💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Журналы П. И. Новикова 1770–1780-х годов

Сатирические журналы, которые издавал Н. И. Новиков в 1769–1774 гг., – «Трутень», «Пустомеля», «Живописец», «Кошелек», сыгравшие такую заметную роль в развитии русской журналистики, – один за другим были закрыты. Исправлять нравы общества с помощью сатиры в России оказалось невозможным, и Новикову дали это понять весьма недвусмысленно. Но желание служить людям, распространять просвещение, развивать читателей, помогать их духовному росту не ослабело в неутомимом издателе, и он после крестьянской войны 1773–1775 гг. в новых и очень трудных социально-политических условиях решает продолжать свою деятельность, находя для нее иные формы и методы.

Новиков знал, как тяжело живется русскому крестьянству и всем неимущим людям, но мысль об открытой борьбе за общее счастье с оружием в руках не приходила ему в голову. Он был враг насильственных потрясений, задуманных даже с самыми благими целями. Новиков считал необходимым работать над моральным усо­вершенствованием каждого отдельного человека, помочь ему осво­бодиться от пороков, а когда это будет сделано – исправится и общество в целом. Каждый должен был заботиться о своем нравственном перерождении, активно действовать на пользу другим людям. Такие задачи и принялись диктовать читателям периодические издания Новикова.

В 1775 г. в Петербурге Новиков вступил в ложу масонов. Участие в масонской организации дало ему новые средства и возможности, которые Новиков направил на развертывание издательской деятельности, на широкую и разумную благотворительность.

Оставив издание сборников исторических документов – «Древняя российская вивлиофика» (1773–1775) и «Повествователь древностей российских» (1776), Новиков в 1777 г. начал выпускать первый в России журнал критической библиографии «Санкт-Петербургские ученые ведомости». Предполагалось, что издание будет выходить еженедельно в продолжение всего года, но, во-первых, оно началось с опозданием – в марте вместо января, а, во-вторых, по неизвестным причинам окончилось на двадцать втором номере.

Для младенческого состояния русской литературной критики в tv пору характерно, что редакция с большими оговорками утверждала свое право оценивать новые книги, испрашивая у просвещенных читателей «вольность благодарныя критики». Рецензии – вернее сказать, аннотации отличались краткостью и почти не содержали критических замечаний. Важно отметить, что в первом номере «Ученых ведомостей» были описаны издания «Наказа императрицы Екатерины II данного Комиссии о сочинении проекта Нового уложения» вышедшие из печати в 1770 г. на четырех языках – русском латинском, немецком и французском. «Наказ» вскоре после своего составления был признан либеральной книгой, рассчитанной вовсе не на общее пользование, и Екатерина приняла меры к тому, чтобы экземпляры его были спрятаны подальше. Новое издание предназначалось не для России, а для Западной Европы, в глазах которой Екатерина хотела поддержать репутацию справедливой монархини. Тем большую смелость проявил Новиков, в особой статье напомнивший об этом документе и о работе Комиссии, на заседаниях которой, несмотря на все процессуальные преграды, горячо обсуждалось положение русских крепостных крестьян.

Кроме библиографических заметок, преимущественно о книгах исторического содержания, и публикации документов, в «Ученых ведомостях» печатались похвальные надписи к портретам Феофана Прокоповича, Антиоха Кантемира, Николая Поповского, художника Антона Лосенкова и гравера Евграфа Чемезова, сочиненные Ф. Козельским, В. Майковым, И. Дмитриевым, и надпись к портрету Ломоносова, сочиненная Поповским.

Журнал Новикова «Утренний свет», который он издавал ежемесячно с сентября 1777 по август 1780 г. включительно, сначала в Петербурге, а с мая 1779 г. в Москве, был нравственно-религиозным изданием с философским уклоном: читатели приглашались не только верить, но и размышлять об основаниях своей веры.

«Утренний свет» впервые в русской журналистике и литературе провозгласил самым важным и необходимым делом внимание к человеку, к отдельной личности, ее развитию и совершенствованию. В предисловии к первой книжке издатели утверждали: «Ничто полезнее, приятнее и наших трудов достойнее быть не может как то, что теснейшим союзом связано с человеком и предметом своим имеет добродетель, благоденствие и счастие его... Все мы ищем себя во всем... Итак, нет ничего для нас приятнее и прелестнее, как сами себе» (с. X–XI).

