Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!
Белый гонец
|
|
Славко поднял с земли половецкое копье и грозно выставил его перед собой…
Двигаясь в заметно поредевшем ряду пешцев, Онфим шел вперед по-прежнему рядом с Сувором и Милушиным мужем.
Шли, не торопясь, так, как велел им сотский.
Неожиданно среди множества вражеских тел, Онфим вдруг заметил пронзенного стрелой молодого половецкого воина, совсем еще отрока. Судя по одежде, это мог быть сын какого-нибудь хана. Он лежал рядом с убитым конем, почему-то прикованный к его седлу стальной цепочкой, и только каким-то чудом не был затоптан копытами только что промчавшейся здесь сначала половецкой, а затем и русской конницы. Наверное, хан так заботился о сыне, боялся, чтоб не потерялся в бою, да все равно потерял, решил Онфим.
«Надо же - даже их дети вышли на оборону своих вежей!» – хмурясь, покачал он головой.
Черты перепачканного грязью и, то ли своей, то ли чужой кровью, лица убитого показались ему больше русскими, чем половецкими, и даже чем-то немного похожими на пропавшего Славку…
«А может, это из наших, русских, выкормленный с младенчества этими волками-половцами, как звереныш?» подумал он и вдруг заметил, что юноша, вроде бы, как приоткрыл глаза и пошевелился. Такой, не задумываясь, может метнуть в спину кинжал, тут же промелькнуло в голове Онфима. Нет, решил он, лучше ударить лишний раз даже мертвеца, чем погибнуть по глупости. Онфим поднял топор, но не успел замахнуться, как половецкий юноша неожиданно сел, и, отбросив подальше, зажатую под мышкой, стрелу, Славкиным голосом окликнул
- Онфим! Онфимушка! Не убивай! Это же я – Славко!!
- Тьфу ты! Живой?! – опешив поначалу, обрадовался Онфим.
- Эй, ты чего? – заметив, что он приостал, окликнул Милушин муж.
- Да ты посмотри, кто тут! Наш Славко!
- Ну? – удивился Милушин муж и, наклонившись, заботливо спросил по-прежнему остававшегося на месте отрока: - Ты что - ранен?
- Да, кажется… нет!
- Откуда ты здесь взялся?
- После, после расскажу! – отмахнулся Славко и попросил, показывая на стальную цепочку. – Сначала освободите меня от нее! Сможете?
- Да что ж мы не кузнецы, что ли? – слегка обиделся на такой вопрос Онфим, но даже им с Милушиным мужем пришлось немного повозиться, чтобы перерубить эту цепь.
- Крепкая! Хоть и тонкая…- - подивился Милушин муж, разглядывая ее в своих могучих руках. – На востоке ковали. Может, даже в Дамаске!
- Хорошая работа! – подтвердил Онфим, протягивая отроку цепь: - Держи на память!
Но Славко даже не поглядев на нее, вскочил на ноги. Не хотелось ему ничего иметь такого, что бы напоминало ему о Белдузе. А вот отомстить ему за все, он все же сумеет! И прямо сейчас!
- Эй! – закричал он скакавшим мимо русским всадникам: - Белдуза еще не поймали?
- Да как же его теперь узнаешь? – сокрушенно покачал головой один из них. – Говорят, он свой наличник с себя снял!
- Зато серый плащ, греческие доспехи со львом на груди, да зеленые сапоги оставил! И во-он в ту сторону поскакал! – Славко показал пальцем на один из далеких холмов.
- Ну, по таким приметам, да твоей указке, мы его живо найдем! – обрадовались дружинники, разворачивая коней.
- И найдут! – с облегчением выдохнув, убежденно сказал недоуменно переглянувшимся кузнецам Славко. – А теперь пошли, смотри, как мы уже от своих отстали!
Он поднял с земли половецкое копье и, грозно выставив его перед собой, с сияющим видом, самым быстрым шагом, почти бегом пошел рядом с Онфимом и Милушиным мужем.
- Куда идем хоть? – спросил он, готовый идти с такими богатырями, да еще и в бою, хоть на край света, и неожиданно услышал:
- За добычей!
- Что-что? За чем?.. – разочарованно переспросил Славко.
- За добычей! – повторил Онфим. – Сотский сказал, что скоро половецкие вежи, а там много всякого добра. Хотя, мне чужого не надо! - сплюнул он. – Я и своими руками заработаю.
- Мы заработаем! – поправил Милушин муж. - Только бы половцы снова нам не мешали!
- Да, потому и идем! – подтвердил Сувор таким тоном, словно точку в неприятном для всех разговоре поставил.
Догнав свой отряд, они какое-то время шагали молча, обходя лежащих лошадей и убитых всадников. А затем богатыри не выдержали.
- Что все это значит? Где ты был? Почему к коню был прикован? – наперебой, принялись, прямо на ходу, строго пытать они Славку. – Откуда про Белдуза так много знаешь? И вообще, что с тобой было?
Ах, как хотелось Славке подскакать поближе…
А было вот что.
После того, как хан Белдуз отдал приказ развязать Славку и трогаться в путь, вместе с ним и остальными половцами, он прошел в полдлесок.
Здесь он сам попросил себе смирную лошадку Тупларя. Ему предлагали более быстрого и крепкого коня, принадлежавшего до этого Узлюку. Но не хотелось Славке сидеть в седле, в котором ездил тот, на совести которого, видно, был не один десяток, если не целая сотня, безвинно загубленных душ. Даже седло, и то у него было наше, русское…
Как только Славко забрался на лошадь, хан знаком подозвал его и велел протянуть к нему левую руку. Недоумевая, Славко выполнил приказ. Белдуз надел ему на запястье широкий блестящий браслет.
- Не давит? – заботливо осведомился он.
- Нет, даже спасть может! – проверяя, тряхнул рукой Славко.
- Ай-яй-яй! – сокрушенно покачал головой хан и неожиданно надавил на браслет: - А так?
Щелк! – сработал какой-то хитрый замок, и тут Славко увидел, что от надетого на него браслета уходит длинная, не меньше, чем на две-три косых сажени, цепь, другой конец которой прикреплен к седлу жеребца хана.
- Мы быстро поскачем! Ночь! Вдруг потеряешься? – объяснил Славке Белдуз и почмокал языком. – Тогда долго-долго жалеть будешь! Ведь мало того, что потеряешь мои десять златников, так еще и награды от старшего хана лишишься!
- Какой еще такой награды? – проворчал Славко, больше всего на свете не выносивший, когда его лишали свободы.
- А разве ты не знал? – пуская своего жеребца вскачь, уже на ходу спросил Белдуз старавшегося не отставать от него Славку. – У нас, в Степи, как и у вас на Руси, положена награда белому вестнику! Если весть хорошая, то и награда хорошая. Весть плохая – и награда плохая. А если совсем плохая, то можно даже головы лишиться. Тех кто, везет такую, мы уже называем «черными вестниками», и с такими, отправляем самых ненужных воинов. Каких не жалко. Таких, каким был тот, на лошади которого ты едешь! Они всегда едут потихоньку, не торопясь. Зачем спешить на собственную казнь? Ну, а если весть хорошая… такая, какую везем сейчас мы, хан за нее даст награду. Может, даже то, что ты сам у него попросишь! … И с такой вестью надо спешить!
- А у нас наоборот, самые опасные грамоты, например, передать врагу «Иду на вы!», отправляются самые лучшие и смелые гонцы! – с гордостью заметил Славко и добавил: - Причем, их не посылают, а они вызываются сами! С радостью!
- Странный обычай! Лишаться лучших, когда можно потерять худших! – удивился Белдуз. – А что это значит - иду на вы?
- Это перед началом похода объявить врагу о том, что ты выступаешь на него! – охотно объяснил Славко и с ехидцей спросил: - А у вас разве это не так делается?
- Зачем? – не понял его насмешки Белдуз. – Внезапность – это половина победы! А если, как следует усыпить бдительность врага ложной клятвой, поцеловать свою обнаженную саблю в знак вечного мира, а потом вдруг ночью, когда тебя совсем не ждут, напасть – это уже сразу считай победа!
Хан надолго замолчал, припоминая, наверное, с наслаждением свои былые такие победы.
Остальные половцы тоже скакали, сосредоточенно молча, помня, что скачут еще по русской земле.
Старый половец Куман, с единственной разницей, что на нем не было цепи, тоже постоянно держался около хана. Как опытная лиса, словно нюхом, он угадывал нужный путь, и если Белдуз вдруг сбивался с него, мгновенно, так что тот почти и не замечал, исправлял это.
- Скорее, скорее, - торопил он. – До света нужно проехать Змиевы валы, где много русских дозорных. А уж в Степи они нам не страшны!
И они скакали еще быстрее…
Совсем рядом поблескивал серебряный наличник Белдуза.
Маняще посверкивала в свете луны рукоять его булатной сабли.
Ах, как хотелось Славке подскакать поближе, выхватить эту саблю из ножен и перерезать ей горло Белдуза.
А там, вытолкав хана из седла, перескочить на его коня и – пока ночь, темнота, поминай его половцы, как звали! Этим, как там его – Златославом!
Ах, как хотелось… Но нет - нельзя!
Две мысли останавливали Славку. Не все он еще сделал для родной Руси. Нельзя было убивать хана именно сейчас, когда тот, сам не ведая того, так спешил к своим, чтобы погубить Степь.
И уж очень хотел он еще раз поискать родную матушку. Тем более, что ехал-то в Степь, где, возможно, она еще томилась в неволе. И не с пустыми руками, как раньше, а со златниками, на которые можно ее было выкупить!
|
|