Диктанты. Во время Великой Отечественной войны был учреж-

Во время Великой Отечественной войны был учреж-

дён орден Ушакова. Эта высокая правительственная на-

града предназначалась для морских офицеров, отличив-

шихся в боях с фашистскими захватчиками. Учрежде-

ние ордена Ушакова свидетельствовало о признании

заслуг адмирала перед родиной,

Фёдор Фёдорович Ушаков — современник Александ-

ра Васильевича Суворова. В жизни и в военном искусст-

ве полководца Суворова и флотоводца Ушакова немало

общего. Как войска Суворова, покрывшие себя неувядае-

мой в веках славой, не знали отступлений на суше, так и

эскадра Ушакова не ведала поражений на море, с каким

бы противником она ни сталкивалась. Как и Суворов на

суше, Ушаков на море успехом считал не то, что враг от-

теснён, а то, что враг разбит, уничтожен.

Имя Ушакова — это символ русского умения побеж-

дать по-суворовски, символ бесстрашия, разумной дер-

зости, отваги, символ непримиримой ненависти к врагу

и беззаветной любви к родине. С именем знаменитого ад-

мирала связано создание военного Черноморского флота,

воспитание офицеров и матросов в духе подлинного пат-

риотизма.

Как никто иной в его время, Ушаков понимал значе-

ние передовой военной морской тактики, и не кто иной,

как он, был её творцом в России. Его военное учение бы-

ло свободно от рутины, независимо от какой бы то ни бы-

ло догмы. Участвуя в трёх турецких военных кампани-

ях, он неоднократно разбивал превосходящий по силам

неприятельский флот. А каких только сражений не при-

ходилось ему вести! То в открытом море, то у непроходи-

мого для судов пролива, то при ярком дневном свете, то

в густых сумерках, когда неразличимые в тумане кораб-

ли противника или не слышимые издали гружённые

морской пехотой лодки могли внезапно подкрасться для

неожиданного удара.

Не знавшая поражений эскадра Ушакова завоевала

неприступную крепость Корфу, очистила Ионические

острова, Неаполь и Мальту от французских полчищ; рус-

ские моряки заняли Рим.

Покрытое немеркнущей славой имя великого флото-

водца Ушакова по-прежнему зовёт к верному служению

родине новые поколения морских офицеров.

Ещё только одиннадцатый час на исходе, а уже нику-

да не денешься от тяжёлого зноя, каким дышит

июльский день. Раскалённый воздух едва-едва колышет-

ся над немощёной песчаной дорогой. Ещё не кошенная,

но наполовину иссохшая трава никнет и стелется от

зноя, почти невыносимого для живого существа. Дрем-

лет без живительной влаги зелень рощ и пашен. Что-то

невнятное непрестанно шепчет в полудремоте неуго-

монный кузнечик. Ни человек, ни животное, ни насеко-

мое — никто уже больше не борется с истомой. По-види-

мому, все сдались, убедившись в том, что сила истомы,

овладевшей ими, непобедима, непреодолима. Одна лишь

стрекоза чувствует себя по-прежнему и как ни в чём не

бывало пляшет без устали в пахучей хвое.

На некошеных лугах ни ветерка, ни росинки. В роще

под пологом листвы так же душно, как и в открытом по-

ле. Вокруг беспредельная сушь, а на небе ни облачка.

Но отправиться купаться не хочется, да и незачем:

после купания ещё больше распаришься на солнцепёке.

Одна надежда на грозу: лишь она одна может разбудить

скованную жарой природу и развеять сон.

И вдруг впрямь что-то грохочет в дали, неясной и ту-

манной, и гряда тёмных туч движется с юго-восточной

стороны. В продолжение очень короткого времени, в те-

чение каких-нибудь десяти — пятнадцати минут царит

зловещая тишина, и вдруг всё небо покрывается тучами.

Но вот откуда ни возьмись в мёртвую глушь врывает-

ся резкий порыв ветра, который, кажется, ничем не

сдержишь. Он стремительно гонит перед собой столб пы-

ли, беспощадно рвёт и мечет древесную листву, безжа-

лостно мнёт и приклоняет к земле полевые злаки. Ярко

блеснувшая молния режет синюю гущу облаков. Вот-вот

разразится гроза и на обнажённые поля польётся осве-

жающий дождь. Хорошо бы в пору укрыться от этого

совсем нежданного, но желанного гостя. Добежать до де-

ревни не удастся, а усесться в дупло старого дерева впору

только ребёнку.

Гроза надвигается: вдалеке вспыхивает молния, слы-

шится слабый гул, постепенно усиливающийся, прибли-

жающийся и переходящий в прерывистые раскаты, об-

нимающие весь небосклон.

Но вот солнце выглянуло в последний раз, осветило

мрачную сторону небосклона и скрылось. Вся окрест-

ность вдруг изменилась, приняла мрачный характер, и

гроза началась.

Командир партизанского отряда рассеянным взгля-

дом окинул всю эту сияющую красоту и не почувствовал

её. Он увидел свой отряд, измученный и поредевший

втрое, уныло растянувшийся вдоль дороги, и понял, что

ниоткуда и ни от кого ждать помощи не приходится. Сам

он тоже бессилен был что-нибудь сделать для людей,

плетущихся на одеревенелых ногах позади него по гли-

няной каше осенней дороги и жующих лепешки из не-

сеяной муки. Однако он не мог не чувствовать, что эти

люди теперь близки ему и дороги так, как никогда не бы-

ли дороги раньше. В присутствии этих людей он обязан

быть бодрым и энергичным.

Он пытался взять себя в руки, сосредоточиться на

чём-нибудь, но мысли его сбивались и путались, глаза

слипались, и он чувствовал, что эта попытка овладеть со-

бой могла ему не удаться. Странные образы, обрывки ту-

манных воспоминаний, донельзя смутные ощущения ок-

ружающего клубились в его сознании беззвучным и бес-

плотным роем.

Он не знал, сколько времени длилось это бессозна-

тельное состояние, ему казалось, что очень долго, но ког-

да он очнулся, то, к удивлению своему, почувствовал,

что по-прежнему сидит в седле с какой-то кошачьей цеп-

костью, и увидел, что впереди него колышутся те же ло-

шадиные уши. На полях, которые тянулись узкими по-

лосками от дороги к сопкам, виднелись стога соломы и

фигуры людей, медленно двигавшихся за плугами. Вда-

ли слышались людские голоса, звуки животных, каза-

лось, кто-то мурлычет и мяучит. Тучи наполовину за-

тмили и продолжали затмевать оранжево-жёлтое солн-

це, создавая тревожно-неспокойное настроение.

Внезапно стало темно, как ночью. Бессчётные удары

грома следовали один за другим, молния слепила глаза.

Сколько люди ни напрягали зрение, сколько ни всматри-

вались в даль, впереди ничего нельзя было различить.

Приходилось ехать наугад. Как нелегко достаётся им эта

дорога! А какие только испытания не ждут их впереди!

Но люди верили и знали: победа будет за ними.