Лорелин Прескотт. Следующие несколько дней были просто нереальными.

Следующие несколько дней были просто нереальными.

Я не могу ни на чем сконцентрироваться, в мыслях

крутятся слова Джека Генри о том, что он

представляет свое будущее со мной и нашими детьми.

Я думаю об этом постоянно. Даже сейчас, когда мы

едем в лифте, чтобы встретиться после концерта в

комнате Рэнди, я думаю о том, на что была бы похожа

наша жизнь, если бы мы были женаты.

Он щелкает пальцами у меня перед лицом.

- Детка, что случилось? Последние несколько дней ты

пребываешь где-то не здесь.

- Всё в порядке.

Всё нормально, черт возьми. Почему так не могло быть

раньше?

Он притягивает меня в свои объятья.

- Что-то случилось. Ты сама не своя.

- Меня не покидает мысль о..., - я делаю паузу, чтобы

тщательно подобрать слова, но меня спасает телефон

Джека Генри. Он начинает звонить.

- Это Гарольд. Я должен ответить.

Он отвечает на звонок, и уже по одному его

выражению лица я могу сказать, что что-то не так.

Двери лифта открываются, и мы выходим, но он

останавливается в коридоре. Вижу, как на его лбу

появляется морщинка - явный признак, что его что-то

беспокоит.

- Подожди минуту, - он убирает телефон от уха.

- В Авалоне кое-какие проблемы, мне действительно

нужно поговорить с Гарольдом.

Кажется, он сердится.

- Всё в порядке?

- Нет. По всей видимости Одри нанесла очередной

удар.

Что нужно сделать, чтобы эта сумасшедшая сука

оставила его в покое?

- Хорошо. Я пойду вперед. Поговори с Гарольдом, а,

когда закончишь, я буду ждать тебя в комнате.

Он целует меня в макушку.

- Хорошо, любимая.

Любимая. Он никогда прежде не называл меня так.

Мне нравится.

Когда я вхожу, все ребята уже в сборе с пивом с руке.

Чарли вытаскивает бутылку из холодильника,

открывает и протягивает мне.

- Спасибо.

- У меня хорошая новость. Один фанат на концерте в

Далласе записал твое сольное выступление и выложил

в интернет. Видео распространилось с невероятной

скоростью, и теперь фанаты сходят по ней с ума,

поэтому мы думаем было бы неплохо вернуться в

Нэшвилл и записать её в студии.

Полагаю, он имеет в виду песню, которую я пела для

Джека Генри. Он сказал, что они думают, что было бы

неплохо вернуться и записать, а это означает, что он

обсуждал мое выступление с парнями, и они говорили

об этом у меня за спиной. Да, я новичок в этой группе,

но я не собираюсь мириться с тем, что они принимают

решения без меня, особенно, когда это касается моих

песен. Лучше дать знать им об этом сейчас. Я - часть

этой группы, как и каждый из них, даже если я новый

участник.

- Что ж все вы решили так, даже не посоветовавшись

со мной?

Чарли поднимает руки.

- Эй, Лорелин. Мы с парнями ничего не обсуждали. Мы,

как и ты, слышим это впервые.

- Но Рэнди сказал, что вы думаете, что было бы

неплохо вернуться и записать.

- Я - другая часть вас.

Я напрягаюсь, когда слышу знакомый голос позади

себя.

- Ребята, это мой приятель, продюсер Блейк Филлипс.

Это была его идея вернуться в Нэшвилл и записать

песню, на что я не мог не согласиться. Песня горячая,

самое время для удара.

Ярость. Это единственное слово, которое может

описать, что я сейчас чувствую.

- Эта песня не была предназначена для всего мира.

Она была написана для одного человека.

- Но ты не пела её для одного человека, - напоминает

мне Рэнди - Ты пела её перед огромной толпой, и

теперь твои поклонники сходят по ней с ума.

Эта песня слишком личная. В ней я обнажаю свою

сердце и душу перед Джеком Генри.

- Не думаю, что хочу этого.

Чарли пытается заступиться за меня.

- Может быть стоит дать ей немного времени подумать,

Рэнди.

Блейк ухмыляется, отчего мне хочется пнуть его по

яйцам.

- Это не просьба, Лорелин. Южная Офелия запишет

песню, я уже распорядился.

Я знаю, о чем думаем Рэнди - я обязана Блейку за то,

что разорвала с ним контракт. Уверена, они все так

думают. И что я неблагодарная сука, потому что не

соглашаюсь с его условиями. Когда это наконец

закончится? Я что всегда буду выглядеть в глазах

людей злодеем, в то время как Блейк будет выходить

сухим из воды?

- Мне нужно выбраться отсюда.

Не оглядываясь, я выхожу из комнаты Рэнди и

направляюсь к своей. Слегка нервничаю, когда

вставляю карту в слот. Мне понадобилось три попытки, прежде чем загорается зеленый свет.

Открываю дверь, и чья-то рука ложится мне на рот. Я

пытаюсь отстраниться, но меня толкают в комнату.

Раздается щелчок, я всё также сопротивляюсь чужим

рукам. Я чувствую теплое дыхание у самого уха, а

потом Блейк шепчет:

- Перестань бороться со мной, Лори. Я всего лишь хочу

поговорить.

Где Джек Генри? Мы должны были встретиться в

комнате, но его здесь нет.

Блейк хочет поговорить? Сомневаюсь. Разговор не

подразумевает, что тебя должны затащить внутрь,

зажимая рот. Что-то подсказывает мне, что он здесь,

чтобы получить гораздо больше.

Укусив его за руку, он тут же убирает её подальше от

меня. Я пытаюсь закричать, но он ударяет меня так

сильно, что начинает звенеть в ушах. Толкает меня на

кровать и садится сверху, вытягивая мои руки над

головой. Наступает легкий шок, но он быстро проходит, или мне просто так кажется.

- Ох, - с моих губ слетает болезненный стон.

- Вот черт. Прости, Лори. Я не хотел бить тебя.

Он нависает надо мной, рассматривая лицо.

- Боюсь, останется след.

Насколько сильно он ударил меня, если даже сейчас

он говорит, что будет синяк?

- Ты сделал мне больно.

- Прости, - извиняется он, выпуская мои руки.

Я поочередно массирую запястья.

Он скатывается с меня на спину и кладет свои ладони

на лоб, глядя в потолок.

- Боже, прости. Я не планировал этого. Я просто хотел

поговорить.

Я неподвижно лежу на кровати, вспоминая, как он

прижимал меня к машине возле студии. Сейчас же он

ударил меня, ворвавшись в комнату. Кто бы мог

подумать, что он может быть угрозой для общества.

Его стоит опасаться, мало ли на что он способен.

Он садится и смотрит прямо перед собой, когда

говорит:

- Ты делаешь вид, будто мы ничего не значим друг для

друга, будто между нами ничего не было. Ты хоть

представляешь как это больно?

Теперь всё понятно.

- Ты приехал сюда ни сколько ради нас, сколько ради

записи моей песни, так ведь? Таким способом ты

пытаешься добраться до меня.

Он колеблется перед ответом.

- Ты умная девочка, Лори.

Он может забыть об этом. Даже если бы Джека Генри

не было в моей жизни, между нами всё равно ничего

бы не было.

- Уходи.

- Я не уйду, пока не скажу, что я чувствую.

Я протягиваю руку и касаюсь своего лица. Черт, как же

больно.

- Нет никакого смысла.

- Ты ошибаешься.

Он поворачивается ко мне.

- Я люблю тебя, Лори, и знаю, что мы можем всё

вернуть. Я сказал Бет, что хочу развестись.

Зачем ему это делать? Мы даже не встречаемся.

- Надеюсь, ты сделал это не для меня, потому что это

ничего не меняет.

- Конечно же я сделал это ради тебя, - кричит он на

меня.

Он закрывает глаза и делает вдох, прежде чем

открывает их и медленно выпускает воздух из легких.

- Мы можем вернуть всё обратно.

Он дурак, если думает, что я снова вернусь к нему.

- Нет, не можем. Я люблю другого.

- Я не могу в это поверить! Я сказал своей жене, что

хочу развестись, чтобы быть с тобой, а теперь ты

говоришь мне, что любишь другого?

Он не обвиняет меня в этом. Это его собственная вина.

- Я не просила тебя говорить жене о разводе.

Помнится, я дала тебе по яйцам, назвав тебя хреновым

любовником.

Он грубо хватает меня за плечи.

- Я разрушил свой брак из-за тебя.

Я напугана, но держать рот на замке я не буду.

- Вот только не надо. Ты сделал это без чьей-либо

помощи. А теперь пришло время убраться тебе отсюда.

Он толкает меня на кровать, хватает за запястья и

снова поднимает руки над головой.

- Я пришел сюда ради тебя и не уйду, пока не отымею.

Пока не отымеет?

До меня не сразу доходит, что он имеет в виду, пока он

не ставит одно колено между моих ног и разводит их в

стороны. О, Боже, нет.

- Нет! Пожалуйста, не делай этого!

Он пытается поцеловать меня, но я поворачиваю

голову и ощущаю, как его колючая щетина спускается

к шее.

- Блейк, пожалуйста, перестань!

- Не надо так драматизировать. Ничего подобного мы

еще не делали.

Он сжимает оба моих запястья одной своей рукой, а

другой спускается вниз по моему телу, приподнимая

платье. Я стараюсь изо всех сил сжать ноги вместе,

сбросить его с себя, пнуть по яйцам - что-либо, чтобы

остановить его, но ничего не выходит.

Я кричу так громко, как только позволяет мне голос, но

к тому времени, как кто-нибудь меня услышит, будет

уже слишком поздно.

Боже мой. Он сделает это, и я не смогу его остановить.

Тут на меня накатывает паника. Я поднимаю голову с

матраса, чтобы ударить ей по его лицу. Черт, как же

больно, но этот удар - мой единственный шанс, чтобы

заставить его отпустить меня.

Я вскакиваю с кровати, но он ловит меня за лодыжку,

вынуждая упасть на пол на живот. Мои руки

оказываются в ловушке подо мной, он лежит на моей

спине. Моя грудь с такой силой прижата к полу, что

трудно дышать.

Я чувствую, как кровь сочится из моего лба и попадает

в глаза, ослепляя меня. Я моргаю, проясняя зрение,

чтобы при первой же возможности снова попытаться

сбежать, но тогда я чувствую его руку на своей спине и

внутри трусиков. Быстрым рывком он разрывает их,

стягивая вниз.

Моя грудь сдавливается сильнее, таким образом я не

могу вдохнуть достаточно воздуха, чтобы закричать. У

меня кружится голова, перед глазами пляшут пятна.

Я нахожусь в сознании, но с трудом, когда слышу

поворот замка в двери. Она открывается, и я слышу

голос Джек Генри:

- Прости, детка, что так долго. В комнате плохо ловит

сеть, поэтому мне пришлось...

Он останавливается на полуслове, когда видит

развернувшуюся перед ним сцену.

Он не заставляет себя ждать. Как только я чувствую,

что сверху больше нет тела Блейка, я переворачиваюсь

на спину и пытаюсь отдышаться.

По всей комнате раздаются шумы. Уверена, это Джек

Генри бьет Блейка кулаками снова и снова. Такое

ощущение, что это длится целую вечность, пока я не

поворачиваю голову. Блейк лежит, не сопротивляясь, и мне становится страшно за то, как далеко загнал

Джека Генри его гнев.

- Пожалуйста, прекрати, пока ты не убил его.

Мой голос достигает его, и он смотрит на меня. Он

бросает слабое тело Блейка на пол и мчится ко мне.

- Мне так жаль, детка. Скажи мне, где болит.

- Моя голова, - говорю я ему и касаюсь источника

кровотечения - И лицо.

Он помогает мне забраться на кровать, а сам

поднимает телефон с пола.

- Вызовите скорую и полицию в номер 3255, - он

замечает мои трусики на полу и добавляет - Произошло нападение.

Положив телефон на место, он садится рядом со мной

и исследует мое лицо.

- У тебя довольно опасная рана на лбу. Похоже

придется накладывать швы, - он пальцем касается

моего лица - И на щеке образовывается впечатляющих

размеров синяк.

Он смотрит на меня.

- Где-нибудь еще болит?

Мы оба знаем, о чем он говорит, но не произносит

вслух.

- Нет, он не сделал этого. Слава богу, ты пришел

раньше.

Он притягивает меня к себе.

- Это же он? Блейк Филлипс?

- Да.

- Черт! - кричит он и бьет кулаком по кровати.

- Этого бы не случилось, если бы я был в комнате, как и

обещал.

- Нет. Ты не должен винить себя за это, - я кладу руку

ему на плечо - То, что он сделал - это не твоя вина.

- Я не должен был ходить вниз. Я сказал тебе, что буду

ждать в комнате. Я должен был быть здесь, как и

обещал.

Я не могу находиться в комнате и смотреть на Блейка.

- Вытащи меня отсюда.

Он выводит меня в коридор, и мы скользим вниз по

стене, садясь на пол, ожидая скорую и полицию. Он

обнимает меня. Мы оба молчим, и благодаря этому я

чувствую себя в безопасности. Он - всё, в чем я когда-

либо нуждалась.

Невероятно, как же долго понадобилось полиции и

скорой добраться до сюда. Когда меня наконец

отпускают, мне плевать на вещи, что остались внутри.

Нет ничего, что нельзя заменить. Я просто хочу домой.

Рэнди отменяет концерты на следующую неделю и

говорит, что мы объявим, что у меня грипп или что-то в этом роде. Бесит. Неужели таким образом он пытается скрыть случившееся, с тех пор как Блейк стал его другом.

Джек Генри позаботился обо всем. Внизу нас ждет

водитель, который отвезет нас обратно в Нэшвилл.

Меня клонит в сон от успокоительного, которое мне

дали в отделении неотложной помощи, поэтому я

проспала всю дорогу домой, но я рада. По крайней

мере, сон позволяет отвлечься от мыслей о том, что

сделал Блейк.

С облегчением выдыхаю, когда мы наконец входим в

мою квартиру. На протяжении долгих недель меня не

было здесь, что я даже успела соскучиться. Я рада,

что Джек Генри со мной. Не знаю, вернулась бы я

домой, если бы его не было.

Я чувствую себя грязной, так будто Блейк поимел меня

везде, и это вызывает отвращение. Я помню

прикосновения его рук между ног, как он схватил мои

трусики, отчего меня пробирает дрожь.

- Я приму душ, а потом лягу спать.

- Хорошо. Хочешь чего-нибудь съесть?

Меня тошнит, о какой еде может идти речь?

- Не думаю. Я еще не отошла от лекарств, что они мне

дали. Так что сразу лягу спать.

- Не думаю, что тебе стоит идти в душ, ты еще слаба.

Не хочу, чтобы ты упала.

- Со мной всё будет хорошо. Я позову, если вдруг плохо

себя почувствую, или мне что-нибудь понадобится.

Он соглашается, но неохотно. Иду в ванную и

закрываю за собой дверь. Я чувствую, как подступают

слезы, и не хочу, чтобы он видел меня в таком

состоянии. Он и так винит себя за то, что не смог

защитить меня от Блейка.

Включив душ, ванная быстро наполняется паром.

Снимаю разодранное платье и бросаю в мусорное

ведро. Голая стою перед зеркалом, чтобы оценить

повреждения.

Прикасаюсь к большому синяку, только

появляющемуся на щеке. Больно. На руках и верхней

части тела - царапины и синие отметины.

Я больше не могу на себя смотреть, поэтому захожу в

душ и пытаюсь смыть события сегодняшнего дня, но

ничего не помогает.