POV Author. 2 страница

И все же этот Джи относился ко мне скептически. Ну и ладно, мне плевать.

- Так, ребятки. Мне бы хотелось начать работать как можно скорее. И у меня еще есть одно желание – поработать с вами двоими отдельно. Вы же главные герои, все-таки. Так, Фрэнк, я тебе сейчас быстренько перескажу пьесу, потом возьмешь домой роль и выучишь ее.
- Хорошо, но…. – я сильно сомневался в своих способностях, мне было как-то не по себе.
- Никаких но. Итак, эта история про любовь, по однополую любовь. Кстати, она современная, ее недавно только знакомый сценарист мне написал.

Кто бы сомневался…

- В общем, жили два парня, они знакомы еще с пеленок, все детство и юношество провели вместе, дружили, были не разлей вода, и когда им стукнуло по девятнадцать лет, они поняли, что любит друг друга. Да, я знаю, что все очень банально, но мне нравится, так как в театре такого еще не было. Кстати, их звали Морт и Марк, - Майки поочередно показал на нас пальцем. Мне досталась роль Марка. – Там есть подробное описание ваших персонажей, вы должны вжиться в роль. Итак, далее отец Марка узнает обо всем и хочет убить возлюбленного своего сына.
- Банальность, - с каменным, недовольным лицом пробурчал Джерард.
- Да ну тебя, это круто. Так вот, на чем я там остановился? Ага, и осуществляет свой план.
Когда отец Марка застает их целующимися, - тут мы с Уэем-старшим просто офигели. Что еще, целоваться? А постельные сцены не нужно случайно?! – Да ладно вам, это не так сложно. Он убивает его любовника прямо у него на глазах. Даже нет, на руках. Марк возненавидел отца и скрылся в неизвестном направлении, и после этого парня никто нигде не видел, - на минуту режиссер замолчал, а потом продолжил. – Мда, рассказчик из меня никакой.
- Ну я все понял. Пьеса довольно интересная. Я думаю, я смогу сыграть, - ответил я. И зачем я только это сделал? Я по-прежнему нервничаю, ужасно нервничаю.
- Ну и отлично. Значит, сейчас берешь сценарий, идешь домой, разучиваешь, завтра приходишь, и мы начинаем репетировать. Пока только втроем, но это только пока.
- А если я не успею выучить?
- Конечно, не успеешь, там-то роль огромная. Будешь подглядывать. Но ты все равно постарайся запомнить как можно больше.
-Хорошо, - я улыбнулся. – Я свободен?
- Да.

Я взял ту же самую пьесу, что была у Джерарда, и, распрощавшись, вышел из здания театра.

***

К вечеру я уже знал наизусть несколько страниц. Но мне не давали сосредоточиться мысли, которые плясали в голове, как оголтелые. Это не удивительно – я до сих пор под впечатлением, от событий, произошедших со мной за сегодняшний день. Столько разных мыслей – как я буду играть, если я еще даже не обучен? Почему он выбрал именно меня? Почему все так? Но я знал твердо только одно: раз я хочу понравиться режиссеру, то нужно делать все, что он хочет. Ведь он такой… Ладно, нужно почитать еще чуть-чуть, а потом на боковую. Кстати, я узнал, что мой герой отличается от героя Джерарда. Марк не такой женственный, как Морт. Так что, мне, наверное, будет легко. Хотя не думаю, что Джи будет трудно сыграть женственного парня.
В общем, мой герой - он очень привязывается к людям, а его возлюбленный - это вообще - свет жизни и то, ради чего жить нужно. Еще он сильный духом, но ранимый. Все принимает близко к сердцу. Мда... Из этого меня больше всего смутило то, что я должен буду изображать то, что Джерард - это то, ради чего я живу. Ха... Ну ладно.

***

Уже утро, и уже пора идти на работу, то есть, нет, на учебу. Черт, я запутался. Ладно, пока что мне еще приятно это осознавать. Не знаю, как будет потом, но сейчас там очень интересно. А еще там есть Майкс.
Сегодня учебы не было, только репетиция. Чувствуется, будто в моей скучной жизни что-то изменилось.

Но утро, видимо, не измениться никогда. Я, будто по стандартной схеме, завтракаю, собираюсь, привожу себя в порядок и одеваюсь. А ведь так хочется провести утро где-нибудь в другом месте, например, в Альпах.

Ладно, с этим разобрались. Я быстро добрался до театра, пришел в назначенное время в назначенное место. Там был только Майкл. Джерарда я не видел.

- О, привет, Фрэнки, проходи!
- Здравствуйте, - я улыбнулся и сел рядом с ним.
Подумать только! Я сижу в пустом зале, перед сценой. Уэю разрешили репетировать прямо здесь. А ведь несколько лет назад я просто приходил смотреть сюда спектакли, смотреть на маму…
- Да ладно тебе, можешь ко мне на ты.
- Хорошо. А где твой брат?
- Да этот тщеславный идиот еще готовится. В гримерке, наверное. Скоро придет, - поглядывая на дорогие наручные часы, ответил режиссер.
- Понятно, - мои губы вновь расплылись в идиотской улыбке, и я не мог с этим ничего поделать. Черт. Это так глупо…

Я думал, что Майкс всегда будет неприветлив ко мне. Действительно, кто я такой, чтобы быть любимчиком главного режиссера-гения? Но сегодня он разговаривал со мной довольно тепло и даже один раз улыбнулся, только, еле заметно. Но не суть. Я думаю, мы сможем подружиться, а может и больше… Ой, нет, я замечтался.
Пока Джерард готовился к репетиции, мы с Майки мило беседовали о всяких пустяках, узнавали друг друга поближе. Я узнал, что он любит свою работу, талантливых людей и мороженное. И ненавидит улыбаться. На это я ему ответил, что ему очень идет улыбка и это странно. Но с другой стороны он был просто офигенен с таким выражением лица. Ох, я, кажется, об этом говорил.

- Я готов, - не торопясь, и с пафосом, выходя на сцену, проговорил Уэй-старший.
- Какая красотка! – передразнил его брат.
- Да иди ты.

- Хорошо… Начнем. Спектакль начинается так: юноши просыпаются в своих комнатах, тут у нас будут такие декорации на платформе, они будут крутиться, меняя место действия. То комната Марка, то комната Морта, то место, где они постоянно встречались – парк. К сожалению, это не кино, и много мест действий мы себе позволить не можем. Итак, это будет круг, крутящийся круг. С этим разобрались.

- Сначала поработаю с Джи, ты посмотришь, что и как примерно должен потом делать, - режиссер обратился ко мне. – Открывается занавес, комната Морта, утро, Морт спит, потом просыпается и собирается на встречу в парк. Я хочу увидеть жизнерадостного молодого человека, который спешит на встречу со своим возлюбленным. Давай, Джерард, начинай.

Я увидел настоящего актера. Он с легкостью перевоплотился из ворчливого пафосного задаваки в юношу, влюбленного в парня. Репетиции – это что-то волшебное. Наверное, я полюблю их больше всего.

Сегодня до меня очередь не дошла, да я был рад, потому, что не готов к этому. А Джерард работал просто умопомрачительно, я могу это сказать даже со всей неприязнью к нему. Но Майки работал ничуть не хуже. Думаю, повторяться не стоит, я уже все сказал о нем, о том, какой он, да тут и слов не нужно. Я был восхищен, и теперь я мог точно заявить самому себе, что влюбился в режиссера – Майкла Уэя.

6.

Убрать рекламный баннер

POV Frank.

Снова это обыденное и до ужаса ненавистное мне утро. Вновь ванная комната, потом кухня, готовка, завтрак. Я начинаю подозревать, что я не люблю не именно свое утро, а утро вообще. Нужно что-то с этим делать. Например, не засыпать вообще. Или не просыпаться, по крайней мере, утром. Хотя нет, если даже ты просыпаешься в четыре часа дня, это все равно считается утром. Твоим утром. Это все так рутинно. Впрочем, не важно.
Позавтракав, я отправляюсь к своему гардеробу. Нужно выбрать, что на мне будет сегодня. Это должно выглядеть, во-первых, красиво, во-вторых, круто и можно чуточку экстравагантности. Эх, сейчас бы, как в старые добрые времена, одеться панком, …но годы не те. Хотя с другой стороны, какие к черту годы? Мне не так уж и много лет, я вполне могу быть рокером. Хотя ладно, плевать. Надену что-нибудь обычное.
Вот так всегда. Строишь амбициозные планы или просто воображаешь, что ты можешь сделать это, а потом, минут, эдак, через пять, все планы рушатся, под напором одного слова – «плевать». Я надеваю джинсы, свои любимые синие джинсы с цепочкой сбоку и думаю.
Раньше у меня шкаф был просто битком набит всякими майками с черепами и разными страшилками, потом они куда-то делись. Половину мама выбросила, половина где-то затерялась. Нет, я все же пороюсь в шкафу и попробую найти что-то наподобие. Сегодня у меня, как ни странно, боевой настрой. Ну и что, что опоздаю, зато приду в любимой майке. В любимой одежде. Настроение будет чуточку лучше.
После долгих поисков, вся одежда, которая была в гардеробе, находилась на полу. Я раскопал всю эту кучу ненужной одежды и все-таки достал то, что искал. Я ведь знал, знал, что эта майка у меня осталась! Это была черная футболка с короткими рукавами, как я говорил, на ней были черепа. А точнее, четыре черепа и все разных цветов. Синий, зеленый, фиолетовый и серый. Кстати, эти черепа были больше похожи на мультяшные, чем на настоящие, человеческие. Это была не самая моя любимая вещь, но я очень часто носил ее и сейчас удивляюсь, как это она выдержала испытание времени, как сохранилась… Хотя, что я так драматизирую – прошло всего-навсего несколько лет. Несколько гребанных лет.
Я делаю прическу и все еще думаю. Теперь насчет братьев Уэй. Все так странно и запутанно. И очень неожиданно. Почему все так получилось? Может, это судьба? Я такой человек – верю в судьбу. Но еще страннее то, что мне нужно будет играть, это отдельный разговор – к такому я не готов, гея, который любит другого мужчину, допустим, это не сложно для меня, но этот гей любит Джерарда. Нужно играть любовь к Джерарду, когда я люблю Майки. И у меня нет ни сил, ни возможности признаться ему в этом. Я же так не смогу…Ладно, актер – есть актер. Он на то и есть, чтобы играть. Просто изображать то, что нужно. Изъян один – нужны эмоции, которые не могут быть искусственными. По крайней мере, у меня. По крайней мере, пока что.
Я зашнуровываю кеды, беру темные очки, надеваю их, выхожу из квартиры, запираю дверь на ключ и спешу в театр. Как и предполагалось, я опаздываю. С каждой минутой делаю шаг все быстрее, когда моя походка больше походит на бег, замедляю шаг, а потом снова. Нужно быстрее. Ненавижу опаздывать.
В который раз я радуюсь тому, что здание располагается неподалеку от моего дома.
Вскоре я уже был на месте, но занятия уже шли несколько минут. Мисс Хилл недовольно посмотрела на меня, но вслух ничего не сказала, кроме как:
- Здравствуйте, мистер Айеро, присоединяйтесь.
Потом она продолжила:
- Ну так вот теперь все в сборе, я могу продолжать. На первом занятии я слышала, как вы смеетесь. Так вот, мягко говоря, это было так же, как вы и садились.
Хочу, кстати, заметить, что сегодня все присаживались тихо, и даже те, которые специально вредничали в прошлый раз, пытались быть тише. Не знаю, что с ними делала Роксана, но они были почти шелковые. Хотя, если подумать, все же хотят остаться здесь, никому не нравится перспектива быть выгнанным из театра из-за какой-то, поистине глупой, выходки.
В помещении вновь раздался возмущенное перешептывание, а некоторые даже возмущались в голос.
- Опять базар?! – чуть повысила голос мисс Хилл. Но на ее лице не было ни капли злости или раздражения. Она мне очень нравится. Она очень хороший педагог.
Все умолкли. Честное слово, эти люди похожи на выдрессированных собачек. Но, может быть, с такими так и нужно. Даже не знаю.
- Я могу продолжать? – она задала риторический вопрос и продолжила. – Теперь, на сегодняшнем уроке, я хочу поработать с вами над смехом.

Поначалу я не волновался за себя, я смеюсь нормально, не ржу, как многие присутствующие здесь. Роксана поочередно заставляла всех смеяться, не у многих получалось это изящно. Нет, для роли, иногда, конечно, надо ржать как лошадь, но нечасто. Чаще бывают роли утонченных натур. Смех девушек был еще более-менее нормальным, но парни… Некоторые, опять же, смеются громко и некрасиво специально. Что у них, хобби такое что ли? Они просто издеваются над преподавателем. И, как оказалось, я ошибался на свой счет. Я смеюсь ужасно. Меня раздражает мой смех, мне нужно работать и работать. Это я понял, когда очередь дошла до меня. Причем мисс Хилл заставила меня смеяться дольше, чем других.

В этот момент дверь распахнулась, и в зал вошел Джерард. Я был очень удивлен. Да и не только я…сама Роксана была в недоумении. Этот индюк пафосно прошел мимо все еще смеющегося меня и насмешливо произнес:
- Классно смеешься, детка.
Он такой нахальный. Аж противно. А его походка – это вообще отдельная тема. Он ходит так…кокетливо, что ли… Он – настоящая сучка. Нахальная сучка.
- Рокси, дорогая, мне надо поговорить с тобой.
Кажется, правил для него не существует. Будто ему лично выдали право прерывать занятия.
На лице Роксаны отображалось недовольство, она была рассержена. А тот, с невозмутимым видом, взял ее за руку и отвел в дальний угол помещения. Они себя странно ведут. Не пойму почему, но странно. Он как-то странно к ней прикасается. То к рукам, то к волосам, а я даже заметил, что его рука была где-то в области ее бедра. Варианта два – либо они переспали, либо нахальность Джерарда не знает границ. Кстати, он, кажется, о чем-то упрашивает ее. Хм… нашел время.

Через минуту они вернулись к нам, лицо мисс Хилл так и не изменилось, она была чем-то недовольна.
- Итак, дорогие мои. Сейчас вам мистер Уэй продемонстрирует, как нужно правильно смеяться.
Тот стал кривляться, улыбаться, как-то очень пошло, и хихикать так же. Сучка… О боже, это действительно нужно делать так?! Ну нет…
- Спасибо, - сказала она Уэю, а потом что-то прошептала так, чтобы было слышно только им двоим. Не думаю, что эта выходка понравилась девушке. – А теперь, мистер Айеро, вы нужны мистеру Уэю.
Все, естественно, обернулись на меня. Это просто край невоспитанности. Ужасно раздражает.
В тот же момент Джерард схватил меня за руку, так же, как и свою Рокси, и повел меня, как я понял, на репетицию.
Я молчал и думал. Почему, если мы идем на репетицию, за мной пришел актер, а не режиссер? Или у Джерарда просто наглости больше… Или Майки просто занят. Все же, я решился спросить:
- Куда мы идем?
- На репетицию.
Бинго!
- Почему сейчас?
- Так нужно.
Джерард, кстати, немногословен. Просто прекрасный собеседник. Хотя плевать, он мне не нравится. Совсем. Ну его. Черт… а мне ведь надо еще играть с ним. Постоянно это из головы вылетает.

POV Gerard.

