Глава 17. В цветник, который примыкал к западному крылу дома, мы не пошли

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

В цветник, который примыкал к западному крылу дома, мы не пошли. Райлен не захотел – просто взял под локоток и повел к парку. А я не нашла ни слов, ни сил, чтобы воспротивиться. Весь мой запас прочности уходил на то, чтобы погасить проклятый румянец и хоть как-то передвигать ноги.

Едва ступили под сень деревьев, маг ускорил шаг. Мне тоже пришлось поспешать – просто других вариантов не было, держал слишком крепко. Когда пересекли вторую парковую дорожку, я решилась тихонечко пискнуть, чтобы привлечь внимание не в меру быстрого кавалера. Тот сразу сообразил, что к чему, но вместо того, чтобы остановиться, подхватил на руки и уверенно двинулся дальше.

Я эту наглость стерпела, причем молча. Просто спорить с мужчиной, у которого желваки на щеках гуляют, глупо. По крайней мере, сентиментальные романы не рекомендуют. А вот рекомендации этикета, который запрещает прижиматься к мужской груди и обвивать руками шею, мне отчего-то не вспомнились.

Пока я терзалась нехорошими мыслями и отчаянно пыталась задушить стыд, Райлен пересек парк и отворил ажурную калитку родового кладбища. За высокой живой изгородью царили тишина и покой. Трава блестела от росы, строгие надгробные камни напоминали о бренности бытия и скоротечности жизни.

Увы, прочувствовать философию кладбища до конца не успела. Меня осторожно поставили на ноги и, отступив на шаг, сказали хрипло:

– Господин Райлен… – потупившись, пробормотала я. Румянец, который так и не удалось побороть, вспыхнул с новой силой.

– Госпожа Соули… вы ведь слышали разговор с вашим батюшкой?

Врать не имело смыла. Я кивнула, отчетливо понимая – еще чуть-чуть и взаправду со стыда сгорю.

– В таком случае… позвольте задать еще один вопрос. Как вы ко мне относитесь?

О нет! Только не это! Я закусила губу в отчаянной надежде услышать: «Ладно, госпожа Соули, можете не отвечать». Но Райлен был невероятно серьезен и решителен.

– Госпожа Соули? – выждав минуту, позвал маг.

Я окончательно растерялась, а он подошел вплотную, обвил рукой талию и шепнул:

– Госпожа Соули, ну хотя бы взгляните на меня…

Горячие пальцы коснулись подбородка, и мне все-таки пришлось поднять глаза на беспринципного типа, который решил во что бы то ни стало добиться ответа. Голова закружилась, коленки задрожали, сердечко подпрыгнуло и заныло.

– Как вы ко мне относитесь, госпожа Соули? Только честно…

– Хорошо… Хорошо я к вам отношусь, господин Райлен.

Кажется, брюнета ответ не устроил. Он напрягся. Губы сжались в тонкую линию, в глубине черных глаз вспыхнуло пламя.

– Госпожа Соули… – прошептал маг, и… и прежде чем успела сообразить, что происходит, наклонился и коснулся губами губ.

Мне бы воспротивиться, вспомнить о волшебной силе коленки и отрезвляющем ударе в челюсть, но… сопротивляться почему-то не хотелось, даже наоборот. Хотелось прижаться тесней и ощущать жар его губ всю оставшуюся жизнь. И целовать в ответ, и гореть вместе с ним… и умереть в один день от неистового, неудержимого счастья.

– Госпожа Соули, – прервав поцелуй, прошептал маг.

– Господин Райлен… – в тон ответила я, стыдливо опустив ресницы. Вырваться, вопреки требованиям этикета и разума, не пыталась.

– Госпожа Соули… – глухо выдохнул он и… и поцеловал снова.

Просто взял и взорвался в самом прямом смысле слова.

Маг опрокинул на землю раньше, чем успела испугаться. Тут же подмял под себя. Он оказался невероятно тяжелым, я даже вздохнуть смогла только с третьей попытки. И то зря – в горле запершило, легкие обожгло, следом случился приступ жуткого кашля.

– Все хорошо! – строго сказал брюнет. – Я встаю, ты бежишь прочь. Поняла?

Не успела опомниться, а брюнет уже скатился с распластанной меня и вскочил на ноги. Пространство озарила синяя вспышка, следом прогремело… ну очень неприличное слово. Потом еще одно, и еще… Но я в слова не вслушивалась – пыталась выполнить приказ Райлена. Вот только подняться столь же проворно не сумела.

Удар о землю был сильней, чем показалось: едва пошевелилась – спину пронзила дичайшая боль. Стараясь не шипеть и не кричать, села, а вот встать… нет, это выше моих сил. Я, похоже, копчик расшибла.

– Господин Райлен… – прокашляла, потому что говорить тоже не получалось. В воздухе тугим облаком висела белесая пыль. Синее свечение, которое охватило фигуру штатного мага города Вайлеса, подсвечивало пылинки, добавляя облаку зловещий оттенок. – Господин Райлен…

Ответ мага был исполнен такой экспрессии, что расслышала, несмотря на приступ кашля, и… и несмотря на боль в копчике, которая заполнила все сознание, обиделась. И лишь спустя минуту, когда пыль каким-то немыслимым образом развеялась, а свечение вокруг фигуры брюнетистого аристократа погасло, поняла – экспрессия и неприличные слова предназначались не мне.

Вытянув шею, смогла разглядеть двух парней. Они стояли шагах в трех от Райлена. Оба высокие, плечистые, с головы до ног засыпанные той самой белесой пылью. А вот на Райлене пыльного осадка не было.

– Какого… – прорычал маг, но, видимо, вспомнив о присутствии дамы, заканчивать фразу не стал. Обернулся. Шагнул ко мне и протянул руку: – Ты как? Не ушиблась?

В голове молнией сверкнуло воспоминание о том, как рассказала Райлену про ушибленную коленку. Вернее, во что это признание вылилось. Воображение подло нарисовало сцену исцеления копчика, и я ответила прежде, чем успела осознать весь ужас своего положения:

Один из припорошенных подпрыгнул, а Райлен покачал головой и вздохнул:

В доказательство, подала брюнету руку и встала. Не завизжать от боли помогла прокушенная губа и приступ небывалого упрямства.

– Что болит? – прошептал Райлен, крепко прижав к себе.

И так как про копчик решила молчать до последнего, а врать, будто здоровей меня во всей Верилии нет, – бессмысленно, ляпнула первое, что на ум пришло:

Брюнет подарил мимолетную улыбку, а в следующее мгновение впился поцелуем.

Удар коленкой был рефлекторным. Как и последующий удар все той же коленкой по зубам. А вот контрольный по голове не удался – потеряв опору, вновь ощутила пронзающую боль в копчике и взвыла. Крик, кажется, по всему парку разнесся.

– Так что все-таки болит? – прошепелявил Райлен, снова заключая в капкан рук.

Я уже хотела признаться. Причем слово, которое на язык прыгнуло, было бесконечно далеко от медицинского термина, но очаг боли обозначало верно. От позора спасли припорошенные.

– Та самая Соули? – столь же громко удивился второй.

– О Всевышний… – пробормотал Райлен и обернулся к белесой парочке. – Вы как здесь оказались, дурни?

– Как-как… порталом пришли, – отозвался тот, что справа.

Его спутник в это время делал до боли знакомые пассы – заклинание для чистки одежды. Я тоже спохватилась, украдкой глянула на свой наряд и застонала. О Богиня! Во что я превратилась?!

– Издеваешься? – вопросил брюнет. Убирать руки с моей талии он точно не собирался. А заметив, что намерена творить заклинание, прижал крепче и шепнул: – Не надо, я сам.

Возразить не успела – Райлен уже выводил нужные символы. Его магия была несравнимо сильней, даже воздух от напряжения заискрился.

Тот, что стоял справа, расплылся в улыбке, сказал:

– Брук пару недель назад новую формулу настройки изобрел. Вот мы и опробовали.

– Ну да, – важно кивнул правый. Наморщил нос, огляделся, и резюмировал: – Фиговая, оказывается, настройка…

Левый недовольно фыркнул, тряхнул головой. Когда остатки пыли осыпались, выяснилось – парень шатен.

– А ты как хотел? Чтобы с первого раза и шоколадно?

– А если бы Райлен в этот момент в городе был? – возмутился правый. – Или, упаси Всевышний, в музее? Да нас бы совет Ордена, как та гидра грелку…

– Да не тушуйся! – махнул рукой левый. – Все же обошлось! Никто не пострадал! А ценных предметов тут нет.

Я в каком-то журнале читала, что человеческий мозг устроен непросто. Бывает, до последнего заставляет не замечать того, что для него, то есть мозга, опасно. Наверное, именно поэтому я только теперь смогла осознать всю картину произошедшего.

– Господин Райлен… а кто эти люди? – спросила тихо и очень… очень-очень спокойно.

– Простите, госпожа Соули, – выдержав секундную паузу, отозвался брюнет. – Это господа Брук и Вукс. Мои друзья и коллеги. Мы вместе аспирантуру заканчивали.

– Я вызвал. Они будут помогать создавать порталы перехода в пятый мир.

На этой фразе меня передернуло. Просто портал в исполнении этой парочки я уже видела. Но вслух сказала о другом:

– Кладбище восстановлю я. – В голосе Райлена появилась хрипотца. Он словно невзначай коснулся губами виска, прошептал в самое ушко: – Лечение вашего копчика также на моей совести…

В другой раз я бы, разумеется, засмущалась и раскраснелась, но в этот миг мне было глубоко плевать и на копчик, и на коленки, и на панталоны.

– Как скажете, госпожа Соули, – прошептал брюнет.

С заметной ленцой извлек из-за пояса магический жезл с крупным набалдашником и, не выпуская меня из объятий, произнес:

Мир озарила нестерпимо яркая вспышка, а потом… потом ничего не произошло. Белесые пылинки не взмыли в воздух, не закружилась, чтобы собраться в могильные памятники. Осколки покрупней тоже не дрогнули. Обожженный, частично оплавленный саркофаг тетушки Тьяны остался как был. Ну и выжженная трава восстанавливаться не спешила.

– Дерьмо… – пробормотал левый, он же Брук – создатель формулы.

– Ага, – поддержал правый. Этот по-прежнему был покрыт слоем каменной пыли, отдаленно напоминал статую.

– Выбирайте выражения, – рыкнул брюнет. И попробовал опять: – Конрамис!

Брук покачал головой, сказал совсем грустно:

– Боюсь, это бессмысленно. Искажение пространства было слишком сильным, память о молекулярных связях стерлась. Биологическая память почвы – тоже.

Райлен помолчал с минуту и выдохнул, вторя шатену:

Один древний мудрец сказал – мелочей не существует, мелочь – это миф. Я когда эти слова услышала – рассмеялась. Ну что значит «не существует»? Что значит «миф»? Ведь ясно как день – в жизни всего намешано. Есть большое и важное, есть маленькое и незначительное.

Вот покупка булавок – мелочь, а пошив платья – событие покрупней и поважней. Но и оно меркнет рядом с другим, более глобальным – например, первым взрослым балом или замужеством. А можно ли назвать рождение ребенка событием, равноценным походу в кондитерскую? Можно ли равнять один неверный стежок в вышивке с ошибкой военачальника? Стало быть, мелочь – никакой не миф, а самая, что ни на есть реальность.

И я была уверена и тверда в своих убеждениях, но… они стерлись в пыль вместе с надгробными камнями родового кладбища.

О Богиня! Мелочей действительно не существует! В жизни все важно! Все-все!

Вот наврали близняшки про умертвие – мелочь? Если учесть, во что она вылилась, к чему привела, совершенно очевидно – нет, не мелочь. Катастрофа! Причем глобальная.

Эта малюсенькая на первый взгляд ложь за пару недель полностью перевернула мою жизнь!

Ну разве могла я, Соули из рода Астиров, вообразить, что какой-то недобитый аристократ, выгнав с нашего родового кладбища своих придурковатых дружков, будет зажимать меня у полуразрушенного саркофага тетушки Тьяны, с требованием показать копчик?

Разве могла представить, что этот самый аристократ в конце концов плюнет на мои протесты и, заломив руку, пригнет к саркофагу? А потом, игнорируя тираду, составленную из слов, услышанных в разное время от конюха Михи, задерет платье, стащит панталоны и… и начнет этот самый копчик лечить? Возюкать по нему горячими, как угли, пальцами?

Могла ли я, воспитанная дочь благочестивых людей, помыслить, что после процедуры врачевания стану врать отцу, будто на прогулке ничего примечательного не случилось, а ночью сама открою окно, чтобы впустить в спальню брюнетистого мага? Хуже того – что маг придет не по собственному желанию, а по моему приказу! И покорно ляжет на расстеленное на полу одеяло, чтобы до рассвета охранять от призраков?

А подумать, что утром с умным видом буду всматриваться в массивный розоватый камень магического амулета и даже не поморщусь, выслушивая стенания Райлена о злых, несговорчивых призраках из рода Астиров, которые полночи «обижали» ни в чем не повинного мага? И ни капельки не расстроюсь, узнав, что все «буяны» теперь заключены в магическом камне до тех пор, пока у Райлена не появится время с ними разобраться?

И это не считая всех предыдущих злоключений, а также предстоящего похода в пятый мир, неизбежного разоблачения в связи с лжебеременностью и тьмы других очень вероятных неприятностей!

О Богиня! Я больше никогда, никогда-никогда врать не буду! И сестрам не позволю!

– Госпожа Соули, ну перестаньте, – шепнул Райлен, возвращая руку на мою талию. Раз десятый, кажется.

Я не ответила. Собственно, с момента разгрома кладбища брюнету был объявлен бойкот, который снимался лишь в крайних случаях.

– Госпожа Соули, вы когда дуетесь… тоже на бурундука похожи. Или бурундучку? Как правильно?

Я не поскупилась на ответ – ударила локтем в бок. Брюнет притворно застонал и даже чуток согнулся. А может, и не притворно – локти у меня, в отличие от коленок, острые.

Фыркнула и демонстративно отвернулась. Тьма, окружавшая родовое кладбище и нашу компанию заодно, была густой и неинтересной. Но лучше глядеть в черноту, чем на нахала из рода Даоров или его дружков, которые второй час магические символы на земле чертят.

Вернее, лучше всего глядеть на тролля – господин Хашшр, в отличие от этой троицы, мужчина приличный! Только ему по просьбе Райлена пришлось позади нас встать, чтобы… чтобы, как все тот же Райлен выразился, ерундой перед носом не болтать. Что маг имел в виду, я не поняла, но, так как объявила бойкот, уточнять не стала.

Увы, мое демонстративное равнодушие брюнета не отвадило.

– Ну перестань, – прошептал тихо-тихо, словно невзначай коснулся губами ушка. – Ты же знаешь, это ненарочно…

Знаю! Если бы нарочно, я бы… я бы все папе рассказала! И даже про копчик!

– Соули, ну восстановлю я ваше кладбище, – продолжал увещевать маг.

Вот гад! Еще и тыкает мне! Знает же, что возразить не могу по причине бойкота!

– Не магией, так руками. Ты мне, главное, эскизы могильных камней нарисуй… Ну или фотографические карточки, если есть…

– Господин Хашшр, а вы уверены, что портал, построенный на кладбище, перенесет нас куда надо? – строго спросила я.

Хоть я и не сильна в магии, но точно знаю – кладбище, как территория мертвых, может искажать обычные заклинания. Жаль, другого места для организации портала найти не удалось – портить парковые лужайки я запретила, а уходить далеко от поместья запретил Райлен. Пояснил – времени и так в обрез, вернемся в лучшем случае за пару часов до рассвета. А мне еще домой пробраться – нужно оказаться в постели до того, как кто-нибудь ввалится в спальню и воскликнет: «Соули, дорогая, вставай!»

– А… а это все не повредит? – Я повела рукой, указывая на иллюзорные могильные камни. Они выросли здесь сразу после исцеления копчика.

К сожалению, иллюзия была личной (или субъективной, как изволил выразиться Райлен). То есть тот, кто помнит это кладбище – увидит, а кто не помнит – увы. Причем очень многое зависит от качества воспоминаний. Маги, например, надписи на могильных камнях прочесть не в состоянии, в отличие от меня. Иллюзия, ясное дело, не выход, но если кто-то из домашних будет проходить мимо, то погрома не увидит, а это уже плюс.

