💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Игнац Деннер 2 страница

На этот раз Андрес быстро оделся и, выйдя с Деннером за двери, сказал:

— Все, добрый господин, готов я сделать для вас, но только вы, конечно же, не будете требовать от меня ничего несправедливого, ибо я не сделаю даже самой малости, что идет в разрез с моей совестью.

Деннер ничего не ответил, лишь быстро пошел впе­ред. Они продирались сквозь чащу, пока наконец не вышли на довольно большую лужайку. Деннер трижды свистнул, и эхо повторило этот звук так, что он разнес­ся по всем ущельям; в зарослях со всех сторон вспыхну­ли огни факелов, в темных проходах раздался шум и звон, и появились черные зловещие фигуры, которые окружили Деннера. Один из них выступил вперед и спро­сил, указывая на Андреса:

— Это, верно, наш новый товарищ, правда, атаман?

— Да, — отвечал Деннер, — я вытащил его из посте­ли, он должен пройти свое испытание, и оно сейчас начнется.

При этих словах Андрес словно очнулся от тупого оцепенения, на лбу его выступил холодный пот, но он взял себя в руки и с негодованием произнес:

— Значит, ты, позорный обманщик, выдаешь себя за купца, а сам занимаешься гнусным ремеслом, подлый разбойник! Никогда я не буду тебе товарищем, никогда не буду участвовать в твоих грязных делах, в которые ты, подобно сатане, вероломно хочешь меня впутать! Отпусти меня немедленно, ты, преступный злодей, и убирайся со своей шайкой из этих краев, иначе я выдам твое убежище властям и ты получишь по заслугам за все свои злодеяния; ибо теперь я знаю, кто ты: ты — чер­ный Игнац, который бесчинствовал, грабил и убивал со своей бандой на границе. Немедленно отпусти меня!

Деннер зловеще рассмеялся:

— Что, трусливый мальчишка?! Ты осмеливаешься противиться мне, ты хочешь пойти против моей воли, против моей власти? А разве ты уже не стал давно на­шим товарищем? Разве не живешь ты уже почти три года на наши деньги? А жена твоя не украшает себя

награбленными драгоценностями? А теперь ты стоишь перед нами и не хо­чешь работать на то, чем наслаждаешься? Если ты не пой­дешь с нами и не проявишь себя нашим верным сотоварищем, я прика­жу связать тебя и бросить в пещеру, а мои люди подо­жгут твое жилище и убьют твою жену и твоего мальчиш­ку. Но все же я надеюсь, что не буду вынужден прибег­нуть к подобным мерам, которые были бы лишь следствием твоего упрямства. Ну, выбирай! И пора двигаться!

Андрес понял, что его неповиновение будет стоить его любимой Джорджине и его сыну жизни; проклиная в душе Деннера, он решил притвориться, что подчиняет­ся, но не принимать участия в грабежах и убийствах и при первой же возможности помочь раскрытию и лик­видации банды. Он объявил Деннеру, что, несмотря на свое внутреннее сопротивление, только чтобы спасти Джорджину, примет участие в походе, но при этом просит, чтобы его, как новичка, освободили от грубой ра­боты. Деннер одобрил его решение, добавив, что ни в коем случае не требует, чтобы он стал членом банды, — напротив, он должен оставаться егерем, ибо именно в этом качестве будет им полезен сейчас и в будущем.