Таким образом, тезис «познай самого себя», характерный для учения масонов, выдвигается на первый план в журнале «Утренний свет», он сыграл важную роль в развитии русской литературы. Именно отсюда ведет начало сентиментализм в дворянском своем варианте, достигший наибольшего расцвета в творчестве Карамзина. Ученик московских масонов, Карамзин воспринял их методику работы над собой, стал необычайно внимательно относиться к собственным наблюдениям, переживаниям, чувствам и, воспроизводя их на бумаге, получил необычайный эффект. То, что еще лишь намечалось у Хераскова, бывшего масоном, как можно думать с уверенностью, уже в конце пятидесятых годов, что начинало складываться у M. H. Муравьева, – отчетливо прозвучало в «Утреннем свете» Новикова и превратилось в творческий метод у Карамзина. Журнал «Утренний свет» заявил о намерении возвести на величественный престол униженную добродетель и представить порок во всей его наготе. Неверно думать, что Новиков в своих изданиях восьмидесятых годов совсем отказывается от сатиры. Но в отличие от прежних лет он обещает пользоваться бичом сатиры с тем, «чтоб давать восчувствовать сие наказание единым токмо порокам, а не особам, поелику они суть человеки»: нужно стараться быть человеколюбивым и личностей не касаться (с. XV–XVI).

Уже в Петербурге Новиков, принявшись издавать «Утренний свет», организовал читателей вокруг просветительных целей, собирал пожертвования на бедных, стекавшиеся к нему со всех концов России, – подписчики на журнал были в каждом городе. Деньги, получаемые издателем, шли на содержание двух училищ – для мальчиков и девочек, Екатерининского и Александровского. В книжках «Утреннего света» печатались отчеты об успехах учащихся, публиковались письма жертвователей. Внезапно выяснилось, что Новиков сумел создать крупное благотворительное общество, правда, не имевшее определенного устава и членства, но от этого действовавшее отнюдь не хуже. Такая гражданская самодеятельность пришлась совсем не по вкусу императрице Екатерине II, и она, отпускавшая средства на издание «Древней российской вивлиофики», теперь распорядилась не выписывать для себя «Утренний свет» и ничем не помогла новым училищам.

Новиков постарался привлечь к чтению и дам. Для них он в 1779 г. стал выпускать журнал «Модное ежемесячное издание или Библиотека для дамского туалета». С января по апрель этот журнал выходил в Петербурге, а с мая по декабрь – в Москве, куда переехал Новиков. Всего вышло двенадцать книжек, и к каждой была приложена картинка – «Щеголиха на гулянье», «Счастливый щеголь», «Раскрытые прелести», «Убор а ля белль пуль», «Чепец победы» и т. д.

Журнал назначался «доставить прекрасному полу в свободные часы приятное чтение, почему и будут в оном помещаться только такие сочинения или переводы, кои приятны или забавны». Страницы его заполнялись сказочками, анекдотами, идиллиями, эклогами, песнями, эпиграммами, загадками, да прилагалось «и о том старание, чтобы сообщаемо было о новых парижских модах».

В апреле 1779 г. Новиков взял в аренду сроком на десять лет типографию Московского университета. Эту возможность предоставил ему директор университета M. M. Херасков, с которым Новиков дружил как писатель и, кроме того, был связан по масонской организации.

Издательские дела в Московском университете шли плохо, газета «Московские ведомости» расходилась тиражом пять-шесть сотен экземпляров, книг почти не печаталось. Новиков энергично принялся обновлять оборудование типографии, увеличил шрифтовое хозяйство набрал новых работников и в очень короткое время развернул огромную издательскую деятельность. Через пять лет бывшая убыточной университетская типография превратилась в мощное полиграфическое предприятие, выпускавшее журналы и книги, общее число которых к 1785 г. дошло до четырехсот! Для продажи печатной продукции были открыты книжные лавки в Москве, а в другие города – Петербург, Киев, Смоленск, Тамбов, Тверь, Ярославль – книги отпускались купцам на комиссию. Таким образом, широкая организация книжной торговли, проведенная Новиковым, позволила быстро доставлять книги читателю в далекие уголки российского государства.

