Опровержение иных речений Акиндина, учащего, что одно лишь знание является непрелестным светом, и преобразующагося в ангела светла [1507] вооружающего против света благодати.

18. А подвергающийся опасности впасть в варлаамову прелесть, называет одно лишь знание непрелестным светом богопознания и его по{стр. 340}лагает пришествием и вселением Отца и Сына. Ибо хоть он и упоминает о делании божественных заповедей, «но как об обоживающем совершеннейшим образом наши души и просвещающем непрелестнейшим светом знания, потому что заповедь Господня светла, просвещающая очи ^[1508], и свет повеления Его ^[1509]». Это и Варлаам полагал совершеннейшей наградой усердных — истину логосов сущих. Он уверял, что посредством этого обитает в философах Христос–истина и Отец Истины — по причине знания истины в сущих. К нему мы сказали, что знающий истину знает и ложь: ведь знание противоположных вещей — одно и то же. Так что, если кто по причине знания истины имеет обитающим в себе Бога, то в нем же по причине знания лжи обитает и ложь, и отец лжи, диавол; стало быть знание — не вселение.

19. А [Акиндину] после оною [Варлаама] в защиту его заблуждения злоупотребляющему глаголами Духа, я бы сказал, и что заповедь Господня светла, и что свет повеления Его. Но и иудеи, будучи богаты благодаря сим [заповедям и повелениям] знанием божественной воли, и разсуждая лучшая, научаеми от божественного закона, — согласно божественному апостолу ^[1510], — и имуще в нем образ разума и истины ^[1511], и продолжали оставаться омраченными и окамененными, как и теперь те, кто учит о таинствах Божьих без [аскетической] практики. Так что не знание — совершеннейшее и полезнейшее, и непрелестнейшее просвещение, хотя бы оно и прибывало из самих речений Духа: не слышателие бо, но творцы закона, — по Павлу, — оправдятся ^[1512]. Те, однако, кто знает практически, соответственно деянию становятся причастными и конца деяния, который конец есть [бывающее] в Духе созерцание Бога, одними лишь удостоившимися видеть познаваемое и одним лишь правым сердцем ^[1513] вверямое ^[1514].

20. А невольно нам явивший кривизну своего сердца также и из его порождений, то есть этих сочинений, куда–то наверх возвысив знание, снова берется свести вниз этот свет, говоря: «И без этого света, просвещающего, — как он говорит, — телесные очи, ничто не мешает человеку стать совершенным и обожиться, как говорят святые. А уповая на него, многим может случиться прельститься, из–за того, что тьма злобы преоб {стр. 341} разуется в ангела светла ^[1515] ». Без какого «этого»? На Фаворе воссиявшего света и апостольскими глазами виденного божественно, или всем святым в разные времена являющегося? Но в вышесказанных словах достаточно показано, что и этот [свет] не другой по сравнению с тем, и что он — сама боготворная благодать и энергия Духа, без которой невозможно достичь блаженной жизни. Ибо как говорит и Нисский божественный Григорий, истолковывая цель подвижничества по Богу: «Вечную жизнь и неизреченную радость на небесах дарует благодать Духа, а достоинство принять дары и вкусить благодати подает любовь (????) [осуществляемая] через веру при [аскетических] трудах. Ведь сошедшиеся вместе дело праведности и благодать Духа душу, в которой они сошлись, совместно наполнили блаженной жизнью, а расходясь друг с другом, они не подают душе никакой пользы. Ибо и благодать Божия не обладает свойством (?????) посещать души, бегающие от спасения, и сила человеческой добродетели сама по себе не достаточна, чтобы возвести души, не получившие благодати, к [блаженному] виду жизни» ^[1516]. Разве же и таков божественный свет, чтобы просвещать телесные очи? Ибо хоть и написано, и у нас сказано, что был увиден телесными очами облиставший учеников на Фаворской горе свет, но это потому, что очи получили силу Духа, благодаря которой видели таковое. Так что без света Духа, явным или скрытым образом действующего, возможно ли положить некое начало такового совершенства? А для совершенного как же он не будет сиять явно?

21. И снова [Акиндин] вывел в середину заблуждение и преобразующагося в ангела светла. Но и сей, будучи разоблачен нами как злодей, невольно опровергнет то, что, по разуму Акиндина, единственное божественное и истинное светоявление — это знание: ибо истина существует прежде всякого притворства. Итак, если диавол, притворяясь существующей истиной, притворяется ангелом света ^[1517], то, стало быть, истина есть ангел света, благой ангел. Какой же свет возвещая, [ангел] является ангелом света, если не свет Божий, Коего он и ангел? Таким образом, если бы одно лишь знание или добродетель лукавый ангел притворно изображал, то можно было бы из этого заключить, что просвещение от Бога, возникающее в достойных, подает одно лишь знание и добродетель. Поскольку же злодей показывает и воображаемый свет, иной по отношению к добродетели и знанию, то есть и умный свет, истинный, божеский — иной по отношению к добродетели и знанию.

{стр. 342}

ГЛАВА 9

Против эллинского воззрения и согласной с ним ложной теории, и о непрелестном и божественном просвещении и его явных признаках, и что из него предстает преизбыток Божией к нам любви.

22. А что и таковой свет лукавый ангел, случается, показывает, чтобы ввести в заблуждение, в этом можно убедиться из речей его адептов (??????????). Ибо они говорят: «а что до того, что сверх нас, то нужно, чтобы видение [этих вещей] пришло свыше, и чтобы воссиял умный свет, благодаря которому можно сочетаться с божественным». Не удивительно, что таинники и тайноводители лукавого невероятно злокозненно облекаются в слова к сокрытию [своего подлинного лица], чтобы и через слух возмочь совратить тех, кто не вполне овладел навыком к различению хорошего и дурного. Ведь если сам являющийся в собственном смысле слова тьмой притворяется ангелом света ^[1518], то что удивительного, если обманутые его притворным светом и всего его вселившие в себя самих, или скорее, — скажу их собственными словами, — сочетавшиеся с ним и через него глаголющие, чтобы благолепием словес совратить многих притворно изображают речи служителей истинного света, то есть удостоившихся божественной и боготворящей светлости Духа и таким образом совершенно и непрелестно просвещенных? Ибо и служителие его, — говорит апостол, — притворяются (????????????) яко служители правды ^[1519].

23. Нам же, как в вышеприведенных словах удалось, изобличая благия словеса ^[1520] тех, кто якобы ради защиты единой божественности вводит ее рассечение и смешение, изобличить вместе с ними и издревле с ними единомысленных, так и теперь, дойдя досюда в нашей речи, полезно и вместе с тем необходимо представить, что лживые голоса совершенно плененных прелестным боговидением суть чрезвычайная прелесть, и показать, что те их видения, благодаря которым, как они говорят, они сопрягаются с божественным, отводят от поистине божественного, а мнимо воссиявший им свет является приманкой и страшной западней, изобретенной против людей начальником тьмы, и низводит уловленных под власть вечного мрака, и что их влекущие выспрь видения (????????????????????????) выходят за пределы умеренных смыслов души и всех природных крайностей и заходят туда, — снова скажу их словами, — «где пучина подостлана вечно неверная, окутанная тьмою, грязная, {стр. 343} бессмысленная» ^[1521]. Ибо они называют демонское племя (????????????????) высшим нас и вверху [находящимся], и божественным, и сподобившихся общения и соприкосновения с ними объявляют счастливыми (??????????) ^[1522].

24. Таков явно был Сократ, сын Софрониска, у которого был сопутствующий ему демон, коего он всю жизнь слушался. Тотчас же он получил от него и свидетельство, что он лучший в мудрости, когда был якобы посвящен ложным светом сего [демона], чтобы наставлять в том, что в высшей степени противоположно истине. В чем же это? Кто не знает [этот его] высокомерный вздор и ту небылицу, излитую [им] в человеческие души, что проливает их [то есть души] с неба и переливает [из одного сосуда в другой], заставляя скитаться на земле из тел в тела, не подходящие [им], прежде чем совлечься или облечься, в соответствии с той склонностью, какую каждая [душа] имела счастье или несчастье приобрести? Кто не знает о тех законах и неположенных браках, о противоестественных безлюбых любовях и о словах [его] в их защиту, о [его] безбожных и воинственных мнениях (???????) о богах, демонах и героях, и о той пустой и чудовищнейшей болтовне, о существующих [сами по себе] идеях? В это — боголепное и неизреченное — он был посвящен тем, кто явился посредством света и сопрягся ему, и видением свыше. Но мы, покоряясь словам истинно просвещенных и самой истине и не поддаваясь словесам заблуждения, отбрасываем не только идеи, но и созерцания, и лжеименные светы, через которые он сопрягся с лживыми демонами и через них научился тому, что есть эфирная душа и круговращения душ, и что не только злые, но и благие есть демоны, и боги, различные природой и силой, из которых одни ходят по выпуклости небесной сферы, а другие блуждают под вогнутостью, а третьи — наземные и подземные, и сии [последние] суть самодержцы уже не смертных, но умерших.

25 ^[1523]. После Платона и Сократа явился таковым прозванный платоником Плотин, говорящий, что возводит сущее в нем божественное к высочайшему божественному, и будучи жив, и уже умирая. И таковыми речами даже и теперь он многих, обманывая, убеждает считать и его божественным. Но нам и образ его жизни, и, тем более, явившийся из под него, уже умершего, ползущий змей, — как говорят сами рассказывающие его историю, — показали, что это такое, что он зовет божественным, и откуда те светы, которые он зовет [пришедшими] свыше. Но ведь и от Аполлона Пифийского можно узнать, откуда у них просвещение. «Ибо {стр. 344} когда Амелий, последователь Плотина, спросил, куда отошла его душа, когда он скончался» ^[1524], то Аполлон сам,

«В честь любезного друга сладкогласные речи сложил» ^[1525]

и, обратившись к самой душе Плотина, пропел помимо прочего и это:

«Много раз устремления ума твоего, кривыми тропами
Жаждущие носиться, своею силой
На круги правого пути и на божественную стезю возводили
Бессмертные, густой подавая луч светов…
Ныне же, когда ты разрешился от тела, гробницу расторгнув
Демонической (?????????), души,
Ты идешь уже вслед за демонским (?????????) ^[1526] сонмом» ^[1527].

Видишь, откуда их свет, и к кому он сопричисляет их души? Что же удивительного, что у отца лжи тьма показывается светом, чтобы ввести в заблуждение, и что он вместе с вещами лживо превращает одно в другое и [их] имена: «кривое» и «правое»?

26. Но и затем, после него, когда Прокл Ликийский ежегодно справлял праздники в честь Платона и Сократа, участникам мистерий был виден иногда свет, окружающий [его] голову ^[1528]. Но откуда этот свет, снова нам показал явившийся змей, ползущий вокруг этой самой его головы, когда он уже скончался, как рассказывали присутствовавшие [при этом]. И сам он не счел недостойным, еще будучи жив, высказать, откуда воссиял ему оный свет: «Очищениями халдейскими, — как он сам говорит, — пользуясь, вел беседу с гекатскими призраками, световидными и виденными им собственными глазами» ^[1529], «Гекаты же призраки, — говорит истинный богослов, — темные» ^[1530].

{стр. 345}

27. Давай же мы, как знающие относящееся к ним не только из обнаруживающихся плодов их лукавства, но и силой прозрения достигающие до сокровенной тучности корней [их] гнилости, посредством представленных здесь их высказываний выкапав словом, раскроем их [скрывающуюся] в глубине ложь. Не много зная на собственном опыте и о лжеименном, и об истинном и действительно не связанном с материей (??????????) свете, но многое будучи в состоянии и заметить, и сказать, [исходя] из учения обретших воистину сокровенный во Христе живот ^[1531], и в умном [начале] души усовершившихся умным и высшим ума, и истинным светом, и воскресших первым и истиным воскресением ^[1532], и опытом лучшего изучивших скверное, и имеющих сердце в высшей степени способным к различению словно лидийский камень ^[1533], как отчищенное [от скверны] и смешавшееся с благодатью Духа. От них не скроешься, преподнося, словно медь, зло, покрытое блеском растопленного золота, сиречь, видимостью доброго, [ибо] у них и органы чувств вполне натренированы для различения благого и не благого, и через слух их не очаруешь, не введешь в заблуждение и не подчинишь, даже если, для вящего очарования, ты вполне благолепно и убедительно подберешь и расположишь слова, ибо они искусны и через эти [слова] распознать неприемлемость (?????????) ^[1534] и нелепость скрывающейся в глубине лжи. Они бы могли сказать, что «сопрячься» хорошо подходит к тем, кто в слепоте [своей] притворяется видящим, даже если кто из следующих [за ними] подобным же образом падет в прелесть, ибо они, сами того не ведая, обнажили свою ложь, ибо связывается — а не соединяется — лукавый дух с теми злосчастными (????????????) душами.

Так вот всегда зрится сопутствующий прелести свет: не по сворачиванию (?????????) и возвращению ума к самому себе — ибо оно непрелестно направляет к божественному — не по нему, стало быть, а по проходящей через помыслы деятельности обычно является относящееся к прелести, когда кто без мысленного безмолвия устремляется к таинству видения. Ибо, поскольку душа тогда обладает смешанными действиями, то дух прелести находит [удачный] момент, чтобы войти в не самых внимательных и не укрепленных смиренномудрием, и смешаться с сими [их действиями]. И таким образом тайком получив вход, если даже вслед за тем и спрячется, [тем не менее] остается в душе, притворяясь в некоторых случаях благом и с помощью этого связываясь с ней, но не соединяясь. Ибо одному лишь благому Духу принадлежит проходити через все {стр. 346} и сквозе вся духи, разумичныя, чистыя, тончайшыя, как полагает Соломон ^[1535] и истина.

28. И знают посвященные и говорят, что вселение в душу света благодати есть не сопряжение немногим некоторым частям или силам, подающее взаимообладание, но как бы смешение, чудесное, почти неизреченное и неслыханное. Какое слово может передать, как он и распространяется по всей [душе], и сам в себе неисходно пребывает; и все целиком охватывает и превосходит, и в [одной] части неделимо вмещается; и причаствуемым бывает, и никакого не имеет с причащающимся смешанного общения; и является неудержимым и неприкосновенным, и видящим [его] хотя бы и в смутных выявлениях по причине преизбытка светолития так познается, и становится в созерцании одним духом с достигшими его благодаря чистой молитве, будучи ими зрим, как изливающийся, и не отделяющийся от них, так что и преспеющее величество ^[1536] любви Божией к нам благодаря этому смешению предстает очевидным? Делать многое одним — это самое отличительное свойство любви, которое различными способами становится соединяющим расстоящихся ^[1537], каковых соединение большая часть полагает совершающимся благодаря [их между собой] сходству. Поэтому и есть древнее выражение, в общеупотребительное и непрестанно повторяемое: «сходство, дружность» ^[1538]. А [единение] брачного соглашения мнится имеющим нечто больше по сравнению с другими [видами союзов], но и оно не является ни сращиванием, ни смешением, но многое становится одним неким общением и как бы прилеплением, как говорит и Писание, что оставить человек отца своего и матерь свою и прилепится к жене своей и будета два в плоть едину ^[1539], и только лишь в плоть, но не и в один дух.

29. Единение же Бога с удостоившимися превосходит всякий способ единения тем, что является всесовершенным, и так как Дух проходит лучше, слово сквозе вся духи чистыя ^[1540], ибо и великий Василий говорит, что никакое творение не причаствуемо словесной душой, чтобы ему обитать в ней сущностно, а Дух Святой обитает в ней сущностно, то есть проходит через самую ее сущность ^[1541], так что, через ее посредство, и сопряженное с ней тело делает духовным, возвышая его над плот{стр. 347}скими мудрованиями и страстями. Итак, будучи таковым, единение Бога со святыми и Его к ним любовь показывает преизбыточествующей, и что одна лишь эта [любовь] является воистину любовью. Ибо одна лишь она премирно сочетает и воедино неизбежно сводит любящих. Таким образом прилепляяйся Господеви един дух есть ^[1542], и те, кто Христов, воссияют, как Христос воссиял на горе, ибо светлость Бога нашего на нас ^[1543], — поет боговдохновенный певец.

30. Но отнюдь не может таким образом пройти через всю душу также и демонский дух, но, отпав от горнего сообщества (??????????????), он пытается, насколько это в его силах, завладеть ею зло[дейски], — но однако через [ее] склонность, соответствующую отпадению, — посредством уподобления себе обманутых им. Тогда, взрастив вожделение души, каждой — к разному, но к одному, однако, во все, с чем он имел дело, благодаря этому уклонению найдя вход и успокоение, зло сопрягается с им соблазненными, словно вставая под одно ярмо страсти, ведущей к тому же концу. И как имеющий власть погибели, словно некий норовистый конь, который, бывает, и против воли наездника увлекает его к ней [то есть погибели, губя его] посредством упряжи [которой наездник оказывается с ним связан], так и демон сообщается и связывается [с душами] таковыми соприкосновениями, таковыми сплетениями, или близкими к таковым. Таким образом отсюда же и прелесть легко изобличаема, и непрелестное [устроение души] не неявно. А если ты хочешь каждое из двух распознать из [чего–то] иного, то послушай говорящего: «Из действий (???????????) ты познаешь воссиявший в твоей душе умный свет, от Бога ли он пришел, или от сатаны» ^[1544].

ГЛАВА 10

Глава святого Диадоха о свете созерцания, приведенная Акиндином против этого света, будучи испытана нами, показывается написанной в защиту этого света и против того, кто худо ее выставляет.

31. Но тотчас приводит нам отеческую главу [этот] борющийся против отцов, говоря: «Ибо говорит великий Диадох, что, когда ум начинает часто подвергаться воздействию божественного света, он весь делается чем–то прозрачным, так что не нужно сомневаться, что он обильно видит свой [собственный] свет; а что все, что в образе ему является, — будь то {стр. 348} как свет, будь то как огонь, — возникает из злохудожества врага, тому учит нас чудесный Павел, говоря что сатана преобразуется в ангела светла ^[1545]. Так что не стоит кому бы то ни было с этим упованием проходить подвижническое житие, чтобы сатана таким образом не нашел душу готовой к тому, чтобы ее похитить, но чтобы нам во всяком чувстве и извещении сердечном достичь лишь того, чтобы любить Бога ^[1546]». Замечательно, что ты привел эту главу опытнейшего в этих вещах Диадоха. Ибо если бы мы ее привели, то ты, вероятно, его смело вычеркнул бы из лика святых, как ты привык делать и с другими, вычеркивая тех, чьи изъяснения невозможно исказить и перетолковать.

32. Итак, он указывает тебе, как ты здесь видишь, что ум обладает светом, который он обильно видит, становясь целиком прозрачным, когда начинает часто подвергаться воздействию божественного света. Таковой свет ума не есть знание, как ты и сам признаешь, — отчего ты прежде и советовал бежать от него, как от бесполезного, — и не есть чувственный: ибо он не был бы [светом] ума, если бы был чувственным. Следовательно, ум, видящий этот свет, — согласно этому отеческому, которое ты сам привел, изъяснению, — когда становится прозрачным, от какого света, как тебе кажется, становится прозрачным, и каким образом? Получая знание? Тогда он будет мыслью, но тот свет — не мысль, как много раз было показано. От некоего чувственного света? Тогда будет чувственным и этот свет ума, но тот свет — паче чувства, ибо он есть [свет] ума. Но он и бесформенный, ибо о том, что является в чувственном огне, или в свете, или в образе, — человеческом, то есть, или некоем другом из числа сущих, — ты слышал, что он принадлежит злохудожеству врага. Так что существует божественный свет, благодаря которому таковой ум становится прозрачным, который не является ни вообще чувственным, ни знанием, как это воображает твой помысел. Итак, под действием этого божественного света ум весь становится боговидным.

33. Ибо как зрение не может в действительности стать светом, не став причастной свету, — не сущности, но энергии просвещающего, — так и ум, не мог бы действительно видеть сам по себе, поскольку он обладает умным чувством, не причастившись божественного света — не сущности, — прочь [таковое нечестие]! — но энергии Просвещающего. А у тебя и тому можно справедливо удивиться, что когда ум, часто подвергаясь воздействию божественного света, становится целиком прозрачным, он видит тот свет, от которого, как ты сказал, никакой никому из видящих не было пользы. А о том, чтобы проводить подвижническое житие не в надежде на это божественное просвещение, мы уже прежде сказа{стр. 349}ли. Но очевидно, что святой здесь обращает речь к приуготовляющимся (????????????????), которым и вовсе не нужно слышать о таковых вещах, поскольку они легко могут быть введены в заблуждение; поэтому он и изложил [учение] об этом свете весьма неотчетливо. Он увещает к любви, поскольку она приносит в подходящее время плод этого сверхъестественного просвещения, от которого, в свою очередь, сама становится совершенной. Поэтому сам святой Диадох, в другом месте «Глав», говорит: «Совершенство любви мы узнаем из просвещения» ^[1547].

ГЛАВА 11