ГЛАВА 26. На обратном пути Дилан вдруг сказал:

На обратном пути Дилан вдруг сказал:

– Знаешь, тебе явно удалось произвести впечатление на доктора Барлоу!

– Почему? – удивился Алек. – О чем ты?

– Раньше она и близко не подпускала посторонних к своему драгоценному грузу. – Дилан нагнулся к уху Алека и прошептал: – Там, в ящике, хранится что-то чертовски странное!

Алек не ответил, пытаясь вообразить нечто, способное считаться «странным» в этом безумном зверинце! За последние полчаса он видел больше невероятных существ, чем за всю свою прежнюю жизнь.

– Но я думаю, она не пожалеет, – продолжал Дилан. – Ты ведь решил помочь нам, да?

– Твоей заслуги в этом нет, – отрезал Алек.

– На что ты намекаешь? – Дилан застыл на месте.

– Если бы дело касалось только твоей жизни, я бы и пальцем не пошевелил!

– За что ты так меня невзлюбил?

– Невзлюбил?! – возмутился Алек. – Я принес вам лекарства! Я спас твою… отмороженную задницу! А ты вместо благодарности спустил на меня этих жутких собакопауков!

– А, вот оно что, – протянул Дилан. – Но ведь иначе ты бы сбежал.

– Я должен был вернуться!

– Ну а я должен был тебя задержать. – Дилан гордо скрестил руки на груди. – Я принес присягу воздушному флоту и его величеству королю Георгу. Защищать корабль – мой воинский долг. И почему я должен был верить словам незнакомца, которого только что встретил, а?

– Ладно, пусть так. – Алек отвернулся. Весь его гнев почему-то испарился. – Ты просто выполнял свой долг.

– Ха, именно это я и делал! – Дилан фыркнул и пошел дальше. – А я-то хотел поблагодарить тебя за то, что ты не пристрелил меня!

– Пожалуйста.

– И принести особую благодарность за то, что ты не взорвал корабль, а заодно и себя вместе с ним.

– Откуда мне было знать, что у вас протекает водород?

– Ты что, не чувствовал его запах?! – Дилан расхохотался. – Да уж, странные у тебя были учителя!

Алек промолчал. В числе тех вещей, которым его научили, было и умение не отвечать на оскорбления.

– Так здесь пахнет водородом? – спросил он.

– Нет, – покачал головой Дилан. – В пищеварительном тракте попахивает разве что метаном. Чуешь дивный аромат коровьего дерьма?

– Образование продолжается, – со вздохом пробормотал Алек.

– Видишь те розовые пузыри между ребрами? – Дилан указал куда-то наверх. – Это емкости с водородом. Из них состоит вся верхняя половина кита. То, что вокруг нас, просто внутренности. Так сказать, кишки. А полная высота «Левиафана» – двести футов!

«Больше шестидесяти метров», – мысленно перевел Алек, чувствуя, как его снова начинает мутить.

– Чувствуешь себя как блоха на собаке, угу? – спросил понятливый Дилан, поднимая крышку люка.

Он оседлал перила винтовой лестницы и с шиком соскользнул вниз.

– Весьма образное сравнение, – пробормотал Алек, спускаясь следом по ступенькам. Он испытывал огромное облегчение, возвращаясь в гондолу, – как чудесно было ощутить под ногами твердую палубу, а не чьи-то потроха и снова увидеть нормальные стенки, а не ребра и водородные пузыри. – Но боюсь, я все же предпочитаю машины.

– Машины?! – возопил Дилан. – Какая чушь! Любая зверушка даст машине сто очков вперед!

– В самом деле? – иронически спросил Алек. – Разве ваши ученые изобрели зверя, который может бежать быстрее поезда?

– Пока нет. Но разве жестянщики могут изобрести поезд, который сам добывает себе пищу, может сам себя вылечить, да еще и размножается?

– Поезд – размножается?! – Алек разразился хохотом. Перед его мысленным взором предстала уморительная картинка: полное депо крошечных новорожденных паровозиков. Хм, любопытно – каким образом они появляются на свет? – Конечно нет! Что за глупая мысль!

– Еще поезду нужны рельсы, – продолжал Дилан, загибая пальцы. – А элефантина тащит груз по любому бездорожью.

– То же самое могут и шагоходы.

– Шагоходы – куча бестолкового железа по сравнению с фабрикатами! Они неуклюжие, как пьяная мартышка, и даже не могут подняться, если упадут!

Алек пренебрежительно фыркнул – хотя последнее было правдой, по крайней мере относительно крупных дредноутов.

– Слушай, если твои «зверушки» такие замечательные, почему немецкие аэропланы вас сбили, а? Они ведь всего лишь машины!