Выяснилось, что банда запланировала нападение на жилище одного богатого арендатора, которое находи­лось за пределами деревни, неподалеку от леса. Было известно, что арендатор обладает большими деньгами и драгоценностями и к тому же только что продал зерно, получив за него весьма значительную сумму, кото­рую хранил дома. Все это обещало бога­тый улов. Фа­келы были по­тушены, и раз­бойники нача­ли тихо продвигаться по узким тайным тропам, пока не оказались почти возле самого дома, который одни члены банды тут же окру­жили, а другие перелезли через стену и взломали изнутри въездные ворота; некоторые были выставлены часовыми, среди них находился и Андрес. Вскope он услышал, как разбойники взломали двери и ворвались в дом, он слы­шал их ругань, их крики, вопли истязаемых. Раздался выстрел — арендатор, храбрый человек, попытался за­щищаться. Затем стало тихо, скрипели взломанные за­мки, разбойники выносили во двор ящики. Видимо, один из людей арендатора сумел убежать и добрался до де­ревни; потому что в ночи вдруг загудел тревожный ко­локол и вскоре после этого толпы людей с фонарями устремились вверх по дороге к жилищу арендатора. Те­перь выстрел гремел за выстрелом, разбойники сбились во дворе и поражали всех, кто приближался к стене. Они зажгли свои факелы, и Андрес, стоявший на возвышен­ности, мог все это наблюдать. С ужасом увидел он сре­ди крестьян егерей в ливреях своего господина графа фон Ваха! Что было ему делать? Присоединиться к ним было невозможно, спасти его могло лишь быстрое бегство; но он словно зачарованный продолжал стоять, пригвожденный к месту, глядя во двор арендатора, где схватка становилась все более ожесточенной и убий­ственной; ибо сквозь маленькую калитку с другой сто­роны во двор ворвались охотники фон Ваха и схватились с разбойниками в рукопашной битве. Последние вынуж­дены были отступить; отбиваясь, они прорывались как раз в ту сторону, где стоял Андрес, Он видел Деннера, который беспрерывно заряжал свое оружие и стрелял, всегда без промаха. Молодой, богато одетый мужчина, окруженный охотниками фон Ваха, видимо, был пред­водителем; в него и прицелился Деннер, но не успел он нажать курок, как упал с глухим вскриком, сраженный пулей. Разбойники обратились в бегство, охотники фон Ваха уже прорвались сюда, и тут, словно влекомый не­преодолимой силой, Андрес рванулся к Деннеру, взва­лил его на плечи и быстро побежал прочь. Его никто не преследовал, и он благополучно добрался до леса. Вре­мя от времени раздавались отдельные выстрелы, и вско­ре наступила полная тишина, знак того, что разбойни­кам, не оставшимся лежать ранеными, посчастливилось уйти в лес, а охотники и крестьяне сочли неразумным углубляться в лесную чащу, чтобы преследовать их.

— Опусти меня на землю, Андрес! — прохрипел Ден­нер, — я ранен в ногу, однако, хоть и испытываю сильную боль, не думаю, что рана серьезна.

Андрес выполнил его приказание. Деннер вынул из кармана маленькую колбу; когда он ее открыл, из нее вырвался яркий свет, при котором Андрес смог внимательно осмотреть рану. Деннер был прав: на правой ноге была хоть и значительная, но оставленная выстрелом по касательной рана, которая сильно кровоточила. Андрес перевязал ее своим носовым платком, Деннер дал сигнал рожком, издалека ему ответили, и тогда он попросил Андреса осторожно провести его вверх по узкой лесной тропе, ибо они почти уже на месте. И действительно, вскоре они увидели пробивающийся сквозь темные за­росли свет факелов и оказались на той же лужайке, с которой выступили в свой злополучный поход и где те­перь обнаружили оставшихся в живых членов банды. Все возликовали от радости, когда появился Деннер, и сла­вили Андреса, который хранил мрачное молчание.

Выяснилось, что половина банды убиты или тяжело ранены; в то же время те из разбойников, чьей задачей было перенести добычу в безопасное место, сумели пря­мо в разгар боя унести много ящиков с ценностями, а также со значительной суммой денег. Таким образом, хоть предприятие и закончилось плачевно, добыча оказалась немалой. Когда обсудили все важное, Деннер, которому тем временем была сделана хорошая перевяз­ка и который уже почти не чувствовал боли, обратился к Андресу;

— Я спас твою жену, — сказал он, — ты же этой ночью спас меня от плена и, следовательно, от неминуемой смерти, мы квиты! Ты можешь возвращаться в свой дом. В ближайшие дни, возможно даже завтра, мы уйдем из этих мест, и ты можешь быть совершенно спокоен — ничего, подобного сегодняшнему, мы больше от тебя не потребуем. Ты всего лишь богобоязненный дурак и по­тому нам не подходишь. Однако будет справедливо, если ты возьмешь часть сегодняшней добычи и тем самым будешь вознагражден за мое спасение. Возьми этот ме­шок с золотом и не поминай меня лихом; ибо через год я надеюсь у тебя появиться.

— Будь я проклят, если возьму хоть пфенниг из ва­шей позорной добычи, — перекрестился Андрес.— Лишь отвратительными угрозами удалось вам принудить меня пойти с вами, за что я буду раскаиваться всю жизнь. Наверняка я взял грех на душу, когда пришел к тебе на выручку, коварный злодей! Потому что теперь ты избе­жишь справедливого наказания; надеюсь, что Бог про­стит меня в своем долготерпении. Мне чудилось, что моя Джорджина молит меня спасти твою жизнь, ибо ты спас ее, и я не мог поступить иначе, хотя на карту были пос­тавлены моя жизнь и моя честь. Ибо, что было бы со мной, если бы меня ранили? Что было бы с моей бедной женой, с моим мальчиком, если бы меня нашли убитым среди этих нечестивых убийц? Но будь уверен, что если ты не уйдешь из этих мест, если мне станет известно хотя бы об одном совершенном здесь грабеже или убийстве, я тотчас же отправлюсь в Фулду и выдам властям твое убежище.

Разбойники хотели наброситься на Андреса, чтобы покарать его за такие речи, но Деннер остановил их:

— Оставьте, пусть глупый парень болтает, что нам с того? Андрес, — продолжал он, — ты в моей власти, а также твоя жена и мальчик. Ты, как и они, останешься невредимым, если пообещаешь мне тихо сидеть в своем жилище и ни слова никому не промолвишь о событиях этой ночи. Запомни это, ибо в противном случае месть моя будет ужасной, да и власти не простят тебе помощи в этом деле и того, что ты давно уже причастился к мо­ему богатству. Повторяю еще раз — я хочу убраться из этих мест, о нас здесь больше не услышат.

Андрес вынужден был принять условия главаря и пообещал молчать. После этого двое разбойников выве­ли его немыслимо запутанными тропами на широкую лесную дорогу.

Давно уже наступило светлое утро, когда вошел он в свой дом и обнял мертвенно-бледную от переживаний и страха Джорджину. Он поведал ей в общих словах, что Деннер открылся ему как бессовестный злодей, и пото­му он прекращает всяческое с ним общение, никогда более он не переступит порога их дома. " А как же ларец? " — прошептала Джорджина. И это тяжким грузом легло на сердце Андресу. О драгоценных украшениях, оставленных Деннером, он не подумал, и ему предста­вилось совершенно необъяснимым, что Деннер тоже ни словом не обмолвился об этом. Он принялся размышлять, что же ему делать с ларцом. Может, отнести в Фулду и передать властям? Но как он сможет все объяснить, что­бы не нарушить данное Деннеру слово? В конце концов Андрес решил хранить сокровища до тех пор, пока не представится случай возвратить их Деннеру или, еще лучше, не нарушая своего слова, передать ларец властям.

Нападение на жилище арендатора вызвало немалый страх во всей округе: это была самая дерзкая и рискованная акция, на которую разбойники отважились за последние годы, и явное доказательство того, что бан­да, промышлявшая сначала подлыми кражами, а затем ограблениями отдельных путников, теперь значительно окрепла. Лишь по счастливой случайности племянник графа фон Баха, сопровождаемый многочисленными людьми своего дяди, ночевал в деревне, находящейся неподалеку от дома арендатора, и немедля поспешил на помощь крестьянам, выступающим против разбойников. Этой случайности арендатор был обязан спасением своей жизни и большей части своей наличности. Трое разбой­ников, оставшихся лежать на месте событий, оказались еще живы, и была надежда, что они оправятся от ран. Их перевязали и заперли в деревенской тюрьме. А ут­ром третьего дня их обнаружили убитыми со множест­вом колотых ран, причем было совершенно невозможно понять, как это произошло. Все надежды получить от арестованных сведения о банде оказались тщетными. Андрес содрогался в душе, когда слышал эти рассказы, к тому же он узнал, как много среди крестьян и охотни­ков графа фон Баха было убитых и тяжелораненых.

Усиленные патрули рейтеров из Фулды прочесывали лес, нередко появляясь и в лесном жилище; Андреса ни на минуту не покидал страх, что вдруг введут самого Деннера или кого-нибудь из банды и тот опознает его и укажет на него как на участника этого дерзкого злоде­яния. Впервые в жизни его терзали угрызения нечистой совести, и только любовь к жене и сыну принуждала не нарушать уговор.

Все поиски оказались безрезультатными: напасть на след разбойников не удалось, и Андрес вскоре убедил­ся, что Деннер сдержал свое обещание и вместе со своей бандой покинул эти края. Деньги, которые еще оставались у них от подношений Деннера, а также золотую заколку он положил в ларец, ибо не хотел более прини­мать на себя грех и пользоваться награбленным. И вскоре они снова впали в былую нужду и бедность. Однако, чем больше проходило времени и ничто не нарушало их спо­койную жизнь, тем легче становилось у Андреса на душе, Через два года жена родила ему еще одного мальчика, но на этот раз не заболела, хотя ей так недоставало хорошей пищи и ухода.

Однажды Андрес умиротворенный сидел в предвечер­них сумерках со своей женой, которая держала у груди младенца, в то время как старший играл с собакой, ко­торой, как любимице хозяина, было разрешено заходить в дом. И тут вошел слуга и рассказал, что некий чело­век, кажущийся ему весьма подозрительным, уже почти час ходит вокруг дома. Андрес собрался уже взять ружье и выйти, как услышал, что кто-то произносит его имя. Он открыл окно и с первого же взгляда узнал ненавис­тного Игнаца Деннера, который снова был одет в купе­ческое серое платье и держал под рукой дорожный ме­шок.

— Андрес, — заявил Деннер, — на сегодняшнюю ночью ты должен дать мне приют, а завтра я отправлюсь даль­ше.

— Что? Ты бесстыжий, проклятый злодей, — гневно выкрикнул Андрес, — как ты осмелился снова здесь показаться? Разве не держал я честно своего слова лишь для того, чтобы и ты сдержал свое и навсегда убрался отсюда? Я поклялся, что ты никогда больше не пересту­пишь порога моего дома. Немедленно убирайся отсюда, убийца, или я уложу тебя из моего ружья! Хотя погоди, я хочу швырнуть тебе твое золото, твои украшения, ко­торыми ты, сатана, хотел ослепить мою жену, а затем ты исчезнешь. Даю тебе три дня сроку, и если ты и твоя банда хоть как-то обнаружите свое присутствие, я от­правлюсь в Фулду и раскрою властям все, что знаю. Если же ты осмелишься исполнить свои угрозы в адрес меня и моей жены, я отдам себя на милость Божью и выстре­лю в тебя, злодея, из моего доброго ружья.— Андрес метнулся схватить ларец, но, когда он подбежал к окну, Деннера уже не было, и хотя доги обнюхали весь учас­ток вокруг дома, следов его обнаружить так и не уда­лось. Андрес хорошо сознавал, что оказался в большой опасности, и поэтому еженощно был теперь начеку, но пока что все было спокойно. Похоже, Деннер приходил один. Чтобы положить конец своему страху и чтобы успокоить свою совесть, которая замучила его, Андрес принял решение более не молчать, а сообщить Совету в Фулде о своих невольных связях с Деннером и сдать ларец с драгоценностями. Он, конечно же, понимал, что не может надеяться избежать наказания, но полагал, что чистосердечное признание и раскаяние смягчат это на­казание; рассчитывал он и на заступничество графа фон Ваха, который не сможет отказать ему в помощи. Вмес­те со своим слугой Андрес много раз прочесывал лес, но ни разу они не заметили ничего подозрительного; для его жены, казалось, опасности не было никакой, и он собрал­ся уже отправиться в Фулду, чтобы осуществить свое намерение. В то утро, когда он готов уже был тронуть­ся в путь, появился посыльный графа фон Ваха с прика­зом немедленно явиться в замок. И он пошел вместе с посыльным, лихорадочно размышляя, что может озна­чать этот необычный вызов.

— Радуйся, Андрес, — воскликнул граф, когда тот вошел в его комнату, — тебе улыбнулось неожиданное счастье. Ты помнишь еще ворчливого хозяина гостини­цы в Неаполе, приемного отца твоей Джорджины? Он умер, а на смертном одре его обуяли укоры совести из-за ужасного обращения с бедным осиротевшим ребенком, и он оставил ей две тысячи дукатов, которые уже прибыли во Франкфурт в виде векселей и которые ты можешь получить у моего банкира. Если ты желаешь сейчас же отправиться во Франкфурт, я прикажу выдать тебе необходимый сертификат, чтобы деньги были вы­плачены без проволочек.

Радость и неожиданность лишили Андреса дара речи, и граф фон Бах тоже от души радовался за своего верного слугу. Когда Андрес пришел в себя, он решил немедля отправиться во Франкфурт, что и сделал, предва­рительно получив от своего господина грамоту, удосто­веряющую его личность.

Жене он просил передать, что граф послал его со срочным поручением, и поэтому он будет несколько дней отсутствовать. Во Франкфурте банкир графа направил его к купцу, который имел полномочия на выплату денег. В конце концов все формальности были выполнены и Андрес действительно получил значительную сумму. Непрестанно думая о Джорджине и страстно желая до­ставить ей удовольствие, он накупил для нее множества красивых вещей, а также золотую заколку, совершенно такую же, как та, что подарил ей Деннер, а так как он не смог бы теперь сам тащить тяжелый дорожный ме­шок, то приобрел еще и лошадь. Так, отсутствуя дома уже шесть дней, он в прекрасном расположении духа отправился в обратный путь. Когда он добрался до сво­его жилища, то обнаружил дом запертым. Он стал звать слугу, Джорджину, но никто не откликался, лишь ску­лили запертые в доме собаки. Недоброе предчувствие охватило Андреса, он стал сильно стучать в дверь и гром­ко кричать: " Джорджина! Джорджина! " Вдруг вверху раздался шорох, из чердачного окна выглянула Джорджина и воскликнула: " Ах, Боже! Андрес, ты ли это? Хвала Богу, ты снова здесь! " Открыв дверь, Джорджи­на, смертельно бледная и громко стенающая, прижалась к его груди, а затем стала медленно оседать на пол на обмякших ногах. Андрес подхватил жену и внес ее в комнату. Ледяной ужас сковал его при виде душеразди­рающей картины. Весь пол и все стены комнаты были покрыты кровавыми пятнами, его младший мальчик ле­жал в своей кроватке мертвый, с распоротой грудью. " Где Георг, где Георг? " — в отчаянии вскричал Андрес и в то же мгновение услышал, как мальчик топает ножками вниз по лестнице, зовя отца. Повсюду лежали разбитые стаканы, бутылки, тарелки. Большой черный стол, обыч­но стоявший у стены, был выдвинут на середину комна­ты, а на нем стояли необычной формы жаровня, несколь­ко колб и миска, наполненная кровью. Андрес взял сво­его несчастного сына на руки. Джорджина поняла его и принесла простыни, в которые они завернули маленькое тельце и похоронили в саду. Андрес вырезал из дуба крест и поставил его на могильном холме. Ни единого слова, ни единого звука не слетело с уст несчастных родителей. В мрачном, безнадежном молчании закончи­ли они свою скорбную работу и сели перед домом в ве­черних сумерках, устремив неподвижный взгляд вдаль. Лишь на следующий день смогла Джорджина рассказать о том, что же произошло во время отсутствия Андреса. На четвертые сутки после того, как Андрес покинул дом, слуга около полудня снова заметил подозрительные фигуры, пробирающиеся через лес, по причине чего Джорджина всем сердцем возжелала возвращения мужа. Среди ночи она была разбужена громким шумом и кри­ками. Перепуганный до смерти слуга сообщил, что дом окружен разбойниками, о сопротивлении нечего и ду­мать. Доги неистовствовали, но вскоре затихли — похо­же было, что их как-то уняли, и кто-то громко закри­чал: " Андрес! Андрес! " Слуга собрался с духом, открыл окно и крикнул, что участкового егеря Андреса дома нет.

" Ничего, — отвечал голос снизу, — открывай дверь, а Андрес вскоре к нам присоединится". Что оставалось делать? Слуга отворил дверь, толпа разбойников устре­милась в дом и приветствовала Джорджину как жену своего товарища, которому их главарь обязан свободой и жизнью. Они потребовали, чтобы Джорджина приго­товила им добрую еду, ибо ночью они выполняли тяже­лую работу, которая им весьма хорошо удалась. Джор­джина дрожащими руками разожгла на кухне большой огонь и приготовила трапезу, для чего приняла у одно­го из разбойников, распоряжавшегося в банде провиан­том, мясо дичи, вино и другие продукты. Слуга был вы­нужден накрыть стол и принести посуду. Улучив момент, он выскользнул на кухню.

— Ах, знаете ли вы, — проговорил он голосом, пол­ным ужаса, — какое злодейство совершили разбойники этой ночью? После длительного отсутствия, во время которого готовилась эта подлая акция, они несколько часов назад напали на замок графа фон Баха, убили большинство его людей, хотя они мужественно сопро­тивлялись, и его самого, а замок подожгли. Джорджина запричитала: " Ах, бедный наш господин! " А разбойники тем временем шумели и пели в комнате, вволю наслаж­даясь вином в ожидании еды. Уже начинало светать, когда появился мерзкий Деннер; стали открывать ящи­ки и мешки, которые разбойники привезли с собой на­вьюченными на лошадей. Джорджина слышала, как они считали деньги и как звенела серебряная посуда. Нако­нец, когда был уже ясный день, разбойники тронулись в путь, остался лишь Деннер. Изобразив дружелюбную улыбку, он обратился к Джорджине: " Вы, кажется, были сильно напуганы, сударыня, видно, ваш муж не сказал вам, что уже долгое время является нашим товарищем. Мне очень жаль, что он еще не вернулся, наверное, от­правился другой дорогой и разминулся с нами. Он был вместе с нами в замке этого злодея графа фон Баха, который два года назад упорно преследовал нас и которому мы наконец прошлой ночью отомстили. Наш враг пал от руки вашего мужа. Успокойтесь же, дорогая гос­пожа, и скажите Андресу, что в ближайшем будущем мы не встретимся, так как банда на время расстается. Се­годня вечером я вас покину. Какие у вас красивые дети, сударыня! " С этими словами он взял меньшего из рук Джорджины и стал играть с ним так мило, что ребенок с удовольствием прыгал у него на коленях, смеялся и лепетал, пока он снова не отдал его матери. Уже был вечер, когда Деннер сказал Джорджине: " Вы, верно, за­метили, что хотя нет у меня ни жены, ни детей, и это иногда меня очень печалит, я с удовольствием играю и балуюсь с маленькими детьми. Дайте мне вашего малы­ша на то недолгое время, которое я еще пробуду у вас. Ведь ему исполнилось ровно девять недель? " Джорджи­на подтвердила это и дала, хотя и не без внутреннего сопротивления, мальчика Деннеру, который сел с ним перед дверью дома, а Джорджину попросил приготовить ужин, ибо через час ему нужно уходить. Не успела Джорджииа войти в кухню, как увидела, что Деннер вместе с ребенком на руках вошел в дом. Вскоре по дому распространился странный запах, который, казалось, исходил из комнаты. Джорджину охватил неописуемый страх; она подбежала к комнате, но обнаружила, что дверь заперта изнутри. Ей показалось, что она слышит жалобные стоны ребенка. " Спаси, спаси мое дитя из лап злодея! " — так кричала она, предчувствуя ужасное, слу­ге, который как раз вошел в дом. Тот быстро схватил топор и взломал дверь. Густые вонючие испарения вы­рвались им навстречу. Одним прыжком метнулась Джор­джина в комнату; обнаженный мальчик лежал на миске, в которую каплями стекала его кровь. Она видела еще, как слуга замахнулся топором на Деннера, как тот увер­нулся от удара и они стали бороться. Ей казалось, что прямо под окнами кричит множество голосов, и она без чувств упала на пол. Когда Джорджина пришла в себя, была уже непроглядная ночь. Совершенно оглушенная, она не могла пошевелить ни руками, ни ногами. Нако­нец наступило утро, и она с ужасом увидела, что в ком­нате полно крови. Вокруг были разбросаны обрывки одежд Деннера, лежал клок волос слуги, а рядом — ок­ровавленный топор и упавший со стола мальчик с рас­поротой грудью. Джорджина снова потеряла сознание и очнулась уже в полдень. Она с трудом поднялась и стада звать Георга, никто не ответил, и она подумала, что Георг тоже убит.

Отчаяние придало ей сил, она выбежала во двор и громко закричала: " Георг! Георг! " И тут сверху, с черда­ка отозвался слабый, жалобный голос: " Мама, дорогая мама, ты здесь? Поднимись ко мне, я очень хочу кушать! " Джорджина взбежала наверх и отыскала малыша, кото­рый, напуганный шумом в доме, забрался на чердак и забился в угол. Она изо всех сил прижала его к своей груди; чуть позже она заперла дом, перебралась с сы­ном на чердак и стала ожидать Андреса, которого, впро­чем, тоже считала погибшим; мальчик видел сверху, как несколько разбойников вошли вместе с Деннером в дом и вынесли из него тело мертвого человека.

Вдруг Джорджина заметила деньги и красивые вещи­цы, которые Андрес привез ей. " Ах, неужто это прав­да? — воскликнула она в ужасе.— Ты — один из них? " Андрес не дал ей продолжить, он подробно рассказал, какое счастье выпало на их долю и что был он во Фран­кфурте, где ему выплатили ее наследство.

Племянник убитого графа фон Ваха был теперь вла­дельцем замка и наследником его богатства; к нему и собрался обратиться Андрес, доверительно рассказать обо всем происшедшем, указать убежище Дениера и про­сить, чтобы он освободил его от службы, которая при­несла ему столько горя. Джорджина не могла оставать­ся более в этом доме, и Андрес решил запрячь лошадь, погрузить на телегу немногие наиболее ценные вещи и вместе с женой и ребенком навсегда покинуть эти края, которые вызывают у них такие ужасные воспоминания и где они никогда не будут в безопасности. Уже был назначен день отъезда, но едва успели они погрузить один ящик, как вдруг услышали приближающийся топот конских копыт, Андрес узнал лесника Ваха, который жил возле замка; за ним скакал командир драгун из Фулды.

— Ага, мы как раз вовремя — злодей собирается пе­ревезти награбленное в безопасное место, — воскликнул комиссар суда, который приехал вместе с ними. Андрес окаменел. Джорджина находилась в полуобморочном состоянии. Их схватили, связали веревками и бросили на телегу, которая уже стояла перед домом. Джорджина громко причитала о мальчике и Христом-Богом молила, чтобы ей позволили взять его с собой.— " Чтобы вы и свое отродье обрекли на погибель? " — ответил комиссар и с силой вырвал мальчика из рук матери. Тут к телеге подошел старый лесник, грубый, но честный человек.

— Андрес, Андрес, — печально покачал он головой, — как же ты дал опутать, себя сатане, чтобы совершить такие злодеяния? Ведь ты же всегда был таким набож­ным и честным!

— Ах, сударь! — вскричал Андрес с отчаянием, — как истинно то, что Бог живет на Небесах, так правда и то, что я невиновен. Ведь вы же знаете меня с малых моих лет, я не сделал в жизни ничего неправедного, так не­ужто вы верите, что я превратился в отвратительного злодея? Я знаю, вы считаете меня причастным к тому черному злодеянию, что было совершено в замке люби­мого моего, несчастного господина. Но я невиновен, клянусь жизнью!

— Ну, — отвечал старый лесник, — ежели ты невино­вен, то наступит день, когда это выяснится, хотя очень многое говорит против тебя. Я надежно сберегу твоего мальчика и твое имущество, так что ежели твоя невинов­ность будет доказана, ты найдешь своего мальчика здо­ровым и бодрым, а вещи — нетронутыми.

На деньги комиссар суда наложил арест. По дороге Андрес спросил Джорджину, где спрятан ларец; оказалось, что она отдала его Деннеру, о чем очень сожале­ла. В Фулде Андреса разлучили с женой и бросили в мрачную, темную тюрьму. Через несколько дней его взя­ли на допрос, во время которого обвинили в участии в убийствах и грабежах, совершенных в замке фон Ваха, и призывали признаться в этом, ибо абсолютно все сви­детельствует против него. Андрес откровенно рассказал обо всем, что с ним произошло, от первого появления у него в доме отвратительного Деннера до момента свое­го ареста. Он с полным покаянием поклялся, что пови­нен в одном-единственном проступке — в том, что ради жены и ребенка спас Деннера от ареста, и утверждал, что непричастен к кровавой драме в замке, так как находил­ся в это время во Франкфурте. Вдруг распахнулись две­ри зала суда и ввели омерзительного Деннера. Увидев Андреса, он рассмеялся с дьявольской насмешкой и спро­сил: " Ну, что товарищ мой, тебя тоже разоблачили? Ви­дать, не помогли тебе молитвы твоей жены? " Судья пот­ребовал, чтобы Деннер повторил свои признания, каса­ющиеся Андреса, и тот поведал, что этот человек, кото­рый сейчас стоит перед ними, участковый егерь графа фон Ваха, уже пять лет связан с ним и что именно дом егеря был его самым лучшим и самым надежным убежищем. Что Андрес всегда получал причитающуюся ему часть добычи, хотя лично всего два раза участвовал в их предприятиях: один раз в разграблении арендатора, где он спас его, Деннера, от справедливого возмездия, а за­тем в операции против графа Алоиса фон Ваха, которо­го сразил своим метким выстрелом. Андрес впал в ярость, когда услышал эту бесстыдную ложь.

— Что? — вскричал он, — ты проклятый злодей, дьявол в человеческом обличье, ты осмеливаешься обви­нять меня в убийстве моего любимого несчастного гос­подина, которое ты сам совершил? Да! Я знаю это, ибо только ты способен на такое преступление; но месть твоя преследует меня, потому что я не хотел больше знаться с тобой, потому что я угрожал застрелить тебя, если ты переступишь порог моего дома. Именно поэтому ты во­рвался со своей бандой в мой дом, когда меня там не было, именно поэтому убил моего бедного, ни в чем не повинного ребенка и моего доброго слугу! Но тебе не удастся избежать Божьей кары, пусть даже зло твое одолеет меня.

И Андрес повторил свои прежние показания, призы­вая в свидетели Бога и всех святых. Деннер же издевательски смеялся и говорил, что не стал бы лгать перед лицом смерти и что с набожностью, о которой Андрес так много шумел, плохо вяжется то, что за подтвержде­нием своих ложных показаний он обращается к Богу и святым.

Судьи не знали, что и думать: весь облик Андреса, выражение его лица и слова внушали доверие, но нельзя было сбрасывать со счетов и холодную уверенность Ден­нера, с которой тот настаивал на своих показаниях.

Наконец ввели Джорджину; она с рыданиями броси­лась к мужу. Джорджина толком не могла ничего объяснить, лишь обвиняла Деннера в злодейском убийстве ее мальчика, но Деннера это не смутило и не возмути­ло, — он продолжал утверждать, что Джорджина ниче­го не знала о деяниях своего мужа и что сама она со­вершенно невиновна. Андрес был возвращен в тюрьму. Несколькими днями позже один довольно добродушный тюремный надзиратель рассказал ему, что его жена от­пущена на свободу: остальные разбойники, как и Ден­нер, подтвердили ее невиновность, и вообще против нее не было выдвинуто никаких обвинений. Молодой граф фон Вах, благородный господин, который тоже, как оказалось, сомневался в вине Андреса, составил поручи­тельство, а старый лесник забрал Джорджину на краси­вой карете. Напрасно умоляла она о встрече с мужем, суд категорически отверг ее просьбы. Несчастного Ан­дреса эта весть нимало не утешила, — еще более, чем о собственном несчастье, сердце его болело о нищенском положении жены. Его же собственное положение между тем ухудшалось день ото дня. Установили — и это соответствовало показаниям Деннера, — что уже пять лет назад Андрес достиг определенного благосостояния, источником которого могло быть лишь участие в грабе­жах. Кроме того, хоть Андрес и утверждал, что отсут­ствовал, когда было совершено нападение на замок фон Ваха, его показания относительно наследства и пребы­вания во Франкфурте ставились под сомнение, ибо он не смог назвать имени купца, у которого получил деньги. Банкир графа фон Ваха и владелец гостиницы во Фран­кфурте, где Андрес останавливался, по описанию никак не могли вспомнить участкового егеря; судопроизводитель графа, который выдал Андресу сертификат, был мертв, и никто из слуг ничего не знал о наследстве, ибо граф об этом не распространялся, а Андрес тоже помал­кивал, потому что хотел сделать своей жене сюрприз. Таким образом, Андрес не мог ничего доказать. Деннер же стоял на своем, и слова его подтверждали все раз­бойники, которые были пойманы. Но более всего убедили судью в виновности несчастного Андреса показания двух егерей фон Ваха, которые вроде бы при свете факелов совершенно определенно узнали Андреса и видели тог­да, как он убил графа. Теперь судья был убежден, что Андрес — лжец и преступник, и присудил ему пытки, дабы сломить его упрямство и вынудить к признанию.