И так как момент был подходящим, попыталась сбросить руку Райлена со своей талии. Увы, в этот раз фокус не удался.

– Ничего, – отозвался зеленый. – Забавная ты, когда влюбленная.

Господин Хашшр заржал не хуже Тайфуна – нашего жеребца-производителя. А Райлен… ну он тоже усмехнулся, прижал крепче.

– Не влюбленная я! – прорычала тихо, но злобно.

– Угу, – отозвался призрак. – Но все равно забавная.

В этот миг я поняла, что мне очень не хватает сестер. Нет, они бы не защитили от нападок, но внимание от моей персоны отвлекли. Может, я была не права, когда стребовала с Райлена сонное зелье и коробку шоколадных конфет, которые этим зельем пропитала? Может, не стоило угощать близняшек лакомством с «секретом»? Тем более девчонки так мечтали о прогулке в чужой мир…

Во тьме раздался шелест. Я сразу поняла – это шелестят бумажные крылья почтового журавлика, но все равно вздрогнула. И так как прижать еще крепче Райлен уже не мог – и без того ребра вот-вот треснут, – наклонился и шепнул в ушко:

Едва уловимое движение – и перед нами вспыхнул крошечный магический светлячок. Журавлик ворвался в круг света, заложил крутой вираж и чуть не врезался в Райлена. Брюнет ловким движением перехватил бумажную птичку и таки убрал руку с моей талии. Это напрягло. Сама не знаю почему.

– М-да… – протянул Райлен, вглядываясь в листок. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие. – Брук, Вукс, вам придется остаться. Шестой мир только двоих пропустит.

Парни резко скисли, даже от занятия своего отвлеклись. А господин Хашшр процедил зло:

– Сложности с прикрытием, – хмуро пояснил он. – А попадать в поле зрения вождей, сами понимаете, не хочется никому.

И тут до меня дошло… О Богиня! Мы же в пятый мир идем! В пятый!!

Устройство мироздания – предмет нудный и неинтересный. Его проходят в первый год обучения и благополучно забывают. Ну зачем помнить то, что в жизни никогда не пригодится? И какое нам дело до других миров? У нас своих проблем выше крышечки.

Поэтому даже внимания не обратила, даже не подумала… О Богиня! Зачем я на это согласилась?!

Второй населяют смески – потомки переселенцев, которые покинули свои миры во времена Великого Противостояния. В третьем живут эльфы – прекрасные, но слишком заносчивые, чтобы восхищаться ими по-настоящему. Четвертый оккупирован нечистью всех мастей. Жуткий мир, им в Верилии детей пугают. Пятый принадлежит троллям, шестой – гоблинам, седьмой… оборотням.

В незапамятные времена Богиня нанизала миры на нитку и замкнула в кольцо. И то ли по ошибке, то ли нарочно позволила избранным по этой нитке ходить. А потом кто-то придумал, как сделать портал, и сообщение между мирами на новый уровень вышло. Только нам, простым смертным, от этого ни горячо ни холодно.

– Соули? – позвал Райлен тихо. – Соули, что-то не так?

Нет, все так. Просто я только теперь поняла, что для того, чтоб попасть на родину господина Хашшра, нам придется пройти через седьмой и шестой миры.

– Не дрожи, – прошептал маг. В этот раз сопротивляться его объятиям даже не подумала. – Ребята сделали свое дело, портал стабилен.

Меня же сейчас совсем другой вопрос интересовал.

– Господин Хашшр! – Я даже умудрилась вывернуться и взглянуть на застывшего за спиной тролля. – Господин Хашшр, а вы уверены, что не хотите остаться с нами?

Зеленый, который в момент моего поворота целомудренно прикрылся когтистыми ладонями, вздохнул.

Ну да, вопрос глупый. Мертвым в самом деле не место среди живых, особенно если эти живые относятся к другому народу. Да и привязка у господина тролля неправильная – он же дальше чем на пятьдесят шагов отойти не может… А мне, честно говоря, такое соседство тоже не нужно.

Райлен словно невзначай повернул меня к себе, коснулся пальцами подбородка:

Я промолчала. Страх страхом, а бойкот никто не отменял.

Маг помедлил пару минут и, так и не дождавшись ответа, скомандовал: