Главная страница
Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?
Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже.
Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал.
Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов.
За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!
Глава 46
Князя Андрея одолевали свои заботы. Заботы такие, что - по первому
движению души - он хотел было отказаться от зова митрополита, как от
пустой докуки. Отречься и забыть. Для Орды, для Менгу-Тимура, для его
вельмож, князей, нойонов и темников требовалось серебро. Подарки везли и
везли, и Семен просил еще и еще. Приходилось не то что сбавлять, а
наоборот, умножать и умножать дани. Купцы роптали, кто и перебегал украдом
к тверскому князю. Олфер Жеребец шарил по заволжским лесам, выколачивая
дани и меха из лесных жителей. Забирались все далее, возвращались все чаще
с уроном в людях. После лесных сшибок и засад по глухим урочищам хоронили
своих мертвецов. Ставили большие сосновые кресты. Иван Жеребец нынче был
послан в Кострому. На двадцать первом году он уже вполне вымахал в отцову
стать, и так же бешено гулял, и так же веселая широкая улыбка у него на
лице могла мгновенно сменяться страшным оскалом ярости, когда обнажались
крупные зубы и кулаки сжимались, набухая венами. " Те же отцовы, по пуду
кулаки! " - говорили, покачивая головами, мужики, когда Иван, размахнув на
широкой груди ворот дорогой рубахи и твердо ступая, выходил на пристань
улаживать споры у речного мыта, и бывалые купцы, что не робели в схватках
с волжскими разбойниками, тут, узя глаза, отступались, развязывали вервие,
казали товар, что чаяли провезти украдом, и, крякая густо и недобро,
доставали тяжелые кошели. Давыд Явидович тоже сидел на Костроме, улаживал
с местными боярами, пересылался с зятем, Константином Ростовским. Семен
Тонильевич безвылазно сидел в Орде, лишь наезжая домой время от времени, а
прочие костромские бояре во главе с Захарием Зерном жались да выжидали,
готовые поддержать князя Андрея, ежели он окажется наверху, и отречься от
него, коли оступится. Зато городецкие бояре князя Андрея были чуть не все
в разгоне: в Нижнем, где требовалась рука и рука, в посольских делах, в
походах.
Кострома с Волгою и Новгородом Великим считалась половиною великого
княжения, и Семен доносил из Орды, что ярлык на эту половину Менгу-Тимур
дает (готов дать) ему, Андрею. Что за Андрея хлопочет сейчас старшая
царица Джиджекхатунь, а ее голос в делах ордынских важнее многих голосов
вельмож. У князя Андрея после Семеновых писем теплело на душе. Что бы ни
говорили про Семена - для кого он старается? Дочерей давно выдал замуж,
сын, первый, погиб, второй, татарский сын, живет в Орде и служит
Менгу-Тимуру. У него, у Семена, здесь только он, князь Андрей. Иным было
отношение Давыда Явидовича. Тот соблюдал свое: выдать дочь за князя,
прикрепиться и укреплять Андрееву власть, как вложенные в лихву гривны.
Иным было и отношение Олфера Жеребца. Для Олфера князь был щитом, и сам он
был щитом князю, как в драке, к кому прислониться спиной. Он и мирволил
Андрею, и ублажал его - все, чтобы быть ближе. У Семена же все было не
так. Он не дозволял ни себе, ни Андрею излишней близости. Он - видимым
образом - не просил богатства. На предложение перебраться к нему в
Городец, получив от Андрея села и земли, ответил вежливым отказом. В думе
держался сухо-почтительно, никогда не выставляя себя наперед. Но порою,
изредка, оставшись наедине с князем, он или рассказывал нечто, неизвестное
прежде Андрею, а то давал прочесть, иное переводил с греческого или
латинского, с немногословною страстью подчеркивая важное, и тогда исчезал
маленький Городец, сам Владимир становился мал перед блеском палат древних
римских кесарей или Царьграда - мировой державы... Византия, мунгальский
каган, римские кесари... И по дороге было одно: ярлык на великое княжение.
А там - Новгород; а там уже поговаривал Семен про Ногая: разбив его, -
ежели он не поладит с Менгу-Тимуром, - можно будет воротить Чернигов, Киев
и прочие, северские и волынские города... И Андрей, разгораясь от дальних
замыслов своего боярина, слал серебро в Орду; пересылался с новгородской
вятшей господой и облагал новыми данями Кострому и Нижний, не свои (пока
не свои, еще не свои!), лишь данные ему в кормление города.
