Декрет №2

Принятию Декрета о суде № 2, как и в случае с Декретом № 1, предшествовала политическая борьба между большевиками и левыми эсерами (в лице, в частности, И. Н. Штейнберга, занимавшего пост наркома юстиции РСФСР в то время и непосредственно руководившего подготовкой текста декрета), касающаяся принципов деятельности судебных учреждений в РСФСР (эсеры выступали за менее радикальные меры в области судебной реформы).

15 февраля 1918 года проект декрета передаётся на утверждение Президиума ВЦИК, 20 февраля — утверждён и 22 февраля опубликован.

Декретом были созданы окружные народные суды в качестве судов первой инстанции для гражданских и уголовных дел, не отнесённых к подведомственности местных судов по Декрету № 1. При этом специально огововаривалось, что дела из брачно-семейных правоотношений (в том числе, связанные с актами гражданского состояния), а также «вообще дела, оценке не подлежащие» подсудны по первой инстанции местным судам, а дела о конкурсах на сумму свыше 3000 руб. — окружным судам.

Окружные суды избирались местными Советами по территориям, соответствующим территориям прежних, существовавших до Октябрьской революции, судебных округов (при этом местные Советы по своему соглашению имели право увеличить или уменьшить такую территорию). Члены суда избирались также местными Советами с правом последующего отзыва.

В окружных судах вводился принцип исключительно коллегиального рассмотрения дел. Гражданские дела рассматривались в составе трёх постоянных членов (судей) и четырёх народных заседателей. Уголовные — в составе одного председательствующего-судьи и двенадцати очередных заседателей и двух запасных.

Общие списки народных заседателей составлялись губернскими и городскими Советами на основании кандидатур, представленных районными и волостными Советами, а очередные списки заседателей к каждой сессии окружного суда формировались исполкомами Советов путём жеребьёвки.

Апелляционный порядок рассмотрения дел окончательно отменялся. Допускалась возможность кассационного обжалования решений и приговоров окружных судов, для чего в качестве кассационной инстанции вводился институт областных народных судов.

Областные суды должны были избираться «из своей среды» на общих собраниях постоянных членов окружных судов, при этом лица, избранные членами областных судов, могли быть отозваны как избравшими их собраниями, так и соответствующими Советами.

Областные суды уполномочивались отменить обжалуемое решение как по формальным соображениям, так и в случае его несправедливости.

Судам кассационной инстанции также принадлежало право помилования и смягчения наказаний.

В судах всех инстанций допускалось «судоговорение на всех местных языках» по решению самого суда совместно с местным Советом.

При рассмотрении гражданских дел в случаях, требующих специальных познаний, допускалось по усмотрению суда приглашение в судебное заседание «сведующих лиц» с правом совещательного голоса.

Формальные ограничения по относимости и допустимости доказательств отменялись. Вопрос о принятии или непринятии конкретного доказательства отдавался целиком на усмотрение суда. Свидетели перед дачей показаний предупреждались об ответственности за дачу ложных показаний, при этом институт судебной присяги отменялся. Упразднялась также тайна купеческих книг «и прочих книг».

Запрещались судебные споры между казёнными учреждениями.

Несовершеннолетние в возрасте до 17 лет не могли быть привлечены к суду и подвергнуты тюремному заключению. Для рассмотрения дел о правонарушениях, совершённых такими лицами, учреждались «комиссии о несовершеннолетних» в составе представителей ведомств юстиции, народного просвещения и общественного призрения.^[37]

Вводился институт судебной пошлины по гражданским делам.

Предварительное следствие по уголовным делам, «превышающим подсудность местного суда», осуществлялось следственными комиссиями из 3 человек, избираемых Советами. На определения следственных комиссий могла быть подана жалоба в окружной суд.

Обвинительный акт заменялся постановлением следственной комиссии о предании суду, при этом окружной суд, в случае признания такого постановления «недостаточным», был вправе возвратить дело в следственную комиссию.

При Советах учреждались «коллегии правозаступников», избираемые этими Советами с правом последующего отзыва. На членов коллегий правозаступников возлагались функции как общественного обвинения, так и общественной защиты. Только членам коллегий правозаступников предоставлялось право «выступать в судах за плату». Помимо членов коллегии, в судебном заседании на стороне обвинения или защиты могли выступить по одному человеку из присутствующих в заседании. Таким образом, с принципом Декрета № 1 о неограниченном участии любых лиц в обвинении или защите было покончено.

Обжалование оправдательных приговоров и решений, смягчающих наказание или освобождающих от такового, не допускалось. При этом осуждённый мог просить местный суд об об условном или досрочном освобождении, а также о помиловании или о восстановлении в правах.

Срок кассационного обжалования как по гражданским, так и по уголовным делам устанавливался в один месяц.

Кроме того, в ст. 8 Декрета прямо подчёркивалось, что в судопроизводстве суды руководствуются Судебными уставами 1864 года (с оговоркой «поскольку таковые не отменены декретами… и не противоречат правосознанию трудящихся классов»).

На практике местные суды применяли дореволюционные законы редко, руководствуясь преимущественно «революционным правосознанием»; окружные суды, рассматривавшие более сложные дела и укомплектованные во многом «старыми кадрами», применяли дореволюционные нормы значительно чаще. Интересно отметить, что в единичных случаях дореволюционными законами в сфере уголовного права руководствовались даже революционные трибуналы: например, в марте 1918 г. решением революционного трибунала Ранненбурга (Рязанская губерния) был препровождён в тюрьму гр. Е., обвинённый по ст. 1755 Уложения о наказаниях.

б) по Положению о народном суде 1918 г.

В период гражданской войны процессуальное право продолжало развиваться на основе тех же принципах, которые были установлены с образованием Советского государства, хотя, конечно, условия военного времени потребовали определенных изменений уголовного процесса.

Положение о народном суде, принятое в ноябре 1918 г., исходя из принципа интернационализма, установило правило, по которому судоговорение осуществляется на местном языке. Закреплялись также принципы гласности, состязательности судопроизводства.

Дознание по уголовным делам возлагалось на милицию, а следствие — на следственные комиссии, которые могли поручать проведение отдельных следственных действий своим членам. Однако на важнейших процессуальных этапах комиссия выступала только коллегиально (возбуждение или прекращение следствия, передача дела в суд и проч.). В предварительном следствии допускалось участие защитника. В неотложных случаях следствие могло возлагаться и непосредственно на постоянных судей.

При выборе доказательств суд не был связан никакими формаль­ностями, он мог признавать любые из них и требовать в необходимых случаях дополнительные. Получил признание институт отвода судей. Судьи могли отводиться по требованию участников процесса. Однако отвод по инициативе самих членов суда теперь не предусматривался. Положение о народном суде, как и прежде, не признавало апелля­цию, а закрепляло кассационный порядок обжалования. В качестве кассационной инстанции выступал Совет народных судей, который мог отменить приговор с передачей дела в другой суд своего судебного округа. Устанавливался кассационный срок — месяц.

в) по Положению о революционных трибуналах 1919 г

Порядок производства дел в трибуналах был определён Положением о революционных трибуналах 1919 г. Трибуналы состояли из председателя и двух членов. Участие заседателей здесь не предусматривалось, но по закону весь состав трибунала должен был избираться на месяц не из профессионалов, а из ответственных работников губернии. Устанавливался месячный срок производства следствия.

Кассация допускалась и в трибуналах, но срок принесения жалобы ограничивался 48 часами. Второй инстанцией для трибуналов выступал Кассационный трибунал при ВЦИК.

Особенности судебного процесса, характерные для ревтрибуналов, объяснялись условиями Гражданской войны. Ускоренное судопроизводство, право применения высшей меры наказания, свобода в выборе мер уголовной репрессии, использование в качестве защитников и обвинителей только штатных членов коллегий при Советах, ярко выраженные социальные критерии при назначении наказаний — все это придавало характер чрезвычайности этим судебным органам. При переходе к нэпу (1921—1923) система ревтрибуналов была существенно реорганизована и их большая часть упразднена.

г) по Уголовно-процессуальному кодексу 1922 г.

В 1922 году был издан Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. Этот кодекс был создан на основе обобщения тех уголовно-процессуальных норм, которые устанавливались Советской власть. В предшествующий период. В статьях, относящихся к деятельности губернских судов в качестве первой инстанции, воспроизводились в основном те процессуальные нормы, по которым действовали трибуналы. Предварительное следствие осуществлялось следователем под надзором прокурора. Следователь был вправе перенести свои разногласия с прокурором на окончательное решение суда. Дознание являлось вспомогательной деятельностью милиции по расследованию уголовных дел, осуществлявшееся под надзором прокурора. Предание суду было сохранено как особая стадия процесса, состоявшая в проверке судом материалов следствия и формулировки обвинительного заключения, представляемого прокуратурой. Судебное разбирательство, гласное и устное, было построено на основах проверки в суде всех данных расследования и широкой состязательности сторон. Кассационное производство предполагало ревизионную проверку жалобы, не связанную ее пределами и охватывающую все существо дела.

Таким образом, УПК закреплял следующие принципы производства по уголовным делам: публичность и гласность (кроме дел, содержавших военную, дипломатическую или государственную тайну или сведения об интимной стороне жизни граждан). Суд не ограничивался формальными доказательствами, и сам осуществлял их отбор. На предварительном следствии должны были выясняться и исследоваться все обстоятельства, как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого. По делам, в которых участвовал прокурор, требовалось обязательное участие защиты.