Новиков вел дело не один. В конце 1779 г. вокруг него составилось «Дружеское ученое общество», в котором приняли участие видные московские масоны князья Трубецкие, князь Черкасский, И. П. Тургенев, профессор И. Г. Шварц и др. Все они внесли денежные средства в фонд общества, что вместе с доходами от издательских предприятий составило крупную сумму: годовой доход, как указывал на следствии Новиков, в 1784 г. составлял свыше 40 тыс. рублей. При университете на средства «Дружеского ученого общества» были открыты семинарии – Педагогическая, Переводческая и Филологическая, принявшие несколько десятков студентов.

В 1784 г. взамен «Дружеского ученого общества» была создана «Типографическая компания», участники которой были пайщиками издательского дела и вложили в него немалые деньги. 30 тыс. рублей дал А. М. Кутузов, 20 тыс. – братья Лопухины, 10 тыс. – братья князья Трубецкие, по 5 тыс. – Тургенев, Чулков и Ладыженский, на 80 тыс. рублей внесли книг Новиков с братом по оценке 25 коп. с рубля продажной цены. Новая компания приобрела несколько домов, основала крупную типографию на двадцать печатных станков, открыла в Москве на Никольской улице аптеку, расширила продажу книг.

Один за другим из типографии Новикова выходили журналы – «Утренний свет», «Московское ежемесячное издание», «Вечерняя заря», «Покоящийся трудолюбец», печаталась газета «Московские ведомости» с разнообразными приложениями, тираж которой достиг четырех тысяч экземпляров – цифры для XVIII столетия весьма значительной. В этих изданиях сотрудничали многие русские писатели и большое число переводчиков. Новиков создал крупный коллектив литераторов, силы которого он направлял на содействие просвещению русских людей, распространял культуру, знания и снабжал множеством практических наставлений и рецептов.

После «Утреннего света» Новиков с января по декабрь 1781 г. выпускал «Московское ежемесячное издание» – журнал, служив­ший продолжением предыдущего, но отличавшийся от «Утреннего света» включением статей по истории, географии и политике. Предисловие к первой книжке «Московского издания», написанное, как следует полагать, Новиковым, выдвигало те же цели, которым был посвящен «Утренний свет».

«Московское издание» в ряде статей касалось вопросов современной действительности, нравоучения дополняло критическими наблюдениями над окружающей жизнью и не отвергало сатиры. Автор статьи «О главных причинах, относящихся к приращению художеств и наук» (т. 1, апрель), – очевидно, Н. И. Новиков, – писал о том, что для развития наук необходимо устойчивое состояние политических учреждений, обеспечение свободы мысли, ибо науки «вольностью процветают». О России в статье не упоминалось, но мысль читателя невольно обращалась к ней, встречая строки о том, что «нигде, где только рабство, хотя бы оно было и законно, связывает душу как бы оковами, не должно ожидать, чтоб оно могло произвесть что-нибудь великое» (с. 286). Автор утверждает, что «народ есть первый собиратель плодов, науками приносимых: к знатным же они приходят весьма поздно» (с. 282).

Политическую остроту имели два «письма», опубликованные в августовской книжке журнала, – «О льстецах и о всех людях вообще» и «О государях». В первом из них говорилось, что «счастлив тот, кто не знает знатных, и еще счастливее, когда незнаем ими» (с. 247); во втором определялись качества, необходимые государю, причем слова о любовных страстях, мешающих монархам порядочно править, звучали намеком на поведение Екатерины П. Сделать государя великим могут только премудрость и правосудие.

В «Московском издании» принимали участие А. М. Кутузов, И. П. Тургенев и группа студентов Московского университета, выступавших в роли переводчиков литературных материалов.

Новиков решительно перестроил газету «Московские ведомости»: кроме заметок, переведенных из иностранной прессы, стал печатать российские известия, присылаемые корреспондентами из разных городов, ввел отдел библиографии, начал публиковать статьи и стихотворения. Газета ожила, ее полюбили читатели.

