Глава 20. Раздор-сити, Территория, штат Аризона

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Прошло две недели, и не было никаких признаков Джеймса. Честно говоря, теперь она пыталась держаться подальше от города, где была хорошо известна, как совершившая прелюбодеяние. Последний раз миссис Свиллинг поймала ее за пределами Торгового центра, женщина-губошлепка прожигала её уничтожающим взглядом. Анника пыталась убедить себя, что это не имеет значения, но всякий раз, когда она представляла ужас Мари Ларсон, которая обнаружила бы нечестивость дочери, она не могла просто отбросить чувство стыда. Она только написала сестре, Бритте, частичную правду, намеренно не допуская ни единого упоминания о Мерсере. Бритта все равно сама бы не заметила. Ее письма часто говорили о наступающем западе; она недавно вышла замуж за приносящего проблемы шотландца и ее письма были полны прижизненных подвигов Кассиуса Маклеода.

Лодыжка Анники медленно заживала, и она стала все более неугомонной на ранчо Лиззи Пост. Мерсер каждый день уходил с утра и до темноты. Каждый раз, когда она слышала, что он возвращается, она выдыхала со слабой долей облегчения, что он прожил еще один день и не был пойман или задушен, или его не разорвало в клочья, как иногда бывало с шахтерами.

Он никогда не разделял её опасений и всегда отвечал на её вопросы циничной усмешкой.

— Скоро, — говорил он, когда она спрашивала его, сколько еще времени, чтобы разобраться с этим и уехать.

Это был идеальный осенний день, и Анника решила прокатиться в Раздор на Мисти. Она не собиралась останавливаться на Торговом, независимо от того, кто бы на неё ни посмотрел. Возможно, было письмо от Бритты. Пока лошадь шла красочным утром, мысли Анники ушли куда-то далеко. Туда, куда и всегда, к Мерсеру.

Чем больше она была с ним, тем больше он открывался. Мерсер Долан был не простой преступник. Анника и так уже это знала. Он был сложным и страстным человеком. Это тронуло ее сердце, когда он лежал у неё на груди и рассказывал о любопытных перемещениях, когда рос без воспоминаний о своих родителях. Конечно, он любил Лизи Пост, как обычную мать. И, он напрягался, при упоминании о Джеймсе. Последнее живое упоминание, что его фамилия Долан.

Мерсер никогда не чувствовал себя в Раздор-Сити как дома. Он нашел свое место с группой жестоких мужчин, которые были выброшены на периферию общества. Он рассказал ей немного о них. Братья Таннеры были выжиты насилием эпохи войны на границе Канзас-Миссури. Комо Медичи, имя, которое Анника раньше не слышала, был итальянским иммигрантом, который бежал от каких-то таинственных юридических трудностей в городе Нью-Йорке. Были и другие, люди, которые попадали и уходили из банды дэйнсов. Было одно имя, которое он старался не упоминать. Он знал, как это раздражало ее. Тем не менее, он рассказал ей о Каттере Дэйне, когда она спросила. Лидер банды преступников был только мальчиком, когда увидел, как его мать была расстреляна парой дезертиров янки, пока армии Союза прожигали свой путь через Джорджию. Дядя Каттера Дэйна, по иронии судьбы бывший солдат Союза, взял осиротевшего западного мальчик.

— Неужели он действительно убивал людей? — спросила Анника Мерсера и почувствовала, как он напрягся.

— Только тогда, когда должен был, — отрезал Мерсер, и она знала, что он имел ввиду Каттера.

Когда Анника доехала до Раздора, она с оттенком грусти вглядывалась в лоскутный город. Она полюбила его за два года, которые провела здесь. Она думала, что однажды она и Мерсер отправятся в неизвестные места, и скорее всего уже не увидит его снова. Дэйнсы распадутся. И это к лучшему, сказал ей Мерсер. Каттер Дэйн вырос с ценником за голову и стремился начать по-новому с неизвестным именем.

— Куда хочешь, Анни, любовь моя, — ответил он, сжимая ее в крепких объятиях.

Анника услышала далекий свисток из шахты и вздрогнула. Она надеялась, что там, где она и Мерсер поселятся, не будет шахт. Описывая ему открытый простор, что она всегда желала, он задумчиво кивнул. Это огорчало ее, что они будут покидать Раздор с похищенным золотом, но кому оно понадобилось? Свиллингам? Таунсенду? Вороватому Доктору Клетусу, который приехал в город в прошлом году и брал взятки?

Анника раздраженно вздохнула. Она уже переступила через свои моральные устои, чтобы быть с человеком, которого любила. Он поменял ее оценки добра и зла, правильного и неправильного. Или, может быть, это было новое осмысление. Правда в том, что жизнь не совершенна. Были, как правило, мотивы у тех, кто утверждал, что так оно и есть.

Раздор-вэй была довольно тихой. Новое здание почты было построено рядом с Торговым. Анника надеялась на письма, чтобы отвлечься от тревоги.

Она не направлялась в сторону Комнаты Розы, но знакомый кашель заставил ее свернуть в этом направлении. Джеймс вывалился из задымленных глубин, прижимая платок к лицу. Анника остановила лошадь и посмотрел на человека, который юридически был еще ее мужем. Он выглядел хуже чем просто плохо. Он выглядел ужасно. Анника почувствовала ужасную печаль, когда смотрела на Джеймса Долана пытающегося отдышаться недалеко от Раздор-вэй. И тут же появилась одна из куколок и повела его обратно в помещение. Анника была рада, что он не заметил её. Она не знала, что ему сказать.

Она знала, что однажды Мерсер ходил к брату, после наводнения. Он не рассказывал ей, о чем они говорили, а печально уставился на ночное небо и сказал, как ему тяжело на душе.

Писем не было, и Анника огорчилась, что поехала в город. Пока она медленно вела лошадь обратно на ранчо, она грустно смотрела вниз, на низину, когда пересекала Скорпион-роуд. Трудно было поверить в трагедию, которая произошла всего лишь несколько недель назад.

Когда Анника услышали приближение всадника, она направила Мисти в сторону от дороги, чтобы дать дорогу. Когда всадник резко остановил лошадь рядом с ней, она удивленно подняла голову.

— Анника, — сказал Карлос де Кампо, спешная интонация в его голосе, а также несвойственный оклик по имени, спровоцировал в душе страх.

Мужчина задержал дыхание и дико осмотрелся. — Я только что вернулся от Скорпиона. Мерсера поймали. Они говорят, что он украл золото. Свиллинг хвастает, что его вздернут на рассвете. Говорит, что это будет предупреждением для других потенциальных воров.

— Свиллинг, — Анника прошипела это имя, – проклятый мошенник.

Карлос с симпатией кивнул. — Я знаю. Поверьте, есть много людей, которые знают, что это за человек. Но это не имеет значения, потому с ним закон. Мерсер никогда не предстанет перед судьей. Свиллинг послал за городским маршалом, чтобы арестовать его, но его ждет тот же конец, что и Эмилио — в руках толпы сегодня вечером.

— Джеймс по-прежнему городской маршал, — Анника покачала головой. — Нет, Джеймс не будет спокойно смотреть, как вешают его брата.

Карлос замолчал. — Анника? Вы в этом уверены? — спросил он, и она поняла, что совсем не уверена.

Тюрьма была расширена за год до того, и кирпичное здание, маячившее с северного конца Раздора-вэй, постоянно пополнялась различными преступниками Раздор-Сити. Анника могла видеть хаос вдалеке, пока она ехала на Мисти назад через центр города.

Джеймс увидел её приближение. Он стоял с каменным лицом перед тюрьмой, скрестив руки на груди. Мерсера, должно быть, уже бросили внутрь. Мэр Таунсенд стоял перед небольшой толпой с блаженной улыбкой на толстом лице. Анника увидела, как несколько человек плюнули в песок, пока мэр кричал о «справедливости». Свиллинг прислонился к стене здания, как будто в мире для него нет проблем.

Аннику никто из них не волновал. Она привязала Мисти к ближайшему постаменту и подошла вплотную к Джеймсу.

Джеймс Долан посмотрел сквозь нее. — Заключенному отказано в любых посетителях.

