Глава VII

Первые дни они почти не выходили из дома, познавая друг друга в новом ключе, впуская, принимая, раскрываясь, изучая. Вспомнив о наличии внешнего мира за окном, постарались втереться в реальность, приспособиться к сложностям, которые влекло за собой сокрытие их видоизменившихся отношений. Конечно, они спокойно могли не отлипать друг от друга, как и раньше, не в силах бороться с неуёмной тягой к взаимным прикосновениям. Как минимум, им нужно было сидеть рядом так, чтобы каждый из них мог ощущать коленку, щиколотку, локоть или плечо другого.
Актуальной оставалась проблема с ревностью. На людях её показывать было нельзя. Она поглощала Билла всякий раз, когда они выбирались куда-нибудь с компанией, разбавленной представительницами прекрасного пола. Певец отдавал себе отчёт в том, что, по сути, совратил брата-законченного-натурала, которого наверняка ещё тянет к девушкам. Том говорил Биллу, что любит его (не по-братски, разумеется), и Билл верил. Но против самцовых инстинктов не попрёшь.
И как-то раз на очередной тусовке уже изрядно подвыпивший Том любезничал с белокурыми пышногрудыми особами и откровенно лапал одну из них. Он обнимал девицу за талию и что-то страстно шептал на ушко, отчего она беспрестанно хихикала и тёрлась об него своими силиконовыми (Билл был уверен в этом) прелестями. Хмурый младший брат не сводил с него глаз, потягивая коктейль. Поймав взгляд близнеца, Том заговорщицки подмигнул ему и продолжил развлекаться. Билл допускал мысль, что это – спектакль для общественности, для друзей, в первую очередь. Но когда руки Тома опустились и сжали обтянутые микроюбкой ягодицы (наверняка, тоже силиконовые), а губы прижались к девичьей шее, сменившись зубами, Билл не вынес этого и поспешил покинуть клуб.
Поймав такси, отправился в… где бы можно было побыть одному?.. в отель, точно. Отбил брату сообщение, что переночует у друга, и отключил телефон. Он не собирался исчезать бесследно, потому что не забыл, как саднит сердце, будто стянутое колючей проволокой, когда твой близнец неизвестно, где и не даёт о себе знать. Вот Билл и дал о себе знать. Не то, чтобы он известил Тома о своём местонахождении. Просто успокоил, и пусть он дальше веселится со своей златовлаской. Хотя так поступить мог и недоброжелатель. Скажем, похитить Билла, отписаться Тому и вытворять с пленником всё, что его маньяцкой душе будет угодно. Впрочем, этот триллер вряд ли будет срежиссирован на сцене жизни.
Билл всю ночь проворочался без сна на пустой чужой постели. Его душила обида, и разум насмехался: «А чего ты ожидал? Что повеса Том будет хранить тебе верность до гроба? Он нормальный парень и, должно быть, уже устал от этого извращения». Том – идеальный человек для него, идеальный партнёр. Во всём. Поэтому после увиденного в клубе подсознание упорно выдавало: «Ты недостаточно хорош». Этой ночью Том выбрал не его. Мысль о том, чем сейчас занимаются эти двое, пропитывала душу ядом.
Хотелось кардинальных, революционных перемен. Бессонница взрастила в голове интересный план. Наутро Билл, разбитый, но решительно настроенный, отправился воплощать свою идею… в салон-парикмахерскую. Пока стилист колдовал своими волшебными руками над его волосами, парень даже вздремнул. Заплатил за мастерство и полюбовался на себя в огромное зеркало в холле салона. Тип причёски сильно не изменился. Главным было другое: Билл стал блондином. Возможно, он поступил по-детски или по-бабски, погорячился. А может, от вчерашней обиды вырубился мозг, словно новокаином, чтобы не думать о боли. В общем, ему так захотелось. В конце концов, он в коем-то веке не разъезжает по концертным турам, может посвящать себе кучу времени, в его сердечных делах произошёл глобальный переворот… Новая жизнь – новый Билл.
Нацепив солнечные очки (теперь прохожие его точно не узнают), бывший брюнет покинул салон и зашёл пообедать в уютный ресторанчик. Потом бесцельно бродил по магазинам, раз от раза рассматривая в витринах своё новое отражение. Сегодня он не брился, и лёгкая щетина отлично дополняла образ.
На улице уже смеркалось и стало прохладнее. Билл натянул капюшон толстовки, которую купил ещё днём, так как на нём была лишь лёгкая футболка, и потопал домой. Возвращение блудного Билла. Хотя, кто из близнецов блудил этой ночью – ещё вопрос.

***

Том услышал поворот ключа в замке и, не дожидаясь, когда дверь откроется, принялся орать на брата:
-Билл, ты охренел?! Я телефон посадил, пытаясь дозвониться до тебя! Где ты… - он осёкся, увидев обновлённый имидж братца и взгляд побитого щенка.
Билл сдёрнул с головы капюшон и нервно взъерошил пятернёй волосы на затылке, представ перед оратором во всей красе. Блондинистая шевелюра дико возбудила Тома. Все претензии и прочие маты рассыпались, растерялись, и бешеное недовольство трансформировалось в бешеное желание.
Он взял Билла жёстко, перекрыв пути к отступлению, пришпилив его лицом к стене тут же, в коридоре. Билл ничего не говорил. Том сорвал с него толстовку, спустил джинсы с бельём до колен и высвободил свой ноющий в ограниченном пространстве член. Он не задумывался, что он делает, хочет ли этого младший брат (тот, конечно, ничего против не имел). Том засунул ему два пальца в рот и, когда они были смазаны слюной Билла, вставил их в него. Кое-как небрежно растянул. Сплюнул себе в руку, чтобы хоть немного увлажнить член, и нетерпеливо ворвался в жаркое, тугое нутро. Мгновенно разогнался до супербыстрого темпа и засаживал нещадно, по самые яйца, будто хотел достать до горла, разорвать изнутри. За то, что его так долго не было, за то, что не отвечал, позволил Тому поддаться панике, выть от бессилия… Он наказывал Билла, чтобы тот никогда с ним так больше не поступал, не прятался от него, к тому же не объяснив причину. Том грубо вколачивался в его маленький упругий зад, одновременно массируя восставшую, мокрую от естественной смазки плоть брата. Свободной рукой и лицом он зарывался в его волосы, вдыхая солнечный аромат цитруса, хватал пряди зубами, ворошил губами. Его вело от этого слепящего пушистого затылка. Оба надорвали глотки неутихающими стонами и, разрядившись, умирали в послеоргазменной нирване.
-Так лучше? – просипел Билл, развернувшись и откинувшись спиной на стену.
Разум Тома заволокло, поэтому соображал он медленно.
-Ты про волосы? – уточнил он, пробежав глазами по белобрысой макушке.
Билл кивнул:
-Ты больше не будешь клеить блондинок?
-Боже, Билл! Так ты из-за этого..?
Том схватил его в охапку:
-Да мне всё равно, какой ты, и не нужны мне никакие блондинки. Я просто привык быть таким, флирт у меня идёт на автомате. И лучше мне поддерживать репутацию бабника, чтобы никто не о чём не догадался. А ты обиделся что ли, малыш?
Значит, Билл был прав: то, что было в клубе – просто спектакль. Том не спал с той девушкой. С сердца словно камень свалился, а лёгкие со вздохом вобрали больше кислорода, сколько не могли со вчерашнего вечера. Но всё-таки было обидно.
-Я не хочу, чтобы ты трогал, целовал и трахал кого-то, кроме меня, - категорично заявил Билл.
-А я и не хочу никого, кроме тебя, - заверил старший Каулитц.
Как так получилось, что Том задел чувства брата и даже не заметил этого? Позволил одному убежать в ночь неизвестно, куда… Тут он из защиты перешёл в наступление, схватив Билла за горло:
-А где ты ночевал? У этого своего Стива?
Билл замотал головой:
-Нет! И он не мой! Я его уже сто лет не видел, он уехал куда-то. …В отеле я ночевал, - сознался он после паузы, отлепляя от себя руку брата.
-Билл, прости меня! Я виноват, прости… - Том накрыл ладонью его голую задницу и легонько погладил, - и за это тоже.
Билл доверчиво прижался к нему. Том чувствовал себя ужасно. Мало того, что вчера обидел своего нежного, ранимого братишку, так ещё и, считай, изнасиловал его прямо с порога… Том просто скотина.
Он подхватил Билла на руки и понёс в душ. Братское чутьё подсказывало, что младшему это сейчас нужно – по внутренним сторонам его бёдер стекала варварская сперма Тома. Стянув с Билла одежду и покидав на пол, Том разделся сам, затем затащил Билла в кабинку и встал рядом. Включил горячую воду, взял гель, мочалку и принялся натирать близнеца. Взмыливал пену по всему телу, смывая с него обиду, не заботясь о чистоте собственного. До интима тут было далеко: Билл был слаб и еле стоял на ногах, его глаза слипались.
-Устал? – заботливо поинтересовался Том.
Билл покачал головой:
-Не смог уснуть ночью.
Потом его обернули большим махровым полотенцем, отнесли в комнату, уложили в постель и накрыли одеялом по самый подбородок. Новоявленный блондин не сопротивлялся, даже глаз не открыл, чувствуя себя безвольной куклой – ссора с братом и день разлуки выжали из него все соки.
-Тебе идёт этот цвет, - тихо заметил Том, сидя на корточках у кровати Билла и запутываясь пальцами в его локонах. – Теперь ты действительно… эмм… - он пошарил взглядом по потолку в поисках подходящего слова, - сияешь.
В его словах не было иронии, слышна была лишь тёплая улыбка. Билл тоже улыбнулся и сквозь дрёму пробормотал:
-Том, скажи, что ты только мой.
-Только твой, Билли. Я принадлежу только тебе и никому себя не отдам, - попытался пошутить Каулитц-старший, перемежая слова ненавязчивыми поцелуями, которыми покрывал лицо брата.
Улыбаясь и жмурясь от ласки, Билл плавно погрузился в омут сна.

***

Следующим утром Том разливал по чашкам свежесваренный кофе, когда в дверь позвонили. Стрельнув глазами в настенные часы, он спрятал хитрую ухмылку и посмотрел на Билла, жующего бутерброд с расплавленным сыром:
-Откроешь?
Тот кивнул, стёр пальцами крошки с губ и пошёл. Первое, что бросилось в глаза Биллу, как только он распахнул дверь, – розы. Много-много. Всех оттенков от скромного нежно-розового до насыщенного бордового и белые с каёмками тех же тонов по краям лепестков. Завёрнутые в прозрачную шуршащую бумагу. Билл завороженно принял букет из рук курьера, бездумно чиркнул свою подпись и захлопнул дверь. Не двигаясь с места, он сунул нос в эту пахучую красоту. Заметив карточку, раскрыл её и прочёл: «Прости меня. Т.». Губы невольно расплылись в дурацкой улыбке, какая бывает у тех, кто по-настоящему счастлив.
Сзади прильнул таинственный даритель, обхватил руками Билла поперёк живота и положил голову на его плечо.
-Нравится? – спросил Том, касаясь сухими тёплыми губами виска. – Я мог и сам сходить, купить. Но не хотел оставлять тебя одного, поэтому заказал по Интернету.
Оба уже успели понять, что после ссор нужно просыпаться вместе, чтобы кого-нибудь из близнецов (особо виноватого или сильно обиженного) не хватил инфаркт.
-Цветы потрясающие. Мне очень приятно, спасибо, - Билл развернулся в руках Тома и обнял его за шею, шелестя букетом. – Но я простил тебя ещё вчера, - он игриво прихватил зубами его нижнюю губу и слегка оттянул.
Естественно, Том завёлся мгновенно. Сначала его дыхание сбилось, а в следующую секунду он задышал тяжело, будто загнанный мерин. Запустил руки Биллу в штаны и сжал прохладные ягодицы, мягкие, как зефир, и такие же сладкие на вкус.
-Но ты не сказал этого вслух, - Том уже терял нить беседы, впиваясь укусом в подставленную шею и потираясь возбуждённой плотью о пах брата.
-Вот, говорю… - еле слышно прошептал Билл.
Его голос куда-то делся, прихватив с собой рассудок. Он ожидал, что его либо отнесут в комнату, либо припрут носом к стенке, как вчера, но Том удивил. Рукой надавил Биллу на грудь, пока он не упёрся в стену спиной, выхватил розы и положил на пол, чтобы не мешались, спустил с блондина штаны и начал сосать. Это был второй раз, когда Том снизошёл до минета. Первый даже можно не считать, так, пробный. Таким виноватым себя чувствует? Ну, что ж, Биллу по душе такое извинение…
Том довёл себя до разрядки рукой и кончил чуть позже брата, проглотив всё, что было предложено.
-На ужин сегодня едем в «Magic Castle»[7]. Я заказал столик, - объявил он, натянув штаны, поднявшись и снова притягивая к себе брата за талию.
-Ты шутишь?! Здорово! – обрадовался Билл и приник к Тому благодарным поцелуем с необычным миксом вкусов – своей спермы и кофе.
Что ни говори, а извиняться Том умел…
____________________________________________________

7 - Ресторан в Лос-Анджелесе

Эпилог

Блондинистый образ Билла с щетиной и без макияжа (ну, разве что тушь, хотел и от неё отказаться, но силы воли не хватило) очень кстати сыграл на руку их нетрадиционной любви. На вид парень стал более мужественным. Но это только на вид, на самом-то деле... Позже старший тоже задумался о том, чтобы отпустить бороду.
Спустя некоторое время их тайных запретных отношений у Билла пробудилось долго дремавшее вдохновение, и тексты потекли рекой. Альбом сложился уже в 2014 году. В паре клипов даже мелькнули намёки на гомосексуализм – так раскрепостился солист.
Между братьями всё было хорошо, хоть и не идеально. Билл по-прежнему ревновал Тома к девушкам. А Том не признавался, но ревновал его и к девушкам, и к парням. Они редко расставались больше, чем на несколько часов. Ночи были неизменно страстными. Они желали друг друга постоянно, но научились скрывать это на людях. Будь они простыми, незвёздными близнецами, то вели бы себя свободнее: кому какое дело до двух неизвестных извращенцев? Но им, как и всем знаменитостям, приходилось неусыпно охранять покой своей личной жизни. С другой стороны, это добавляло пикантности в их отношения.
Совершенная гармония – вот что братья чувствовали друг с другом. Их связь была крепка, как никогда, и ничто не могло разрушить или ослабить её.
Они будут жить долго и счастливо. И, скорее всего, умрут в один день, как в сказке. Ведь они близнецы, им предписан один срок. Кроме того, каждый из них не может без другого. Братья Каулитц будут всегда вместе.

Das Ende

Не забудьте оставить свой отзыв: https://ficbook.net/readfic/3306802