Примечания ко второй главе

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

1. бастинадо: В ответ на мой запрос мистер Джон Кэм Хобхауз, ныне лорд Бротон, сопровождавший Байрона во время его юношеского путешествия, сообщил мне, что автор дает совершенно точное описание этого вопиющего и отвратительного обычая, детально воспроизводя сцену, свидетелями которой были в Турции оба англичанина.

2. это были женщины: Мистер Томас Мур опубликовал в биографии поэта письмо Байрона к матери, отправленное из Албании, в котором он описал именно такое зрелище: женщины дробят камень на торной дороге; с ними обращаются как с вьючным скотом и заставляют работать, тогда как мужчины посвящают время войне и охоте. Байрон, еще очень молодой человек, способен был осудить этот обычай, однако, не вполне осознавая тогда его несправедливость, заметил, что подобное занятие – «не столь уже тяжкий труд при здешнем благодатном климате»; можно представить, как сами женщины отозвались бы на это мнение – и как впоследствии автор сожалел о нем.

3. он умел плавать: Лорд Байрон прав, утверждая, что лошади умеют плавать и порой делают это просто ради удовольствия. Сужу об этом по собственному опыту. После затяжной болезни, перенесенной в детстве, которая не только исключала верховую езду, но и не позволяла ходить без сторонней поддержки, я сделалась страстной и, возможно, даже безрассудной наездницей – и не однажды направляла любимого коня в морские волны, к его очевидной радости.

4. Тесеев бык: Подразумевается бык, явившийся из моря вследствие кровосмесительной связи Федры с пасынком. Бык убил, конечно же, не Тесея, а его сына – Ипполита: редкая ошибка лорда Б., весьма сведущего в классической мифологии. Мне приятно ее отметить, поскольку мои познания далеко не столь обширны.

5. Миссологи: Именно в греческом городе Миссолонги лорд Байрон, мученик за свободу Греции, испустил свой последний вздох. Странно, что он провел персонажей романа в такой близости от этого рокового места. Быть может, тайна подобных совпадений спустя столетия будет сведена к математическому описанию посредством приемов, о которых мы пока что не имеем понятия.

У меня есть вопрос, задать который, кроме тебя, некому, – вернее, не знаю больше никого, кто мог бы на него ответить. А ты не мог бы?

Какое чудо, самое настоящее чудо получить от тебя весточку после всех этих лет.

«После всех этих лет» обычно говорят, желая упрекнуть своего корреспондента, но я-то знаю, что не ты, а я виноват в такой задержке. Я мог бы отделаться привычными отговорками: дескать, не знал твоего адреса, все время чертовски был занят, отдалился от всего и прочее. Но твой адрес ведь я мог узнать – узнала же ты мой; мог бы даже спросить у твоей матери, хотя для этого мне пришлось бы сначала разыскать ее адрес: с тех пор, как тебе исполнилось восемнадцать и наши с нею юридические отношения сошли на нет, я потерял ее из виду; но, конечно же, я никогда не бываю настолько занят, чтобы не делать то, что хочется. Во всяком случае теперь, когда я начал заново, пойду вперед. Есть перспектива.

Да, я мог бы. И что же у тебя за вопрос? Как ты, как поживаешь?

PS А что такое strongwomanstory.org? Наверное, мне следовало бы сообразить, как найти это в Сети, но я так много времени провел в краях, где часто не было ни телефонов, ни пишущих машинок, не говоря уж о компьютерах и подключении к интернету, что перед Всемирной Паутиной – или как ее там? – я начал и робеть и заноситься.

Я знаю, ты очень занят, и не хочу отнимать у тебя время. Вопрос такой. Байрон когда-нибудь писал роман? Я рылась в сети и ходила в библиотеку, но выяснить это наверняка довольно сложно. То есть, если не писал, это надо доказать – а как? Во всяком случае, прозой он особо не занимался, иначе я бы на нее обязательно наткнулась, так ведь? Когда узнаю, объясню, зачем мне нужно это знать. Нахально звучит, правда?

Найти сайт, на который я работаю, очень просто: скопируй адрес – т. е. strongwomanstory.org – в окно Гугла или какой там поисковик тебе больше нравится. Или помести в адресную строку наверху и нажми ENTER. Не нужно печатать https:// и всякое такое. Один клик – и никто тебя не укусит и ничего такого не сделается; в худшем случае запутаешься или тебе надоест.

Что ж, получилось – в конце концов. Думаю, можно тебя поздравить. Судя по списку участников проекта, ты редактор. Не знаю, правда, что это значит в Сети. Скорее монтажер, чем редактор текста? Просмотрел кое-какие страницы. О большинстве этих женщин я в жизни не слышал – наверное, в том и смысл? Лучше всего – это факсимильное воспроизведение рукописей. Когда я их разглядывал, то чувствовал, что становлюсь ближе к тебе – или дальше, не знаю.

Вернемся к твоему вопросу. О Байроне я давно уже и не вспоминал. Никаких справочников под рукой у меня нет. Совсем скоро переберусь вместе со всей группой из этой глухомани в Токио на отдых; там найдется множество справочных материалов (японские библиотеки не уступают лучшим американским университетам). Но с ходу никак не возьму в толк, о чем ты ведешь речь. Лорд Байрон романов не писал. Ни одно повествование в прозе даже не закончил. Его приятель Эдвард Трелони побуждал поэта написать роман, и Байрон ответил, что охотно бы за него взялся, если бы не труды Вальтера Скотта, и в любом случае никто не должен браться за роман, пока не стукнет 40, – а этого возраста, как тебе, вероятно, известно, Байрон не достиг.

С другой стороны, писать роман он, бесспорно, начал. Это одно из известнейших событий в истории английской литературы. Случилось оно на вилле Диодати, которую Байрон арендовал в Женеве. Шелли, Мэри Шелли и Байрон собрались однажды темной и бурной ночью – и Мэри предложила: «Пусть каждый из нас сочинит страшную историю!» Что все они и сделали. Мэри написала «Франкенштейна». Шелли со своим рассказом далеко не продвинулся, а Байрон набросал несколько страниц о вампире, которые позже передал еще одному участнику этой компании – некоему доктору Полидори, а тот без ведома Байрона переделал отрывок в пространную повесть собственного сочинения – одно из первых сочинений о вампирах на английском языке – и опубликовал ее анонимно, предоставив всем и каждому думать, что принадлежит она перу Байрона. Полидори к тому же дал главному герою – вампиру – имя заглавного персонажа из романа Каролины Лэм, одной из бывших любовниц Байрона; герой ее книги, написанной из мести, – воплощение чудовищной порочности, легко узнаваемым прототипом которого послужил Байрон (улавливаешь, что к чему?), и это Байрона безмерно уязвило: я имею в виду поступок Полидори, да и Каролины тоже. На деле, впрочем, не столь уж безмерно: долго таить злобу Байрон был неспособен, разве только его честь задевали всерьез или он сталкивался с настоящим предательством; так что он просто обратил всю эту историю в шутку.

Я поражен тем, что ты забрела на мою давнюю территорию. Чуть ли не первое, что мне сказала твоя мать, было: «Мне он никогда не нравился». Я едва разговорился с ней на факультетской вечеринке – господи, сколько же воды утекло с тех пор, как я на них бывал, – и помянул, что занимаюсь Байроном. Я ответил ей: «Конечно, он вам не нравится. Это потому, что вы его не знаете». Может, мне нужно повторить то же самое и тебе – нет?

Очень хотелось бы узнать, отчего у тебя возник такой вопрос (догадываюсь, что это как-то связано с Адой), и, конечно, узнать о тебе самой. Обещаю без задержки ответить на любые вопросы или же переадресовать их тем, кто сумеет это сделать, если только кого-нибудь вспомню: из прежних академических связей поддерживаю очень немногие.

Не знаю, можно ли назвать то, чем я занимаюсь, «редакторством». Я оказалась в это замешана, так как (почти) получила ученую степень по истории науки, приняла участие в проекте по публикации всей переписки одного научного общества XVIII столетия – и научилась разбирать старинный почерк по скверным фотокопиям. Спонсоры сайта «Сильные женщины» – вовсе не историки науки, да и не историки вообще: они выдвинули идею – не воспроизводить письма и документы из книг, но обратиться к архивам и воспроизвести рукописи в первоначальном виде – особенно если обнаружатся ошибки или купюры, ты понял, – что, в общем-то, не слишком необходимо, но здорово затягивает: ты видишь перед собой рукопись со всеми диаграммами, уравнениями и прочими вставками и вычерками – обожаю, когда вычеркивают, – и пометами на полях; причем одни рукописи аккуратны до маниакальности, а другие – беспорядочны и сумбурны.

И вот, я – одна из тех, кому поручено отыскивать и перечитывать всякие такие письма и прочие рукописи; кроме того, я обучилась основам веб-дизайна, так что размещаю материалы в сети и пишу кое-какие комментарии. Я не одна – нас целая команда.

Ты прав: мой вопрос имеет отношение к Аде. Я сейчас в Англии, ищу материалы для сайта – пополнить ее биографию и ввести в оборот новые данные. Нашлись новые документы, и мы пытаемся понять, что они из себя представляют. Несколько страниц с заметками Ады, а также отчет о том, как она приобрела рукопись романа Байрона; там она упоминает, что намерена составить примечания к роману, – вот это они и есть. А вот самой рукописи ни следа: есть только одна страница – возможно, из нее. Только одна страница. Если взять оттуда любую фразу и поискать ее в сети, среди текстов Байрона – ничего не выйдет (я пробовала). И вот вопрос: что это за отрывок и откуда он, если это и в самом деле фрагмент. Есть какие-то соображения? Прилагаю страницу найденного текста. Я ее отсканировала, чтобы ты на нее посмотрел. Читается с трудом, но ты разберешь.

Бумаги попали на сайт частным порядком, и огласка пока нежелательна. Так что вот.

великого – неважно – сам я равным образом ничего не ведаю об этих громадных просторах и наслаждаюсь своим неведением, ибо порвал с миром, который слишком мне ведом. Быть может, мы направимся на неисследованный Запад или же вниз по Миссисипи, как лорд Эдвард Фицджералъд – единственный подлинный герой, какого я знаю или о котором знал, – и, подобно ему, двинемся еще дальше: на Юг, к Дарьенскому перешейку, в Бразилию, на Ориноко – не знаю куда.

Итак, прощай. Я не настолько безрассуден, чтобы принимать Америку за Лекаря или Священника, – знаю, что не все недуги там излечатся и не все грехи будут отпущены. И все же сегодня утром я чувствую себя так, будто ночь напролет боролся с врагом и, очнувшись наконец, увидел, что руки мои свободны

это поразительно: конечно, не мне спрашивать, но ты наверняка гадаешь, не подделка ли это, особенно если учесть таинственное происхождение рукописи; о подобных открытиях трубят на весь мир во все трубы, и огласка взвинчивает цену – как в случае с оцененным в миллион долларов сундуком с письмами и бумагами Мелвилла, который несколько лет тому назад обнаружили в старом беркширском сарае, не то еще где. Так что первым делом необходимо установить подлинность бумаг, а я для этого определенно не гожусь. Трудно представить, что рукопись байроновского романа пролежала в архиве незамеченной.

Все-таки очень странно. Америка. Байрон в последние годы жизни, пока не решил пуститься в греческое предприятие, часто заговаривал о том, чтобы отправиться в Америку – чаще всего речь шла о Южной (особого различия он не проводил) – и начать там новую жизнь как плантатор. Джордж Вашингтон – один из немногих исторических деятелей, которыми он восхищался без тени иронии; другим был упомянутый на этой странице Фицджералъд.

Можно ли взглянуть на заметки, сделанные Адой, если ты их тоже отсканируешь? Вреда ведь им не будет? Это в высшей степени ценные бумаги (и я уверен, ты это понимаешь), коль скоро они подлинные. Что, если и вправду так? Ну, тогда – ухх… Собираешься ли ты обратиться к архивам Лавлейсов – вдруг там найдется нечто, со всем этим связанное? Кажется невероятным, что где-то в ее бумагах завалялся без внимания роман Байрона, но будем надеяться.

А сейчас у меня к тебе два (неотложных) вопроса. Первый: почему ты вспомнила обо мне, когда потребовался ответ на твой вопрос? Вокруг тебя много куда более знающих людей. Второе: почему в адресной строке ты называешь себя «Смит» – это что-то интернетное?

Думаю, что обратилась я к тебе потому, что это – секрет. Не представляла себе, как у кого-нибудь спросить и ничего не выдать. Вот и все. Я ведь на самом деле не вполне ученый и не вполне историк. Адины заметки пришлю тебе, как только отсканирую. Им это не повредит. Я работаю в тонких белых перчатках.

Почти все знакомые зовут меня Смит. Отчасти это в честь колледжа. Через много лет после школы я проходила там специальную программу для получения степени магистра (учебная программа АДЫ Комсток – как тебе это нравится?). А отчасти потому, что однажды я пошутила, что хотела бы иметь вместо имени фамилию, как у кинозвезд: Паркер, Дрю или Риз. Почему бы не Смит? Ну, так оно и прилипло.

И думать не хочется, что бумаги поддельные. Скоро начну архивные поиски. Спасибо – я буду держать тебя в курсе.

Знаешь – в последние полгода твоей дородовой жизни мы хотели назвать тебя Гайдэ, по имени девушки из байроновского «Дон-Жуана». Твоя мать согласилась, но потом передумала. Я не мог ничего с ней поделать. Смит – это здорово. Александрой для меня ты никогда не была. Александра – это холодная царственная красота. Алекс – мужланка. Сэнди – смазливая девчушка с косичками (и с собачонкой по кличке Энни…). Не знаю, почему твоей матери это имя понравилось.

Должен заметить, что ни один человек – не историк с головы до пят; точно так же, как не бывает ни писателей, ни святых. Речь можно вести только о том, чем ты занимаешься, а не кто ты есть: пишешь, проводишь исторические разыскания или творишь добрые дела – и так далее. Громкие слова оставь для других: Роберт Фрост говорил, что титулом «поэт» тебя могут лишь наградить.

Поверь, можно прожить всю жизнь без всякой уверенности, годится ли для тебя – для твоего подлинного «я» – подобный титул: Поэт. Звезда. Гений. Преступник.

Я отсканировала математические таблицы, скинула на компакт и отослала тебе Федэксом – загружать и скачивать пришлось бы до новых веников: сканировать и копировать пришлось целые сутки. Нельзя никого попросить, чтобы на них взглянули, – бред, по-моему, но Джорджиана ужас как трясется, лишь бы никто ни о чем не пронюхал, пока мы с помпой не объявим во всеуслышание. Больно уж она преувеличивает: вряд ли кому до этого столько дела. Она даже и на твой счет тревожилась, но я ей сказала, что ты моя сексуальная рабыня и бояться нечего.

Ли мне написал. Я ответила. Пока все нормально. Да, это чуднО, но не так, как ты думала. Вот это-то и чуднО. Думаю, со временем нам будет что сказать друг другу. А если не скажем, вот это и будет чуднее всего.

скажешь скажешь поверь мне тогда и посмотрим мне все это не нравится но его электронный адрес посылать в фбр не стану у них он и без того есть или им наплевать мне тоже насчет него я только хочу чтобы тебе не было больно

в университете весенние каникулы ОНЕ все разъехались по домам или по квартирам и я целые вечера одна только с моим в ух ты черт

Милая, я привезу тебе новый в. Особо Оригинальный с Отдушкой.

Собираюсь взглянуть на бумаги Ады в Оксфорде. Джорджиана хотела поехать со мной – «отправимся вместе, дорогуша», – но семейные дела ее отвлекли. Не особо сожалею. Но немного боязно ехать одной. Оксфорд. Чувствую себя Сельской Мышью, только без Городской, которая показала бы мне все блага и все опасности. Чтобы меня не съели живьем. Вчера ночью мне это и приснилось: будто я вхожу внутрь чего-то огромного, темного и сердитого (во сне места могут быть сердитыми) и не могу найти выхода, и некому мне подсказать, и вообще никому до меня нет дела. Наверное, такие сны приходят из детства, когда взрослые не обращают на тебя внимания, а ты не можешь объяснить, почему тебе страшно.

Пиши мне. Скажи мне, что я храбрая – и я такой буду.