Дилан внезапно помрачнел, бросил на Алека недобрый взгляд и стащил с руки перчатку. Голая рука сжалась в кулак.

– Десять против одного – ни один из них не уцелел, – резко ответил он. – Могу поспорить, их посадка была не такой мягкой, как наша!

Алек сообразил, что зашел слишком далеко. Возможно, кто-то из друзей Дилана погиб или был ранен во время крушения. На миг Алеку показалось, что мальчик готов ударить его, но Дилан только сплюнул на пол и отвернулся.

– Подожди, – окликнул его Алек. – Извини меня.

– За что? – Дилан не обернулся.

– Мне жаль, что с твоим кораблем обошлись так жестоко. И я бы, конечно, не бросил тебя замерзать в снегу.

– Ладно, – буркнул Дилан. – Пошли, пора нянчиться с яйцами.

Алек удивленно моргнул.

– С яйцами?!

Прогулка закончилась в небольшом отсеке на одной из средних палуб. Тут царил ужасный беспорядок – детали механизмов валялись на полу вперемешку с битым стеклом и клоками соломы. В странно теплом воздухе ощущался знакомый запах…

– Мне мерещится или тут пахнет серой? – спросил Алек.

– Ею самой, – подтвердил Дилан. – Видишь?

Он подвел Алека к длинному ящику в углу отсека. Над ним поднимались клубы пара.

– Это пахнет от яиц. Большинство разбилось благодаря твоим немецким приятелям.

Алек прищурился, вглядываясь в сумрак. Значит, эти бледные шары там, в соломе, – чьи-то огромные яйца?

– Ну и какой из ваших монстров их отложил?

– Никакой. Они искусственного происхождения. Когда создаешь новую зверушку, ей надо дать время созреть. Яйца греются в тепле, а гены тем временем сами выстраивают из желтка новое существо.

– Звучит довольно-таки кощунственно. – Алек взглянул на яйца и скривился.

– Когда ты сидел в утробе своей матушки, с тобой происходило то же самое, – со смехом сказал Дилан. – У любого живого существа есть гены. Вся информация о тебе записана в каждой клетке твоего тела.

Это казалось полным бредом, но Алек не осмелился возражать. Меньше всего ему хотелось узнать от Дилана еще какие-нибудь неаппетитные подробности процесса размножения. И тем не менее принц не сводил глаз с таинственных яиц.

– И все-таки кто из них вылупится?

– Доктор Барлоу не говорит. – Дилан пожал плечами. Потом он запустил руку в солому, вытащил термометр, поднес к свету и выругался. Положив его обратно, Дилан достал из кармана свисток и сыграл несколько нот.

Комната вдруг осветилась ярче; подняв взгляд, Алек увидел прямо над головой скопление светящихся червей и поспешно отодвинулся.

– Что это за штуки?

– Черви? Ну, они нужны для освещения.

– А что, способ добычи огня дарвинисты еще не изобрели? – хмыкнул Алек.

– Да пошел ты! Мы пользуемся масляными лампами, но сейчас, когда корабль весь в дырах, как решето, это слишком опасно. Вы ведь тоже не жжете на цеппелинах свечи!

– Не болтай глупости. Думаю, там электрическое освещение.

– Пустая трата энергии, – махнул рукой Дилан. – Люминесцентные черви превращают в свет любую пищу. Они могут питаться даже землей, как обычные дождевые червяки.

– Ты в самом деле позвал их свистом? – Алек с подозрением покосился на биолампу.

– Угу. – Дилан достал из кармана свисток. – С его помощью я могу отдавать приказы любому существу на этом судне.

– Да уж. Я помню, как ты подозвал свистом тех… паучьих собак.

– Это ищейки. – Дилан рассмеялся. – Их задача – отслеживать протечки водорода. Ну и спугнуть чужака, если понадобится. Прости, что напугал тебя.

– Я вовсе не испугался… – начал Алек, но тут заметил кучу аптечек на полу рядом с ящиком. Тех самых, которые он принес.

Он нагнулся и открыл первую попавшуюся. Она была полностью укомплектована.

– О, точно, – сказал Дилан с виноватым видом. – Я еще не донес их до лазарета.

– Вижу.

– Доктор Барлоу хотела сначала осмотреть их сама. А потом она сразу же послала меня за тобой.

– Думаю, я зря тащил сюда лекарства. – Алек вздохнул и закрыл аптечку. – Наверняка вы, дарвинисты, и лечитесь не по-людски – какими-нибудь пиявками или вроде того.

– К счастью, я не в курсе, – засмеялся Дилан. – Но знаю, что мы пользуемся хлебной плесенью, чтобы останавливать заражение.

– Надеюсь, ты шутишь?

– Я всегда говорю только правду! – торжественно сообщил Дилан. – Слушай, Алек, эти яйца горячие, будто свежесваренные. Пошли отнесем аптечки судовому врачу. Уверен, он найдет им применение. А еще – я хотел отыскать нашего боцмана. Его подстрелили перед самым крушением, и я не знаю, что с ним. Когда я его видел в последний раз, он еще с одним мичманом болтался на страховочном тросе…

– Конечно, – кивнул Алек.

– Честно говоря, ты вообще зря сюда явился, – доверительно сказал Дилан. – Но кое-какая польза от тебя все же была – ты спас мою отмороженную задницу!

По пути в лазарет Алек вдруг заметил, что крен гондолы несколько уменьшился, и обратил на это внимание своего спутника.

– Все верно, – кивнул Дилан. – Неполадки понемножку исправляют. Только осторожно, чтобы не потревожить кита. Я слышал, что к рассвету крен исчезнет совсем.

– К рассвету? – пробормотал Алек.

К этому времени Фольгер наверняка уже составит какой-нибудь план спасения и начнет воплощать его в жизнь…

– Сколько осталось до восхода?

– Примерно полчаса. – Дилан вытащил часы. – Но из-за гор солнце выйдет позднее.

– Всего полчаса?! Разве доктор Барлоу успеет поговорить с капитаном?

– Ну, она тут большая шишка, – пожал плечами Дилан.

– Что это означает?

– Я имею в виду – она чертовски важная персона. Мы приземлились в Риджентс-парке посреди Лондона только ради того, чтобы взять ее на борт. Ничего, старик быстро выслушает ее.

– Это хорошо, – заметил Алек, поглядывая в сторону иллюминаторов, за стеклами которых уже розовела заря. – Потому что моя семья вот-вот будет тут.

– Похоже, ты считаешь себя пупом земли! – Дилан закатил глаза.

– Извини, кем?

– Высоко мнишь о себе, – раздельно, словно говоря с идиотом, объяснил мичман. – Считаешь, что все должны с тобой носиться, да?

Алек молча посмотрел на собеседника. Бессмысленно объяснять этому парню, что у него есть полное право высоко о себе мнить. Как-никак он наследник империи с населением в пятьдесят миллионов душ. Дилан всего лишь простолюдин, что он может понимать в политике?

– Видишь ли, обстоятельства моего рождения были не совсем обычными…

– Ты – единственный ребенок в семье, я угадал?

– Ну… да.

– Ха! Так я и знал, – хмыкнул Дилан. – И теперь ты думаешь, что твои родственники свернут горы и не побоятся сотни врагов, только бы вызволить тебя из плена?

– Вот именно. – Алек кивнул.

– Обалдеть! – с хохотом воскликнул Дилан. – Ну и балуют же тебя родители!

– Баловали, – глухим голосом уточнил Алек.

– Вот черт! – Через мгновение до Дилана дошло. – Ты хочешь сказать, что они мертвы?

Ответ застрял в горле у принца. Внезапно он понял некую вещь. Одно дело – слышать о гибели родителей от других, и совсем иное – говорить об этом самому, чего Алеку еще не приходилось делать – ведь экипаж штурмовика узнал о несчастье раньше его. Сейчас он так и не смог выдавить из себя ни слова и только молча кивнул. Неожиданно Дилан криво улыбнулся:

– Мой папа тоже умер. Все это жуткая жуть, правда?

– Да, – с трудом вымолвил Алек. – Мне очень жаль.

– По крайней мере, мама жива, – добавил Дилан. – Хоть и очень на меня сердится. Она никогда не хотела, чтобы я стал военным.

– Какая же мать захочет подобной судьбы для своего сына? – Алек пожал плечами.

– Ну, тут все не так просто… – Дилан прикусил губу. – Уверен, что папа отнесся бы к моему решению иначе. Хотя…

Фразу он так и не закончил. Они проходили через просторную кают-компанию. Посреди нее стоял длинный пустой стол, в разбитое окно задувал ледяной ветер. Остановившись, Дилан несколько секунд смотрел в небо, сиявшее пронзительно розовым светом. Угрюмая тишина угнетала Алека; он в тысячный раз пожелал обладать таким же даром слова, как и его отец.

– Знаешь, я рад, что не выстрелил в тебя, – сказал он, кашлянув.

– А уж я-то как рад, – хмыкнул Дилан. – Ладно, пошли занесем аптечки и поищем мистера Ригби.

Он двинулся дальше; покидая кают-компанию вслед за мичманом, Алек мысленно понадеялся, что этот мистер Ригби, кем бы он ни был, остался в живых.