Послание митрополита застало его врасплох. Семен был, как на грех, в
Орде. Давыд в Костроме. Даже Олфер Жеребец ушел в летний путь, в полюдье.
Посоветоваться было не с кем. Митрополит звал настойчиво. Не узнал ли он о
ярлыке? Все, что подготавливал так долго и тщательно Семен, уже
начиналось. Новгородцы, которым он обещал любые льготы (потом можно и
отобрать!), ждали только знака, лишь шевеления. Уже Дмитрий, почуяв
недоброе, начинал действовать круто, отталкивая тем от себя посадское
население и даже прежних доброжелателей своих. Уже зашевелилась Орда...
Андрей медлил, чаял дождаться Семена, но и медлить было трудно.
Митрополит Кирилл был слишком почитаем всеми. Он хоронил отца, он встречал
его после разгрома Неврюем покойного дяди Андрея. (Сходство имен тревожно
резануло по сердцу. Он постарался отбросить непрошеное сравнение. Я и дядя
Андрей! Глупо.) Но тут из Владимира дошли подробные вести об отлучении
ростовского епископа Игнатия. О том, какое впечатление это произвело на
всех, лучше всего сказали Андрею глаза его духовника, тихого и неслышного
отца Онисима, который рассказал об отлучении Игнатия как бы ненароком,
исповедуя князя. Андрей засомневался, и вдруг его охватил страх.
Митрополит, конечно же, знает о ярлыке! Он поедет сюда, непременно поедет!
И тогда? Не проклянет ли он и его, как проклял, отлучив, ростовского
епископа?! Отец - дядя Андрей - и они с Дмитрием... Он проснулся ночью.
(Спал один, у них с Феодорой, как у византийских царей, были особые
изложницы.) Проснулся в ужасе. Перед глазами, качаясь, стоял покойный брат
Василий, тогда, на свадебном пиру, выкрикнувший ему вслед: " Отец проклял
нас, он вверг нож в ны, мы будем резать друг друга, как Каин Авеля, мы
сами себя зарежем! " Что он мог знать, что он понимал, несчастный пьяница,
похороненный отцом прежде смерти? Что мог он предвидеть?! Ночь струилась,
слегка разбавленная лампадным огнем... В Городце, Костроме, Нижнем
готовилось оружие и рати. В Орде вовсю творилась мышиная возня подкупов.
Связки мехов и веские серебряные слитки переходили из рук в руки. Тяжкая,
до времени пощипывая траву, шагом бредущая по степи и неодолимая сила
медленно склонялась, по зову серебряных ручейков, в его сторону. Уже
получен ярлык на половину княжения и... ничего нельзя остановить.
- Отче! - позвал он не то отца, не то митрополита Кирилла. - Отче,
прости меня!
Утром Андрей известил духовника, что едет к митрополиту. По
осторожному блеску в глазах отца Онисима догадался, что тот ждал этого
решения и доволен. Велел позвать к себе братнего гонца, что вот уже второй
месяц околачивался в Городце, ожидая ответа Андрея на новгородские грамоты
Дмитрия. Велел передать, что не вмешивается в новгородские дела брата и
мешать ему не станет.
" Где он таких берет? " - думал Андрей, оглядывая гонца. Молодой
светлобородый парень с умным худоватым лицом и жадно блестящими глазами,
видимо правдолюбец и законник, как сам Дмитрий... Он поставил рядом с ним,
мысленно, Ивана Жеребца и вновь содрогнулся. Неужели же в них, в
исполнителях господской воли, отражается характер князя?! Каков глава,
таковы и они! (Как это может быть? А вот может!) Он отослал грамоту в
Новгород брату со своим гонцом, сам не понимая, зачем это сделал... Гонец,
однако, еще не доскакал до места, когда принесли злую (и еще бы немного
дней назад радостную) весть: Дмитрий, не дождавшись ответа на свое письмо,
сместил в Новгороде посадника, престарелого Михаила Мишинича, всеми
уважаемого мужа, и посадил своею волей Смена Михайловича, ладожского
посадника, боярина со Славны. Самоуправство Дмитрия возмутило весь город,
и теперь там только и ждут Андрея. Посланник сообщал, что и Смен Михайлов
ждет решения города и, ежели что, за князя Дмитрия не вступится.
Стоял август. Хлеб уже созревал. Андрей послал гонца с новгородскими
вестями к Семену в Орду и выехал во Владимир для разговора с митрополитом
Кириллом.
|
Данная страница нарушает авторские права?
|