Феномен утопического

Утопическое отрицает хаос, и на нем как на своей противоположности основываясь, строит идеальность. Высота появляется – на несоотнесении с тем, что есть, то есть как идея. Она дает возможность перспективы. Идея или высота – это и основа, и следствие движения как такового. Перспектива устремляется к тому, чего еще нет, но что выше того, что есть. Вырванность из настоящего несет развитие, стремление к новой перспективе базируется на осознании того, что уже есть – как охватываемой целостности.

Утопия всегда целостна, в отличие от разрозненной действительности, она всегда опирается на виденье настоящего как целого, соответственно, именно здесь рождается возможность оценить его критически, заметить как недостаточное. А значит, оперевшись на недостаток самого настоящего, сотворяется альтернатива.

Мы можем усмотреть это на «Государстве» Платона. Его предпосылка – это Сократ, который выстраивает вертикаль, в отличие от софистов, предлагая нравственный идеал. Утопия Платона появляется на основе критики существующей демократии. Его утопия – это концепция, а не миф. Это теоретически выстроенная вертикаль, которая создает систему того, что изначально в мифе проявляется как само свойство бытия. В своем основании – идеальное государство остается той же идеальной вертикалью, только сильнее опосредованной, более теоретически выявленной все той же неотъемлемой гранью бытия, которая лежит в основании «будущности».

Такая альтернатива всегда недостижима и максимально отдалена, так как она создает саму точку высоты, когда предлагает новый идеал.

Утопия строится на отрицании хаотической и неопределенной реальности и предлагает вертикаль, утопия создается как целостная система выстроенности. Отрыв, который усматривается нами в утопии, это способ освободиться от пут настоящего. Того, что утопично, мы никогда не достигнем. Именно в своей теоретической чистоте и идеальности она служит ориентиром, пока она не соединится с материей и не превратится в анти-утопию, пока та высота, о которой она говорит, сохраняет свойство идеала.

И здесь снова видно, что феномены «утопия» и «будущее» для нас имеют общую мифологическую основу или общую бытийную суть. Будущее как таковое как раз таки и строится на идее недостижимости, максимально идеального, в которой суть самой утопии. Утопическое вообще – это чистый идеал, отнесенного для нас в недостижимую даль, это – зазор, рождающий момент будущего.

И неспроста часто используют образ «зазора» или «не-со-впадения» как иллюстрация характера свободы. (Но что же это такое, следуя движению от хаоса к утопии?) Свобода есть благодаря зазору между недостатком и идеалом, разницы между сумраком и ясностью. Свобода проявляется, когда сознание само определило себя к идеалу. То есть поставило границы стихийному настоящему, спонтанности неосмысленных порождений. Свобода есть возможность делать иначе, делать от себя, не быть толкаемым самым глубинным, и вместе с тем абсолютно внешним ритмом порождающего хаоса.

Здесь немного скажу о хаосе в мифологии и его двояком значении.

С одной стороны, это само бурление истока, с другой – абсолютная поверхность. Когда мы говорим о сознательном уровне жизни, то есть о нас, для нас поверхностность – то, что наиболее далеко от истока. Но оно далеко от него относительно смысла, такое сознание недалекое, близкое к первоначальному состоянию. Но, человека двигает уйти от первоначала, и культура настаивает на этом движении. Уйти от естественной непосредственности, чтобы сознанием прийти к творческой непосредственности (как говориться в «Истории философии» Гегеля[5], чтобы выйти из строя, то есть творчески выразиться, нужно сначала в него войти, усвоить все то, на чем уже стоит культура). Мы можем застрять в пути, можем по нему идти, но путь один – это опосредование такого же самого хаоса, который собственно продолжает пребывать, бурлит своей неиссякаемой пульсацией изменений, в то время как мы учимся способности опосредования. Само усво е ние навыка опосредования работает на этой силе спонтанного порождения. Но вопрос и решение – ведет ли куда-нибудь это движение, ставит и принимает свободный. Принимает ставящий искусственные границы, устремленный вперед – то есть обладающий способностью смотреть в сторону от, пробужденный к мысли через способность «будущего». Пробужденный к созданию новой реальности.