эрзац высокой духовной жизни, весьма опасно, ибо отвлекает от подлинного источника наставлений для всякого православного человека — Священного Предания церковного, творений святых Отцов.

Вот что писал еще в конце 18 века преподобный Паисий Величковский, всю жизнь открещивавшийся от имени " старца", которым его хотели почтить:

" Когда я ушел из мира, я не сподобился в начале моего монашества даже следа от кого-нибудь увидеть здравое и правильное рассуждение и наставление и совет, согласный с учением святых отцов о том, с чего и как мне неопытному и новоначальному начинать мое бедное монашество. Поселившись в одном пустынном монастыре, где, по милости Божией, я удостоился получить и начало монашеского звания, я не услышал там ни от кого должного разъяснения, что такое послушание, в каком смысле и с какой целью оно установлено и какую заключает в себе пользу для послушника. Ни начальник монастыря, ни мой воспреемник и старец никакого мне по этому поводу не дали наставления. Постригши меня без предварительного испытания, они предоставили мне жить без всякого духовного руководства. Оставшись как овца без пастыря, я начал скитаться там и сям, стремясь найти душе своей пользу, покой и вразумление и не находил, за исключением блаженных старцев Василия и Михаила (Двух старцев всего обрел преп. Паисий на всем Афоне!!!). Не отыскав желаемого душе моей руководства, я поселился на некоторое время в уединенной келии и, положившись на волю Божию, стал читать понемногу отеческие книги, получая их от своих благодетелей — сербских и болгарских монастырей, и читал эти книги с большим вниманием. Читая эти книги, я, как в зеркале увидел, с чего именно мне надлежало начать мое бедное монашество, я понял какой великой благодати Божией был лишен, не находясь в послушании у опытного духовного наставника и не слыша ни от кого наставления в этом предмете, я понял, что мое бедное, так называемое безмолвие — не моей меры, что это дело совершенных и безстрастных.

Недоумевая, что делать и кому предать себя в послушание, я скорбел и плакал, как дитя плачет по умершей матери".

Видите как горько сетует преп. Паисий на оскудение старчества в свое время, но отсутствие духоносных наставников-монахов. Он видел только одну опору и утешение для современного монашества — изучение отеческих писаний, научение истинному монашескому житию от древних, прославленных Церковью и Духом Святым подвижников. И сам. преп. Паисий употребил все свои усилия для того, чтобы дать русским инокам максимально полный перевод святоотеческих наставлений. Чего стоит одно только славянское " Добротолюбие"! Собственные сочинения преп. Паисия — так же, прежде всего — изложение отеческих наставлений.

Мы не случайно так подробно остановились именно на преп. Паисии, поскольку именно он — зачинатель великого духовного движения в России XIX века, именно к нему тянутся нити всего русского старчества, и прежде всего Оптиной. Корни эти были святоотеческие. Еще раньше, преп. Серафим научился монашескому житию из отеческих книг (и заметьте — старцем никогда себя не называл). Преп. Лев Оптинский всегда наставлял монахов от Священного Писания и книг отеческих, а при преп. Макарии Пустынь превратилась в центр по изданию святоотеческих сочинений. Мы как-то забываем, что старец — это прежде всего монастырское явление. В нормальных условиях старец " в миру", старец " на приходе" — это нонсенс. Более того — безчиние. И в той же Оптиной, под магическим влиянием книг Достоевского, мы замечаем более окормление мирян (то есть дело второстепенное), а не воспитание добрых монахов, — основное. Не случайно, что наиболее популярный среди оптинских старцев — преп. Амвросий вспоминается только как добрый дедушка, утешающий богомольных женщин, а вот о нем, как о суровом монастырском наставнике никто и не помнит... Оптина по нужде (ввиду общего духовного оскудения) возложила на свои рамена миссию окормления мирян, да и то всегда, когда была возможность, старцы стремились переложить ее на белых священников (типа о. Алексея Мечева), так же старались поступать и преп. Варнава Гефсиманский, старцы Глинской Пустыни и другие. И заметьте, опять же, тот из светильников духа, который находился в миру, — прав. Иоанн Кронштадтский, старцем себя не называл и другим запрещал. И это — в славнейшие времна.

Теперь же старцев — как грибов, старчествующих — еще больше. И это при том, что всем очевидна крайняя духовная нищета нашего времени, крайнее незнание большинством даже и клириков тех самых отеческих писаний... Волей-неволей возникнет подозрение, что если кто-то называет себя старцем (иные так и подписывались " твой старец"), то он даже не не-старец, а лже-старец. Поэтому призываю к сугубой осторожности в присвоении этого священного для каждого христианина титула тем или иным из наших современников, и уж тем более к апелляции к ним, как к последним авторитетам, как к неким маленьким " папам" - рупорам Святого Духа.

Тем более будем осторожны в отношении тех, кто сам говорит, что глаголет от Святого Духа. Вспомним мудрое трезвение преп. Паисия Величковского и скажем себе твердо: наши старцы — святые Апостолы и Святые Отцы.

Теперь же давайте вернемся к тому, с чего начали, с преп. Паисия Величковского. Вот что он пишет:

" Когда я еще жил на святой горе Афонской, то, зная хорошо из учения и заповедей Богоносных отцов наших, что руководителю братии не следует наставлять и учить по своему единоличному разуму и разсуждению, но нужно держаться истинного и правильного смысла Божественного Писания, как учат божественные отцы, вселенские учители, а так же учители и наставники монашеской жизни, просвященные благодатию Святого Духа, зная при том и свое малоумие, и боясь, как бы, в следствие моего неискусства, я и сам не упал как слепец в яму и других туда не ввергнул, я и решил принять за неколебимое основание всякого истинного и правильного наставления Божественное Писание Ветхого и Нового Завета и его истинное толкование благодатию святого Духа, то есть учение Богоносных Отец наших, вселенских учителей и наставников монашеской жизни, и все апостольские и соборные святых отец правила, каковые содержит святая соборная и апостольская восточная Церковь, а также все заповеди и уставы ее. Все это я принял как руководство для себя и для братии, чтобы и я сам и братия, живущие со мною, пользуясь всем этим при содействии и вразумлении Божественной Благодати, не отступили ни в чем от здравого и чистого соборного разума святой православной Церкви"

Трудно сказать лучше! И каждый христианин должен стремиться в качестве руководства содержать все то же самое, а не немощный свой рассудок и не недостойные его видения и озарения.

И как же прикажете поступать, когда мы читаем у святых апостолов:

Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да бует отлучен. Аще же позволит им действовать что-либо, яко служителям Церкви: да будет извержен (Ап. прав. 45)

А потом читаю про то, как патриарх гундяев молится вместе с монофизитами и латинянами, председательствует на еретических сборищах, соучаствует в кощунственном служении экуменической литургии без всяких для себя административных последствий. Как быть, если на нынешнем нечестивом сборище — ассамблее ВСЦ, православные и монофизиты составляют " единую православную делегацию".

Святые апостолы говорят:

Епископа или пресвитера, приявших крещение или жертву еретиков, извергати повелеваем. Кое бо согласие Христови с велиаром; или кая часть верному с неверным (Ап. прав. 46).

Мы же читаем про то, как в 1969 Синод МП, где заседал тогда митрополит Таллинский Алексий (Ридигер) принимает решение о признании таинств католиков. В 1992, уже в патриаршество того самого Алексия подписывается соглашение в Баламанде с католиками, гласящее:

Исповедание апостольской веры, участие в одних и тех же таинствах, особенно в том, в котором единое священство совершает единую жертву Христову, апостольское преемство епископов — не может считаться исключительной собственностью одной из наших церквей. В этом контексте является очевидным исключение всякого перекрещивания.

Совместно организовывать свою пастырскую работу, советоваться друг с другом, объединяться и сотрудничать, взаимно уважая власть, данную им от Святого Духа, а также поочередно пользоваться общими местами для богослужения.

Обе стороны должны обращать особое внимание на образование и воспитание будущих священиков в духе новой экклезиологии с тем, чтобы они были осведомлены об апостольском преемстве другой Церкви и подлинности ее сакраментальной жизни. Необходимо рассеять предрассудки во избежание использования истории в духе полемики.

Практически все «священноначалие» МП оказывает католикам и протестантам " широкое евхаристическое гостеприимство, предлагая им причастие Крови и Тела Христовых на торжественных литургиях" (чему есть безчисленные видеодоказательства, заявления для СМИ и т.д.)

Узнаем и о том, что в Калинигнградской области " Православному народу предлагают причащаться из одной чаши с еретиками.

Святой Седьмой Вселенский Собор говорит:

Боговидец Моисей тако глаголет: к сим не подобает приложить и от сих не подобает отъять. И Божественный Апостол Петр, хвалясь ими, вопиет: в это желают Ангелы проникнуть. Такожде и Павел вещает: аще мы, или Ангел с небес благовестит вам более, еже благовестили вам, анафема да будет. Понеже сие верно, и засвидетельствовано нам: то, радуясь о сем, подобно как обрел бы кто корысть многу, Божественные правила со услаждением приемлем, и всецелое и непоколебимое содержим постановление сих правил, изложенных от всехвальных Апостолов, святых труб Духа, и от святых вселенских соборов, и поместно собирающихся для издания таковых заповедей, и от святых отцов наших. Ибо все они, от единаго и тогожде Духа быв просвещены, полезное узаконили. И кого они предают анафеме, тех и мы анафематствуем; а кого извержению, тех и мы извергаем, и кого отлучением, тех и мы отлучаем; кого же подвергают епитимии, тех и мы такожде подвергаем. Ибо восшедший до третьяго неба, и слышавший неизреченные глаголы, Божественный Апостол Павел ясно вопиет: не сребролюбцы нравом, довольные сущим.

А из уст Архиерейского Собора Патриархии раздается:

«Вопрос о целесообразности или нецелесообразности молитв с инославными христианами во время официальных встреч, светских торжеств, конференций, богословских диалогов, переговоров, а также и в иных случаях - представляется на благоусмотрение Священноначалия в общецерковной внешней деятельности и на благоусмотрение епархиальных Преосвященных в делах внутриепархиальной жизни, что определяется каноническим устройством Православной Церкви и имеет место в практике других Поместных Православных Церквей…

Данное указание следует рассматривать как временное, предлагаемое впредь до новых соборных решенийи выработки, совместно со всей Православной Полнотой богословских и практических указаний по всем случаям связанным с совместной молитвой…»

То есть запрещенное Святым Собором и анафематствованное им вместе с апостолами оставляется на произвол местных церковных властей — хотите преступайте апостольские заповеди — хотите — не преступайте.

Далее же обещается и нечто худшее — " новые соборные решения"... То есть архиереи МП прямо попадают под анафемы 7 Вселенского собора, которые велят в уже решенных Церковью вопросах довольствоваться имеющимся — " не сребролюбцы нравом, довольные сущим".

Скажите же, можно ли быть слугою двух господ? И кому последовать — Церкви, соборам и апостолам учащим одному, или самозваному патриарху и его епископам, учащим совсем другому?