— Джеймс, — прошептала она в полнейшем ужасе. — Он твой брат.

Глаза мужа, так похожие на глаза Мерсера, были невыносимо холодными. — Я знаю, кто он, Анника. А ты?

Анника отпрянула, горе уже смешалось с ее ужасом. Она не думая заявила, что Джеймс никогда бы не передал своего брата, чтобы того повесили на ближайшем тополе. Теперь Анника поняла, как неправа она была. Она увидела это в его глазах.

Она смотрела на напыщенных мужчин, которые управляли Раздором и возненавидела их. Она знала, кем они действительно являлись. Если смерть Мерсера уже предрешена, то она ничего не потеряет, кое-что высказав.

Но как только Анника открыла рот, готовая прокричать обвинения, которые могли облегчить её состояние, ее руку схватили.

— Не стоит, — предупредил голос. Анника посмотрела на жесткое лицо. Этот человек ей был не знаком. Мужчина кивнул и, понимающее выражение его карих глаз заставило Аннику замолчать.

— Встретимся в полумиле к северу от Скорпион-Бридж-роуд.

Кое-кто в толпе начал хлопать любой глупости, вылетавшей из уст мэра Таунсенда. Что-то вроде о «гореть в аду и воздаянии». Те же самые слова, которые выкрикивали, когда Эмилио Родригеса ненадолго заключили в тюрьму, а после толпа Раздор-Сити потащила его к смерти.

Анника обнаружила, что таинственный незнакомец исчез. Она попыталась снова поймать взгляд Джеймса, но он уперто стоял перед тюрьмой, словно в груди у него было не сердца, а кусок дерева.

Свиллинг, однако, улыбнулся ей. Анника посмотрела на его алчную улыбку и увидела омут зла. Сколько мужчин он сломал и убил под видом добропорядочности? Ходили слухи, что Свиллинг был среди приемников президента Харрисона на пост губернатора края. Её удивляло, все ли люди при власти были так же ужасающе коррумпированы.

Никто не обратил на Аннику никакого внимания, пока она медленно уезжала, бросив отчаянный взгляд за плечо в сторону тюрьмы, где она знала, под стражей находился Мерсер.

Мужчина ждал там, где он и сказал. Он спокойно сидел на своем коне и смотрел на ее приближение.

— Белла синьора, — окликнул он с восхищением в голосе. — Вы прекрасны, как никогда.

Анника была не в настроении для шуток. Может именно в этот момент, Свиллинг и Таунсенд возможно набирают себе союзников, чтобы совершить набег на тюрьму этой ночью. Анника не знала в каких отношения с этими мужчинами находятся дэйнсы, и это её не заботило. Как бы то ни было, была допущена ужасная ошибка, и Мерсер должен был стать козлом отпущения. Анника думала над словами Карлоса де Кампо. Мерсер будет не первая их жертва.

Мужчина улыбнулся. Он был моложе, чем она сначала подумала. — В старом мире я был потомком знати. В этом новом я уголовних, замшелый преступник.

— У меня нет времени на загадки, — проворчала Анника, разворачивая лошадь.

— Я в связке с дэйнсами, — окликнул мужчина. Когда она снова повернулась, он вежливо приподнял шляпу. – В действительности, я в связке с Мерсером. Меня зовут Джакомо Медичи, но все зовут Комо.

Анника вспомнила это имя. Мерсер рассказывал о нем.

— Он не умрет, — сказал Анника, сжав зубы. — Вы отвезете меня к своему лидеру. Вы отвезете меня к Каттеру. Я уже знаю, что он скрывается в пяти милях отсюда.

Комо Медичи посмотрел на нее. Даже бородатый и в пыли, в этом странном итальянце, казалось, было что-то знатное.

— Я помню день, когда впервые приехал в Раздор, хотя вы никогда не видели моего лица. Да, я был одним из тех людей в масках. Знаете ли Вы, что Мерсер охранял Вас каждую ночь с того дня, даже тогда, когда вы думали, что он ушел? Он дал понять, что любой, кто обидит Вас, не увидит восхода солнца. И Мерсер Долан попусту не угрожает, — Комо повернул коня и застыл в седле. — Поедем быстро, — сказал он и припустил галопом без оглядки на неё.

Анника пыталась держать темп Комо. Когда они оказались в поле зрения кучки обрушившихся зданий раздался выстрел из винтовки. Комо дернул поводья своего коня и вытянул руку, предупреждая Аннику остановиться. Она не повиновалась.

Анника не остановилась, даже когда заметила, что мужчина, стоящий на пороге обрушившегося здания направил винтовку на нее. Она не остановилась, когда она была в шаге от преступника. Она узнала его. Он был одним из тех, кто встречался с Мерсером за день до того.

— Где Каттер Дэйн? — спросила она. Она услышала, как Комо быстро подъехал за ней.

Мужчина с винтовкой, скривился. — Комо, что во имя Господа на тебя нашло, зачем ты ее сюда притащил?

— Мерсера арестовали, — сказал Комо ровным голосом. — Кража золота. Шайка Свиллинга взяла его.

— Вот дерьмо, — мужчина опустил винтовку с угрюмым видом.

— Учительница, — радостный голос послышался у нее за спиной. — Что привело сюда Ваши сладкие одежды?

Каттер Дэйн стоял не дальше десяти футов от нее, как будто она была не более, чем легкое развлечение.

Анника не удержалась. — Они собираются убить его. Мерсер должен умереть, потому что он совершил твое гребанное воровство. И что ты собираешься сейчас с этим делать?

Голубые глаза Каттера были непроницаемы. Лениво он вынул большой нож из ножен и начал рассеянно играть с ним. — Что я должен делать? И ты принеслась сюда на этой лошади. Я не со всяким мужчиной разговариваю, и я скорее проглочу иглы цереуса (прим.гигантский кактус), чем буду разговаривать с женщиной.

Анника соскочила с седла. Она слышала дрожь в своем голосе и попыталась это контролировать. — Мерсер твой друг. То, что он сделал, было из-за сделки, которую вы заключили, Каттер. Теперь ты должен поступить правильно и…

— Правильно! – Каттер взорвался непристойным смехом. Он с весельем посмотрел на нее. — Вы думаете, что этих ублюдков, которые устроили это шоу, ублюдков, в числе которых и Ваш муж, е*ет, что надо поступать правильно? Мне было всего двенадцать лет, когда я смотрел, как пара людей в униформе стреляли в мою мертвую мамочку. И я уверен, что кто-то где-то сказал им, что это будет правильно, — он шагнул к ней, и она изо всех сил подавляла желание отступить. — Правильно было бы состариться, лежа рядом с мужчиной, которого ты презираешь, – Каттер остановился всего в нескольких дюймах. — Но ты этого не сделала, — сказал он тихо. — Ты выбросила оловянное кольцо от него и раздвинула свои ноги для мужчины, которого ни одна порядочная женщина не захочет. И почему? Потому что он жарит тебя горячей, чем песок в июле. И потому, что ты осознаешь, что он стоит десятков этих осанистых хамов в городе. Не это ли правильно, Анника?

Каттер кивнул, словно был ею доволен. Он указал Комо, что тот должен помочь Аннике вернуться на свою лошадь.

— Если мы приедем сегодня вечером, — сказал он громко, — это будет не потому что это, черт возьми, правильно. Я даже не знаю, что, черт возьми, это значит. Это будет, потому что Мерсер наш брат и рискнет своими внутренностями ради любого из нас, — другие мужчины забормотали в знак согласия. Комо улыбнулся ей, когда Каттер Дэйн обратился к ней напоследок. — Теперь вези свою маленькую шкурку обратно в город, учительница. И жди.

Анника посмотрела в сторону Раздор-Сити. Она не понимала, что делать с заявлением Каттера. Она решила что дэйнсы, эта банда непонятных мужчин, были единственной надеждой Мерсера против той толпы, которая возможно в данный момент уже собиралась Свиллингом. Не было ничего, что она могла еще сказать. У нее не было выбора, кроме как уйти.

Робко подняв взгляд на солнце высоко в неба, Анника направила лошадь обратно в Раздор. Был полдень. Шайка линчевателей приходит только в темноте, но темнота тоже скоро наступит.