Этот парень…Фрэнк…он производит очень странное впечатление. Я не понимаю, как я к нему отношусь. Если в этом театре есть только один человек, которого я уважаю – это мой брат, то и Фрэнк не должен отличаться от остальных. Но в нем что-то есть. Чем-то он меня зацепил. И мне нужно изображать его любовника на сцене. Если я не разберусь в своих чувствах, будет хаос.
Этот паренек такой недогадливый. Нет, ну спрашивается, зачем бы я еще его отрывал от занятий, кроме как для репетиции? Ох…

Кстати, это я специально у Майки выпросил мне самому зайти за мальчишкой. И я до сих пор не понимаю, зачем я это сделал. Просто так. Надо пообщаться с ним, узнать его получше. Может, он классный. Такой же, как я, например. Ах нет, таких же как я, больше не бывает.
Мы идем по коридору к сцене, и он задает какие-то странные и до жути глупые вопросы, на которые я отвечаю короткими фразами. Чтобы не сорваться. Я раздражительный, и если меня спрашивать о чем-то, что понятно даже ежу, то я невольно срываюсь на грубый тон, а потом на крик.
Мы вышли на сцену. Я люблю появляться на репетициях именно так. В зале сидит только Майки и перечитывает свою пьесу. Господи, это треклятая пьеса! Я сто раз обдумывал, как же мне играть этого гребанного гея…я ведь представления не имею… А нужен опыт. Чтобы сыграть такую трудную роль, нужен опыт. Мне все твердят, что я гений, и играю свои роли превосходно, но мне не нравится. Мне никогда ничего не нравится. Особенно свои работы. Так. Ладно. К черту все. Я смогу. Тем более, на фоне мальчишки я буду выглядеть блистательно, как ни крути. Ведь он только ученик. И вообще я не понимаю, почему Майкс выбрал на вторую главную роль еще ученика! Надо собраться…

- Здравствуй, Фрэнки, - брат улыбнулся моему партнеру. Я был крайне удивлен. А еще мое дурное качество – ревность. Ужасная ревность, которая не дает мне покоя. Почему Майки улыбнулся Фрэнку, а не мне? Почему он ни разу в жизни мен не улыбался? Хотя… вру. Улыбался, но не так искренне. А если и искренне, то только в детстве. Кажется, я слишком эмоционален.
Я посмотрел на рядом стоящего Фрэнка. Он улыбался Майклу всем ртом, а глаза его полностью выдавали. Мальчишке нравится мой брат. Не знаю, в каком смысле, но скорее всего, в профессиональном.
- Здравствуйте, мистер Уэй…
- Сколько уже выучил?
- Почти все, - парень все еще улыбался. Он был какой-то зачарованный, что ли. И смотрел на нашего режиссера, как на идола.
- Отлично. Сегодня тогда с тобой поработаем. Джи, иди сюда.
Я послушно спустился со сцены и сел рядом с братом.
- Так, давай, вторая картина, первое действие.
- Хорошо…
Фрэнк сначала дергался и думал, как бы начать.
- Не нервничай, расслабься. Представь, что ты дома. Как ты ведешь себя дома? И помни, дорогуша, на сцене не место стеснительным.

Постепенно парень раскрепощался, чувствовал себя более уверенным, у него получалось просто отлично. Конечно, до меня еще расти, и расти, но как у ученика у него были очень даже хорошие результаты, пусть даже и с некоторыми ошибками.
Я долго наблюдал за мальчишкой, за каждым движением и репликой и понимал, что происходит что-то странное, он мне нравится. Очень странно нравится.

7.

POV Frank.

Вчера я заметил, что мистер Джерард Уэй как-то странно на меня смотрит. Причем на репетиции смотрел он на меня постоянно. Прожигающим взглядом. Я думал, что он ненавидит меня, но в глазах его я не заметил ни единой капли ненависти. Скорее он смотрел оценивающе, потом так, как… влюбленный человек. Других слов и не подобрать. Здесь два объяснения – либо он так вжился в роль, либо он настоящий гей, и я ему нравлюсь. Это просто Армагеддон. Почему? Потому, что теперь получается какая-то путаница. По идее мы с Джи должны любить друг друга, но только по пьесе, но сейчас не об этом. Я о том, что я Джерард любит меня, по настоящему, а я люблю Майки. А они вообще братья. Что тут вообще выходит? Какой-то кошмар. Просто любовный треугольник. То есть, почти любовный треугольник. Зачем я связался с ними… ах да, я актер.

Вновь ванная комната, кухня, гардероб. Все по той же схеме.
Выхожу из квартиры, иду в театр.
Интересно, что приготовила нам мисс Хилл на сегодня? Интересно, как себя будет вести Джерард, но больше всего интересно, как ко мне относится Майки. Может быть, я сейчас скажу глупость, но я бы все отдал, чтобы в меня влюбился не Джи, а Майкс. Ну вот. Звучит, как бред сумасшедшего.
А иначе начнется погоня. Я буду гоняться за Майклом, и признаваться ему в любви, а Джерард будет гоняться за мной и тоже признаваться в любви мне. Думаю, режиссер будет смотреть на нас, как на двух дебилов. Стоп. А с чего я вообще взял, что Уэй-старший меня любит? Ах да, взгляд.
Нет, ну детский сад, честное слово. Как я по взгляду определил, что он влюбился? Мне показалось. Вот. Точно. Этот индюк меня не любит, он вообще никого не любит. Нахальная сучка.

В репетиционном зале уже собрались все студийцы, Роксана придет через минуту. Я окинул взглядом помещение и заметил Элисон. Она общалась с теми же, с кем мы познакомились в тот раз. Это девушка-гот и парень. Сандра и Бен. Они, как я вижу, хорошо сдружились. А я наоборот отдалился от них. Нет, я, конечно, могу пойти к ним и пообщаться, но уже что-то не то. Так даже в детстве было: я дружил, дружил с обычными хорошими чуваками, потом во дворе появлялись какие-то задаваки, я им каким-то образом нравился. Меня, конечно, ослеплял этот ажиотаж – быть с крутыми, я уходил от своих преданных друзей к этим, крутым. А ведь сами они из себя ничего не представляли. Внутри одна солома. Ни сердца, ни мозгов… А потом с огромным трудом получалось вернуть свою старую, истинную дружбу, когда те меня бросали, сделай я что не так. Сейчас так же. Сейчас я вожусь с самыми крутыми людьми в театре, надеюсь, у них в нутрии не солома. Хотя…этот Джерард не дает мне покоя. Он ведь не хороший. Совсем не хороший.

Мисс Хилл зашла в зал. Все затихли.

- Здравствуйте, мои дорогие…

***

На занятиях сегодня не было ничего интересного, поэтому я не вижу смысла рассказывать об этом.
Я уже направляюсь на репетицию, она начинается через пять минут. У меня вообще теперь сумасшедший график – репетиции, занятия. Раньше я целыми днями валялся у телевизора, или сидел за компьютером. Нет, теперь жизнь намного интересней. Правда, вместе с интересностью, жизнь приобретает еще и кучу проблем. Пусть даже и незначительных. Хотя незначительные – это для кого как.

Я зашел в зал, Майк сидит на том же месте, что и вчера и позавчера. Либо он сегодня лучше, чем всегда выглядит, либо ощущение влюбленности не дает мне покоя.
Я подхожу к нему, сажусь рядом и приветствую.
- Привет, Майкс! – я только сейчас вспомнил, что мы перешли на ты.
- О, привет, Фрэнки. Как дела?
- Отлично! А у тебя?
Нет, все-таки меня постоянно тянет обращаться к нему на Вы.
- Хорошо, - он улыбнулся. – Готов к репетиции?
- Да. Еще как.
- Ох, как мне нравится твое настроение! Джерарду бы такое. Он постоянно какой-то странный ходит. То недовольный, бурчит что-то под нос, то до него фиг докричишься, в своих мыслях витает. Никогда не видел его таким. Будто он влюбился в кого-то. Хотя, если влюбился, то так даже лучше. Может, добрее будет.
Слова режиссера меня озадачили еще больше, но советоваться с ним мне совсем не хотелось. У меня даже доказательств нет. И вообще, может он не в меня влюбился. А в девушку, и такими глазами смотрит на всех подряд. Да, думаю, так и есть. Все, плевать.

И, как обычно, появляется Джерард из-за кулис. Выходит прямо на сцену.

- Привет всем девочкам и мальчикам, - саркастически проговорил он.
У меня пропало желание ему отвечать, хотя сначала хотелось. Просто поприветствовать.
- Да, да. И тебе не кашлять, - ответил режиссер.

Я старался не смотреть на Уэя-старшего, не хотелось вновь улавливать тот угнетающий меня взгляд. Даже если он адресован не мне.

- Так, дорогуши, - просматривая листы с пьесой, бормочет Майки, - сегодня у нас несложная сцена – парни просто гуляют в парке и общаются. Все просто.

Он поднялся и пошел на сцену, я за ним.

- Вот лавка, здесь и происходит вся сцена. Кстати, у меня хорошая новость: мы скоро будем репетировать вместе с другими актерами.

Меня обрадовало это сообщение. Надоело работать с Джи, который буквально пожирает меня взглядом.

Репетиция прошла довольно успешно, сегодня работалось намного легче. Мне вообще с каждым разом все легче и легче раскрепощаться и играть. Я даже на Джерарда почти перестал внимание обращать.

Когда пришло время расходиться по домам, Уэй-старший сильно меня удивил, предложив отрепетировать наш диалог вдвоем, без Майкса. Я даже был немного напуган.
Уже стемнело, здание уже должны были закрыть, но тот уверил меня, что он предупредил сторожа, что мы все еще здесь.

Моя вежливость когда-нибудь меня убьет, я согласился на предложение Уэя-старшего. Майкл уже ушел, попрощавшись с нами, а мы сели в зале и стали репетировать. Я, честно говоря, ждал от Джи подвоха, но пока все шло нормально.

- Слушай, скажи, а почему мы репетируем в зрительном зале?
- Он меня вдохновляет, - тот пожал плечами.
- Тогда почему мы сидим почти на последнем ряду?
- Тоже вдохновляет.

Он очень странный человек. Господи, зачем я только остался здесь?!
Итак, мы сидим в абсолютно пустом здании, в театре, где никого, кроме нас нет. Даже сторож, и тот сидит на проходной. Мало того, мы находимся в зрительном зале, сидим на последнем ряду. Это… черт, да я попался. У меня внутри все трясется. Надеюсь, этот Джерард не станет меня убивать.

- Что с тобой? – спросил актер.
- Что? А что я? Я ничего!
- Ты только что себя сдал. Почему ты так трясешься?
- Я нервничаю…ведь мне скоро играть. В первый раз, на публику.
- Угу, угу.
Было ясно, что Уэй-старший мне не поверил.

Но, к моему удивлению, мы просто сидели и репетировали диалог. Ничего не происходило.

Когда я произносил очередную реплику, в зале погас свет. Стало темно, хоть глаз выколи. Черт возьми, нельзя, нельзя говорить, что все хорошо! Это закон подлости. Если кто-то узнает, что тебе хорошо, он обязательно сделает так, чтобы тебе было плохо. И страшно.

Мы затихли. Через минуту голос Джерарда произнес:
- Черт, я же просил!

Интонация его голоса была невеселой, но понять, действительно он расстроился или нет, - это очень трудно. Он же актер… Никогда не поверю ему. Никогда.

Увидеть Уэя я не мог, но я знал, что он сидит рядом.

Вдруг он сказал:
- Слушай, ты же помнишь текст? Не по листкам читать, а наизусть. Это не так уж и сложно.

Этот вопрос буквально взбесил меня. Я даже повысил голос:

- Слушай, ты считаешь нормальным – работать, практически посреди ночи, в пустом театре, да еще и без света!?
- Ну… Искусство требует жертв, мальчик мой.

Как он меня назвал?!

- Да к черту!
- Успокойся! – его невозмутимый тон сменился на повелительный.

Я замолчал. Мы так и просидели в тишине и темноте минут десять, то ли дуясь друг на друга, то ли боясь произнести что-либо.

Я думал:
«Еще одно приключение на мою пятую точку. Если этот индюк не произнесет ни слова ближайшие пять минут, я уйду. Надеюсь, этот супер-умный сторож не запер все двери».

Вдруг я почувствовал, как моему бедру прикасается чья-то рука. Впрочем, я догадывался, кто это может быть. Сначала я подумал, что в темноте он ошибся бедром, но нет. Движения руки становились настойчивей, а в этой мертвой тишине слышалось только немного учащенное дыхание Джерарда. Черт. Я попал. Конкретно попал.
Я не мог вымолвить ни одного слова, а тем временем его рука блуждала по ткани моих джинсов, будто разглаживая складки, собравшиеся на бедре. Мне было страшно. Я не смел пошевелиться. Почему я все еще здесь?!

Вдруг Джерард начал говорить:

- Ты мне нравишься, мальчик мой, - голос у него был соблазняющий, как у поддонка. Его слова как яд, вливались в уши.
В кромешной темноте я не мог видеть его, я мог только чувствовать и слышать. Судя по всему, актер находился уже очень близко ко мне. Его ладонь уже нагло скользила к внутренней стороне бедра. Мне хватило сил только на то, чтобы только посильнее сдвинуть ноги и не дать проникнуть руке дальше. Но это не остановило Уэя-старшего. Рука, зажатая в районе коленей, вырвалась из моих тисков и направилась дальше, выше. Теперь она блуждала по моему торсу, иногда игриво залезая под ткань футболки.
Мои мысли спутались, я уже ничего не понимал; я не знал, бежать ли мне отсюда, спасаться от безумного актера, либо остаться….ведь мне уже начало нравиться все это.
Выражение лица Джи я не мог разглядеть, как ни пытался. Но, думаю, он был уже ослеплен страстью. Его рука, которая была под майкой, она добралась до груди и уже ласкала мой левый сосок. Вторая рука обняла меня за плечи и стала насильно притягивать меня к Джерарду. Я почувствовал его влажные губы, которое с упоением впивались в мою шею, оставляли засосы. Мне стало ужасно жарко, мелкие капли пота стекали по вискам.
Сейчас или никогда. Я резко вырвался из довольно крепких объятий актера и побежал. Я бежал, спотыкаясь и натыкаясь на кресла, когда я решился и посмотреть назад и определить, бежит ли за мной этот маньяк или нет. Определить не удалось, издалека только слышалось «Стой!». Я только прибавил скорости. Выбежав из зала, я стал искать хоть одну открытую дверь. Конечно же, главный вход был заперт. Но тут, в холле, в отличие от зрительного зала, хотя бы проникает свет из окон, я могу видеть, куда я бегу.
Я забежал в женскую гримерную комнату, она одна была открыта, по неизвестной причине. Если я не смогу выбраться из здания этой ночью, я хотя бы должен попытаться спрятаться от этого гребанного насильника.
В комнате была небольшая кушетка, под которую можно было спрятаться. Я бы в ней запросто поместился, с моим-то ростом, но ведь Джерард не дурак, он меня мигом заметит.
Все же я не отчаивался, и полез под эту самую кушетку. Черт возьми, меня видно.
Тем временем, в коридоре послышались шаги. Это он. А я даже не удосужился запереть дверь. Из меня хреновая жертва.

Джерард уже здесь. Очень смутно, но я вижу его ботинки. Он стоит в дверях, и, видимо, осматривает комнату, в поисках меня.
Я забыл о том, что здесь темно. Возможно, меня спасет то, что всегда меня пугало.

Хотя нет, …он точно не дурак. Его начищенные, от этого и блестящие ботинки стали приближаться ко мне.

- Ну что же ты, мой мальчик, от меня бегаешь? – теперь его голос действительно был похож на голос сексуального маньяка, который соблазняет своих жертв. Хотя черт их знает, какой у них голос, я должен спасать себя.

Я выскочил из-под кушетки и выбежал прочь, за моей спиной слышались быстрые шаги.

Нужно попробовать служебный вход, я уверен на девяносто процентов, что он открыт, как я раньше не догадался?!
Я побежал к двери, спасение было уже близко. Я прямо-таки бросился на эту треклятую дверь, желая вырваться поскорее их этого ада, но и эта дверь была заперта. Я понял, Джи подговорил сторожа.

Больше не было сил куда-то бежать. Да и желания тоже, ведь все заперто. Я устал и запыхался. Я так и остался стоять у этой запертой двери.

Вдруг неожиданно на меня кто-то набросился. Я уже знал кто это, и что он сейчас сделает. Страха не осталось.