За «Ведомостями» потянулась цепь приложений, с помощью которых Новиков стремился расширять кругозор подписчиков и давать им практические советы. Так, в течение десяти лет, с 1780 по 1789 г., к «Ведомостям» дважды в неделю прилагались номера журнала «Экономический магазин», содержавшие сообщения об открытиях, опытах в сельском хозяйстве, наставления, рецепты, весьма полезные деревенским жителям. Редактором этого журнала и главным автором его был помещик-агроном А. Т. Болотов. Комплект «Экономического магазина» за время его издания составил сорок томов, и первые восемь вскоре были переизданы.

С 1782 по 1786 г. приложением к «Ведомостям» служила «Городская и деревенская библиотека или Забавы и удовольствие разума и сердца в праздное время, содержащая в себе как истории и повести нравоучительные и забавные, так и приключения веселые, печальные, смешные и удивительные».

Название журнала указывало, что он рассчитан не только на городского, но и на деревенского читателя: Новиков стремился заинтересовать чтением русскую провинцию – сидевших в своих усадьбах захолустных помещиков, уездных грамотеев – и потому заполнял страницы журнальных книжек разнообразной беллетристикой, целиком почти переводной. Из оригинальных произведений в трех частях «Библиотеки» – первой, второй и четвертой – были напечатаны «Пословицы российские», шестнадцать небольших нравоучительных рассказов, объяснявших происхождение и первоначальный смысл пословиц: «Зиме и лету перемены нету», «Малого пожалеешь, да большее потеряешь», «Замок для дурака, а печать для умного» и др., в числе которых иные имели злободневный сатирический характер. Например, рассказ «Седина в бороду, а бес в ребро» (часть II), состоящий из нескольких эпизодов, высмеивает стариков и старух, которые на склоне лет «искушением беса» совершают несвойственные их возрасту поступки – влюбляются в молодых, предаются сочинительству, безудержно шутят. Исследователи усматривают в этом рассказе намек на Екатерину II [37][31].

В изданиях Н. И. Новикова получили освещение война американских колоний с Англией и крах колонизаторской политики британских купцов. В одном из лучших своих журналов – «Прибавление к Московским ведомостям», подробно рассматривая политический строй вновь созданных Соединенных Штатов Америки (1784, № 39–43, 46–47, 65–69) и высказывая удовлетворение по поводу американских событий, Новиков уделяет большое внимание английской политике в Индии. На протяжении 1783–1784 гг. в «Прибавлении» было напечатано до десятка статей, затрагивающих эту тему. Несмотря на то, что статьи эти носили, казалось бы, описательный, справочный характер, – в них рассказывалось об Ост-индской компании, о ее базах в Индии, о состоянии торговли европейцев с этой страной, – журнал в своих материалах настойчиво проводил мысль о том, насколько тягостны для индийцев английские методы управления и какое недовольство они возбуждают.

В «Прибавлении к Московским ведомостям» за 1784 г. (№ 69– 71) Новиков напечатал статью «История ордена иезуитов», содержавшую ряд неблагоприятных для этой могущественной организации сведений. Узнав о статье, Екатерина II приказала изъять номера «Прибавлений», заявив, что она, «дав покровительство наше сему ордену, не может дозволить, чтобы от кого-либо малейшее предосуждение оному учинено было».

Следующим по времени приложением к «Московским ведомостям» был журнал «Детское чтение для сердца и разума», выходивший еженедельно в течение 1785–1789 гг. и составивший комплект из двадцати частей. Начиная этот журнал, Новиков руководился мыслью о том, что «в нашем отечестве... детям читать нечего» и для разумного воспитания необходимо предоставить юным читателям доступное их возрасту полезное и приятное чтение. Это намерение Новикова определялось его педагогическими взглядами, подробно изложенными им в статьях «О воспитании и наставлении детей», напечатанных в «Прибавлениях к Московским ведомостям» за 1783–1784 гг.

Новый журнал редактировали А. А. Петров и H. M. Карамзин. Содержание первых частей журнала было достаточно разнообразным и в меру нравоучительным. Начиная с девятой части журнал заполняется длинными повестями, переведенными Карамзиным, и лишь с шестнадцатой вновь возвращается к прежней манере помещать небольшие занимательные статьи и рассказы, способные привлекать детей.

В 1788–1790 гг. «Московские ведомости» имели приложением еще один журнал – «Магазин натуральной истории, физики и химии, или новое собрание материй, принадлежащих к сим трем наукам». Номера его первые два года выходили два раза в неделю, а в третий – еженедельно. Редактировал журнал А. А. Прокопович-Антонский и помещал там переводы из трех французских словарей по естественным наукам. Это издание, при всей наивности подхода редактора к составлению номеров, примечательно замыслом Н. И. Новикова знакомить читателей с начатками естествознания и просвещать умы научными сведениями о строении мира, о свойствах физических тел, о явлениях природы, о Земле, ее животных и растениях. Масонским «таинствам» журнал открыто противопоставлял здравые, основанные на современных научных данных сообщения, лишенные религиозной окраски, и по одному этому почин издателя заслуживает благодарной оценки.

Одновременно с «Городской и деревенской библиотекой» в 1782 г. в университетской типографии Новикова выходил ежемесячный журнал «Вечерняя заря». Он имел сильно выраженное религиозно-мистическое направление и заключал в себе, как говорилось на его титульном листе, «лучшие места из древних и новейших писателей, открывающие человеку путь к познанию бога, самого себя и своих должностей».

Журнал объявил, что он служит продолжением «Утреннего света», однако это было не так. Новиков продолжил «Утренний свет» журналом «Московское ежемесячное издание», затем приступил к выпуску «Городской и деревенской библиотеки», а «Вечернюю зарю», что показали исследования Г. П. Макогоненко, редактировал известный в те годы масон профессор И. Г. Шварц [38][32]. «Вечерняя заря» была масонским, мистическим журналом, далеким от политики и от общественной жизни. Сотрудники ее – слушатели Шварца, студенты Московского университета М. Антоновский, Л. Максимович, Л. Давыдовский, А. Лабзин и другие – переводили статьи религиозного содержания из иностранных журналов и печатали свои нравоучительные стихи.

Следующим периодическим изданием, выпускавшимся университетской типографией Новикова, был журнал «Покоящийся трудолюбец». Он издавался не помесячно, а частями, причем две части вышли в 1784 г. и две – в 1785-м. Журнал этот называл себя продолжением «Вечерней зари», но по сравнению с ней был гораздо меньше связан с мистикой и отличался литературным оформлением. Участвовали в нем студенты Московского университета: Антон и Михаил Антонские, Подшивалов, Сохацкий, Благодаров, Голубовский и др. В каждой книжке журнала сначала были помещены статьи религиозно-моралистического характера, молитвы в стихах, переложения псалмов, рассуждения на темы евангелия, призывы к добродетели. Но затем следовал развлекательный материал – небольшие повести, анекдоты, загадки, эпиграммы, статейки для детей. Встречаются сатирические выпады против пороков, правда, имевшие вид чрезвычайно общий и далекие от «личностей» и злобы дня.

За время с начала аренды университетской типографии до ареста Новикова, т. е. с 1779 по 1792 г., он издал около девятисот названий книг, в числе которых были и многотомные труды. Разумеется, среди этой массы встречаются и религиозные, а также масонские издания, но их было сравнительно немного. Основную же часть составляли книги, содействовавшие просвещению читателей. Новиков печатал сочинения Сумарокова, Хераскова, Николева, переводы произведений Вольтера, Расина, Корнеля, Мольера, Руссо, Дидро, Даламбера, Свифта, Фильдинга, Смолетта, Гольдсмита, Стерна, Юнга, Локка, Клопштока, Виланда, Геллерта, Лессинга и многих других.

Издательская и общественно-благотворительная деятельность Новикова и его друзей не переставала обращать на себя подозрительное внимание правительства. В 1785 г. Екатерина II приказала освидетельствовать все книги, изданные Новиковым, и самого его испытать в законах православной веры. Архиепископ Платон провел такое испытание, и после беседы с Новиковым доложил государыне, что он является истинным христианином. Книги также не внушили особых сомнений: из четырехсот шестидесяти книг, вышедших к тому времени в типографии Новикова, только двадцать три были признаны «могущими служить к разным вольным мудрованиям, а потому к заблуждениям и разгорячению умов». Шесть из них были масонскими, их распорядились сжечь, семнадцать же, в числе которых были произведения Вольтера, сборники сказок, песен, романов, лишь запретили продавать.

