Из низов общества

Меня зовут Лю Чжень Инь. Верующие друзья называют меня брат Юн.
Однажды осенним утром я проснулся и не мог успокоиться. Сердце мое было взволновано. Это было в городе Берген на юго- западе Норвегии в 1999 году. А причина вот в чем. Я рассказывал в христианских общинах Скандинавии о домашних церквях в Китае и просил верующих помочь нам в благовествовании народам на территории всего Китая и за его пределами. Хозяева, у которых я остановился, пригласили меня посетить могилу Марии Монзен, известной лютеранской прповедницы в Китае, которую Бог могущественно употребил для возрождения церкви в разных уголках моей родины с 1901 до 1932 года. Ее служение было особенно действенно в южном Хэнане, откуда я родом.
Мария Монзен, небольшого роста изящная женщина, была великой в Царстве Божьем. Она Она не просто восхищала китайскую церковь своими речами, но и поражала своим удивительно жертвенным образом жизни. Будучи преданной, безкомпромиссной ученицей Иисуса Христа, она являла собой пример того, как нужно переносить испытания и страдать за Христа.
Бог употребил дарования Марии Мрнзен с такой силой, что ее служение сопровождалось множеством знамений и чудес. Она вернулась в Норвегию в 1932 году, чтобы позаботиться о своих престарелых родителях. Ее миссионерское служение в Китае завершилось. Мария никогда больше не вернулась в Китай, однако ее бескомпромиссная вера, неутомимая ревность в служении и стремлении изменять сердца людей для Христа и до сих пор живы в памяти китайской церкви.
И теперь для меня честью было посетить могилу Марии Монзен на ее родине. Интересно, был ли еще кто-нибудь из китайских христиан удостоин такой чести? Когда Мария Монзен оказалась в наших краях, там была горстка верующих. Церковь в то время была мала и незначительна. Сегодня счет идет на десятки миллионов. От имени этих миллионов я и хотел поблагодарить Бога за деятельность Марии Монзен.
Наш автомобиль остановился у небольшого кладбища на склоне узкой и глубокой впадины, протянувшейся между горами над рекой. Расчитывая увидеть имя Марии Монзен на одном из нескольких сотен надгробных камней, мы обошли это кладбище за несколько минут. Не обнаружив могилы Марии Монзен, мы обратились за помощью в кладбищенскую контору. Управляющий кладбищенскими делами не был знаком с именем Марии Монзен и вынужден был достать учетную книгу погребенных на этом месте. Просмотрев ее, он сообщил нам нечто, во что мне просто не хотелось верить: " Так точно, Марию Монзен похоронили здесь в 1962 году. Однако ее могила многие годы оставалась без ухода, и сегодня там свободный участок земли без надгробного камня".
Подобного я никак не ожтдал, поскольку в китайской культуре память о людях, свершивших великие дела, хранят на протяжении многих поколений. Местные верующие юбъяснили, что до сих пор держатся высокого мнения о Марии Монзен и свято чтчт ее память. Так, по прошествии нескольких десятилетий после ее смерти, была издана ее биография. Что до меня, то оставить могилу Марии Монзен в неизвестности было бы надругательством, и это положение следовало исправить.
Я страшно огорчился. С болью в сердце я выговорил норвежским христианам, бывшим со мной: " Вы обязаны почитать эту служительницу Божью! Вот вам два года на восстановление могилы Марии Монзен и установку памятника. Если вы почему-то не сделаете этого, я лично договорюсь с братьями, и они проделают долгий путь из Китая в Норвегию, чтобы восстановить ее могилу! Многие братья в Китае за годы заключения в исправительных лагерях стали опытными каменотесами. Если вы не позаботитесь в достаточной мере, то они с великой охотой сделают за вас! "

Я родился в 1958 году (по0восточному календарю это был високосный год) четвертым ребенком в семье из пяти в обычном крестьянском селении под названием Лю Лао- Чжуань уезда Наньян, на юге првинции Хэнань.
Население провинции Хэнань ныне составляет почти 100 миллионов человек, так что это самая густо населенная провинция Китая. Несмотря на это мне казалось, что место где я вырос, было раздольным, ведь там было много отрожных гор, на которые мы взбирались, и росло множество деревьев, по которым мы лазили. Жить было трудно, но мне припоминаются веселые времена, когда я был маленьким мальчиком.
Все крестьяне нашего села, а их было шесть сотен, занимались земледелием. До сих пор здесь все остается по-прежнему, мала что изменилось. Мы возделывали, главным образом, картофель, кукурузу и пшеницу; кроме того, мы выращивали капусту и другие корнеплоды. Наш дом из сырцового кирпича был примитивной постройкой с соломенной крышей. В дождливую погоду здесь капало, как из решета, а зимой из каждой щели дул пронизывающий ледяной ветер. Когда температура в доме опускалась ниже нулевой по Цельсию, мы, чтобы согреться, топили печь оставшейся с осени соломой. Уголь семье был не по карманк.
В летнее время дом почти не проветривался, поэтому из-за духоты невозможно было уснуть. Тогда мы выносили постели во двор и, подобно остальным в селе, ночевали на открытом воздухе.
Слово " Хэнань" означает " земля", расположенная к югу от реки. Имеется в виду одна из величайших рек Азии ХуантЭ (Желтая река), пересекающая северную частьпровинции с востока на запад. Частые наводнения на этой реке на протяжении многих веков оборачивались бедствием для обитавшего по ее берегам народа. Мы узнали об этом, когда подросли, а тогда нам казалось, что северный Хэнань лежал от нас на расстоянии в миллион миль. Наше село, как гнездышко в отрожных горах на юге првинции, защищенное от губительных наводнений и внешних влияний. Ни о чем, кроме урожая, мы не думали. Сельская жизнь тесно связана с циклом земледельческих работ пахотой, посевом, поливом и жатвой. Как говорил мой отец, наша жизнь была борьбой за кусок хлеба. В поле нужны были руки, и я вынужден был помогать своим братьям и сестрам уже с малых лет. Так что на учебу времени не оставалось.
Жители Хэнаня славятся в Китае своим упрямством.зможно, именно это упрямство помешало им принять христианство, когда протестанские миссионеры начали здесь благовествовать в 1884 году. Многие религиозные миссии трудились в Хэнане, не видя успеха. К 1922 году, после сорока лет миссионерской деятельности, во всей провинции насчитывалось только 12400 христиан -протестантов.
Людей, принявших " иноземных демонов", высмеивали и изгоняли из сельских общин. Часто в разных ситуациях подобное отношение принимало более ожесточенные формы. Верующих христиан избивали. Некоторых убивали за веру. Гонениям подвергались тогда и сами миссионеры. Большинство населения принимало их за агентов колониального империализма, посланных для покорения умов и сердец в Китае чужими народами, между тем как их правительства грабили китайские природные ресурсы.
Произвол в отношении иностранцев достиг кульминации в 1900 году, когда члены тайного общества, под названием " Кулак во имя справедливости и согласия", возбудили всенародные выступления против иностранцев. Большинству удалось избежать резни, но много еще миссионеров находилось в отдаленных сельских районах внутреннего Китая, далеко от относительно безопасных городов на побережье. " Боксеры" устроили массовую резню, во время которой погибло свыше ста пятидесяти миссионеров тысячи новообращенных китайцев.
Мужественные люди, они пришли, жертвуя собой, послужить нашему народу, принести нам любовь Господа Иисуса Христа и были за это лишены жизни. Они пришли, чтобы рассказать о Христе и наладить наш быт, возводя больницы, детские приюты и школы. За их добро мы заплатили злом, лишив их жизни. Они несли нам жизнь, а мы воздали им смертью.
Кое-кому в Китае показалось, что события 1900 года отпугнут миссионеров от дальнейших посешений Китая. Но думавшие так просчитались.....
Первого сентября 1901 года в порту Шанхая встал на якорь большой корабль. Некая молодая девушка из Норвегии впервые сошла по трапу на китайскую землю. Это была Мария Монзен - одна из первых представительниц новой волны миссионеров, вдохновленных примером мучеников, пострадавших в Китае в минувшем году.

Монзен трудилась в Китае более тридцати лет. Какое-то время она жила и у нас в Наньяне, где поддерживала и наставляла возникшую здесь небольшую общину китайских верующих.
Мисс Монзен отличалась от большинства других миссионеров. Она, казалось, и не думала произвести хорошее впечатление на руководителей китайской церкви. Она часто говорила им: " Лицемеры! Вы почитаете Иисуса устами, сердце же ваше далеко отстоит от Него! Покайтесь, пока не поздно, чтобы избежать суда Божьего! " Так она несла огонь с жертвенника Божьего.
Монзен говорила христианам, что мало просто научиться жить, как спасенные верующие, но, чтобы войти в Царство Небесное, каждому следует возродиться к новой жизни. Согласно этому учению, она смещала акцент с головного знания и доказывала всем, что каждый лично ответит перед Богом за свою внутреннюю, духовную жизнь. Таким образом сердца обличались во грехе, и пламя возрождения распространялось всюду, гле появлялась эта служительница Божья.
В 1940-х годах благую весть услышала моя мать из уст одного западного миссионера. Было ей тогда 20 лет. Конечно, она многое не поняла, но то, что она услышала, произвело на нее сильное впечатление. Всего больше она любила петь и слушать библейские истории от евангелистов, которые странствовали по сельской местности небольшими группами. Вскоре она стала посещать церковь и вручила свою жизнь Иисусу Христу.
В 1949 году Китай стал коммунистическим государством. Вскоре всех миссионеров выдворили из Китая, церкви позакрывали, а тысячи китайских пасторов были брошены за решетку. Многие из них поплатились жизнью. Моя матушка видела процессию миссионеров, которых гнали из уезда Наньян. Это было в начале 1950-х. Ей не забыть их слез - сопровождаемые конвоем, они покидали Китай. Их служение внезапно обрывалось.
В 1950 году из одного только Вэньчжоу (провинция Чжэцзян) сорок девять пасторов было отправлено в тюремно-трудовые лагеря недалеко от советской границы.. Многих приговорили к двадцати годам тюремного заключения за то, что они преступили закон, проповедуя Евангелие. Из тех 49 пасторов домой вернулся только один - остальные все скончались за решеткой.
На моей родине, в уезде Наньян, верующих за отказ отречься от Христа распинали на стенах церквей. Другие разбивались насмерть, когда их, привязанных к арбам и лошадям, волокли поземле.
Одного пастора связали за руки и подвесили на веревке. Власти в ярости, что тот не отрекся от веры, высоко подняли его самодельным краном. Перед сотней лжесвидетелей, собравшихся, чтобы обвинить его в " контрреволюционной" деятельности, гонители в последний раз потребовали от пастора отречься от Христа. Но тот воскликнул: " Нет! Я никогда не отрекусь от Господа, Который спас меня! ".
Веревку выпустили, и он упал на землю.
Увидев, что он еще жив, мучители подняли его во второй раз и снова отпустили веревку. Да, этогго пастора умертвили, но он теперь на небесах с наградой, как верный, претерпевший до конца.
Жизнь была трудна не только для христиан. Мао начинал тогда " Большой скачок" - социальный зксперимент, обернувшийся страшным повсеместным голодом. Это действительно был большой скачок, но только не вперед, а назад. В одном Хэнане тогда умерло 8 миллионов человек.
В эти трудные времена небольшая молодая церковь в моем родном Наньяне рассыпалась. Верующие здесь быликак овцы без пастыря. Оставила христианскую общину и моя мать. В последующие десятилетия, не имея христианского общения, ни Слова Божьего, она забыла почти все, что узнала в молодости. Ее чувства к Богу охладели....

************************************************** ***

Первого сентября 2001 года - ровно через сто лет со времени первого прибытия Марии Монзен в Китай для миссионерской деятельности - свыше трехсот норвежских христиан собрались на кладбище Бергена для особенного молитвенного служения и ритуала посвящения. Новое прекрасное надгробье в память о Марии Монзен было поставлено тогда на средства разных церквей и отдельных христиан.
На камне было изображение Марии Монзен с выгравированным по-китайски именем и следующими словами: