октября 1956 г. СССР и Япония подписали декларацию о нормализации двусторонних отношений.

(…)

В отношении территориального вопроса указывалось, - «Союз Советских Социалистических Респуб­лик, идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государст­ва, соглашается на передачу Японии островов Хабомаи и острова Шикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов будет произведена после заключе­ния мирного договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией».

8 декабря 1956 г. декларация была ратифицирована Президиумом Верховного Совета СССР и парламентом Японии. 12 декабря в Токио состоялся обмен ратификационными грамотами.

Советский Союз выполнил все взятые на себя по Совместной декларации обязательства: отказался от репараций с Японии, согласился досрочно освободить отбывавших наказание японских военных преступников, поддержал просьбу Японии о приеме в ООН, доброжелательно решил вопросы сотрудничества с Японией в области рыболовства.

Таким образом, в 1956 г. были созданы необходимые условия для заключения между СССР и Японией мирного договора (возможная передача 2-х островов). Однако вмешательство США привело к тому, что японская сторона уклонилась от подписания мирного договора.

Более того, в 1960 г. Япония и США подписали военно-политический союз, допускающий размещение на территории Японии американских войск.

В такой ситуации СССР в своей памятной записке в адрес японской стороны заявил, что «в связи с тем, что этот договор фактически лишает Японию независимости и иностранные войска, находящиеся в Японии в результате ее капитуляции, продолжают свое пребывание на японской территории, складывается новое положение, при котором невозможно осуществле­ние обещания советского правительства о передаче Японии островов Хабомаи и Шикотан».

По мнению А.А. Кошкина, действия СССР в данной ситуации соответствовали принципу международного права, согласно которому договор может быть не испол­нен (или отложено его исполнение) полностью или частично в случае, если после его заключения возникли обстоятельства, существенно изменившие первоначальные условия, из которых стороны исходили при его заключении. В ответной памятной записке японского правительства от 5 февраля 1960 г. было заявлено, что Япония «будет неотступно добиваться возвращения ей не только островов Хабомаи и Шико­тан, но также и других исконных японских территорий».

Такое заявление принципиально меняло ситуацию и создавало совершенно новые условия по сравнению с теми, из которых стороны исходили в момент заключения соглашения 1956 года. Выдвижение Японией дополнительных территориальных требований означало од­ностороннее изменение и пересмотр первоначальных условий декларации 1956 года. Поэтому в последующих памятных записках правительства СССР от 24 февраля и 22 апреля 1960г. было заявлено, что территориальный вопрос между СССР и Японией решен в результате второй мировой войны «соответствующими между­народными соглашениями, которые должны соблюдаться».

Таким образом, Япония не пожелала воспользоваться предоставленной Совет­ским Союзом возможностью на согласованной в 1956 г. основе урегулировать существовавшие противоречия. В связи с этим интересные признания содержатся в опубликованном в японском журнале «Джапанэко» трактате профессора Ц. Хасэгава, который пишет: «Пробле­ма северных территорий позволила американцам подключить Японию к стратегии США и, отводя японский национализм от себя, направить его против Советского Союза...»

История российско-японских отношений по вопросу во второй половине 1980-х-1990-е гг.

По итогам совместных встреч 1986, 1988 годов Советский Союз тогда официально согласился обсуждать территориаль­ную проблему, и на этой основе была создана рабочая группа по мирному договору на уровне заместителей министров ино­странных дел СССР и Японии, которая начала действовать с марта 1989 года.

В результате визита М.С. Горбачёва в Японию в апреле 1991 года:

1. Советская сторона официально признала наличие терри­ториального вопроса в отношениях между СССР и Японией, охарактеризовав его, как «проблему территориального размеже­вания» в отношении островов Хабомаи, Шикотан, Кунашир и Итуруп.

2. Была четко определена сфера этого «размежевания» че­тырьмя поименно названными островами.

3. Советская сторона никак не предрешила дальнейшие перспективы «территориального размежевания», ограничившись кон­статацией различия «позиций сторон» в отношении указанных четырех островов.

4. Советская сторона уклонилась от подтверж­дения положения Совместной декларации 1956 г. в части о возвращении Японии островов Хабомаи и Шикотана после заключения мирного договора.

М.С. Горбачёв обосновывал эту позицию следующим образом:

«Мы на это не пошли. И вот почему: в ней говорится не только об окончании состояния войны и восстановлении дипломатических отношений, но и о передаче Японии двух островов после заключения мирного до­говора. Мы считаем, что следует опираться только на ту часть документа, которая стала исторической реальностью, имела международно-правовые и физические последствия. А то, что не состоялось, что последующая история как бы «стерла», не­возможно, спустя 30 лет, просто так реанимировать».

В итоге переговоров была также достигнута договоренность о создании благоприятных условий для приоритетного сотрудничества в районе «северных территорий». В Совместном заяв­лении отмечалось:

«Советская сторона внесла предложение в ближайшее время осуществить меры по расширению общения между населением Японии и населением названных выше островов, установле­нию упрощенного, безвизового режима посещения этих остро­вов японскими гражданами, налаживанию совместной взаимо­выгодной хозяйственной деятельности в этом районе и сокра­щению советского военного контингента, размещенного на этих островах».

17 января 1990 г. в Токио во время частного визита в Японию Б.Н. Ельцин предложил 5-этапный план разрешения проблемы:

Первый этап должен был охватывать период 1990-1991 годов. Он предусматривал официальное признание советской сторо­ной существования территориальной проблемы в отношениях между СССР и Японией.

Второй этап был рассчитан на последующие 3-5 лет. Его со­держанием должна была стать организация на южных Курилах зоны свободного предпринимательства, которая создавала бы льготные условия для бизнеса японской стороны. На этом же этапе предлагалось заключение договора о дружбе и сотрудни­честве между Россией и Японией.

Третий этап должен включать димилитаризацию Южноку­рильских островов.

Четвертый этап по времени падал на начало 2000-х годов, отделенных от сегодняшних дней дистанцией в 15-20 лет. В ходе него должен был быть подписан мирный договор между СССР и Японией, который, естественно, включал бы в себя и принципиальную договоренность о способе и методах решения территориальной проблемы.

И, наконец, пятый этап, во время которого уже будет сле­дующее поколение политиков. На усмотрение этого поколения, не связанного логикой и предрассудками современности, по мнению Б.Н. Ельцина, и должна была быть передана задача поиска нестандартного ре­шения, которое удовлетворило бы обе стороны.

Среди воз­можных вариантов решения Б.Ельцин, в качестве прогноза, на­зывал совместный протекторат СССР и Японии над южными Курилами, самостоятельность южнокурильских островов со свободным статусом. Не исключал он и передачу островов Японии.

15 октября 1991 г. встретившись с мин.иностр.дел Японии Таро Накаямой Б.Н. Ельцин подчеркнул возможность «динамизации» данного плана, его сокращения с 15-20 лет до более сжатых сроков, с тем, чтобы не оставлять решение на ответственность будущих поколений.

После распада СССР Россия провозгласила себя правопреемницей СССР со всеми вытекающими отсюда последствиями. В беседе с послом Японии в декабре 1991 года мин-р иностр. дел РФ А.Козырев подчеркнул приверженность России к прежним договорённостям с Японией, при этом упомянул и декларацию 1956 года. (то есть как бы возродил надежды японцев на 2 острова)

Что же предлагала японская сторона в обмен (в случае реализации указанного плана, в т.ч. передачи островов):

1. Предоставление права на жительство всем бывшим совет­ским гражданам, которые останутся на островах в момент их передачи Японии.

2. Выплата компенсации всем возвращающимся в Россию, а также оплата их проезда.

3. Окончательно вопрос о статусе решить через несколько лет после передачи островов.

4. Собственность на южных Курилах возвра­тить прежним владельцам. В том случае, если она окажется в тот момент в руках российских граждан, проблему решать путем передачи этой собственности в аренду.

5. За вывод советских военнослужащих с южных Курил предполагалось выплачивать компенсацию по образцу ФРГ. Планировалось выплачивать 1, 7 млн. йен (13 тыс. долл.) за каждого военнослужащего.

31 января 1992 г. в Нью-Йорке Б.Н. Ельцин провел переговоры с премьер-министром Японии Киити Миядзавой.

Сразу же после встречи К.Миядзава заявил на пресс-кон­ференции в Нью-Йорке: «Настало время, когда существующая в отношениях между Японией и Россией проблема «северных территорий» может быть Решена. Я думаю, что для этого наступило время прилива».

К этому времени российская сторона имела приглашение для Б.Ельцина посетить Японию в июне 1992 года. Российский президент перенес срок своего визита на сентябрь 1992 года.

2 марта 1992 г. в Москве в ходе состояв­шейся беседы Б. Ельцин положительно отреагировал на поже­лание премьер-министра Японии Накасонэ о том, чтобы мирный договор был заключен до конца нынешнего столетия.

3-4 мая 1922 года министр иностр. дел Японии М. Ватанбэ во время визита в Москву предложил «двухступенчато­го плана» разрешения вопроса. Его суть заключалась в следующем:

Первая ступень: признание Россией японского суверенитета над четырьмя спорными островами и передача Японии Хабомаи и Шикотана.

Вторая ступень: заключение на этой основе мирного дого­вора, в котором бы обговаривались условия и сроки возвраще­ния Кунашира и Итурупа; до претворения этого в жизнь Япо­ния соглашалась на временное управление этими островами со стороны России.

Однако он не нашел поддержки у российской стороны. Б.Ельцин вернулся к своему пятиэтапному плану. Он отметил, что считает выполненным первый и второй этапы этого плана. Он заявил о стремлении в течении одного-двух лет завершить выполнение и третьего этапа, предусматривающего демилитаризацию южных Курил, полнос­тью выведя оттуда войска и оставив только пограничников. Б.Ельцин вновь подчеркнул свое стремление к тому, чтобы со­кратить по времени этапы в рамках указанного плана, не откла­дывая окончательное решение территориального вопроса на ус­мотрение будущих поколений.

По итогам встречи японская сторона заявила: «Нам не подходит пятиэтапный план, нужно действовать более решительно». «Мы не требуем разом возвра­тить все четыре острова, однако это нужно осуществить в те­чении нескольких лет, а не относить на суд будущих поколе­ний или до конца столетия, как предусматривает пятиэтапный план Ельцина».

«Если посмотреть со стороны Япо­нии, — писала газета «Иомиури» 7 мая 1992 г., — то сам по себе пятиэтапный план содержит множество проблем. Для нас предварительным условием заключения мирного договора (то есть до его заключения -Е.М.) яв­ляется возвращение четырех северных островов или по крайней мере признание японского суверенитета над ними. Постановка вопроса таким образом, что сначала следует заключить мирный Договор, а решение проблемы должно быть поручено следую­щим поколениям, не приведет к урегулированию».

3 сентября 1992 г. Ельцин заявил о переносе своего визита в Японию.

На новой встрече 11-13 октября 1993 года формулировки территориальной про­блемы в принципе не вышли за рамки совместного документа 1991 года. То же перечисление спорных островов, то же прин­ципиальное согласие на продолжение переговоров об их при­надлежности без указания сроков начала и завершения таких переговоров, то же отсутствие конкретного подтверждения Со­вместной декларации 1956 года.

Тем не менее, в рамках 2-го этапа российская сторона сделала ряд шагов, это в частности: указ Б.Ельцина «О социально-экономическом развитии Курильских островов» от 8 декабря 1992 г., а также разработан­ная на его основе федеральная программа «Социально-эконо­мического развития Курильских островов на 1994-1995 годы и до 2000 года», утвержденная правительством 17 декабря 1993 года.

Этим указом территория в административ­ных границах Северо-Курильского, Курильского и Южно-Курильского районов Сахалинской области объявлялась особой экономической зоной (субзоной) «Курилы», функционирую­щей в рамках свободной экономической зоны «Сахалин».

Организация особой экономической зоны на Курилах пре­следовала цели создания необходимых условий для активизации хозяйственного развития островов на основе комплексного использования природных ресурсов, привлечения отечествен­ных и иностранных инвестиций, расширения внешнеэкономи­ческих связей и стимулирования предпринимательской дея­тельности.

В частности, местным органам власти было предоставлено право сдавать иностранным инвесторам в аренду земельные участки на срок до 99 лет.

Что касается программы социально-экономического разви­тия Курильских островов, то в соответствии с ней Минэконо­мики России выделило Сахалинской области в 1994 г. 85 млрд. рублей. Из этой суммы 26, 6 млрд. рублей предназначались на реконструкцию и строительство авио и морских портов на Иту­рупе и Кунашире, а также на развитие энергетики, воздушного транспорта и связи. Кроме того, 24, 89 млрд. рублей выделялись в форме инвестиционных кредитов тем предприятиям, которые решили принять участие в реализации указанных проектов. Ос­тальные 34, 45 млрд. рублей должны были пойти на текущие за­траты (транспортные расходы, доставка грузов и продовольст­вия).

Однако позже стало известно, что из-за резких протестов Токио действие указа президента по Курилам было практичес­ки заморожено в той его части, которая относилась к южным Курилам.

Последующий период, второй половины 1990-х годов России удалось убедить Японию в том, что «проблему нужно решать взвешенно и спокойно, без спешки».

[1] Тем не менее, по мнению ряда политологов, зафиксированный в договоре отказ Япо­нии от Курильских островов носит абсолютный характер, и его правовые последствия выходят за пределы круга участников Сан - Францисского договора. Это отвечает общепризнанной международной практике и доктрине, которая относит терри­ториальные постановления мирных договоров к нормам объек­тивного международного права, затрагивающим международ­ные отношения в целом, а не только отношения между стра­нами — участницами таких договоров.

[2] В этой связи А.А. Кошкин подчёркивает, что следует обратить внимание на ошибоч­ность до сих пор встречающихся в научных трудах и периодике утверждений о том, что между СССР, теперь Россией, и Японией якобы сохраняется фор­мальное состояние войны.