Попытка найти в трудах Новикова что-либо предосудительное, таким образом, Екатерине вовсе не удалась, расправу с ним приходилось пока отложить в надежде подыскать юридические к ней основания. Однако вскоре императрица решила и не стараться о соблюдении законности: Новиков превращался для нее в грозную силу.

Неурожайный 1787 г. отозвался повальным голодом среди крестьянства Московской губернии. Правительство, бессильное справиться с бедствием, приуменьшало его размеры. Новиков, бывая в деревне, собственными глазами видел народные страдания и немедленно устремился на помощь – роздал весь хлеб из амбаров своего поместья, занял денег, закупил зерно и передал его крестьянам окрестных деревень. В Москве Новиков громко и страстно говорил о голоде, призывал выручить крестьян и собрал денежные средства. Богатый заводчик Походяшин одолжил Новикову пятьдесят тысяч рублей для голодающих. Новиков поехал в деревню, прожил там зиму и весну 1788 г., накормив жителей ста селений и обеспечив их семенами для посева. Хлеб крестьяне получали в долг и после сбора урожая в огромном большинстве постарались расплатиться с Новиковым. Он ссыпал хлеб в запасной магазин и создал хлебный фонд на случай нового неурожая.

Бескорыстная помощь народу, оказанная Новиковым, была сочтена правительством особо опасным действием. При первых известиях о Французской буржуазной революции 1789 г. надзор за Новиковым усилился. После истечения десятилетнего срока договор на аренду университетской типографии с ним не был продлен. Новый московский главнокомандующий князь Прозоровский получил от Екатерины II инструкции строго наблюдать за «известной шайкой» и поспешил уведомить императрицу об опасностях распространенной в Москве, «мартинистской заразы».

Весной 1792 г. у Новикова был произведен обыск, его арестовали в имении и под конвоем команды гусар доставили в Москву, а затем тайно перевезли в Шлиссельбургскую крепость. Допрашивал Новикова сыщик и палач Шешковский, применяя пытку. Императрица читала протоколы допросов и руководила следствием.

Новиков был объявлен «государственным преступником», организатором заговора против правительства, руководителем тайного общества, опасного для православной религии, агентом иностранных держав, издателем «развращенных книг». И хоть все обвинения эти ничем не подтверждались, Новикова приговорили к смертной казни, замененной пятнадцатилетним заключением в Шлиссельбурге. Его огромное издательское предприятие было разрушено, тысячи книг сожжены, все имущество компании пущено с молотка.

По сравнению сНовиковым его товарищи-масоны Лопухин, князь Трубецкой, Тургенев, привлеченные к делу как «соучастники», были наказаны чрезвычайно легко – им приказали жить в собственных деревнях и только. Такой приговор показывает, что императрица имела целью поразить одного Новикова, покончить с его просветительской деятельностью и не придавала большого значения масонским связям знаменитого издателя.

Екатерина II добилась своего – уничтожила дело ненавистного ей Новикова. Он вышел из тюрьмы после воцарения Павла I в 1796 г. совершенно разбитым и больным человеком. До самой смерти, в 1818 г., Новиков жил в своем разоренном поместье, отчаянно боролся с нуждой и страдал от болезней.

Но то что совершил он в годы своего расцвета, навсегда внесло его имя в историю русской литературы и журналистики, всей нашей национальной культуры.

в начало

«Друг честных людей»

Конец восьмидесятых годов XVIII в. в России характеризуется ростом крестьянского движения, направленного против помещиков, и заметным подъемом русской общественной мысли в ее прогрессивном лагере Именно теперь великий писатель-революционер А Н Радищев приступает к осуществлению давно задуманных планов – заканчивает к печатает свои книги и главную из них– «Путешествие из Петербурга в Москву». В 1789 г. был издан в Петербурге трактат Анри Гудара «Мир Европы или Проект всеобщего замирения», в котором оказались сосредоточенными наиболее революционные высказывания французских материалистов. Вышли в свет на русском языке сборник «Дух Гельвеция», «Персидские письма» Монтескье и другие, идейно близкие к ним сочинения. Кроме того, нельзя забывать, что русскому читателю были хорошо известны иностранные, в особенности французские, книги. На широкое распространение их в Москве главнокомандующий князь Прозоровский жаловался Екатерине II в 1792 г.

В эту пору, в 1788 г., Фонвизин, испытавший царскую опалу после своих выступлений на страницах «Собеседника любителей российского слова», пробует вновь обратиться к читателю и хлопочет о разрешении издавать журнал «Друг честных людей или Стародум», в чем ему было сейчас же отказано.

Отлично задуманный Фонвизиным журнал «Друг честных людей или Стародум» не увидел света, но материалы первого номера получили распространение в рукописном виде и, несмотря на то что не прошли через печатный станок, стали реальным фактом русской журналистики.

«Периодическое сочинение, посвященное истине» – вот что стояло в подзаголовке названия журнала. Фонвизин желал говорить с читателем об «истине», бороться против лжи, изливавшейся с высоты престола, открывать глаза людям на истинное положение дел в русском государстве.

Журнал «Друг честных людей» был единоличным предприятием Фонвизина, продолжавшим жизнь персонажей «Недоросля» – комедии, восторженно принятой зрителями. Фонвизин намеревался публиковать переписку Стародума с различными корреспондентами и другие, якобы сообщаемые этим почтенным гражданином, материалы. Стародум, согласившись с предложением сочинителя «Недоросля» участвовать в его начинании, высказал мысль о том, что писатели имеют долг «возвысить громкий глас свой против злоупотреблений и предрассудков, вредящих отечеству, так что человек с дарованием может в своей комнате с пером в руках быть полезным советодателем государю, а иногда и спасителем сограждан своих и отечества».

В переписке Софьи и Стародума Фонвизин затрагивает довольно заметную для современников тему распада дворянской семьи. Софья стала женой Милона, однако он изменил ей ради «презрительной женщины», и Стародум дает племяннице разумные советы, как восстановить былые отношения.

Тарас Скотинин пишет сестре своей госпоже Простаковой, что смерть любимой свиньи Аксиньи переменила совсем нрав его: «Я чувствую, что потерял прежнюю мою к свиньям охоту; но надобно чем-нибудь заняться. Хочу прилепиться к нравоучению, т. е. исправлять нравы моих крепостных людей и крестьян; но как к достижению сего лучше взяться за кратчайшее и удобнейшее средство, то, находя, что словами я ничего сделать не могу, вознамерился нравы исправлять березою». Скотинин в роли нравоучителя с розгами в руках! Сатирическое перо Фонвизина создает необыкновенно сильный и злой абрис фигуры отъявленного крепостника.

В «Друге честных людей» Фонвизин предполагал напечатать свое сатирическое сочинение «Всеобщая придворная грамматика», которое раньше не было пропущено редакцией «Собеседника». Составленная в форме вопросов и ответов, придворная грамматика определялась как наука «хитро льстить языком и пером». Людей, составляющих двор, т. е. ближайшее окружение государя, Фонвизин называет «подлыми душами» и насчитывает их шесть родов: все это бесстыдные льстецы, превозносящие «больших господ» в надежде на подачку. «Придворный падеж есть наклонение сильных к наглости, а бессильных к подлости», залогов три – действительный, страдательный, а чаще всего отложительный. Так как у двора и в столице никто без долгу не живет, наиболее употребительным является глагол «быть должным», причем в прошедшем времени этот глагол не спрягается, потому что никто своих долгов не платит, и т. д.

В «Письме, найденном по блаженной кончине надворного советника Взяткина» содержатся выразительные характеристики прожженного приказного дельца и его высокопоставленного покровителя, за деньги способных любое дело решить в пользу виноватого.

«Наставление дяди своему племяннику» рисует портрет низкого человека, который разбогател на государственной службе, попирая собственную совесть и честь. Драматическая сцена «Разговор у княгини Халдиной» в сатирических тонах изображает представителей «высшего света», которым добродетельный Здравомысл напрасно пытается разъяснить, что государству нужны просвещенные люди.

В особом письме Стародум рассуждает о причинах недостатка в России хороших ораторов и приходит к выводу, что виной тому «есть недостаток случаев, при коих бы дар красноречия мог показаться. Мы не имеем тех народных собраний, кои витии большую дверь к славе отворяют и где победа красноречия не пустыми хвалами, но претурою, архонциями и консульствами награждается».

Речь стало быть, идет о необходимости в России парламента, где можно было бы «рассуждать о законе и податях и где судить поведения министров, государственным рулем управляющих».

в начало